Гимназия Фейри Тейл

И вот, вся гимназия наполнилась движением. К бальному залу подходили воспитанники с обоих корпусов, соединяясь в заранее обговоренные пары. Их строгая последовательность определялась лишь для нескольких первых, в числе которых был руководящий и учебный персонал. Гимназистки же выстраивались в порядке очерёдности, указанных на обложке карне*. И если бы не эти номера, то могла бы произойти путаница. Угадать среди курсантов, кто есть кто, было бы достаточно сложно. В отличие от кадетов, одетых в парадную форму, старшие воспитанники позволили себе маскарадные костюмы и маски полностью или частично скрывающие лицо, и прекрасным дамам предстояло лишь гадать о личности своего кавалера. Но и сами гимназистки пришли на бал в таинственном образе. И виной тому были не только ажурные с вуалью также маски, но и, несомненно, причёски, которые сбивали с толку молодых людей, привыкших к скромному образу девушек. Те в плохо скрываемом волнении стояли перед дверьми в бальный зал, ожидая, когда к ним подойдёт кавалер, знающий номер своей дамы. Коридоры наполнились перешёптываниями и тихими разговорами, но вскоре воцарились волнующей тишиной, когда узорные двери важно открыли младшие кадеты. Первыми под торжественную музыку вошла пара мистера Эко, как преподавателя по танцам, и мисс Эвергрин, а за ними последовали остальные. Взору открылся великолепно украшенный зал, который поражал своей торжественностью: колонны обвивала пушистая мишура, уходящая змейкой вверх; к ламбрекенам были прикреплены блестящие шары, и они же подхватывали тяжёлые шторы, словно гроздья винограда; с протянутых по периметру ниток свисал, волнующийся от малейшего движения, «дождик»; вдоль стен стояли небольшие столики с угощениями на ярких скатертях, которые также были украшены мишурой. Ну и, разумеется, самым главным украшением являлась красавица-ель со множеством игрушек разных форм и цветов. Она привлекала к себе взоры всех. И именно возле неё на небольшой сцене всех приветствовали директор Макаров и его правая рука. Мадам Полюшка поразила воспитанниц своим видом: за то недолгое время её отсутствия, она успела не только переодеться, но и изменить причёску. Образ её мало отличался от привычной строгости, но привносил некий магический оттенок. Хоть волосы женщины и были убраны в тот же пучок, но гораздо более пышный, словно вот-вот готовый распуститься бутон, а по бокам ниспадали длинные пряди, уходящие внутрь высоко поднятого воротника длинного плаща с острыми наконечниками, похожими на зубья страшного зверя. Странный образ маскарадного костюма, но в это и была вся мадам. Леви не могла скрыть восторженного возгласа: «Как же здесь красиво!». Впрочем, и другие девушки не удержали счастливых улыбок, проходя внутрь под торжественную музыку полонеза**. Пары следовали за самой первой, повторяя все её фигуры. Пройдя по центру зала кавалеры и дамы поклонились директору и разделились, возвращаясь ко входу по периметру, чтобы вновь встретиться со своими партнёрами. Леви с волнением вложила ладонь в руку Джета, совершая в точности положенные фигуры. Наконец, встав ровными рядами, друг против друга, дамы величественно перешли к противоположным партнёрам и вновь вернулись к своим, при этом давая молодым людям лишний раз полюбоваться на свои наряды. Словно распустившиеся цветы, они наполнили пространство: одна краше другой — такие нежные и волнующие взгляды; девушки поражали тонким станом, который благодаря корсету делал даже пышечек неотразимыми. Первый танец по праву задал праздничную атмосферу, и своеобразная неформальная обстановка незаметно вступила в свои права. Обе стороны воспитанников знали, что за ними наблюдают наставники, и что вести себя нужно в рамках приличия, но ведь этот бал маскарадный, а значит, можно было позволить себе некоторые вольности в виде незатейливых разговоров и шуток! — Дамы и господа! — немного прокашлявшись, обратился мистер Макаров, привлекая к себе внимание. — Прежде всего, от своего лица и от лица наших дорогих наставников, учителей и всех сотрудников гимназии хочу поздравить всех с наступившим Рождеством Христовым! Он обвёл присутствующих тёплым взглядом под радостные рукоплескания и, едва шум улёгся, продолжил: — Рождество Христово, которое мы сегодня празднуем с такой легкостью сердца, с такой благодарностью и радостью, — в центре внимания не только нас, людей, но и всего творения, потому что это Рождество принесло нам небывалую, непостижимую, новую весть как о Боге, так и о человеке, и о всём Божественном творении, — мистер