Мы встретимся в Совнгарде

- Алдуин, - тихо позвала Алесса, слегка тронув его за плечо. Бывший дракон лениво поднял голову. - Я не сплю, - он повернулся к девушке и, наклонившись к самому её уху, прошептал: – Поосторожней с моим именем. Разве уже не боишься, что примут за сумасшедшую? Алесса бросила быстрый взгляд на извозчика и пожала плечами. - Уверена, что он о тебе даже не слышал. Алдуин притворно вздохнул. - Это сильный удар по моему самолюбию. Алесса хмыкнула, но всё же еще раз украдкой глянула на сидящего впереди извозчика, и Алдуин отвернулся, пряча улыбку. Они держали путь в Айварстед; бывший дракон помнил эту деревушку, хоть воспоминания эти и не были приятными. Извозчик, которого они наняли в тот же день, как сошли с корабля в Виндхельме, поначалу отказывался везти их в Айварстед, но мешочек с золотом, в котором лежала сумма, в три раза превышающая среднюю плату за одну поездку, изменил его решение. Деньги Алдуину с Алессой дал Гловер – кузнец, на порог к которому измотанные путники явились поздней ночью, просто для того чтобы сообщить, что всё в порядке, воспротивился их скорому отъезду и не пожелал даже слушать их слабые протесты. Впрочем, Алдуин был за это ему только благодарен - Алесса опасалась, что здесь их найдут быстрее, но сам бывший дракон был с ней не согласен. Культисты смогли отыскать девушку в Скайриме, когда Мирааку это было нужно, теперь же Алдуин был абсолютно уверен в том, что высокомерный жрец, зная, что Книга в руках у его врагов, явно не беспокоился и понимал, что рано или поздно они придут к нему сами. Они пробыли у гостеприимного Гловера неделю и затем вновь пустились в дорогу. Алесса с каждым шагом, приближающим их к Скайриму, становилась все спокойнее, Алдуин же, напротив, ощущал нарастающую смутную тревогу. В глубине души он прекрасно знал и понимал основания для этого беспокойства, но в своих страхах не хотел признаваться даже самому себе. А больше всего он боялся, что о них догадается Алесса. - Приехали, - объявил возница, остановившись в паре метров у широкого моста. – Дальше вы сами. В деревню я заезжать не стану. Алдуин легко спрыгнул на землю и протянул руку Алессе – движение вышло каким-то непроизвольным и удивило его самого. Девушка, однако, жест этот проигнорировала и, поблагодарив извозчика, слезла с повозки. Пересекая мост, Алдуин бросил быстрый взгляд на сожженный им дом. Окна пустыми глазницами смотрели на него, словно упрекая, и в душе бывшего дракона слабо шевельнулось что-то, отдаленно похожее на сожаление, но он тут же задвинул это не слишком привычное для него чувство подальше. Алесса же прошла мимо сгоревшей лесопилки, просто сделав вид, что её не заметила, и даже не взглянув в ту сторону. И за это Алдуин был ей благодарен – меньше всего ему сейчас хотелось вспоминать подробности своего побега из Храма Седобородых. Миновав деревню, они вышли к самому подножию горы, и здесь Алесса остановилась и, задрав голову, задумчиво посмотрела наверх. - Кажется, нас ожидает нелегкий путь, - заметил Алдуин, проследив за взглядом девушки. – Всё еще считаешь, что нам нужно попасть туда? Алесса кивнула. - Я могла бы позвать Одавинга… - неуверенно начала она, но Алдуин, недовольно поморщившись, оборвал её. - Драконы – не средство передвижения, - сухо и холодно сказал он. Одавинг по-прежнему был в его глазах предателем, но предложенный Алессой полет был бы в равной степени унизителен как для самого бывшего Пожирателя Мира, так и для гордого красного дракона. Девушка метнула на него быстрый взгляд и покачала головой. - А вот Мираак, кажется, так не думает. Алдуин скривился. - Мираак был предателем и им он и остается. Я сожалею, что драконы не смогли убить его… качественней. - Да, на мертвого он не совсем похож, - согласилась Алесса. – Мертвые не командуют драконами и не убивают их одной только силой Голоса… - девушка вдруг нахмурилась. – Это и живым то не под силу. Как это вообще возможно? - Хочешь обладать такими же способностями? – Алдуин бросил на девушку колючий взгляд. Слова его прозвучали излишне жестко и холодно, но Алесса словно не обратила на это внимания. - Нет, - с невозмутимым видом ответила