Привкус мака в темноте

      Первого ноября Яна разбудил телефонный звонок. Неохотно протянув руку, чтобы посмотреть, кто ему названивает с утра пораньше в первый же долгожданный день отпуска, он ругнулся в голос. Звонило начальство. Причём очень настойчиво. Стоило вызову сброситься из-за упрямого абонента, не желавшего брать трубку, как ему набирали вновь. Видимо случилось что-то серьёзное.       — Да, — Ян сонно зевнул во время ответа. Но последующая информация ввела его в ступор. — Как Светослав пропал?! И даже не позвонил?!       Юноша бросил взгляд на время. Уже одиннадцать. Информация к начальнику поступила от жалобы клиента, нашедшего телефон на сайте «Выручай-ки», когда офис не открылся вовремя. Проверив камеры, тот убедился, что в помещении никого нет. Теперь от Яна требовали съездить, посмотреть, что случилось и если его напарника нигде не будет — срочно выйти на работу. Обещал заплатить компенсацию, а отпуск перенести на потом.       Ясное дело, такие просьбы обрадовать не могли. Описать фрустрацию из-за внезапно отнятого отпуска, ожидаемого три года, не хватит даже трёхметрового мата. Мысленно юноша почти уволился, но разумность быстро взяла вверх. В основном из-за сильного беспокойства за коллегу. Исчезнуть, не предупредив, на Светика похоже не было. Слишком ответственен для такого. Пришлось вставать.       Увы, но информация подтвердилась дословно. Светослав пропал. На работу не приходил, сам не звонил, телефон недоступен. Номера, чтобы спросить у родных мальчика, парень не знал. Пытался попросить начальника позвонить по дополнительным телефонам, указанным в отделе кадров, но тот на следующий день ограничился ответом, что Светослав сюда больше не вернётся и не стоит дальше беспокоить родителей бывшего сотрудника.       Ян был настолько шокирован случившимся, что следующие два дня принимал клиентов, не обращая внимания ни на их ворчание, ни на шум, при этом, вопреки правилам, не убирая телефон со стола. Он всё надеялся что-нибудь узнать о пропавшем Светике. Сорвался парень только один раз. Причём сорвался конкретно. Какая-то надменная молодая женщина начала возмущаться: «Где шляется второй сотрудник, она уже полчаса в очереди стоит!». Тут юношу и прорвало. Всё скопившееся недовольство и напряжение выразилось в громоподобном оре, обрушившемся на ошарашенную посетительницу. Если разобрать малую часть воплей, то в них говорилось, что Светослав пропал, с ним, возможно, приключилось какое-то несчастье, а она тут, не зная ситуации, даже не поинтересовавшись, всё ли в порядке, возмущается грубыми словами. С таким отношением, он её вообще принимать не собирается, пусть хоть на секунду задумается о ком-то, кроме себя!       Гробовой тишины, наступившей, когда юноша замолчал, офис не слышал даже будучи абсолютно пустым. Толпа в зале для ожидания боялась пошевелиться. Женщина, быстро краснея, не могла ничего произнести, только открывала рот, видимо борясь с обидой и думая, как бы ответить хаму, но в итоге просто вылетела из конторы с невероятной скоростью. Видимо, побежала жаловаться.       А вот Яну немного полегчало, и он, вернувшись на место, занялся оформлением следующего человека, смотрящего на него, как на психа. Главное, чтобы эта тётя не оказалась какой-нибудь древней богиней… Юноша украдкой подумал, что бы с ним сотворил Август, наори он так на него. Божество сна парень не вспоминал уже долго. Больше месяца. Но поначалу не проходило и минуты, чтобы Ян не подумал об итальянце.       В день, когда он обслужил Августа, юноша ожидал, что маки в его постели пропадут, но нет. Когда он вернулся домой, цветы, как и утром, мирно лежали на подушке, по-прежнему источая сладкий запах, быстро усыпивший парня. Больше ничего. Мужчина перестал врываться в его сны. Сохранённые на всякий случай маки скоро завяли, и не осталось ничего, что бы напоминало Яну о жуткой неделе, кроме его собственных мыслей.       