Макаров начал торжественную речь, которая ничуть не уступала и даже дополняла ночную проповедь священника о столь волнующем событии. Его красноречие поражало на каждом занятии по богословию, но сегодня оно лилось, словно мёд в уста. Все внимали голосу директора, затаив дыхание, впитывая, как губка, каждое его слово. Никого не утомляла его речь, совершенно не сочетающаяся с бальными танцами, но напротив — вселяла больше радости и чувства предвкушения чего-то волшебного, но при этом не давая забывать о Том, в честь Кого и устроен праздник. К сожалению, среди людей праздник постепенно становился простым «Рождеством», на котором веселятся. Его даже постепенно стали именовать кратко, без упоминая Младенца. — Какая слава, какая радость и надежда! Отметим же с благоговением, любовью и трепетом Рождество Христово, потому что для нас оно — вечная жизнь уже на земле, и оно же — слава всего сотворенного в вечности на небесах.*** Присутствующие вновь захлопали в ладоши. — А теперь продолжим наше торжество! Музыканты, прошу! — директор обратился к приглашённому оркестру и, взяв за руку мадам Полюшку, устремился к остальным парам, что приготовились к новому танцу. Зал закружился в вальсе «Снежной королевы». Такой лёгкий и воздушный, он создавал сказочную атмосферу. Леви порхала невесомой феей в паре с кузеном. Она без труда узнала его не только благодаря имени в карне, но и по татуировке, виднеющейся из-под капюшона тёмного широкополого плаща, и по особому таинственному взгляду. Впрочем, будучи с такой лёгкостью разгаданным, молодой человек, скинул мешающий элемент одежды, представ в элегантном белом костюме с тёмной отделкой. — Ты великолепна, — отвесил он комплимент сестре, совершая круговую фигуру. — Не будь я твоим родственником, непременно сделал бы тебе предложение. — Ох, перестань, пожалуйста, меня смущать, — Леви прокрутилась вокруг собственной оси. Она привыкла к нему и не воспринимала слова серьёзно, понимая, что он шутит. — Могу поспорить, что за тебя многие девушки согласятся выйти замуж. — Ну, уж нет, — рассмеялся Джерар. — Я же с ума сойду при таком количестве невест! Если только не размножусь благодаря магии, но, слава Богу, её в этом мире нет. — Как знать, как знать, — улыбнулась Леви. — В сказку нужно верить. — Я подумаю об этом, — явно несерьёзно ответил он, целуя руку. — Куда тебя проводить? — Вон к той даме в фиолетовом. Танцы сменялись один другим. Девушка на удивление себе самой прекрасно чувствовала и нисколько не переживала о соприкосновении с противоположным полом. Общее веселье увлекло её, да и маски создавали таинственность, и как она заметила, подруги тоже наслаждались балом. В зале послышалось очередное объявление, и на сцену вышел высокий мужчина с бледной кожей, которого директор представил как мистера Зерефа — мецената и учёного. Фамилию многие не расслышали из-за шума, но не могли не обратить внимание на молодо выглядевшего мужчину, обёрнутого в белую тогу поверх чёрного костюма. Нельзя было не отметить невероятную красоту этого человека, и в тоже время при взгляде на него становилось страшно, словно шлейф смерти окружал его. Впрочем, мистер Зереф недолго переговорив с директором, вскоре покинул бал, и про него никто больше не вспоминал. На радость многим следующим в программе праздника стоял котильон****. По залу пронеслось шушуканье, когда, наконец, не появился ведущий. — Дамы и господа! — мистер Эко привлёк внимание. — Прошу вашего внимания. Сейчас мы будем танцевать котильон с лентами. Надеюсь, все помнят правила этой игры и что количество участников в ней ограничено? — шутливо проговорил он. — Сейчас мы распределим пары, поэтому подходите ко мне и мисс Эвергрин за лентами. Мужчина легко спрыгнул со сцены и направился в центр зала. Его и младшую учительницу тут же окружили воспитанники, но учитель танцев не торопился: — А почему не подходят наши дорогие наставники? Не стесняйтесь, мои дорогие, лент на всех хватит! Давайте-давайте, смелее. Какой вы пример показываете воспитанникам? Покажите мастер-класс! Деваться некуда, и учителя примкнули к группе участников игры. Мистер Эко и мисс Эвергрин держали в руках длинные цветные ленты. — Мисс Эвергрин, а почему Вы не участвуете? — шутливо спросил кто-то. — Я? — удивилась та и звонко рассмеялась. — М-мм, быть может потому, что мне кавалера не досталось? Ну же, подходите — осталась последняя лента! — крикнула она, осматриваясь по сторонам. — Мисс Эвергрин, дайте нам! — отозвались с дальних рядов, но их перебил бас Эльфмана: — Поздно! Мисс Эвергрин танцует со