она. – Не хочу. Чем больше сила, тем больше и ответственность… А я, видят Боги, стараюсь держаться подальше от любой лишней ответственности. Если это, конечно, возможно. Алдуин хмыкнул. - Для тебя – невозможно. - Когда как, - Алесса пожала плечами. – В данном же случае я всего лишь хотела узнать сильные стороны своего врага. - Обычно люди стараются узнать слабые стороны и уязвимые места, - насмешливо заметил Алдуин, - а не возможности и умения врагов. Алесса фыркнула. - Я оптимистична, но не настолько. В нашем случае гораздо проще найти у этого неубиваемого жреца сотню сильных сторон, чем отыскать хоть одно слабое место, - она на минуту замолчала, а потом вдруг резко повернулась к Алдуину, пристально глядя в серые настороженные глаза. – Но ты умело уходишь от ответа. Я сильно сомневаюсь в том, что первенцу Акатоша неизвестно ничего о Крике, который использует Мираак. Он вряд ли нашел его на какой-нибудь Стене Слов. - Я сын Акатоша, а не сам Акатош, - резче, чем следовало, сказал Алдуин. Алесса усмехнулась. - Однако, как ты помнишь, автор небезызвестной «Дихотомии» считает иначе. Алдуин пожал плечами. - К сожалению – или к счастью, не знаю, - у меня нет возможности раскрыть ему правду. - Зато у тебя есть прекрасная возможность поделиться со мной своими соображениями, касающимися нашего общего врага. Алдуин не ответил. Смерив Алессу тяжелым взглядом, он молча пошёл вперед, и девушка поспешила за ним, ожидая ответа. Ответ бывший дракон знал. Знал, но Алессе говорить его не спешил, желая – скорее подсознательно, чем намеренно – оставить известные ему тайны аэдра времени при себе. Однако, девушка терпеливо ждала объяснений, и когда тягостное молчание стало напрягать Алдуина, он наконец нехотя произнес: - Когда-то давно мой отец делился знаниями с Хермеусом. - Твой… - Да, ты не ослышалась, - раздраженно сказал Алдуин. – Мой отец, Акатош, Ауриэль, аэдра Времени и Хермеус Мора, демон Знаний, даэдрический принц Непознанного. Столетиями существовала связь между ними… И возможно, существует и по сей день, - бывший дракон метнул быстрый взгляд на девушку, ожидая дальнейших вопросов, но Алесса молчала, с хмурым видом переваривая услышанное. Когда она наконец заговорила, голос её был спокойным и ровным, но в нем звучала горечь. - Значит, твой отец дважды одарил Мираака, - тихо сказала она, - и сам вложил ему в руки смертельное оружие. Алдуин ухмыльнулся. - Я вижу, ты разочарована? Те Боги, в которых вы так слепо верите, вовсе не такие идеальные, какими их принято считать у смертных. Мир имеет оттенки, Алесса, и аэдра – это не проявление добра в чистом виде. Как и даэдра – не истинное и единственное зло. - Я не из тех, кто делит мир на черное и белое, - Алесса покачала головой, - но… - Но если веришь во что-то, то искренне и всем сердцем. Но аэдра не менее коварны, чем даэдра, и слепая вера в их святость порой слишком ошибочна… Как бы странно это ни звучало. Алесса улыбнулась, но улыбка вышла печальной. - Наверное, я рассуждала бы также, будь я первенцем главного Божества из Девяти. - Боги одной рукой дают, а другой тут же отбирают… Независимо от того, кем ты рожден, - Алдуин невесело усмехнулся. – Причем второй рукой они работают с гораздо большей охотой. И я тому ярчайший пример. - Значит, нам остается ждать, пока Хермеус повернется к Мирааку другой стороной, - резюмировала Алесса, пропустив мимо ушей последнее замечание Алдуина. - Хермеус уже отобрал у Мираака самое главное. Подарив ему то, что с огромной натяжкой можно назвать жизнью, он лишил его свободы. Жрец сидит в Апокрифе уже не одну тысячу лет и все эти годы вынашивает планы освобождения. - На его месте любой бы возжаждал свободы… - девушка нахмурилась и задумчиво закусила губу. – Но получив желаемое, он предаст своего покровителя, а я всегда полагала, что даэдра не прощают измен и предательств. - Верно, - кивнул Алдуин, - не прощают. Возмездие и расплата рано или поздно настигнут предателя, но если мы будем сидеть на месте, Мираак прикончит нас обоих, прежде чем хозяин Апокрифа решит наказать своего слугу за непослушание. - Но ведь Хермеус должен знать о планах Мираака… Алдуин хмыкнул. - Уверен, он