Беспризорная страница жизни

Сердце стучит как больной метроном, Небо в огне, а ты говоришь мне, Что мы никогда не умрём. А было бы славно сменить униформу на платье Из голубой органзы, И засыпать вместе, не разжимая объятья, Под звуки дождя и далекой грозы. Жить, не считая потери, И по кирпичику строить свой дом. Плыть сквозь время и верить, Что мы никогда не умрём. Флёр. "Мы никогда не умрем"

      Придя домой, Ольга сразу же взялась за свои ежедневные обязанности. Если честно, она сейчас готова была на любую работу, лишь бы поменьше думать о той странной женщине и о Костенко, который, возможно, и так скоро вернется. Уроки Ольга учила долго, как будто это спасет ее от предстоящей встречи. Тем не менее, количество заданий на вечер ограничено, так что Март принялась за готовку, чтобы, наверняка расстроенный, капитан хотя бы не ходил голодный. Время за готовкой пролетело незаметно, и за щелчком ключей в замочной скважине последовало появление Сергея, лицо которого не выражало ровным счетом ничего кроме вопроса: "За что?"       Ольга, как обычно, вышла встретить Костенко, но на приветствие Сергей так и не ответил, лишь с горечью посмотрев на свою подопечную. Он молча прошел на кухню, сел за стол, придвинул к себе тарелку с супом и стал скрести ложкой по дну тарелки, так и не решаясь начать есть. - Оль, - Твердо позвал капитан девушку, - подойди сюда. - Из гостиной послышалась нерешительная девичья поступь. Ольга вскоре решилась, все-таки, зайти в кухню, и присела за стол, оказавшись лицом к лицу с мужчиной. - Что случилось? Не нравится суп? Я могу его вылить, сварить новый... - Глаза Март не могли сфокусироваться на чем-то одном, она смотрела на все, лишь бы не ловить взгляд Костенко. - Хватит! - Сергей ударил ладонью по столу, - Ты думаешь, я идиот? Думаешь, я не могу сложить два и два? Я офицер КГБ СССР, не пытайся увести меня от темы супами и услужливостью. Что произошло вчера между тобой и Леной? Почему я тем вечером нахожу тебя зареванную на полу? Почему она сегодня делала вид, что мы не знакомы? Я прошу тебя не увиливать, ответь! - Лицо капитана в настоящий момент выдавало все его терзания, между бровями появилась вертикальная морщинка, а шейная мышца подрагивала от ярости, что закипала в его сознании. - Прости меня, Костенко, - в Ольге теперь не осталось ни грамма той наглости и прямоты, с которой она могла сознаться в чем угодно еще три недели назад, но теперь губы ее дрожали, а на глаза постепенно наворачивались слезы, - я не специально, дверь была открыта, мне стало страшно и... - она замолчала на момент, но этого хватило, чтобы офицер потерял терпение. - И? Что ты сделала? - Он приподнялся со стула, упершись ладонями в край стола. - И я достала нож , думая, что в квартиру кто-то забрался. У тебя же была смена, я прекрасно знаю твое расписание. - Ольга еще раз всхлипнула, взглянув исподлобья на Костенко, - Она что-то сказала, и я спряталась за столом, а когда эта женщина вышла из твоей комнаты, все было как в тумане. В следующий момент я уже держала нож у ее горла, но я испугалась и уронила нож, потом толкнула ее и выгнала... - Договорив, девушка опустила лицо на стол и заплакала еще громче, захлебываясь солеными струями слез. Костенко, ошарашенный, сидел в ступоре, глядя на ревущего подростка. - Оля, за что? Что я тебе сделал такого? - Он сказал это уже в никуда, осознавая, что Март сейчас не слышит ничего кроме собственных рыданий.       Костенко встал из-за стола, направившись в свою комнату. Он мерил шагами пол некоторое время, даже успел за эти минуты ударить с ноги тумбочку и сделать вмятину в гипсо-картонной стене, которой тоже досталось в пылу его гнева. Сергея тянуло заорать, но не мог офицер себе позволить собственными эмоциями нарушить покой граждан, который он и призван охранять. - Что я творю? - Вдруг подумал про себя Костенко, - У Ольги никогда никого и ничего не было, и вдруг появляюсь я. А чего я хотел, приводя домой Лену? Какому подростку захочется делить с кем-то единственного взрослого в своей жизни? Я ведь должен быть сильнее. Чего я, капитан КГБ СССР смею требовать от сироты? - С этими мыслями Сергей вернулся на кухню. Он обнаружил Март горестно смотрящей в окно опухшими глазами, - Ладно, проехали. Бывает хуже, но реже, - капитан коснулся плеча Ольги, - уроки сделаны? - она молча кивнула. - Костенко, - девушка подняла глаза на своего опекуна, - я повела себя эгоистично, я предала тебя. - Но в ответ он только печально улыбнулся, дотронулся ладонью до ее лица, стерев большим пальцем с ольгиного нижнего века слезу. - Нет, ты просто ответила на то, что посчитала предательством. - Он еще шире улыбнулся и вернул руку в прежнее положение, - Только прошу тебя никогда не приставлять ножей к людям, это может плохо кончиться. Пойдем спать, - предложил Сергей явно вымотанной девушке, которая, видимо, не собиралась вставать.       