Вот только чувства юноши после ухода итальянца противоречили друг другу. Он постоянно твердил себе, что Август монстр, но никак не мог окончательно выкинуть его из головы. Тайное желание снова встретиться, опять испытать то нестерпимое возбуждение осозналось не сразу. Но его открытие привело Яна в ступор. Пусть тело хотело новых прикосновений, разум абсолютно не желал возвращаться к роли игрушки. Бояться сказать лишнее слово, зная, что даже без видимой провинности тебя безжалостно накажут, удел мазохистов! А мазохистом Ян быть не хотел!       Восприняв это противостояние как борьбу с психологической травмой и своей тёмной похотливой стороной, юноша начинал и заканчивал день с повторения о том, как ненавидит Августа. И вскоре смог полностью себя убедить в этом.       В сентябре у Германа закончился ремонт, и брат садиста больше не заходил в «Выручай-ку», что также принесло облегчение. Светослав тоже не вспоминал итальянцев вслух, правильно угадав настроение коллеги. Тем более у него появился новый постоянный клиент. Тот самый Сергей. Мужчина частенько забегал делать взносы по займам или кредитной карте. Как он пояснял, ему легче платить по чуть-чуть каждую неделю, чем раз в месяц, поскольку зарплату ему тоже платят по факту отработанных часов в неделю, и если не внести часть, то всё моментально потратит.       Приходил в их контору Сергей почти всегда на последней минуте, а иногда вообще стучался в дверь после закрытия. Ян никогда бы не стал этому потворствовать, но Светослав неизменно принимал его и обслуживал, а после мужчина ожидал на стуле конца рабочего дня и подвозил мальчика до дома. Он предлагал и Яну, но юношу вполне устраивал автобус. История с Августом доверчивости ему не прибавила. Хотя к этому мужчине он отнёсся определённо лучше, чем к другим клиентам. Его купило понимание Сергея, что их работа это тяжёлый труд. Он никогда не жаловался на грубые слова Яна, эмоционально благодарил за оказанное снисхождение к его проблемам со временем, иногда приносил ребятам что-нибудь сладкое к чаю и даже пару раз помогал выгонять упрямых посетителей, не желающих понимать, что офис закрывается. Должно быть, он был хорошим человеком. Вряд ли кто-нибудь другой стал бы тратить лишние копейки, имея здоровенную задолженность. Мужчина раньше держал свой магазин, как индивидуальный предприниматель, но прогорел, оставшись с долгом в полтора миллиона.       Когда сегодня вечером, после закрытия, абсолютно выжатый эмоционально и физически Ян услышал два коротких стука в запертую дверь, он сразу понял, кто нарисовался. Первое желание послать его к чёртовой матери отступило. Может, поспособствовало отсутствие личной неприязни, а может, Ян просто слишком устал, чтобы сопротивляться. Пришлось открыть. Это действительно оказался Сергей. Он несколько удивился, что его встретил другой сотрудник, ведь мужчина был в курсе запланированного отпуска юноши.       — Ян? Добрый вечер… — Сергей немного занервничал. — А Светослав?..       — Его нет, — парень не стал вдаваться в подробности. Вид взрослого дяди с хорошо развитой мускулатурой, нервничающего, что юнец может отказаться его впустить, немного поднял Яну настроение.       — Как нет?! А…       — Заходите, я приму вас.        Ян сам не знал, что на него нашло. А почему бы, собственно, не помочь человеку? На автобус он сегодня всё равно опоздает, работы непочатый край, придётся сильно задержаться. Может, стоит последовать примеру Светика и согласиться на предложение подвезти? Юноша посторонился, пропуская Сергея, после чего защёлкнул дверь.       — А теперь открой её снова.       Вместе с этими словами парня внезапно схватили за волосы, а к горлу приставили нож.       Ян застыл… Что происходит?! Голос Сергея, интонация тоже его…       — Не слышал, что ли?! Дверь открывай, или думаешь, это шутка?!       Лезвие впилось в кожу, повреждая её. Пара капель крови потекла по шее прямо на воротник белоснежной рубашки. Нет, Ян не думал, что это шутка. Он пытался взять под контроль затрясшиеся руки. Хорошо, что после опыта с Августом сильно стрессовая ситуация ему не в новинку. Не наделает лишних глупостей.       