знает. Как о планах и действиях жреца, так и о наших. Но он не шевельнет ни одним из своих щупалец, для того чтобы как-то изменить происходящее сейчас. Даэдра наплевать на смертных, и наблюдая за действиями Мираака и нашими попытками пресечь их, Хермеус только развлекается. - Что ж, я почти не расстроена, - пожала плечами Алесса. – На помощь со стороны Хермеуса Моры я особо не надеялась. - Рассчитывать на поддержку Акатоша я бы тоже не советовал. - Как знать. До последнего времени Акатош помогал мне… Пусть не прямо и не явно, но всё же помогал. - Тогда ты была одна, а теперь с тобой я, - Алдуин насмешливо посмотрел на девушку. - Следовательно, ты лишаешься всех былых привилегий. Мне отец помогать не станет. - Он вернул тебе жизнь, вернул тебе Голос… - Премного ему благодарен, - Алдуин фыркнул. – Поистине достойный дар и щедрая компенсация моих потерь. - Я думала, ты… эээ… смирился и… привык к своей новой сущности, - осторожно сказала Алесса, словно опасаясь реакции бывшего дракона на эти слова. Алдуин поморщился, но ничего не ответил. Он знал, что рано или поздно Алесса затронет эту тему, но он сам бы предпочел, чтобы это было как можно позже. Верно определив затянувшуюся паузу как нежелание бывшего дракона отвечать, девушка замолчала. Они поднимались уже несколько часов, но вершина по-прежнему казалась слишком далекой и призрачной. Пошел снег; крупные белые хлопья кружились в воздухе, словно танцуя, а затем, устав, медленно и лениво ложились на землю, замирая там. Солнце, теряясь в бледно-серых облаках и лишь изредка слабо пробиваясь сквозь их плотную пелену, быстро клонилось к закату, и путники, не сговариваясь, ускорили шаг – оба хотели оказаться в Храме до наступления ночи. Алесса, знающая этот путь наизусть, уверенно шагала вперед, поглубже надвинув капюшон и не обращая внимания на снег и холод; Алдуин молча шел рядом, изредка украдкой поглядывая на девушку. Лицо её было спокойным и невозмутимым, и понять, о чем она думает, было невозможно. Мысли же самого Алдуина никак не желали покидать Седобородые, медитирующие в своих каменных стенах – старики упрямо не шли у бывшего дракона из головы с того самого момента, как корабль увез его и Алессу от берегов Солстейма. Убегая с Высокого Хротгара много недель назад, Алдуин и помыслить не мог, что когда-нибудь ему придется вернуться туда, откуда он сделал ноги при первой же возможности. У него не было причин бояться Седобородых – Мастера Голоса не стали преследовать беглеца, и сейчас Алдуин был уверен в том, что они не будут к нему враждебны. Однако не только предстоящая встреча со стариками занимала мысли бывшего дракона. Думая о Седобородых, он не мог не думать также о том, кто являлся основателем и лидером их ордена, кто учил их Пути Голоса многие годы, кто помогал Довакину… о том, кто был его братом. Паартурнакс. Алдуин пытался выбросить его из головы, но даже если ему и удавалось это, то лишь на время. Многие годы Паартурнакс был его другом и правым крылом… И многие годы он же был врагом и предателем. Всё это время Алдуин ненавидел его, проклиная за ставшую роковой измену. Или только думал, что ненавидит? Алдуин знал, что предательство далось брату нелегко, но это служило слабым утешением. В тот момент, на Глотке Мира, когда Паартурнакс встал на защиту Довакина, Алдуин был готов убить их обоих, убить и избавить себя от двух врагов сразу. Но не стал. Он чувствовал мысли брата и знал то, что на тот момент вряд ли было известно Алессе, отчаянно пытавшейся победить Пожирателя Мира – защищая Довакина, Паартурнакс вовсе не желал смерти Алдуина. Связь, сотнями столетий существующая между древними драконами, давала им обоим возможность чувствовать друг друга, и, несмотря на предательство, Алдуин знал, что Паартурнакс не считает брата врагом. Такова была душа младшего брата Пожирателя Мира – был ли он рожден иным или же правда поборол свою жестокую природную сущность с помощью философии Пути Голоса и медитаций. В то время Алдуин, сосредоточенный только на злобе и ненависти, не пытался понять любовь брата к смертным, теперь же в своих мыслях он мог если не понять, то хотя бы принять её. Вот только сможет