И ещё одна случайность

Платформа «Хогсмид» тонула в ранних шотландских сумерках. Томми и Вальбурга стояли бок о бок, и обе старались зевать как можно незаметнее. - Ты так и не решила, на какой факультет хочешь? – Вальбурга с надеждой всматривалась в лицо Томми. - Пуффендуй, наверное, - Томми старательно подавила зевок. - Да? А почему? Томми пожала плечами. - Ну, я так подумала… Дедушка говорит, в наше время лучше быть не на виду. Потом, мне действительно нравится работать… делать что-то руками. - Мне тоже, - Вальбурга шмыгнула носом и плотнее укуталась в мантию. – Я люблю в оранжерее возиться, хоть Минодора и морщит нос… - Я тоже за нашим садиком сама присматриваю. У дедушки спина больная, а дядя Морфин вечно забывает… - А ты вышивать умеешь? Бабушка говорит, рукоделие – самое достойное увлечение леди. - Конечно, умею. Я и шить могу, и вязать. У Розмари золотые руки, она меня всему научила. Вальбурга слегка замялась. - Знаешь, - она тронула Томми за рукав и продолжила уже шёпотом: - На Слизерине про маггловскую родню упоминать не принято… Томазина вздохнула. - Вот ещё и поэтому я хочу на Пуффендуй. Дядя Морфин сказал – там много магглокровок, а значит, никто не будет мне указывать, кого упоминать можно, а кого нельзя! - Но ведь эта Розмари тебе не родная… - заикнулась было Вальбурга. - Она жена моего папы. И она относится ко мне, как к дочке. Понимаешь, если я сделаю вид, что их с папой не существует, - Томазина выпрямилась и посмотрела Вальбурге прямо в глаза, - это будет… предательство. Понимаешь? - Понимаю… - голос чуть дрогнул. Томми вздохнула и сделала попытку отстраниться, но Вальбурга вцепилась ей в рукав. - Нет, подожди! Не обижайся, пожалуйста, я не хотела… - она облизала тонкие губы. – Я так… Собираюсь с духом… Мне страшно… Резкий выдох, закушенная губа… Подбородок вздёрнут, узкие плечики разворачиваются, сутулость сменяется военной выправкой: - Я решила! Я – Блэк! А Блэки никому не позволяют распоряжаться собой! Тут, нарушив торжественность ситуации, затрещали кусты и в полумраке нарисовалась рослая фигура с фонарём. - Первокурсники! Ну-ка, соберитесь все вокруг меня! Вальбурга судорожно вздохнула и всунула холодные пальцы в ладонь Томми. - Мисс Блэк, леди Гонт, - знакомый голос Абрасакса. - А почему ты леди, если ты девчонка? Томми обернулась. На неё с интересом пялился смутно знакомый рыжий мальчишка. - Я Сэптимус Уизли, - пояснил он и широко улыбнулся. – Леди же замужние дамы, а ты ещё маленькая! Абрасакс возмущённо фыркнул, но отповедь, предназначенная наглецу, была прервана в самом начале строгим девчоночьим голосом: - Руби, вынь руки из карманов! И не задирай мантию! Хорошие девочки себя так не ведут! Ты ведь хорошая девочка? – голос слегка смягчился. - Я хорошая девочка! – заученно отозвался тоненький голосок с виноватыми нотками. – Я больше не буду! Минни, ты не сердишься? – могучая фигура согнулась чуть не вдвое, пытаясь заглянуть наставнице в глаза. - Не сержусь, - взметнувшаяся рука ласково потрепала тёмные кудри. – Но ты должна следить за собой. Ты уже не маленькая, Руби! - Я большая, - со вздохом согласилась Руби Хагрид. – У меня Фиалочка в кармане. Можно, я её достану? - Руби! – голос девочки зазвенел от негодования. – Лора же ясно сказала – оставить мышек в поезде! Почему ты не послушалась? - Но Фиалочка же… - заканючила юная великанша. – Она же самая моя пресамая разлюбименькая! - Ох, Руби, ну что с тобой делать… - Я больше не буду! - Ты каждый раз это говоришь… Не задирай мантию, кому сказано! Неприлично! - Фиалочка… - Расстегни и достань! Я сказала – расстегни, а не задирай подол! Ты приличная девочка или лондонская простигосподи? - Ты знаешь, что такое «лондонская простигосподи»? – шепнула Вальбурга Томми на ухо. - Падшая женщина, - так же тихо отозвалась Томми, прислушиваясь к перебранке. - Падшая куда? - На дно общества. - Там грязно? – наивно