Не говоря ни слова, чтобы не провоцировать нападавшего, юноша медленно щёлкнул замком и потянул за ручку. В помещение сразу же ворвались ещё три человека в чёрных куртках и масках, один из них нёс две пустые сумки. О чём думал Сергей, светя физиономией на камеру — непонятно.       — А ты вроде другого обрабатывал, белобрысого? — прокомментировал один из ворвавшихся, бросив взгляд на Яна.       — Даже хорошо, что его сегодня нет. Мальчишка добрый, его было бы жалко. А этот циничный грубиян.       Ян проигнорировал всё услышанное. Ему сейчас было чертовски страшно за свою жизнь. Пусть берут, что хотят, и проваливают! А грабители и не собирались церемониться, переворачивая вверх тормашками его рабочее место. Документы полетели в сторону, чашка, полная горячего чая, плюхнулась вниз, но не разбилась. Зато на полу осталась лужа чая. Юноше ничего не оставалось, кроме как стоять с ножом у горла, наблюдая за грабителями и ругая себя на все лады. Подумать только, единственный раз отступил от своих убеждений и тут же получил за это! Вот, значит, каково это — помогать людям. Сергей точно знал, что сегодня должен был быть один сотрудник.       Краем глаза парень взглянул на одну из камер. Всё происходящее сейчас в режиме онлайн передаётся в центр безопасности. Но стоило ли надеяться на это? Вряд ли там сотрудники, как им положено, сидят, непрерывно пялясь в монитор, особенно когда приём клиентов закончился. Они вполне могут дремать, читать или вообще пойти размять ноги и заглянуть к другим работникам поболтать. Потом за незамеченную тревогу им, конечно, влетит, вплоть до обвинения в халатности и заведения дела, однако Яну сейчас от этого не легче.       — Да здесь только мелочь! — воскликнул один из нападавших, закончив проверку всех касс. — Эй ты! Где деньги?!       Просто вопросом дело не ограничилось. Одновременно с ним человек подскочил к юноше и, едва закончив говорить, наотмашь ударил парня по лицу. К счастью, в сторону от ножа, иначе бы для Яна закончилось всё мгновенно. А так лезвие просто снова поцарапало кожу. Новые капли крови сильнее разукрасили воротник рубашки.       — Я… убрал их в сейф, — шевелить языком было трудно, но юноша заставил себя говорить. Он отчётливо понимал, что раз его бьют просто ради устрашения, за нежелание сотрудничать могут причинить вред похуже. И это уже не сон с Августом, где всё заживало наутро за примерное поведение. Кажется, на свете есть люди пострашнее итальянца.       Ян надеялся, что за добровольную помощь к нему проявят немного снисхождения, но здоровенный мужчина снова ударил его, на этот раз в живот. Юноша задохнулся, скрючившись, насколько позволяла хватка Сергея, и тут же его настиг удар кулаком в лицо. Следом за ним ещё один. Ян вскрикнул, морщась от боли. Он не знал, что делать, как защититься. Попробовал поднять руки, но лезвие опять опасливо впилось в кожу.       — Эй, полегче, — Сергей сделал шаг назад, утянув за собой перепуганного пленника, чтобы увести его от очередного замаха. — Я могу не уследить за его движениями и пропороть!       — Где сейф?! — громила снова замахнулся, но всё же помедлил с ударом: цель запугать сотрудника достигнута сполна.       — За… за шкафом!       Ян судорожно вздохнул, когда мужчина отошёл к соучастникам проверять информацию. Спасибо Сергею хоть за какую-то помощь. Сейчас, перед лицом смертельной опасности, юноша ясно понимал, что хочет жить. Несмотря ни на какие воспоминания! Хоть бы его отпустили! Все думы парня опять вернулись к Августу. Он не мог ничего с собой поделать, постоянно сравнивая происходящее с адскими ночами и понимая, что предпочел бы ещё недельку сна, чем настолько реальную угрозу. Хотя, быть может, это потому, что ужас прошлого в памяти притих, а ограбление происходит здесь и сейчас?! А если его убьют? Он действительно погрузится в вечный сон?! А Август там будет? Боже, возможно, это его последние мысли, а они обращены к этому маньяку! Как же он жалок!       Ещё немного шума, суеты и бардака, и мужчины нашли вмонтированную в стену толстенную железную дверь.       — Он заперт! Где ключи?! — раздался голос всё того же громилы, принимавшим самое активное участие во всём ограблении. Возможно, именно он был главарём этой шайки.       — У меня на-на поясе… Я могу снять… — Ян, опасаясь новых побоев, потянулся рукой к ремню, но его сильнее схватили за волосы, оттягивая голову назад.       — Ещё шевельнёшься, прирежу! — рыкнул на ухо Сергей. — Сами возьмём!       — Может, со штанами заберём? — хихикнул самый невысокий из них.       Шутки Ян не оценил. Напарники шутника тоже.       — Не смешно. Давай, тащи его сюда, я ключи срежу!       Ощущая давление в спину, юноша с поднятыми вверх руками медленно двинулся к сейфу, негодуя на состояние своего тела. Вроде бы адреналин должен придавать сил и улучшать реакцию, а у него наоборот. Ноги еле подчиняются, в голове туман, того и гляди грохнется. Однако грохнулся вовсе не он.       Сергей тоже сильно нервничал, до трясучки, в точности, как Ян. Он-то и поскользнулся на разлитом чае. Падая, мужчина отпустил волосы парня, одновременно толкая его в спину. Рука с ножом на автомате отдёрнулась назад, причём слишком неаккуратно. Лезвие проехалось юноше по плечу, наискосок, рассекая кожу до лопатки. Ян вскрикнул, тоже падая. Рубашка мгновенно пропиталась кровью. Боль почти не почувствовалась. Страх заглушил её. Юноша понятия не имел, глубока ли рана, видя только растекающиеся красные пятна.       Испугался не только он. Грабители с матом набросились на напарника, обвиняя, что он убил парня раньше времени. Помощь сотрудника могла ещё пригодиться.       — Не убил, — Сергей нервно похлопал парня по спине, а потом снова схватил за волосы, заставляя подняться. — Только поцарапал немножко.       Нож вновь оказался у горла. К тому же услышанное Яну совсем не понравилось. Что значит «раньше времени»? Разве грабители убивают заложников без необходимости?!       Ключи срезали быстро. Так же быстро вскрыли сейф. Наблюдая, как нападавшие кидают деньги в сумки, Ян прикрыл глаза, стараясь унять пульс. Никто из мужчин не обратил внимания на кнопки на двери сейфа, значит они не профессионалы. Сразу всунули ключ и повернули. Разумеется, юноша не собирался рассказывать им о маленьком секрете охранной системы. Если отпереть замок, не введя предварительно особого кода, сразу посылается тревожный сигнал. Теперь в полиции хотя бы знают про ограбление. Правда, задержать преступников всё равно никто не успеет. Они уже заканчивали.       — Как и договаривались, — заговорил Сергей, когда его напарники уже застёгивали сумки с добычей, собираясь сваливать, — вы получаете деньги, полиция гоняется за мной, но к моей семье вы больше не прикоснётесь! Ни к жене, ни к дочери! Мы в расчёте!       Так вот почему мужчина даже не подумал скрыть лицо. Вероятно, причина всему — его долги. Не стоял бы Ян сейчас в крови с ножом у горла, даже посочувствовал бы человеку, пошедшему на преступление ради близких. Но будучи жертвой, сочувствие выдать как-то трудновато.       — А с рыжим что будем делать? — любитель плохих шуток указал на заложника.       — Просто свяжем, чтобы полицию не вызвал раньше времени? — предложил Сергей.       — Слишком долго.       Тот самый громила, избивавший Яна до этого, подобрал с пола сброшенный ими во время поисков здоровый тяжеленный дырокол. Понимая, что сейчас произойдёт, юноша в испуге дёрнулся.       — Я не стану никуда звонить! — выпалил он, в ужасе вытаращившись на приближающегося грабителя, но тот, не останавливаясь, не замедляясь, с размаху огрел Яна по голове.       Парень моментально потерял сознание, провалившись куда-то глубоко во тьму. Он ничего не видел, ничего не чувствовал, не понимал. Кажется, до него дотрагиваются, что-то тянет. На фоне раздаются нечёткие звуки, шаги, разговоры… Перед глазами что-то мелькнуло… Какие-то силуэты… Почему всё расплывается? Словно на глаза натянута плёнка. Ну конечно! Просто что-то мешает зрению!       