Делать нечего, он не без труда поднял Март со стула, так как она еще и брыкалась, хоть и вяло, и потащил в ее комнату. Костенко опустил подростка на кровать и, отдышавшись, присел рядом. - Тяжелая ты, подруга. - Костенко. - Ай? - Спокойной ночи, - Ольга улыбнулась ему, так и не решившись рассказать про странную женщину, шедшую за ней по пятам, - проводи меня завтра до школы. - Хорошо, провожу. - Костенко добро улыбнулся, потрепав подопечную по волосам, и удалился на кухню, мыть посуду. ***       Они вышли из дома без пяти минут восемь, попутно о чем-то болтая. Ольга впервые интересовалась тем, как идут дела у ребят, которых схватили вместе с ней в конце марта. Сергей поделился лишь общей информацией, оправдываясь тем, что не ведет дела этих четверых. Так расслабленно брели эти двое недолго. В один момент у Март вновь появилось то странное ощущение, будто за ней следят. Девушка тихонько обернулась и, заметив ту же неопрятную женщину, что шла за ней вчера. Оля, недолго думая, схватила Костенко за руку, попросив ускорить шаг, однако, Сергей не послушал свою воспитанницу и остановился. - Пожалуйста, пойдем поскорее, - уговаривала Март опекуна, но Костенко оглянулся и замер, увидев женщину, до чертиков похожую на саму Ольгу. - капитан, ну идем же, она уже второй день преследует меня. - Ты хочешь, чтобы она и дальше за тобой по пятам таскалась? - Нет, но я боюсь... - Чего ты боишься? Что офицер КГБ решит твою проблему? - Сергей схватил девушку с двух сторон за плечи. - Давай так. Ты сейчас пойдешь в школу, все равно осталось недалеко, а я поговорю с этой женщиной, заодно выясню, чего она от тебя хочет. Хорошо? - Ладно, - Оля кивнула капитану, после чего Костенко отпустил ее и слегка подтолкнул в сторону школы.       Сергей повернулся к женщине, так долго преследовавший их, сократил дистанцию и, к собственному сожалению, подметил, что от дамочки неприятно тянет потом и затхлостью. - Капитан КГБ СССР Сергей Александрович Костенко, - представился офицер, показав женщине документ, - имя, год и место рождения? - Татьяна Лукьяненко, 1948 год рождения, двадцать третье июня, город Чернобыль, Киевской области, - дрожащим, слегка нетрезвым голосом ответила женщина. - Что вам нужно от моей подопечной? - Угрожающим голосом начал допрос Костенко. - Дочь, - промямлила похмельная дама, - она моя дочь. - Дочь, так значит? Значит это Вы ее подбросили на порог детского дома еще в младенчестве? - Сергей ужаснулся, увидев глаза, хозяйка которых не чувствовала за собой никакой вины. - Прошу Вас, капитан, дайте увидеть дочку, - взмолилась Татьяна, почти упав на колени, что ей не дал сделать подхвативший женщину офицер. - Вот в участке и посмотрим, имеете ли Вы хоть какое-то право на встречу с дочерью или нет. - Костенко окликнул проходящих мимо патрульных лейтенантов. Те, узнав его, отдали честь старшему по званию и, повинуясь приказу капитана КГБ, потащили Татьяну Лукьяненко в отделение милиции. Сам Костенко поспешил к Ольге в школу, чтобы сообщить о случившемся, а мысли его, как всегда, занимали вопросы, остающиеся без ответа, - Вот так мы оставляем на "потом" неотложное, предполагая, что в будущем все наверстаем. Предаем любимых, подбрасываем детей в детские дома, говоря себе, что это все временно. Мы поступаем так, будто мы вечные. Но жизнь проходит так же стремительно, как вечер в приятной компании. Когда-то ведь и эта Татьяна была юной девушкой, совершившей ошибку на своем пути. Теперь же это алкоголичка бальзаковского возраста, преследующая своего уже почти взрослого ребенка по пятам. Отложив свою дочь на "потом", она лишилась права на какое-либо понимание. И Оля так же отпугнула от меня Лену, как будто я вечен, но это, к сожалению, не так. А раз уж оно так случилось, то, может, не судьба? - Он почти бежал, а вопросы и догадки переплетались в его голове словно тысяча разноцветных лент, создавая во всем этом беспорядке бесформенную кашу. Запыхавшийся капитан добежал до школы.