мной, — рослый курсант решительно взял за руку младшую учительницу. — Кто не успел — тот опоздал! — Но постойте, Эльфман, другие тоже хотят поучаствовать, — неуверенно возразила та, на что получила вразумительный ответ: — А я? Я ведь тоже хочу танцевать. Или Вы неискусны в танцах? — Что ж, хорошо. Будь по-вашему, — согласилась младшая учительница, лукаво глядя из-под очков. — Напоминаю, кавалеры, не забывайте потом держать ленты как можно выше! Зазвучала очередная музыка, и дамы, придержав свои концы, обернулись ими вокруг талии и тем самым приблизились к своим партнёрам, а далее, встав в пару, они закружились по кругу и после нескольких шагов вновь раскрутились, оставляя кавалеров в центре. Ну, а после все высоко подняли ленты над головами, чтобы каждая из пар поочерёдно вновь закрутилась и, спешно провальсировав под лентами, вернулась на своё место. Мисс Эвергрин не могла не отметить восторженного взгляда молодого человека. Она давно заметила его заинтересованность в себе, но старалась отогнать возможные мысли на его счёт. Эльфман был слишком молод, к тому же ещё даже не выпустился из академии. О каких отношениях можно было размышлять? Юнец! У него ещё много всего впереди, в том числе и прекрасных дам. А она… Эвергрин считала себя старой девой. И пусть она старше его всего на два года, но для девушки это было неприемлемо. Она искренне считала, что муж должен быть вне всяких сомнений старше, но в то же время понимала, что шансов выйти замуж у неё крайне мало. И виной тому не только возраст, но и финансовая состоятельность родителей. Имея небольшой доход от строительства домов, мало востребованный отец-архитектор не мог прокормить многочисленных отпрысков, а когда впал в долги и вовсе поник. Желая хоть как-то помочь семье, Эвергрин, едва закончив одну из женских гимназий, стала работать гувернанткой. И всё бы ничего, да только старший сын господ обратил внимание на пышные формы девушки и всячески пытался соблазнить её. Получив решительный отказ, он жестоко отомстил непокорной девушке, наняв душегубцев. Перепуганную чуть ли не до смерти, её обнаружил некий молодой человек, но бандиты успели нанести ей серьёзное ранение. На счастье Эвергрин, молодой человек оказался начинающим свою практику врачом, и так получилось, что пострадавшая оказалась его первой пациенткой. Не один месяц он наблюдал за выздоровлением, приходя к ней в дом каждый день. В глубине души девушка мечтала о скорой свадьбе, но, увы, — в планах молодого человека женитьба не значилась. А вскоре и вовсе сообщил, что уезжает за границу, как военный врач. Каково же было удивление, когда спаситель предстал перед её очами опытным доктором Бикслоу. «Это судьба», — подумала девушка и вновь получила разочарование: все его мысли были заняты врачебным делом. Единственной отрадой остались их тёплые отношения врача и пациентки. Не больше. Младшая учительница незаметно вздохнула, когда её несостоявшийся возлюбленный закружил мимо с другой дамой. — Надеюсь, Вы не откажете мне ещё в одном танце, мисс Эвергрин? — Эльфман с явной неохотой отпустил девичью руку, проводив к свободной банкетке. — Сейчас посмотрю, — вежливо ответила та и заглянула в карне. — Вам повезло, двенадцатый по счету, матчиш***** у меня свободен. Так я Вас записываю? — Вне всяких сомнений, — расплылся в улыбке молодой человек. — Я буду ждать с нетерпением. — Что ж, в таком случае, до следующего танца, но не забывайте соблюдать этикет, курсант, — мягко и в то же время твёрдо ответила Эвергрин, однако Эльфман словно застыл на месте, не решаясь сдвинуться с места, а потому пришлось ему об этом напомнить. — Ступайте же. Нехотя Эльфман сделал шаг назад, но напоследок поднял указательный палец вверх. «Ох, уж эти юнцы», — вздохнула мисс Эвергрин. Возникла небольшая пауза, благодаря которой девушки разошлись по залу, разглядывая нарядное убранство и наблюдая за молодыми людьми, мило улыбаясь, а иногда и скромно хихикая. Многие из них поспешили подойти к символу праздника. На ветвях ели помимо купленных шаров и бус висели самодельные украшения, среди которых каждая разглядывала свои. В этом интересном и приятном занятии принимали участие все воспитанницы на уроках рукоделия — это были и орехи в фольге, и высушенные кусочки фруктов, и завёрнутые в виде подарков печенья, и конфеты, и маленькие игрушки, но большую часть занимали полюбившиеся всем ангелочки из бумаги, соломы, ниток или ткани, вкупе со звёздочками. Ну, а венчала сие великолепие сама рождественская звезда, подаренная, по слухам, самим директором. Она была необычайной