Ян моргнул, стараясь очистить зрачок. Образы стали немного ярче. Прикосновения чувствовались лучше. Ян моргнул ещё раз, уже полностью очнувшись. Он начал не только ощущать, но и осознавать происходящее. Офис заполонили люди. Полиция, врачи. Два человека в медицинской форме, попытались очень аккуратно переложить его на носилки, но юноша успел автоматически дёрнуться, спасаясь от страха из детства. В ушах немного звенело, слова до сих пор не разбирались. Он хотел встать, но люди вокруг надавили на плечи, укладывая обратно, при этом что-то говоря. Парень не понял ни слова. Ему вообще с трудом удавалось заставлять себя поддерживать связь с реальностью. Игнорируя новые попытки уложить его на носилки, юноша взмахнул рукой, чтобы отогнать от себя людей и упрямо сел, покачнувшись. Мир вокруг по-прежнему расплывался, но уже не так сильно. Голова болела. Тошнило невероятно, от любого шевеления, казалось, вот-вот вырвет. Он сидел как во сне, таращась по сторонам и, только напрягшись, смог вспомнить Сергея, ограбление и тяжёлый дырокол. О чём те люди вообще думали? Таким ударом скорее убьёшь, чем оглушишь! Позже всех к юноше вернулась способность распознавать речь. Только тогда он понял басистый голос медика, уговаривающего его перестать отпихивать врачей и позволить донести себя до машины.       Как же Яну в этот момент захотелось заныть и уползти подальше. Для него легче было бы пережить второе ограбление, чем подпустить к себе докторов. Тем временем, мужчина в медицинской форме понял, что пациент слишком шокирован, чтобы думать, и решил оказать ему первую помощь на месте, а заодно и дать побольше успокоительного.       — Эй, — Ян слабо окликнул одного из полицейских, еле шевеля пересохшими губами. — Я знаю одного из нападавших и причину ограбления. Показания нужны?       Тихий голос юноши, скривившееся лицо и пошатывания заставили служителя закона пожалеть пострадавшего, и он предложил поговорить в больнице, после того, как парню окажут помощь.       — Нет… Лучше сейчас. В больницу я не еду… — Яну пришлось зажать глаза рукой. Комната завертелась. Тошнота усилилась.       — Не слушайте его, ещё из шока не вышел, — вмешался медик, начиная набирать в шприц успокоительное.       — Нет! — твёрже заявил парень, пока ему ничего не вкололи. — Я полностью в сознании и знаю, что имею право отказаться от госпит…али…заци-и… — последнее слово он произнёс не сразу, язык немного заплетался. — Давайте сюда бумагу, подпишу отказ!       Уговорить Яна не глупить никто не смог. Не подействовал даже довод, что нужно в обязательном порядке сделать рентген, вдруг у него травма черепа. Юноша хотел только одного - поскорее оказаться у себя дома. В безопасности, в одиночестве, где нет посторонних и тем более никаких врачей. Сопротивляться фобии становилось всё труднее. Ещё немного, и Ян перестанет себя контролировать и заистерит, тогда точно в больницу увезут, обозвав временно невменяемым.       Но каплю здравомыслия парень всё же проявил, сжав зубы и позволив докторам осмотреть порезы и голову на месте. Раны действительно оказались не опасными. Даже в швах не было нужды. А вот голова… Сотрясение мозга, как минимум. Хорошо хотя бы открытой раны нет.       Беседа с полицией оказалась слишком изматывающей. Их интересовало с самого начала, как Сергей вошёл в доверие к сотрудникам. Да и услышав о пропавшем напарнике, записали его данные, чтобы узнать, куда тот неожиданно подевался. В причастность к ограблению Светика Ян категорически не верил, но рассказал всё, что знал. Может, мальчика найдут и объяснят потом, почему от него ни слуху, ни духу?       Убедившись, что ответил на все имеющиеся вопросы, Ян дал свой номер телефона, а после, чувствуя, как ему становится хуже, решился на просьбу.       — А… ммм… Вы не могли бы меня отвезти домой? Я не дойду пешком, а автобусов больше не будет… тут недалеко…       Такой жалобный взгляд и слезливый голос равнодушным никого не оставил.       — А, может, всё-таки, в больницу? — предпринял последнюю попытку врач.       — Я домой хочу, — всхлипнул юноша. Слишком много стресса, слишком много переживаний. Да ещё общение с докторами выжало из него все остатки мужества. Захотелось плакать. Но слёзы всё же удалось сдержать.       