ли сам Паартурнакс позабыть многолетнюю ненависть старшего брата? Алдуин был уверен в том, что лидер Седобородых знает о его приходе и ждет его – Паартурнакс по-прежнему мог чувствовать связь между ними, хотя сам Алдуин лишился этой возможности вместе с прежним обличьем. Знал он также и о том, что Паартурнаксу известно если не всё, то многое об их с Алессой совместных приключениях. Это по непонятной для него самого причине напрягало бывшего дракона, и вновь вспомнив о своем заключении в Храме Мираака, Алдуин шумно вздохнул и бросил быстрый взгляд на Алессу. Заметив это, девушка вопросительно посмотрела на него, и бывший дракон поспешно отвел глаза, отгоняя воспоминания. Когда в сгустившихся сумерках показались темные стены Высокого Хротгара, Алдуин резко остановился, и Алесса с недоумением повернулась к нему. - Что-то случилось? - Ты ведешь меня к тем людям, которые держали меня взаперти месяц, - негромко сказал он. – Не боишься, что я убью их? Алесса скептически изогнула бровь. - Четверых Мастеров Голоса разом? Отличная шутка. Алдуин усмехнулся. Рука его почти незаметно опустилась на рукоять меча. - А если я убью тебя? – желая напугать и проверить девушку, он выхватил клинок и тут же замер. Алесса стояла, глядя на него с невозмутимой улыбкой, показавшейся Алдуину насмешливо-издевательской; острие её льдисто-голубого меча было направлено в лицо бывшему дракону. - Я быстрей, - не переставая улыбаться и не отводя клинка, сказала она. – Так что ты хотел спросить? Мне, кажется, что-то послышалось. Глядя на задорные искорки, пляшущие в её серо-зеленых глазах, Алдуин хмыкнул. Если бы он на самом деле хотел убить Алессу, она вряд ли смогла бы опередить его – слишком быстрая для простого смертного реакция давала бывшему дракону немалое преимущество. И девушка знала это, как никто другой. - Уже неважно, - с тихой усмешкой ответил он, отводя чуть в сторону острие клинка, едва не касающееся его подбородка. – Я понял ответ. *** Стоя полукругом в главном зале, они молча смотрели на двери, словно зная, что незваные гости должны прибыть с минуты на минуту. Четыре старика в серых, выцветших одеждах - они казались совершенно беззащитными, но памятуя о том, как отступила перед Седобородыми Дельфина, Алдуин не позволял себе обманываться. Едва Алесса приблизилась, они вежливо поклонились, приветствуя Довакина, и Арнгейр сделал шаг вперед. - Мы знали, что ты придешь не одна, - негромким, мягким голосом произнес он, на мгновение задержав на Алдуине внимательный взгляд. – Мы доверяем тебе и твоему благоразумию и не станем чинить препятствия вашему пребыванию здесь, - он повернулся к бывшему дракону, и Алдуину показалось, что светлые глаза старика видят его насквозь. – Видеть здесь сына Акатоша – честь для нас. Чувствуя на себе взгляды пяти пар глаз, Алдуин нахмурился, не зная, что сказать. За свой талант Голоса Седобородые явно заплатили частичным лишением рассудка – иначе их поведение и их речи Алдуин объяснить не мог. Отправляясь на Хротгар с Алессой, бывший дракон понимал, что старики не станут вновь держать его взаперти, но и хорошего отношения от них не ждал. Однако, взгляд Арнгейра был спокойным и невозмутимым – таким, словно перед ним стоял вовсе не воскресший в новом обличии Пожиратель Мира. - Нам также известно, что вы принесли сюда могущественный артефакт, - помолчав с минуту, продолжил старец, не сводя взгляда с Алдуина. - Мы… - виновато начала Алесса, но Алдуин перебил её. - Я могу всё объяснить, - торопливо сказал он, выразительно глядя на старика. Чуть помедлив, Арнгейр понимающе кивнул и с улыбкой повернулся к Алессе. - Ты помнишь, что наш дом – твой дом. Вы проделали долгий путь, и здесь вы можете отдохнуть. Идем, - последние слова были обращены к Алдуину, и не глядя ни на девушку, ни на других стариков, бывший дракон молча последовал за Арнгейром. Проведя Алдуина по запутанным коридорам Храма, Арнгейр остановился в большой комнате с полукруглым столом в центре. - Полагаю, я верно истолковал твой намек, - старик тяжело опустился на стул. - Верно. Мне удобней было бы говорить наедине, - кивнул Алдуин, садясь напротив Арнгейра и не сводя с него пристального