***
Дом семьи Фаулер всегда отличался необычайным уютом. Чисто, солнечно и тепло. Попадая туда, казалось, будто лежишь под лучами тёплого майского солнца. И всегда у них пахло яблоками, даже зимой, когда весь Хейвуд наполнялся морозным воздухом. Их дом отличался своей древностью. Когда-то, давным-давно, он принадлежал их предкам и так, переходя из поколения в поколение, он достался Дэвиду Фаулеру. Но годы его ничуть не подпортили. Терраса с колонами перед входом в дом, разнообразный резной декор на фасаде, узкие окна, красный кирпич, множество эркеров и башенки на крыше — чудо викторианского стиля. Над входом в дом висели ветви сухой рябины. Лора Фаулер, достав пачку хлопьев из шкафчика, насыпала горсть в чашу и залила обезжиренным молоком. Рука по привычке потянулась к пульту от небольшого телевизора. Палец опустился на кнопку включения и на экране всплыло фото улыбающейся рыжеволосой девушки. — …Линда Фаулер! Пропала Линда Фаулер, — заверещал ведущий и Лора замерла. По новостям постоянно твердили одно и то же. «Линда Фаулер пропала этим летом!» — гласил заголовок статьи в газете и новостей по телевидению. Один и тот же заученный текст. Одна и та же заученная фраза. Ничего не предвещало беды и в один момент всё разрушилось. Люди не теряли надежды, вот только Лора Фаулер давно её потеряла. И не только надежду. Картинка прервалась чёрным экраном. Затем девушка почувствовала тяжёлую мужскую руку, опустившуюся на её плечо. Это был отец. Как и обычно, во фланелевой фиолетовой рубашке с криво завязанным галстуком. — Не думай об этом, Дарси, — прижал он дочь к себе. — Всё наладится. Но Лоре мало в это верилось. Отец часто повторял это, прямо как тот ведущий в новостях, только вместо фразы «Пропала Линда Фаулер!», у него было — «Всё наладится». Будто он вбил себе в голову фразу, дающую ложную надежду. — Сегодня ведь праздник. Нельзя грустить, — сказал мужчина, потрепав Лору по макушке. Девушка слабо улыбнулась. — Представляешь, в такой замечательный день переезжает ещё и новая семья, — с радостью оповестил он дочь.***
Синий автомобиль свернул направо. Показалась выцветшая вывеска, гласившая: «Добро пожаловать в Хейвуд!». За окнами открылись прекрасные пейзажи, основную часть которых составляли красно-жёлтые клёны. Женщина с восхищением рассматривала их, отчего её дочь начинала нервничать — из-за невнимательности её матери они точно попадут в аварию. Эллен Лэдд села за руль впервые за последние пять лет, так что у Конни был повод поволноваться. — Ну вот мы и дома! — восторженно объявила Эллен. Конни так и хотелось задать один-единственный вопрос, засевший в её голове сразу же, как только она увидела их новое жилище. Один-единственный вопрос — «Серьёзно, мама?!». Задавать она его, конечно же, не стала. Но всё ещё была возмущена — это не тот дом, который она представляла. Тот милый уютный домик на картинке в газете был светлым, с милой черепичной крышей, с аккуратными квадратными окнами и просторным балконом на втором этаже! Это же… бунгало, которое у Конни по-другому и назвать-то не получалось, выглядело весьма пугающе. Возникло ощущение, будто она стояла перед домом Властелина Вампиров. Ох нет, Конни поняла, на что это похоже — на жалкое подобие поместья Малфоев, вот только в несколько раз меньше, да, именно так она себе его и представляла — жутким и мрачным, но ещё и притягательным, чего не скажешь об этом… бунгале. Пугающие конические крыши, ромбовидные окна на первом этаже и большие на втором, ужасный плющ, протянувшийся по левой стороне дома. Где-то вдалеке противно каркнула ворона и, вернув взгляд на крышу, Конни заметила её сидящей на самой её верхушке. Что-ж, привет, дешёвые фильмы ужасов с нелогичным сюжетом и жутким домом! Лэдд даже и не удивилась бы, если бы из-за угла выскочил какой-нибудь монстр с тысячью окровавленных зубов и зловещими глазами. — Мам, — настойчиво протянула девушка, — это полная противоположность моих ожиданий. — Да, Конни, — начала женщина, — но понимаешь, то агенство, в которое мы обращались, настоятельно рекомендовало именно этот дом. Он в разы дешевле и больше, чем тот. — Он так и говорит: «Зайдите и умрите». — Ну же, Конни, это просто дом. Мы его подремонтируем, я