Над Яном сжалились. Тот же полицейский, что его опрашивал, взял служебную машину и быстро отвёз юношу прямо до дома, даже до двери проводил. Задерживаться он не стал, нужно было обратно на место преступления возвращаться. Но перед уходом мужчина всё же оставил свой номер мобильного и попросил, если станет хуже, не артачиться и вызвать скорую. Ян только угукнул. Он не мог даже головой кивнуть, чтобы мир не поплыл.       Оставшись один, он, еле перебирая ногами, доплёлся до кровати и очень аккуратно лёг, не раздеваясь. Голову ему перевязали, но Яну показалось, что так только больнее. Он снял повязку в каком-то полусознательном состоянии, не понимая, что делает, просто стремясь к наибольшему комфорту. Мысли снова наполнила темнота, накрывшая его полностью, словно волна. Ян плыл в ней, то опускаясь к самому дну, то поднимаясь выше. Через некоторое время ему показалось движение перед глазами, какие-то тени, чей-то знакомый голос. Из-за взволнованной интонации владельца голоса удалось узнать не сразу. Август… Вот только его сейчас не хватало… Но… он же не настоящий? Иначе бы появился во плоти перед глазами, а не только голосом. Глупые воспоминания о ненавистном итальянце, когда хочется ни о чём не думать.       То, что сейчас испытывал Ян, нельзя было назвать полноценным сном, но и настоящим рассуждением это не было. Скорее дрёмой. Состояние, когда находишься между миром грёз и реальностью. Вроде бы думаешь, но разум не контролируешь.       — Малыш… надо просыпаться.       Яна буквально вырвало из темноты несильным шлепком по щеке. Юноша застонал, слабо пошевелившись. Глаза открывать не хотелось. Просто лежать и чувствовать мягкую кровать, тёплое одеяло, нечто влажное и прохладное на лбу… Последний факт немного насторожил. Насколько Ян помнил, на голову он себе ничего не клал. Нежнейшее прикосновение к макушке обеспокоило ещё больше. Парень резко распахнул веки. В первую очередь пришёл приступ боли и дурноты. Во вторую он увидел ярко-зелёные глаза с вытянутыми зрачками. В третью заметил светлые волосы, свободно зачёсанные назад, в четвёртую до него дошло, что это Август. Итальянец сидел рядом, на кровати, очень осторожно прикасаясь к его голове. Наверное, в другом случае юноша сильно перепугался бы, снова увидев своего насильника, но сейчас он был полностью истощён психически. Ни паники, ни ужаса, только стремление к покою, теплу, ну ещё немного удивления.       — Я ещё сплю? — тихо осведомился он, даже не думая, что лишним словом разозлит мужчину. Вероятно, воспоминания о мучениях слишком притупились.       — Увы, нет, — итальянец перевернул полотенце на лбу парня более влажной стороной.       — Как вы здесь оказались?       — Ты не запер дверь.       Ян начал гадать, что имеет в виду мужчина. Какую-нибудь дверь разума? До него не сразу дошло: Август говорит о самой обычной входной двери его дома.       — Но почему? — юноша хотел было сесть, но изящная ладонь легла ему на грудь, заставляя лежать.       — Я же не чудовище, чтобы оставить тебя в полумёртвом состоянии.       — Кто? — слова итальянца подействовали на Яна, как красная тряпка на быка. Тормоза у него и так были выключены. Сдерживаться он сейчас не мог. — Не чудовище?! Да вы… ты! Ты изнасиловал меня! Запугал! А едва я начал привыкать… разорвал и порезал!       Итальянец прищурил глаза, отчего у Яна по спине поползли мурашки. Кажется, он только что, сорвавшись, подписал себе смертный приговор. Но мужчина заговорил абсолютно спокойно.       — Ты сам виноват. Незачем было провоцировать меня. Тем более когда, как мне показалось, мы начали неплохо проводить время вместе, с обоюдным удовольствием, ты заявил, что я всё ещё насилую тебя и запросился на волю, несмотря на мою заботу. Я вернул всё на свои места.       Заботу?! Не оценил заботу?! Да он издевается?! А компресс на голову он тоже потом потребует «оценить»? Юноша не выдержал несправедливости.       — Насилие - это не когда больно, а когда заставляют против воли! Спроси ты моего согласия, я бы ни за что!.. Я не сопротивлялся только из-за страха!       — Это был всего лишь сон, — холода в тоне Августа прибавилось. — С твоим реальным телом ничего не случилось. Оно до сих пор девственно, хоть ты и позволяешь себе сейчас орать на меня. Так и быть, спишу всё на травму мозга. Даже позволю и дальше говорить мне «ты».       