Апогей правосудия

      — Шах, сэр, — девушка улыбнулась. — Кажется, на этот раз я вас сделаю.        — Как так? — охнул мужчина, едва не схватившись за голову и на пару секунд недоуменно выпучив глаза. Удача и здесь оставила его. Что ж, теперь требовалось выполнить поставленное Дейлой условие. Условие, которое ему ещё ни разу не приходилось удовлетворять.        — Вы были невнимательны, — коммандер таки поставила мат, и Хакс выключил доску для голошахмат. — Я говорила, что адреналиновыми смесями злоупотреблять не стоит?        — Да, вы были правы, — в досаде поджал губы мужчина. Ну, что ж, поднявшись с кресла, он сделал шаг ей навстречу. — Валяйте. Я человек слова.        — Нет-нет-нет, генерал, — хихикнула Дейла, чуть краснея. — Вы должны сами.        Рыжий закатил глаза и, собрав в кулак всю свою выдержку, наклонился вперёд, целуя девушку в мягкую щёку. Игра в голошахматы помогала Хаксу расслабиться, и за компанию в этом деле он готов был простить ей многое, в том числе и поражение, хоть к подобному генерал и не привык. Но нежности… За долгие годы муштры, тренировок, сперва умственных, потом физических, мужчина вбил себе в голову, что подобная ерунда совершенно ему не нужна. И всё-таки сейчас захотелось отчего-то сгрести девушку в объятия и сделать что-нибудь, о чём потом он сам непременно пожалеет.       — Даже не думайте, что это что-то меняет, — вновь усилием воли (а точнее, напоминанием о необходимости сна) генерал взял себя в руки, отстранившись и отводя глаза в сторону.       — Ничего, сэр. Это просто долг чести, сэр, — коммандер совершенно неприличным образом облизнула губы, но со вполне довольным видом отстранилась и сама.       — Вы помните мои приказы? Надеюсь, мне не нужно их повторять, — резко ответил генерал, давая понять, что аудиенция окончена.        — Разумеется нет, сэр…        Когда дверь за коммандером затворилась, Хакс, подойдя к компьютерному терминалу, включил его, выставив будильник и установки о приёме информации, а также оповещений в случае чрезвычайной ситуации. Порой в подобных случаях хотелось поторопиться с подобными манипуляциями, но наученный застарелым и совсем неприятным опытом военный всегда проверял свои программы несколько раз. Только после того, как удалось убедить себя в том, что всё идёт по плану, генерал, не раздеваясь, рухнул на кровать, словно подкошенный. Сон не заставил себя ждать, принимая Хакса в свои тёмные объятия.        И отчего-то снились всякие глупости, вроде Кайло Рена в парадном одеянии короля Набу, произносящего пафосную похоронную речь и проливающего реки слёз над нескромной могилкой Сноука, захороненного с Ханом Соло в братской могиле…       Недопонимание между Хаксом и Реном, словно снежный ком, росло с каждым днём. Ситх почувствовал злость и негодование генерала, когда тот покидал комнату; их мнения оказались координально разными, но соперники были не в тех отношениях, чтобы Рен кидался к нему на шею и кричал: «Дорогой, ты всё не так понял! Я уважаю воинские порядки и не смеюсь над присягой, мне лишь кажется лишним и неуместным твоё желание удовлетворить моё самолюбие в разговоре!» А посему разозлённого Хакса пришлось отпустить восвояси. События последних дней развивались невероятно сумбурно. Вот Рен и Рей нашли друг друга, вот оказалось, что виной всему Сноук, а затем столь стремительно последовавшее предательство Кайло, побег Рей, его отказ, преследование остатков Сопротивления, встреча с Учителем, горькое поражение… И вот он снова находился в этом тронном зале, с которого всё началось. Капли крови всё ещё оставались на полу, пусть и были плохо заметны на ярко-красном фоне. Самым удивительным было то, что Рыцарь ордена Рен не считал себя предателем. Его учитель, Верховный лидер Сноук, приказал ему сделать то, зачем он был рождён, пройти последнее испытание, стать тем, кем он должен был стать. И Магистр сделал это. Отбросил Смерти то, что уже давно должно было ей принадлежать. Кайло знал, что за горизонтом рождается новый рассвет и вскоре накроет всё, зальёт своим светом, и молодой форсъюзер чувствовал в себе желание, а главное — Силу, чтобы это остановить. Главное, нужно было торопиться: как можно скорее произвести похоронную церемонию и затем продолжить свои изыскания. Кайло нужны были союзники. Для начала стоило придумать речь…