взгляда. – Я вижу, вы успели приготовиться к нашему приходу. Откуда вы знали, что я вернусь сюда? Брат сказал вам? - Паартурнакс счел своим долгом предупредить нас, - уклончиво ответил Арнгейр, - но о твоем возвращении мы знали давно. Алдуин скептически изогнул бровь. - Вы считаетесь истинными Мастерами и последователями Пути Голоса, но я никогда не слышал о ваших провидческих способностях. - Потому что у нас их нет, - спокойно сказал старик. – Не нужно обладать даром предвидения, чтобы предугадать твой визит. - Однако, я не думал, что я настолько предсказуем, - Алдуин криво усмехнулся. - Мы предполагали, что рано или поздно у тебя бы возникла потребность поговорить с братом. - Если бы не Алесса, это случилось бы гораздо позже, - Алдуин откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди, и взгляд его принял привычное насмешливое выражение. – А её последнее время волнует только Мираак, а никак не Паартурнакс и мои братские чувства. Арнгейр вздохнул. - В упрямом стремлении показать людям исключительно свою темную сторону ты отрицаешь всё светлое и в других. Алесса любит Паартурнакса, как лучшего друга и наставника и… - он помедлил, словно подбирая слова, - и беспокоится о тебе. Последние слова заставили Алдуина вздрогнуть, но он сделал вид, что не придал им никакого значения. - Вы не сказали ничего о Мирааке. Вам ведь знакомо это имя? Взгляд Арнгейра потяжелел. - Да. Мы знаем всё, что твой брат счел нужным нам сообщить, в том числе и цели вашего здесь пребывания, - он говорил тихо, но в каменных стенах его голос звучал неестественно гулко. - Мир не может существовать без угроз, и на смену одной опасности всегда приходит другая… И кто-то должен с ними бороться, - старик устало улыбнулся. – Мы не станем принимать участия в этой… войне, но готовы оказать вам посильную помощь. - Алесса считает, что вдвоем с ней сможем противостоять Мирааку. Что мой отец шлет нам знаки, возвращая мне Силу Голоса. Вот только… - Алдуин запнулся, не зная, как продолжить, но Арнгейр понял его. - Вот только ты не уверен ни в своих силах, ни в том, что при их наличии вам удастся осуществить задуманное. Алдуин кивнул. - Отец лишил меня Голоса… Также как и тела. - Сын Акатоша, - из груди Арнгейра вырвался тяжелый вздох. – Твой отец вернул тебя в наш мир не только ради искупления вины, которая лежит на тебе. - Да, да, знаю, - Алдуин недовольно поморщился. – Отец знал о возвращении Мираака, но речь шла не о том, что я убью его, а лишь о том, что сыграю свою роль в судьбе этого мира. - Вполне возможно, что мы неверно толкуем пророческие слова Акатоша и ошибаемся, - согласился Арнгейр. – В наших силах лишь предполагать... – он поднялся из-за стола и прошелся по комнате. – Когда Паартурнакс сообщил нам о том, что вы с Алессой планируете вернуться с целью… твоего обучения, мы не были удивлены. Ты Алдуин, первенец и гордость Акатоша, и твой отец не мог оставить тебя без защиты. Но верни он тебе Силу Голоса сразу… - …я бы попытался убить и вас, и Алессу… И всех, кто встал бы у меня на пути. - Именно. Сила предполагает ответственность… - И теперь отец, кажется, решил, что я смогу справиться с этой ответственностью. Арнгейр кивнул. - Время пришло. - И тут же ушло ещё более коротким путем. С тех пор, как мы покинули гробницу Валока, Сила Голоса ко мне больше не возвращалась. Видимо, отец передумал. - Вряд ли, - Арнгейр покачал головой. – Просто… Теперь это умение будет требовать определенной тренировки. - Понимаю, - Алдуин горько усмехнулся. – Ту’ум больше никогда не станет для меня таким же естественным, как дыхание. Пожалуй, с этим я даже смирился. - Он станет для тебя нелегким… Но всё же возможным. Если в наших силах помочь тебе, мы сделаем это. - Но почему? – Алдуин хмуро посмотрел на старика. – Зачем вы делаете это? Вы не должны помогать мне, я не ваш друг, я… - Нет, ты не враг, - мягко сказал Арнгейр. – Не теперь. - Не теперь, - губы Алдуина искривила мрачная усмешка. – Но раньше я был им. Врагом и вашим пленником, - он прищурился. – Но в ту ночь, когда я сбежал, вы видели меня. Видели и не помешали. Почему? - Твой путь начертан Богами, - спокойно ответил старик. Бывшему