Предупреждение подействовало. Неосторожность вполне могла бы привести к прощанию со своей задницей. Пришлось умерить голос, пока итальянец ему ничего никуда не засунул.       — Но я чувствовал всё по-настоящему. И до конца жизни буду помнить, как меня изнасиловал мужчина…       — Так ужасно, да? — Август помешал очередной попытке встать, а потом наклонился близко-близко к лицу юноши. В его глазах заплясали опасные огоньки. — Хочешь, сотру тебе воспоминания? Ты забудешь меня и абсолютно всё, что я с тобой сделал. Прямо сейчас!        — Нет! — вырвалось у Яна, поскольку итальянец уже коснулся пальцами его виска. — Нет… — медленно повторил он более осознано. Странно… А ведь раньше только об этом и мечтал. Растерявшись, он посмотрел на мучителя.       — Тогда чего ты ноешь?       — Я… я не знаю… Не знаю, почему не хочу, — щёки юноши начали краснеть.       На самом деле он прекрасно знал. Понял сразу, что его потаённая частичка, которая действительно получала небывалое наслаждение, возбуждалась от страха и тосковала по Августу, не хочет уходить. Она уже родилась, живёт и не собирается умирать из-за потери воспоминаний. Она уже давно стала частью его личности.       Кажется, итальянец удовлетворился неполным ответом. Он снова выпрямился, попутно проверяя, не нагрелся ли компресс. Ян решил побыстрее сменить тему.       — Зачем это? — он ткнул пальцем на полотенце.       — У тебя травма головы.       — Разве… ты не можешь вылечить меня, как делал раньше? Или я… опять тебя очень разозлил?       — Я не умею лечить реальные тела. Я сын Сомна, а не Эскулапа.       — Эм… Чего?!       На этот раз юноша всё же приподнялся на локтях. Информация его поразила. Август лишь усмехнулся.       — А ты решил, что перед тобой сам бог сновидений? Нет, я только его сын.       — Сколько тебе лет?! — по правде, Яна заинтересовал этот вопрос, едва он узнал про древний Рим.       — Тридцать два.       — То есть несколько тысяч тридцать два?       Мужчина громко расхохотался. Юноша поёжился, как-то слишком неосторожно он с Августом. Нельзя забывать, что перед ним не безобидный кузнечик.       — Малыш, я обычный смертный, — итальянец никак не мог отсмеяться. — Не умею телепортироваться, изменять реальность и доставать предметы из воздуха. Максимум зачарованные маки. Символ моего отца, с которым ты уже сталкивался.       — Но… царапина на бедре... засосы… — про боль в попе юноша решил не добавлять.       — Это уже идёт из мира снов. Там я всесилен. Могу сотворить с человеческим сознанием что захочу. Если внушу рану — она появится на самом деле. Если внушу смерть — человек умрёт. Пока он спит, я во власти и травмировать, и исцелять. Но стоит перенести рану в реальность, и залечить её уже не смогу. Максимум — заставить тело быстрее регенерировать, что проделал вчера с тобой. Полагаю, ты чувствуешь себя уже лучше?       — Да… — Ян и не заметил сразу, что при попытках шевелиться мир не начинает вращаться. — Спасибо… — благодарность далась ему с трудом.       — Оу, всё же какие-то вежливые слова ты знаешь?       — А Герман… такой же, как ты?       — Мой старший брат? И да, и нет. У нас разные матери. Разные способности. Он медиум. Может общаться с призраками. Привязывать их и изгонять. А ещё создавать свою копию наяву, причём материальную. Ненадолго, правда, но всё равно это сильно.       — Призраки? Но… ты же говорил, что смерть это сон… — Ян немного нахмурил брови.       Мужчина загадочно хмыкнул, прежде чем ответить, не скрывая насмешки в голосе.       — Просто солгал. Боялся, ты самоубьёшься прежде, чем я наиграюсь. Хотя, вероятно, я как раз после смерти останусь в мире снов. Во мне слишком много силы отца.       