***

      На них никто не напал, Рен больше не вызывал Хакса, давая тому отоспаться согласно своему же приказу (в конце концов, молодой форсьюзер понимал, что речи — это явно не его сильная сторона, так что пожелал бы сделать заявление, зная, что главный соперник сладко спит в своей каюте), проклятый «Сокол Тысячелетия» скрылся с их радаров, а «Превосходство» умудрилось опередить план и прибыть на базу значительно раньше запланированных сроков. Только когда звуки старого имперского марша наполнили помещение, Хакс разлепил веки — не без труда, не сразу, но разлепил и смог перебороть себя. Говорят, недосып накапливается. На самом деле, так и есть, и генерал, в принципе, ещё вчера задумывался над тем, сможет ли проснуться по будильнику. На всякий случай компьютеру были даны указания сделать сигнал как можно более громким и звучным.        Голова не болела, и впервые за долгое время рыжий чувствовал себя живым по-настоящему. И всё же наслаждаться «новыми» ощущениями долго не удалось: генерал разгладил на себе одежду и принялся знакомиться с данными, поступившими на терминал. Увы, результаты поисков «Сокола» были неутешительными. А подозрительная тишина в коридорах, не прошедшая мимо внимания Хакса, вскоре разрешилась. Новый всплеск злости, правда уже более тусклой, нежели вчера, сдавил горло своим крепким (но не таким, как силовой захват Рена) захватом: церемония началась без него. Его отсутствие однозначно вызвало у подчинённых вопросы. Вопросы порождали сплетни, а сплетни никогда не вели к хорошему.        Рыжий хватил кулаком по краю терминала, выражая свои чувства. Боль слегка отрезвила, напомнила о том, что простой злостью делу не поможешь, а на церемонии ещё можно показаться. Отсутствие Хакса будет обсуждаться с куда большим смаком, нежели просто опоздание. Генерал никогда не опаздывал, поэтому подчинённые спишут опоздание на неотложные дела.        Всегда приятно иметь хорошую репутацию, а иногда и пользоваться ей.       Быстро управившись с расчёской и растрепавшимися в разные стороны волосами, рыжий покинул каюту и отправился к собственному челноку. Коммандера Дейлы не оказалось на борту, что не казалось удивительным, поэтому управляться с хозяйством пришлось самому. Не сказать, что генерал не умел водить истребитель, просто немного потерял автоматизм. Спешно подлетев к месту сбора, прекрасно заметного с орбиты сенсорами, Хакс посадил машину в ангар рядом с остальным транспортом.        Скорым шагом дойдя до широкого зала (почти как на полуразрушенном «Превосходстве»), заполненного шеренгами штурмовиков, рыжий пристроился чуть позади. Церемонию прощания подготовили правильно, как генерал и приказал. Дейлу следовало наградить если не официально, то хотя бы ещё одним поцелуем. Изначально для генерала стало сюрпризом то, что было принято решение проводить прощания на другом звездолёте: всё-таки «Превосходство» был флагманом Сноука. Но, наверное, Верховный лидер очень верно решил, что зрелищность имела особое значение: побитый и почти что располовиненый корабль плохо смотрелся бы в новостях Голонета. Хакс тонко усмехнулся, ощутив на себе чужие взгляды скорее инстинктивно, чем на самом деле (лица солдатов были скрыты шлемами, как и полагалось в подобных ситуациях). Адъютант стояла совсем далеко, и генерал не стал к ней пробиваться, решив, что послушает так. Пропускать церемонную речь мужчина совсем не желал — ни слова. «Хлеба и зрелищ народу», — мрачно посетила голову мысль с едким оттенком язвительности. Верховный лидер должен был расстараться на славу, чтобы завоевать уважение. Нет, конечно, форсъюзеру не обязательно это, и всё же… Всё же Рен не Сноук, и всех штурмовиков «Превосходства» остановить был бы не в состоянии, вздумай его учитель натравить их. Уважение солдат способствовало подчинению. Конечно, одной лишь речью его не добьёшься, но это станет хорошим стартом.       