дракону эта фраза показалась нелепой, но невозмутимый вид Арнгейра не оставлял ни малейших сомнений в том, что старик искренне верит в свои слова. - Слишком много деяний вы приписываете тем, кого называете Богами, - Алдуин поднялся и направился к выходу. – Но если для того, чтобы завоевать ваше доверие и получить помощь, нужно прикинуться посланцем Акатоша, я, пожалуй, соглашусь со всем сказанным. *** Добравшись до своей комнаты, Алесса устало присела на краешек кровати. Здесь ничего не изменилось с тех пор как она, предоставив Алдуину шанс сбежать, спешно покинула Хротгар. Седобородые не трогали её вещи - на месте были даже полупустой пузырек с темно-красной жидкостью и старое надтреснутое зеркало, второпях забытые ею. Смахнув со столика пыль, девушка положила Книгу, которую до этого держала на коленях, словно опасаясь, что она исчезнет, и бездумно потянулась к зеркалу. Рукавом протерев его, она взглянула на свое отражение, и на губах её появилась и тут же померкла горькая улыбка. Она не была беззаботной девочкой, когда впервые пришла сюда – ранняя потеря родителей, жизнь в Гильдии, которая при Мерсере совсем не процветала, а позже и Хелген – все эти события оставили свой отпечаток. С тех пор прошел, наверное, год, но Алессе казалось, что она постарела лет на десять, и сейчас из зеркала на неё смотрело бледное худое лицо, на котором застыло выражение бесконечной усталости. Губы, казавшиеся бескровными, были плотно сжаты, под глазами залегли тени. И только взгляд серо-зеленых глаз, никогда не меняющийся и по-прежнему упрямый и решительный, выдавал в ней прежнюю Алессу. Тихо вздохнув, девушка отложила зеркало в сторону и, посмотрев на свои израненные руки, сжала и снова разжала пальцы. Этот жест вошел у неё в привычку – порезы уже почти затянулись, но пальцы теперь часто немели, и по совету Алдуина, сказанному, как обычно, небрежным насмешливым тоном, Алесса старалась не дать им потерять чувствительность. Вспомнив об Алдуине, девушка тихо усмехнулась. Какое это, должно быть, странное зрелище – бывший пленник беседует со своим бывшим тюремщиком… Впрочем, не более странное, чем совместное путешествие Пожирателя Мира и Довакина. Мысль об этом, однако, не заставила Алессу нервно рассмеяться, как прежде, и девушка с каким-то удивительным спокойствием подумала о том, что привыкла к Алдуину. Вновь и вновь переживала она в своих воспоминаниях все их злоключения – от встречи в Хелгене, где он спас её жизнь во второй раз, до отчаянной битвы в гробнице Валока. Стены Высокого Хротгара также напомнили ей и о том, как и с чего всё начиналось. Порой ей казалось, что с тех пор прошла вечность, порой – что это было только вчера. Тогда Алдуин жаждал её смерти и – кто знает? – быть может, получил бы желаемое, будь она ещё чуточку наивней. Оглядываясь теперь назад, Алесса понимала даже лучше, чем раньше, что прояви она неосторожность в первые недели заточения Алдуина, он убил бы её, не раздумывая. Плен у Седобородых или обман Мираака и заключение в Храме сбили с бывшего Пожирателя Мира спесь и значительно поубавили высокомерия – этого Алесса знать не могла, однако изменения, произошедшие в том, кого она прежде считала своим худшим врагом, она не могла не заметить. Алдуин редко говорил с ней откровенно, пряча истину за насмешками и едкими замечаниями, но не нужно было обладать сверхъестественными способностями, чтобы понять, что язвительность бывшего дракона – лишь маска, скрывающая эмоции. В последнее время, сравнивая прошлое с настоящим, Алесса часто вспоминала слова Паартурнакса о том, что и в Алдуине есть светлая сторона - и сама верила этому. Или лишь хотела верить?.. Вновь едва слышно вздохнув, девушка попыталась выбросить из головы бессмысленные рассуждения. Взгляд её, рассеянно скользивший по серым стенам, вдруг снова упал на Книгу. Большая и темная, она казалась девушке еще более зловещей, чем в гробнице. И еще больше манила к себе, слепо и беззвучно умоляя открыть её. С минуту Алесса стояла, не отводя взгляда от Книги и пытаясь побороть охватившее её искушение. Она старалась заставить себя подумать об опасности, ожидающей её на страницах этой жуткой