Парень раскрыл рот, задыхаясь от возмущения, но смог побороть себя. Гораздо важнее утолить любопытство, тем более итальянец почему-то отвечает. Необычная информация немного глушила эмоции, лишь бы Август не разозлился на большое количество вопросов. Но пока, вроде бы, не против…       Ян узнал, что древние боги действительно существовали. Человеческий мозг всегда был невероятно мощной штукой, и когда на протяжении десятков лет огромное количество людей во что-то верит, это может воплотиться в жизнь. Со временем, когда одна религия сменилась другой, античные боги должны были исчезнуть, поскольку их жизнь — это энергия от веры в них. Но для простого существования много не нужно. Сомн, например, придумал хитрый способ выжить. С периодичностью примерно в тридцать лет он обзаводился двумя детьми. Так вера, что он есть, не иссякала, и у него всегда была энергия. Немного, но ему хватало. Способ работает и по сей день. Передаётся ли сила ребёнку и в каком количестве, всегда зависело исключительно от женщины. Насколько она поверит, что спит с божеством. Только одна странность: все его дети оказывались бесплодными. Может, так задумала природа, а может, фокус самого Сомна. Неизвестно.       Рассказ Августа об отце Ян слушал, не закрывая рта. Во-первых, он никогда не подумал бы, что насильник заявится к нему домой, усядется на его кровать и будет спокойно рассказывать о своём происхождении, а во-вторых, парень даже представить себе не мог, что сверхъестественные вещи настолько обычны. Но сомневаться глупо, раз доказательство ухмыляется прямо перед тобой.       Под конец разговора, Август внезапно потянулся, после чего снял пиджак с раздражающими Яна золотыми пуговицами, являющимися частью имиджа мужчины, и бесцеремонно забрался на кровать рядом с юношей, устроив незанятую подушку повыше, чтобы иметь возможность разговаривать полусидя.       — А… — только и успел пикнуть юноша.       — Что-то не так? — в зелёных глазах на минуту показались опасные огоньки.       — Нет… ничего… — Ян тут же скрыл все возражения и недовольства. Пусть лежит. Всё равно мужчина сделает, как хочет сам, что бы ему в голову не взбрело.       — Чудненько. У тебя закончились вопросы?       — А-мм… — по правде говоря один вопрос у парня ещё остался. Точнее просьба. Просто он собирался с духом её озвучить. — Ты можешь видеть сны других людей?       — Могу.       — В любой момент?       — Совершенно верно.       — А если увидишь… ты сможешь узнать, что с человеком?       — Более-менее.       — Пожалуйста… Я умоляю, найди Светослава!       — Зачем мне это делать?       — Он пропал! — юноша сильно нервничал, понимая, насколько велика опасность от приставания к итальянцу, но раз тот ведёт себя пока мирно, то нужно хотя бы попробовать! — Несколько дней о нём ни слуху, ни духу!       — Ты не понял, — мужчина нагнулся ниже к лицу парня. — Зачем мне это делать? Какая выгода?       — Но… — Ян замешкался. Голос мужчины прозвучал лениво, а вот глаза… слишком коварно сощурены. Он чего-то ждёт. И парню становилось не по себе в попытках догадаться о цене. — Мне нечего предложить. Ты и так всё, что захочешь, забираешь без спроса.       — Тогда и свою награду я тоже заберу без спроса.       Раньше, чем юноша успел бы согласиться или отказаться, итальянец откинулся на подушку. Ян, не отрываясь, наблюдал за его лицом. Зрачки Августа неожиданно начали вытягиваться в длину, пока не вышли за пределы радужки. Зрелище было завораживающим. У юноши участилось сердцебиение, губы сжались. Не понимая, с чего бы ему так волноваться, он упустил момент, когда зрачки мужчины стали постепенно исчезать, пока не пропали совсем. Остались только ярко-зелёные радужки. Но при стеклянных глазах Август всё равно продолжал двигаться. Его грудь в белоснежной рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами ровно вздымалась. Рука приподнялась к лицу и потёрла переносицу. Такое увидишь не каждый день. Юноше безумно захотелось прикоснуться к нему, или помахать рукой перед его лицом… Просто убедиться, что перед ним осталась не бездушная оболочка. Хотя… Август бездушная оболочка и есть. Что в сознании, что нет. Абсолютно бессердечный человек.       Времени прошло не больше минуты, когда в глаза итальянца вернулись зрачки, но Яну казалось, что он уже вечность вглядывается в пугающее кукольное лицо.       — Я не вижу его снов, — тут же ответил Август на немой вопрос застывшего в ожидании юноши.