посажу клумбы с розами… «Да, для полной картины не хватает только роз», — тут же подумала Конни, а матери сказала: — Надеюсь, внутри он выглядит по-лучше. Дверь оказалась скрипучей, как и вторая ступенька. Но интерьер дома выглядел весьма приятно, не тот милый уютный домик, конечно, но тоже неплохо. При входе они сразу же оказались в гостиной, обставленной яркими картинами, статуэтками на… о боже, на мраморном камине, прямо как в поместье Малфоев! Вот камин действительно соответствовал дому и выбивался из общего интерьера. Придя на кухню, Эллен сразу же приготовила чай с бергамотом. На крепкий деревянный стол тут же отправились и конфеты, и печенья. — Не так уж плохо, как ты думала, — прожевав кусочек сладости, сказал старшая Лэдд. — По крайней мере, у нас будет минимум гостей. Сомневаюсь, что кто-то приблизится к такому ужасному дому. — Ты несёшь какую-то несуразицу, Конни, — глупо улыбнувшись, Эллен махнула рукой. — Он выглядит вовсе не ужасно, а… эффектно. Вот погляди, ты видишь, какой он милый внутри? — Ага, — непонимающе кивнула Конни. — А снаружи он выглядит страшно. — То есть ты признаёшь, что наш новый дом — до ужаса ужасен? — Ты всё не так поняла, Конни! Я имела ввиду, что этот дом — отличный пример того, как многие судят по обложке. — Хорошо, я тебя поняла, — улыбнувшись, ответила девушка, — так ты пытаешься оправдать покупку этого бунгала? — Конни! Не смей так называть наш новый дом! Иди лучше посмотри свою комнату. — Да? — Да, она окажется такой же прекрасной, как и этот дом. Кивнув головой и поджав губы, Конни поняла настрой матери — она снова пыталась видеть во всём только хорошее. Недавно Эллен нашла плюс в разбитой вазе, объяснив, что её осколки можно использовать в качестве декора. Ничего путного из этого, конечно же, не вышло и всё равно пришлось выбросить остатки от некогда красивой коричнево-голубой вазы. И всё её поведение оправдывала всего одна причина — желание наладить свою жизнь. После ухода мужа из семьи, женщина не стала впадать в депрессию, как это делали многие, а решила действовать в благом для себя и дочери русле. Лестница на второй этаж ничем не отличилась от лестницы ко входу — скрипящие ступеньки — вторая и седьмая. Пооткрывав все встречающиеся двери по-очереди, Конни наконец добралась до той, которая подходила ей. Что-ж, она ожидала чего-то вроде паутины в углах, трещин на стенах, кровати с чёрным балдахином, помутневших окон, но всего этого не оказалось. Обычная подростковая комната и она вдруг улыбнулась, отметив то, что выглядит она практически точь-в-точь, как ее прошлая комната. Видимо, мать постаралась, чтобы ей было комфортнее и от этого она почувствовала приятное тепло. Она кинула свой рюкзак на ближайший стул. С тяжестью упав на кровать, девушка устало провела ладонями по лицу, а затем запустила руки в волосы. За окном была невероятная жара и лучи яркого солнца проникали в комнату сквозь окно, ложась на кровать. Она наблюдала за маленькими пылинками, которые были видны благодаря солнечному свету. Конни ещё не долго провела время в таком состоянии, а после резко приняла сидячее положение. Взяв в руки рюкзак, она расстегнула небольшой задний карман и достала оттуда потёртую фотографию. Правый верхний уголок её был загнут, а на всей остальной части располагались потёртости. На фото красовались всего два человека — маленькая девочка на плечах у своего отца. Конни легонько провела пальцем по лицу мужчины и шумно вздохнула.***
— Мам, ты точно уверенна, что этот праздник будет фантастичным? — с недоверием вопросила Конни — после сюрприза с домом она не рисковала так быстро доверять матери. Эллен Лэдд оповестили о сегодняшнем невероятном празднике, на который она тут же собралась. Описывая дочери в подробностях, какая там будет увлекательная программа, женщина не собиралась отступать и твёрдо решила, что раз уж они теперь жители Хейвуда, то не явиться на столь важное мероприятие — грех. Конни же была не в таком огромном восторге, как её мать. Всё же они были в городе только первый день и Конни хотелось разобрать вещи, чтобы в будущем у неё не возникало с этим проблем. Её мать же была категорически против такого решения. Когда она припарковалась, то