красоты: объёмная, а не привычно плоская, со стеклянными вставками, отчего проникающий сквозь них свет от люстры и настенных бра создавал впечатление, что она горит, словно неземная. — Леви, ну как тебе бал? — поинтересовалась Люси, рассматривая, что же ещё выбрать на фуршетном столе. — О, я впечатлена. Очень, — ответила подруга. — Даже не представляла, насколько это весело. Признаюсь, думала, что ноги будут трястись, но, как видишь, стою себе на них вполне даже твёрдо и ничуть не устала. — А с кем ты танцуешь фокстрот «Зиг-заг»? — спросила Люси, с неким разочарованием рассматривая пустую строчку напротив танца стоящего в следующем отделении бала. — Сейчас посмотрю, — Леви раскрыла карне и также вздохнула. — Ни с кем. Видимо нам придётся пропустить этот танец, — она не успела взять в руки бокал с морсом, как их милую беседу прервали двое молодых людей, учтиво кланяясь: — У вас этот танец свободен? — уточнили они, хотя, пользуясь ростом просто подглядели из-за спины. — Разрешите вас пригласить, дамы? — Разумеется, — ответили те и вложили свои ладони в мужские. Леви никак не могла разгадать своего кавалера: высокий, статный, в чёрном костюме с жилеткой из серебряной парчи и стальной маске, полностью скрывающей его лицо. — Кто Вы, мистер? Назовитесь, чтобы я написала Ваше имя. — Дракон. К Вашим услугам, маленькая фея. Леви действительно была похожа на фею. В последнее время девушки в их дортуаре увлеклись книжками про этих мифологических существ и решили предстать на балу в их облике. То, что сами наряды гимназисток, как и их причёски, походили на цветы, говорило, что они как нельзя лучше подходили к этому образу. Оставалось лишь добавить крылышки в виде длинных газовых шарфов. — А где же Ваши крылья? — поинтересовалась девушка, слегка качнув головой в сторону «своих». — Так я же железный дракон. У меня скрытый механизм. Вот закончим танец, и я похищу Вас с бала. Леви слишком близко к сердцу приняла его слова. Она понимала, что бал маскарадный, что большинство участников «в образе», но голос! Голос её кавалера тоже отдавал металлическим оттенком: такой низкий, словно сковывающий. — Ох, пожалуй, мне стоит поскорее улететь от Вас, — без тени кокетства ответила девушка, на что получила не менее пугающий ответ. — От железного дракона никто не спрячется. Фея попалась в стальные путы, — незнакомец тихо, но раскатисто расхохотался. Леви вздрогнула, почувствовав крепкую хватку кавалера, и поискала глазами Люси, которую тоже пригласил… «дракон». Но в отличие от неё самой, подруга премило разговаривала в своей паре. — И кто же ты на этот раз, Нацу? — поинтересовалась девушка. — Угадала? Так не честно! — шутливо, но в тоже время разочаровано ответил молодой человек. — Нацу, тебя невозможно не угадать. И твои руки невозможно забыть, — уточнив, покачала головой Люси. — Ты мне льстишь? — Не обольщайся, — остудила заводной характер девушка и чуть тише добавила, — но ты и правда по-особому меня держишь. Так всё же, кто ты? — А разве не видно? Я огненный дракон! — Нацу расплылся в широкой улыбке, слегка тряся головой с рогатой красной маской и разинутой пастью. — И я похититель прекрасных принцесс! — Так я попалась? — Люси в последний момент поменяла образ, надев серёжки в виде звёзд и в пару к ним блестящую диадему. — О, да! — Но, милый дракон, спешу заметить, что принцесс всегда спасает доблестный рыцарь! — Не в моём случае, — утверждал молодой человек вполне серьёзно. — Я свою принцессу никому не отдам. Даже не мечтай. — Время покажет, — уклончиво ответила Люси. — Вот именно. Сама увидишь, что я прав, — Нацу проводил свою даму обратно и поспешил через весь зал к сцене, к которой торопились ещё несколько курсантов. По программе следующим танцем значилась тарантелла******, но как только зазвучала музыка, все присутствующие не смогли сдержать смеха, потому что со сцены раздалась шутливая песенка, которую распевал нарочито просто… «огненный дракон»: — Утро красит нежным светом Помутневшее стекло. Просыпается с рассветом Итальянское село. Растянув меха баяна, Я пою под звон ручья: «Io sono italiano»… «Italiano» — это я! ******* Подобный экспромт шаловливые курсанты устраивали не раз, порой ставя в неудобное положение наставников (и этот рождественский бал не стал исключением), но сегодня не хотелось их ругать, тем более все были в восторге. Празднование продолжилось до позднего вечера, оставляя после себя много приятных впечатлений. Леви, как и другие девушки, откинулась на подушки в сладостной истоме и вскоре предалась сну, в котором ей приснился…