Отзвуки

      Единственная свеча в тёмной комнате должна была морально задавить Нишку, однако кровь тифлинга позволяла прекрасно видеть в темноте. Правда, перекошенная от гнева рожа Лелдона была последним, что хотелось лицезреть перед собой. Парочка громил, имена которых Нишка, конечно же, не помнила, высились за спиной каменными истуканами, как бы намекая, что побег ни к чему хорошему не приведёт. Она сглотнула подступивший ком и робко улыбнулась.       — Лелдон, ты что, обиделся? — ответом ей было красноречивое молчание. Даже сквозь тьму она явственно видела его покрасневшие от ярости глаза и вздувшуюся бычью шею. Громилы тоже молчали, и Нишка поёжилась на шатком табурете, схватившись руками за его края перед собой. — Мы же с тобой много лет работаем, Лелдон, — она снова сглотнула, чувствуя непреодолимое желание повторять его имя — может, так он чуть остынет, вспомнит, что все они смертны? — Это же конкуренция, игра!..       Наконец он вспылил — безусловно, у Нишки был талант бесить всех мыслящих созданий, независимо от расы, пола, возраста и социального положения. Своего рода искусство.       — Ах, игра? — его глаза недобро сверкнули. — Ну так поиграем.       Громилы подхватили Нишку под руки, но поскольку она яростно цеплялась за табурет, словно за последнюю соломинку, то полетела вместе с ним — к столу, за который уже уселся Лелдон. Тут же она заметила потёртые кости и две стопки карт с разными рубашками. Невероятно, он и правда решил с ней играть!       — И что на кону? — пролепетала она, пока Лелдон мешал карты в колоде.       — Ты, — бросил он и оскалился.       — А если я выиграю?       Он замер и задумчиво глянул куда-то ей через плечо. Судя по озадаченному выражению на лице, Лелдон и не допускал мысли, что мог проиграть.       — И чего ты хочешь?       Нишка качнулась на треклятом табурете; она и сама не знала, как правильно сформулировать желание так, чтобы снова не оказаться в этой же комнате, но в других условиях — например, при рабском ошейнике и работорговцами за спиной. Она уже почти видела Лелдона, машущего ей на прощание рукой: «До свидания, Нишка, приятно провести время на рудниках!»       Он и правда был демоном сейчас, а Нишка слишком хорошо понимала, что это значило.       — Хочу выйти отсюда, чтобы никто меня и пальцем не тронул — ни ты, ни твои ручные обезьяны. Я сама найду дверь, провожать не нужно.       На том и порешили. Правила ей не объясняли — и вряд ли Лелдон знал наверняка, известны ли они ей в принципе. Просто он не собирался помогать своей обидчице. Каждый получил по пять карт из каждой стопки; в молчании они углубились в собственные мысли о стратегии. Нишка ёрзала и поглядывала через плечо на громил — не хватало ещё, чтобы Лелдону сдали последнее! Однако она забыла, что люди не видят в темноте так же хорошо, да ещё и на расстоянии.       Сначала борьба выдалась вялой. Нишка собирала подходящую защиту, готовясь к решающей битве, но всё изменилось, когда Лелдон получил карту Вора. Нишка взвыла, глядя на растянувшуюся улыбку по другую сторону стола. Теперь всё решал случай.       Лелдон потянулся к костям, и Нишка зажмурилась, будто тот хотел изрубить её этой рукой, и начала молить Тимору о помощи. Когда она открыла глаза, так и не услышав победного смеха, то увидела выпавшую двойку. Пронесло.       — Повезло, — буркнул Лелдон и скинул одну карту. С каждым неудачным «ограблением» он терял преимущество, и Нишка решила действовать.       Сначала она попробовала его защиту парочкой низших демонов и средненькой нежитью. Увлекаться нельзя — иначе он снова окрепнет, однако Лелдон не намеревался менять стратегию и снова попробовал «ограбить» её. Снова полетели кости, и снова выпадало меньше четырёх. Так повторилось пять ходов, которых хватило её дракону-личу, архимагу-заклинателю бури и кобольду-паладину, чтобы разделать Лелдона под орех.       «Ну и компашка получилась», — Нишка невольно залюбовалась своими карточными воинами. Лелдон же кипел от ярости, ведь излюбленная стратегия только ему навредила.       — Всё, могу идти?       Нишка не собиралась больше шутить про обезьян, чтобы не разозлить громил, и быстро юркнула прочь, бросив своих воинов на столе. Слово ничего для Лелдона не значило, а поражение только ненадолго его оглушило. Нишка прекрасно понимала, что обратный путь заказан, но даже не сожалела об этом: она уже обыграла Лелдона дважды, значит, сможет и в следующий раз — был бы под рукой хороший расклад.