сразу же заметила яркие украшения, которые бросались в глаза. Женщина широко улыбнулась, уперев руки в бока. Здесь и скрывать было нечего — ей нравился этот город. Но вот чтобы он понравился и Конни, нужно больше времени. Она не была против переезда, ведь именно она уговорила маму выбрать именно Хейвуд, но всё же ей не хотелось оставаться в нём надолго. Девушка не собиралась привыкать к новому месту жительства, единственное, что она намеревалась сделать — вернуть свою семью. Вернуть своего отца. Конни обвела быстрым взглядом собравшуюся толпу. Её взгляд остановился на невысокой рыжеволосой девушке в лёгком светлом платье. Выглядела она точно также, как и пропавшая девушка Линда, фото которой встречалось на каждом шагу. Лэдд и сама не заметила, как та оказалась перед ней. — Привет, — поздоровалась она. — Привет, — опомнившись, сказала Конни. — Ты, должно быть, новенькая? Конни? — Лэдд кивнула. — Я Лора Фаулер. Конни мгновенно задумалась, как Лора поспешила ей объяснить: — Вы обращались в риэлторское агенство моего отца. — О, точно, — энергично закивала Конни. — И я твой экскурсовод, — с довольной улыбкой добавила Фаулер. — Да? — удивилась новенькая. — Это здорово. Честно говоря, я уже начинала паниковать, что мне придётся искать кабинеты самой. Спасибо. Надеюсь, тебя это не сильно затруднит. — Что ты! — махнула рукой рыжеволосая. — Я провожу экскурсии по школе абсолютно для всех новеньких. — И тебе это не надоедает? — Ну-у… У нас редко бывают новенькие по сравнению с другими городами, так что нет, не надоедает. Слушай, я пока тебя оставлю. Сейчас будет речь отца и я должна быть рядом с ним, но после я обязательно с тобой ещё поболтаю. Идёт? — Да, конечно. Музыка прекратилась. Это предвещало лишь одно — начало торжества. Все гости замолкли и обратили всё своё внимание на сцену. Она была скрыта красными шторами и возле неё стояла семья Фаулер: Этель, Дэвид и Лора. — Я рад вас всех видеть здесь, — начал свою речь Дэвид. — Как я и говорю каждый год: это огромнейшая честь для меня открывать этот замечательный праздник. Хочу сказать, что когда я был ребёнком, моя мама, — он посмотрел на Этель, — каждый год рассказывала мне сказки про Хейвуд. Помнится мне, она назвала Хейвуд «Магическим», — он усмехнулся. Многие усмехнулись, а Этель и Лора с улыбкой переглянулись друг с другом. Дэвид продолжил: — Думаю, в этом что-то есть. В этом городе. Он действительно магический; только посмотрите, насколько он красив. Будучи ребёнком, я всегда мечтал прожить в Хейвуде всю жизнь. Завести семью, друзей. И знаете, я так и сделал. У меня есть три… замечательные дочки. К сожалению, Линда… — Что, почему он так расстроен? — тихо спросила Эллен у рядом стоящей женщины. — Его старшая дочь пропала без вести, — так же шёпотом ответили ей. — О Боже, какой ужас, — медленно проговорила Лэдд. —…Линда… она… извините, — он провёл рукой по лицу, сделал глубокий вдох и закончил: — Объявляю праздник открытым. Спустя несколько весёлых песен, подул лёгкий ветерок, заставивший зазвенеть колокольчики на сцене. Но никто не обратил на это внимание. Почти никто. Лора Фаулер замерла на месте, вслушиваясь в лёгкий звон, который заглушала музыка. Возникло ощущение, будто кто-то сделал это нарочно и никакого ветра не было. Фаулер нахмурилась и, шумно вздохнув, быстрым шагом направилась к Дарлин. — Что за шутки? — рассерженно спросила Лора. — Ты о чём? — не поняла Дарлин. — Дарлин, если ты снова злоупотребляешь магией… Снова послышался звон, но уже более громкий. Затем свист ветра. Губы Лоры напряжённо сжались в тонкую нить, а Мунлайт, скрестив руки на груди, догадалась: — Что-то происходит, так? Лора едва заметно кивнула. Она огляделась по сторонам — все гости продолжали танцевать. И, когда Фаулер наконец уловила ту мелкую деталь, скрывавшуюся в звоне, послышался оглушительный писк, отчего девушка, крепко сцепив зубы и нахмурившись, обернулась. — Чёрт! — выпалила Мунлайт. И они рванули к кричащей даме. Женщина, решившая уйти домой пораньше, в итоге нашла труп. Они увидели Эмбер, прикованную к дереву, — девушку из выпускного класса. Бледное и безжизненное тело, окружённое кровью. А свежие царапины на лбу складывались в две буквы — «Б.Д».