Книги, но вместо этого в голову ей приходили сотни доводов в пользу использования артефакта Хермеуса. Она чувствовала, что должна сделать это, должна воспользоваться отсутствием Алдуина и… Резко схватив Книгу со стола, девушка, не раздумывая больше ни секунды, открыла её, непроизвольно сжав в руках так сильно, что костяшки пальцев побелели от напряжения. В то же мгновение уже знакомое ей чувство охватило её, и, опустившись на колени, она крепко зажмурилась. Мир вокруг неё вращался с дикой скоростью, но Алесса не открывала глаз, до тех пор пока не ощутила под ногами твердую землю. Лишь когда прошли тошнота и головокружение, она решилась осмотреться. Вокруг неё не было ни души. Она не могла сказать, была ли она в этом месте раньше – в своих снах она видела Апокриф чаще, чем ей бы того хотелось, но всё здесь было до боли однообразным. Стараясь двигаться как можно тише и осторожней, Алесса медленно шла вперед, прислушиваясь к каждому звуку и шороху. Она считала, что Мираак будет ждать её здесь, и за каждым углом, за каждой светящейся колонной и дверью ей мерещилась знакомая уродливая маска. Когда глаза её постепенно привыкли к темноте, девушка ускорила шаг, но миновав еще один коридор, очутилась в огромном пустом зале и остановилась в замешательстве. В зале было три двери – через одну она вошла сюда, две другие – как две капли воды похожие на первую - находились справа и слева от неё. Озираясь и раздумывая, девушка сделала нерешительный шаг вперед. И тут же пожалела об этом. Из идеально круглого бассейна, находящегося в центре зала и заполненного мутно-зеленой жижей, вдруг взметнулось вверх огромное длинное щупальце. Успев вовремя заметить его, Алесса резко метнулась в сторону, уворачиваясь от неожиданной атаки. Добраться до дверей она, однако, не успела, и следующим ударом щупальце сбило девушку с ног и отбросило к стенке, словно тряпичную куклу. Окружающий мир тут же поплыл у неё перед глазами, в глазах потемнело. Тяжело дыша и судорожно цепляясь руками за стенку, Алесса попыталась подняться, но тут же со стоном сползла на пол. Избавившись от нарушителя его спокойствия, щупальце, по-видимому, успокоилось, потому что в зале вновь воцарилась тишина. Напряженно щурясь, девушка пыталась разглядеть хоть что-нибудь вокруг себя, но темнота была слишком густой, и виной тому был вовсе не удар и помутнение в голове. Превозмогая боль, Алесса заставила себя подняться и двинулась вдоль стены, держась за нее рукой. Ей казалось, что дверь должна быть где-то рядом, но ладонь её нащупывала лишь шершавую, какую-то влажную на ощупь стену. Шаг, ещё шаг… Каждое движение отдавалось тупой болью в затылке. Еще один шаг… Стена вдруг кончилась, и, нащупав рукой железные прутья, Алесса толкнула дверь. И тут же застыла, не в силах сдвинуться с места. Дверь не поддалась, но не это заставило девушку остановиться. Голос, негромкий, тягучий, но властный раздался где-то совсем рядом, и хотя Алесса ни разу не слышала его, она точно знала, кому он принадлежит. - Еще один смертный, ищущий знаний в этих чертогах, - девушке казалось, что голос звучит прямо над ней, но поднять голову она не решалась. – Или… Быть может, вовсе не знаний? Словно по чьей-то безмолвной команде темнота вокруг начала проясняться, и в первую секунду Алесса испытала облегчение. Но только в первую. Увиденное ею в последующие секунды не поддавалось описанию. Голова у девушки закружилась, колени предательски задрожали, и чтобы не упасть, Алесса судорожно вцепилась в железные прутья решетки. Прямо перед ней в воздухе висело нечто похожее на бесформенное облако щупалец с огромным оком в центре, окружённым бессметным количеством глаз. Невозмутимо и бесцеремонно разглядывая незваную гостью, око изредка лениво моргало. - Что… привело тебя сюда? – око подплыло чуть ближе, и Алесса инстинктивно сделала шаг назад. Существо перед ней ожидало ответа, и, собрав все свои силы и каким-то чудом заставив голос не дрожать, девушка тихо, хрипло ответила: - Ты знаешь. - Верно, - око как-то заторможено, почти устало, моргнуло. – Я… ждал твоего… прихода, - Хермеус говорил медленно, растягивая каждое слово, и эта странная манера речи