Пока я живу

      Чонгук никогда не мог насладиться улыбками своих родителей и их звонким голосом. Никогда не мог поесть еду, приготовленную ими. Никогда не просыпался от тёплых маминых губ на своём лбу и не ходил на рыбалку со своим отцом. А причина была довольно проста и в то же время слишком печальна. Ещё тогда, когда маленький Гукки не умел ни ходить, ни разговаривать, его родители погибли в автокатастрофе, и он вырос в этом детдоме, наполненным детским смехом и в то же время от и до пропитанным одиночеством. С каждым пройденным годом Чонгук всё больше отдалялся от окружающих его людей, научился никому не доверять и всегда закрываться в себе. Пусть приютские воспитатели заменили ему родителей, а само это место - дом, его сердце и эмоции было надёжно заперты под толщей ненависти к этому миру.       Но у каждого обязательно должен быть хотя бы один человек, которому он может открыть всего себя, не так ли? И у Чонгука был. С самого своего прихода в этот приют он и Юнги были не разлей вода и всегда таскались вместе. Юнги был единственным, кто знал слабые места Гука. Он был единственным, кто видел его слёзы отчаяния, видел его самую искреннюю улыбку и разделял эти чувства с ним. Чонгук всецело доверял этому парню всего себя, и, если бы его попросили отдать свою жизнь ради Юнги, он бы незамедлительно это сделал.       Но мальчики быстро растут. Ещё в шестнадцать лет Юнги начал участвовать в уличных рэп-батлах под ником Agust D, иногда, когда был не совсем уверен в своей победе, затягивая с собой и Чонгука. Юного детдомовского рэпера, побеждающего буквально на каждых батлах, знал практически весь район, если не всё Тэгу. Рэперская жизнь казалась Чонгуку слишком активной, слишком яркой, но в тёмных тонах. Это не странно, чёрный несёт в себе особую красоту, особый свет, который горит по-своему ярко. Он был бы рад полностью отдаться этому хобби со своим другом, но его тяготила атмосфера, витавшая вокруг него. Так что, пока Юн зажигал на очередном батле, Гук помогал воспитателям организовывать праздники, помогал с готовкой и следил за мелкими детьми. Так он забывался. Его не посещали всякие тленные мысли, не заставляли думать о смысле жизни и о том, зачем он вообще рождался. Но это была не главная причина, только таким образом он мог отблагодарить воспитателей за то, что все это годы заботились о каждом из них, уделяя всем своё ценное время и столь нужное для этих детей внимание.       Четыре года пролетели невероятно быстро. Парни закончили старшую школу и наконец-то могли хоть немного отдохнуть. В один из таких обычных дней Чонгук, убираясь, совершенно случайно нашёл под наволочкой Миновской подушки пакетик с белым порошком. Гук не был тупым, бросьте. Какой подросток сейчас не знает о кокаине? Его всего бросило в холод, он замечал, что с его лучшим другом в последнее время происходит какая-то херня, но он даже и не подозревал, в чём конкретно кроится ответ.       Чонгук прождал Юнги до часа ночи, пока последний не вернулся с новых соревнований. Встав с его постели, он кинул в него маленький пакетик, спрашивая, почему он нашёл это у Юнги. Мин долго молчал, не зная, что ответить, но в итоге решил начать разговор. "Прости меня, Гук, но это помогает мне освободиться от всех тех мыслей, что посещают мою голову. Только так я чувствую себя поистине свободным. Пойми меня." Некоторое время Чонгук размышлял о словах Юнги, взвешивал все за и против, пытался понять. Правда, пытался. "Юнги, прекрати это. Прошу тебя. Я не хочу, чтобы ты угробил себе этим жизнь, есть много других вещей, с помощью которых ты можешь почувствовать свободу. Не делай этого, хён, ты мне очень дорог. Эта дрянь погубит тебя быстрее, чем ты успеешь понять. Остановись, пожалуйста." Но ответ Юнги разбил душу Чонгука на мельчайшие осколки. Всего одно слово, но столько скрытого смысла, столько боли. Простое "Прости.", и мир Гука перевернулся вверх дном. Он больше не мог здесь оставаться, он понимал, что его друг стал зависим, что это больше не тот Юнги, которого он знал. Он не мог видеть, как Мин разрушается, не имея способа помочь ему, просто потому что ему самому нужна была помощь.       К утру он собрал свои вещи, захватил деньги с подработок и, простившись с воспитателями рано утром, пока ещё никто не встал, купил билет в Сеул и уехал в надежде найти свободу в большом городе, в надежде хоть там освободиться от всех этих бренных мыслей и чувств.       Знал бы он раньше, ещё до своего переезда, что нигде нет свободы. Как бы он её ни искал, где бы он ни был. Может, новая обстановка и новая работа курьером в небольшом кондитерском магазинчике и скрасили его бренную жизнь, но он не смог найти свободу. Получится ли у него найти её в ближайшем будущем? Будет ли он счастлив? Неважно, это будет в будущем, а он привык жить сейчас.