уточнила Вальбурга. Томазина вынуждена была отвлечься и взглянуть на подружку повнимательнее. Вроде бы не издевается. - Это такая женщина, которая, ну… которая торгует своим телом. - Торгует своим телом?! Ааа, зельеварам на ингредиенты? – Вальбурга покосилась на Томми, торопливо уточнила: - Волосы, ногти продаёт? Или кровь сцеживает? Нет? А что тогда? Томазина глубоко вздохнула, не понимая, как можно не знать таких общеизвестных вещей. - Она спит с мужчинами, а они ей за это платят. - Зачем? - Не знаю. Им нравится. - Ладно, - вздохнула Вальбурга и потёрла друг о друга замёрзшие ладошки. – Я у бабушки спрошу. Томми передёрнуло. - Лучше не спрашивай! - Почему? - Взрослые не любят таких разговоров. Тебе сначала скажут, что ты испорченная девчонка, а потом – что ты водишь дружбу не с теми людьми. И что приличные леди подобными вещами не интересуются. Вальбурга поёжилась. - Тебя уже ругали за неправильные вопросы? - Не меня. Мэри. Это моя единокровная сестра. Она наслушалась деревенских мальчишек и пришла с вопросами к папе… Он здорово рассердился, даже накричал на неё. А Розмари потом прочла нотацию, что подобает и что не подобает благовоспитанным девочкам… - А сама ты откуда про всё это знаешь? – тут же встрял рыжий Сэптимус. Томми дёрнула плечом. - Я шесть лет провела в приюте, а там… Там не ставят целью вырастить из сирот благородных леди и джентльменов… На конопатой мордашке Сэптимуса появилось озадаченное выражение, а Томми запоздало вспомнила, что рыжик, в отличие от Вальбурги и Абрасакса, в её семейные обстоятельства не посвящён. Но обрушить на Томми град вопросов ему не позволили – встречающий наконец-то собрал всех первокурсников, выстроил их парами и повёл прочь от платформы, в сторону лесной опушки. Томми краем уха слышала, как сзади ворчали Малфой и Уизли, вынужденные идти бок о бок. За их спинами то и дело прорезался писклявый голосок «малютки» Руби, перемежаемый гневным шипением её компаньонки. Каллидора и Цедрелла тоже что-то тарахтели – Томми не особо вслушивалась. Лес, вдоль опушки которого они шли, жил своей вечерней жизнью и интересовал Томазину куда сильнее, чем перебранки будущих сокурсников. Девочка могла бы поклясться, что в кустах раздаётся шуршание и звучат негромкие голоса охотящихся змей… - Хогвартс! – неожиданно грянул их провожатый, махнув рукой вперёд. Томми повернулась на голос и замерла, потрясённая. Кряжистый великан в огненной короне присел на корточки у пруда, отразился в чёрном зеркале воды и застыл навеки. - Ах!.. – вырвалось у Вальбурги, она прижала руки к щекам и вытянула шею, всматриваясь в пылающую огнями громаду. - Мы теперь пойдём вдоль озера? – вперёд протолкался деловитый Сэптимус. Провожатый стукнул посохом о землю, и навершие засияло мертвенным голубоватым огнём. Кусты отбросили жуткие тени и, казалось, придвинулись ближе, заставив ребят сбиться в испуганную кучку. В ладонь Томми снова всунулись холодные дрожащие пальчики Вальбурги. - Спускаемся к озеру! - А что там, внизу? Переправа? – снова встрял любопытный Сэптимус, но провожатый не удостоил мальчика ответом и двинулся прочь, даже не попытавшись удостовериться, что подопечные следуют за ним. Впрочем, никому из первокурсников и в голову не взбрело задержаться в этом жутковатом месте. Сбивая строй, они бегом кинулись за удаляющимся голубым сиянием. Проводник шагал размеренно, и догнать его не составило труда. - Слушай!!! – возмущённый вопль Абрасакса заставил Вальбургу вздрогнуть и ближе прижаться к Томми. – Я тебя всё оскорбляю и оскорбляю, а ты никак не оскорбляешься! - А надо? – хихикнул неугомонный Сэптимус. - Мордред побери, я – Малфой, а ты – Уизли! - Свою фамилию я знаю, да и твою слышу не впервые! - И чего ты добиваешься? – оторопел Абрасакс. - Любви, - фальшиво-возвышенно протянул Сэптимус. – Большой и чистой! - Чего? - Дружить я с тобой желаю, чудило белобрысое!