пугала Алессу чуть ли не больше бесчисленного количества глаз и щупалец. – Ты… такая же… как он… Но ищешь… иное, - око Хермеуса уставилось на девушку, словно ожидая какого-то ответа, но она хранила молчание. – Ты здесь, для того чтобы отыскать оружие… Для того… Чтобы убить моего верного слугу. Услышав о «верном слуге», Алесса открыла было рот, чтобы ответить, но тут же передумала. Алдуин говорил ей, что Хермеус знает о планах Мираака, а значит, не было никакой необходимости сообщать даэдрическому Принцу о замышляемой его слугой измене. Хермеус меж тем продолжал: - Я могу дать тебе то… то, что ты ищешь, - при этих словах Алесса вздрогнула и заставила себя отвести взгляд от темных щупалец и посмотреть прямо на око, которое в данный момент изучало её немигающим взором. – Я могу дать тебе… знания, которые… помогут тебе в достижении твоей… цели. Зная, что за этим последует, девушка улыбнулась, и улыбка эта была похожа на дикую, безумную улыбку душевнобольного человека. - Какова цена? – спросила она, стараясь придать своему голосу уверенность. Хермеус издал странный звук, похожий на зевок человека, которого одолевает смертельная скука. - Сообразительная… смертная, - лениво протянул он. Веко его в очередной раз тяжело опустилось и снова поднялось. – Наверное, я бы… не отказался… от такого слуги. Алесса снова улыбнулась. Отчего-то сейчас ей казалось, что она знала это заранее - знала еще до того, как отправилась сюда. Также как знала она и ответ. И то, что он может стать для нее роковым - а возможно, и последним. На какой-то миг она увидела себя, сидящую на драконе, сильную и имеющую власть и над ними, и над ненавистным жрецом… И тут же отогнала это видение прочь. - Но я откажусь от служения, - громко сказала, и голос её гулким, зловещим эхом отозвался от каменных стен. Око посмотрело куда-то вниз, словно хотело развернуться на сто восемьдесят градусов и заглянуть внутрь, а затем снова моргнуло и воззрилось на девушку. - Ты… отказываешься от предложения… даэдра. - Да, - Алесса твердо кивнула, хотя Хермеус, кажется, не спрашивал, а утверждал. - Смелая… смертная. «Мне не выйти отсюда», - мелькнуло в голове у Алессы, и сердце её неприятно сжалось. - Я думал, что ты… хочешь спасти свой мир… любой ценой, - Хермеус говорил всё тем же медлительным, тихим голосом, и в его словах и тоне не слышалось угроз. – Даже собственной жизни. - И я готова заплатить такую цену, - просто ответила Алесса. – Готова умереть, а не служить. Я лучше уйду из жизни с прямой спиной и высоко поднятой головой, чем буду вечно влачить свое жалкое существование, стоя на коленях. - Смелая… и гордая… Драконорожденная. Но я не вознаграждаю… за гордость, - око посмотрело на нее долгим, пристальным взглядом, а потом отвернулось, потеряв интерес к девушке. – Ты уйдешь… отсюда. Но если… вернешься вновь… - Хермеус не договорил, словно ему стало лень продолжать фразу, но Алесса могла сделать это и без него. «То здесь и останусь», - мысленно закончила она. В другом конце зала вдруг возник буквально из ниоткуда невысокий пьедестал с лежащей на нем Книгой. Словно очнувшись ото сна, Алесса на подкашивающихся ногах добрела до нее и остановилась. Облако щупалец по-прежнему висело в воздухе, и огромное око вновь смотрело на Алессу пристально и испытующе. Заставив себя выдержать этот нечеловеческий взгляд, девушка едва слышно произнесла: - Спасибо. После этого она быстро, не раздумывая, открыла книгу и зажмурилась. Водоворот исписанных пожелтевших страниц опять подхватил её, и после нескольких минут полета сквозь время и пространство девушка вновь очутилась на полу в своей комнате. И в ту же секунду увидела Алдуина, стоящего в дверях; взгляд его, в котором тревога смешивалась с яростью, напугал Алессу больше, чем всё только что пережитое в Апокрифе. В два шага он пересек комнату, и в какой-то момент девушке показалось, что он сейчас ударит её. Вместо этого он молча вырвал из её рук Книгу и опустился на кровать, не сводя взгляда с Алессы и явно ожидая объяснений. Кое-как выровняв дыхание и уняв бешено колотящееся в груди сердце, Алесса прерывисто вздохнула и тихо сказала: - Я говорила с Хермеусом Морой.