Большой, но не столь широкий помост выдавался узким клином в ряды штурмовиков. Флаги Первого ордена были приспущены, но музыка всё так же служила неотъемлемой частью окружения.       Пришло время Кайло Рена вырасти, взять бразды правления в свои руки, уничтожить остатки прошлого и из плаксивого мальчишки, ученика Сноука, стать настоящим мужчиной, воином, которого будут бояться и уважать. Он шёл к этому всю свою жизнь. Каждую тренировку сначала под контролем Люка, своего дяди, а затем под деспотичной властью свергнутого Сноука. Каждый его шаг, каждое решение всё дальше отбрасывало Кайло Рена от наивного мальчишки Бена Соло, которому так не хватало любви и внимания своих родителей, предпочитающих будущее Республики будущему своего сына. Он не был готов простить их, отпустить и дать утихнуть в груди ярости.       На его долю не выпало пророчеств Великой Силы, о нём не говорили на закоулках Галактики старые шептуны. Свет и Тьма были единственными его судьями. И как бы плохо не отзывался, не думал о нём генерал и все подчиненные, Кайло Рен заслужил это место. Он вышел вперёд широким тяжёлым шагом. Только что-то изменилось в его походке, плечи расправились, мужчина вытянулся и выпрямился — не было в нём больше того самого забитого мальчишки, который так боялся удара со стороны.       — Как Верховный лидер я приветствую всех, кто собрался здесь, и тех, кто там, на границах, стоят твёрдой и непоколебимой стеной, защищая интересы Первого Ордена, — голос Рена не дрогнул, как и ни один мускул на лице или в теле. Фигура Кайло чёрным бездонным силуэтом возвышалась на трибуне, а тёмная Сила растекалась во все стороны, пригибая головы тех, кто не мог ей противиться или подчиниться. — С глубокой скорбью я сообщаю о том, что вчера Верховный лидер Сноук вместе со своей охраной был коварно убит представителем Сопротивления, — снова пауза, позволяющая осознать это. Не все были так приближены к верхушке, чтобы знать о событиях, произошедших намедни. — Согласно его желанию, похороны пройдут закрыто. Но последнее прощание будет здесь. Вы сегодня находитесь здесь по трём причинам. Первая: вы пришли защищать свои дома и жизни своих близких. Вторая: вы не смогли бы себя уважать, если бы были где-либо в другом месте. Третья: вы здесь потому, что вы настоящие мужчины, а любой настоящий мужчина должен сражаться. Сражаться за то, что ему дорого и важно. Каждый из вас, каждый солдат в нашей армии играет свою жизненно важную роль. Не позволяйте сомнениям победить вас, не допускайте мысли, что ваша работа не важна. У каждого есть работа, и он должен её выполнять. Каждый из нас — это важное звено одного механизма. Каждый должен заниматься своим делом, каждый отдельный человек должен служить единой цели. Каждый взвод, каждая рота имеет своё определённое значение для исхода этой войны в целом, — Кайло скользил взглядом по ровным, идеально построенными цепям штурмовиков. Его речь была не похожа на то, что когда-либо звучало здесь прежде. Она была горяча, полна решимости и желания поднять боевой дух своей армии.       Но многое изменилось со времён его деда или даже после правление Сноука, особенно после того, как дезертировал FN-2187. Штурмовиков больше нельзя было недооценивать. У них появились личности, оттиски Силы каждого из стоящих перед ним Кайло видел различными. Каждый из них был уникален, многие из личного состава имели семьи. Первый Орден был живой машиной, признавать и не признавать существование которой было невозможно.       Кончики пальцев Рена онемели, он не слышал своего голоса, а в голове звучал какой-то гул, словно говорил и вовсе не он. Все могли видеть его лицо. Маски не было. Каждое слово звучало сильно и громко, но кто бы знал, как тяжело давалось это самому Кайло.       — Идите за мной, и мы найдём остатки Сопротивления, Старой Республики, сметём навсегда всех, кто смеет противиться Первому Ордену, и покончим с этой войной, вернув мир и порядок во все подвластные нам системы! Слава Первому Ордену! — рука Кайло взлетела вверх, а от Силы, взметнувшейся в его словах, задрожал сам воздух. Перед его ногами лежало тело Верховного лидера Сноука, впереди — вся Галактика. Невероятные возможности и Тёмная сторона, которая так жаждала поглотить его окончательно.       Хакс же желал старому сопернику неудачи от всего сердца. Что ещё он мог чувствовать по отношению к поганому узурпатору, отодвинувшему лучшего кандидата ради удовлетворения собственных мелочных амбиций? О своих амбициях генерал не думал, не принимал их в расчёт, потому как не хотел. Да и с любой объективной точки зрения он сам уже заслужил этот пост и не один раз. Первый Орден ещё взвоет под руководством Рена. А когда недовольство достигнет апогея, только Хакс и останется человеком, которому подчиняется армия.       Увы, несмотря на всё жаркое стремление видеть, как Кайло запинается, заговаривается и совершает совершенно дилетантские ошибки, Хакс в итоге не смог не восхититься речью. Да, было заметно, что Рен к подобному не привык. Но выглядел он внушительно, «не мальчик, но муж». Форма и содержание речи показались вполне достойными… самого (к чёрту Лидерство!) генерала, отчего чистая, незамутнённая ненависть в груди вспыхнула особенно ярко. «С глубокой скорбью…», «Коварно убит…» — сам Хакс мог бы так выразиться. На самом деле проблема была не только в этом: в конце концов, генерал первым представил народу именно эту версию событий. Другое дело — люди всё равно додумаются до правильных вопросов рано или поздно. Задачей Хакса было этого не допустить. Открыто выступать против Рена чревато бесславной смертью, а потому генерал собирался делать то, что от него требовалось, — представить записи с видеозаписывающих устройств из зала Сноука. Разумеется, со своими личными доработками. Представить всё так, что камеры были повреждены и пришлось скачать данные из буфера памяти, казалось задачей несложной, но передоверять это дело совсем не хотелось.        С некоторыми пунктами речи Хакс чувствовал себя совершенно несогласным. Безграмотно говорить о том, что штурмовики были здесь для того, чтобы защищать свои дома. Чушь. Чушь. И ещё раз чушь! В армии служили не одни лишь идиоты, Рен. Каждый из тех, к кому ты обращался, знал, что это ложь. Для чего они здесь? Исключительно ради установления и поддержания порядка во всех его проявлениях. Освобождение планет и людей от гнёта рабовладельцев, например. Вполне ведь благая цель? И в обращениях нужно напирать именно на благие цели. Всегда! А уж слова о «настоящих мужчинах» вызвали откровенный смех, который генерал, разумеется, сдержал, причём теперь уже, после отдыха, безо всяких усилий. В армии ведь служили далеко не только мужчины, но и женщины, как погибшая капитан Фазма. И всё-таки в целом посыл был хорош.        Теперь следовало заняться присягой. Генерал торопливо достал свой пад и сбросил коммандеру традиционный текст, а та, кликнув пультом, высветила его на здоровенном проекторе. Вмешиваться в действо Хакс не собирался. Лишь только наблюдал не без гордости, как солдаты, прижав кулаки к доспехам напротив сердца, произносили слова. Наблюдал, как руки взлетали ввысь.       «Мои. Это мои люди», — наверное, если бы хоть кто-то взглянул на генерала в этот момент, он заметил бы алчный огонёк, на мгновение вспыхнувший в серо-голубых глазах.        Хакс и сам исполнил традиционное приветствие. Когда капсула с телом Сноука полностью оказалась погруженной на борт корабля, отлетающего к планете, генерал всё-таки нашёл коммандера.        — Вы проделали прекрасную работу, — на этот раз улыбка вышла искренней. — Благодарю, что прикрыли.        — Это мой долг, сэр, — серьёзно откликнулась девушка и чуть склонила голову, ожидая новых приказов. Однако Хакс и сам ждал приказов, поэтому сказать пока что было нечего.