Gemma

— Может, мы все-таки сможем стать друзьями, — радостно говорит мне Дженни, уплетая вторую куриную ножку, пока в меня не лезет ничего. — Я имею в виду, хочется узнать, почему Люк Хеммингс второй час шпионит за тобой. — Что? Уже второй час? — не ожидав такого поворота, резко спрашиваю я, и она кивает, продолжая улыбаться, как кит. — Ну, он, кажется, влюблен в меня. — О, правда? Поэтому ты хотела то интервью? — Да, но потом он повёл себя, как настоящий придурок, и я, вроде как, динамлю его. — Это он звал тебя в кино? — продолжает расспросы Дженни, и у меня создается впечатление, будто она наслаждается сплетнями больше, чем наслаждалась Робертом Дауни Младшим в костюме Железного человека. — Да, — кратко отвечаю я, кивая головой. — И ты хочешь его позлить? Заставить ревновать? — с хитрой улыбкой спрашивает она. Откуда она знает, что я хочу? — Да-а, — опять киваю я, и она наклоняется к моему уху, чтобы прошептать. — Купи мороженое на палочке, — тихо произносит она, пока я стараюсь не обращать на запах соуса барбекю из её рта внимания. Я не сразу поняла, зачем мне мороженое, но как до меня дошло, то на моем лице сразу появилась дьявольская улыбка. — Дженни, ты гений, — быстро посмотрев на Люка, прячущегося за кустом в горшке, встаю и иду к магазину с мороженым. Когда я радостно возвращаюсь к ней, Люк сидит уже за соседним столиком, притворяясь, что в телефоне есть что-то очень интересное. Распаковываю фруктовый лед и улыбаюсь Дженнифер прежде, чем запихнуть ледышку в рот по самую палочку. Я не знаю, как мне удалось это сделать, но вытащила я ее с тем же успехом, потому что рот горел от холода. Он буквально онемел, и я не могла пошевелить языком. Кошусь на Люка и вижу, как он с выпученными глазами смотрит на меня. Вторая попытка венчается успехом, если это можно так назвать, и Хеммингс вскакивает с места и направляется ко мне. — Прости, я заберу твою подругу, — обращаясь к Дженни, говорит он, хватает меня за руку и тащит куда-то. — Зачем ты делаешь это? Ты же злишься на меня. — Да, но что я делаю? — Это, — взглядом он указывает на тающий яблочный лед. — Но я всего лишь ем мороженое. — О, в самом деле? — Люк начинает злиться и повышать голос. Как раз то, чего я добивалась. Смотря на него самыми невинными глазами, которые я могла состроить, кладу лед на язык. Он пытался отводить взгляд, но он все время возвращался на мороженое. — Боже, что мне сделать? Я не могу на это смотреть, — ноет он, переминаясь на ногах, и когда я опускаю взгляд, мне не кажется, что я должна продолжать сосать это яблочное дерьмо. Он, блять, действительно возбудился только от одного взгляда на меня. Мне хочется бросить его прямо посреди молла с огромной проблемой в штанах, как он однажды бросил меня, но я не могу не поддаться инстинктам, которые решили неожиданно проявиться. Наплевав на Дженнифер, на обиду и всякие другие чувства, что не дают мне делать то, что надо, веду Люка в сторону туалетов, выкидывая яблочный кусок дерьма в урну по дороге. Не могу поверить, что мы опять будем заниматься этим в общественном месте. И я еще не решила, в женском или мужском. — В этот раз у меня есть презерватив, — шепчет Люк и тянет меня в туалет для инвалидов. Ох, черт, я намокаю. — Очень кстати ты это сказал, — замечая косой взгляд пожилой женщины, говорю я. Едва я щелкаю замком, Люк прижимает меня к стене и приподнимает за бедра, чтобы я могла усесться на его тазобедренные косточки. Лицо начинает гореть, когда он касается влажными губами за ухом, а после по всей левой стороне шеи и ключиц. — Я так скучал по твоему телу, дорогая, — проводя мокрую линию языком, произносит Хеммингс. Я не теряю времени, расстегиваю его черные штаны и спускаю их вместе с боксерами настолько, насколько позволяет длина моих рук. — Не думай, что после секса я тебя запросто прощу, — решаю предупредить его. — Иначе не может быть. Простишь, — он ухмыляется, задрав мою юбку. — Неа, — обхватываю руками его шею и толкаюсь спиной от стены, нет сил больше ждать. Люк помогает себе зубами открыть конрацептив, переминаясь от нетерпения, резко раскатывает его и толкается в меня. — Все еще нет? — Хеммингс продолжает нежелательно болтать, чем отвлекает меня, медленно скользя туда-сюда. — Неа. Меня не беспокоили даже едкий запах мочи из унитаза, полная антисанитария и злость на Люка. И если я на словах отказывалась его прощать, то сейчас я уверена, что он миллион раз прощен за самый лучший секс в моей жизни. — Просто пойми, мне очень, — он резко глубоко толкается, — очень, — еще раз, — очень жаль. Стоны удовольствия, которые я заглушала глупым кряхтением, все же вырываются, и Люк самодовольно улыбается, обдавая меня горячим, как в пустыне, дыханием. — Я сдаюсь, — трясущимся от напряжения голосом признаю я. С неизвестно откуда появившейся печалью наблюдаю, как Люк застегивает ширинку и отряхивает штаны от невидимой пыли. Он закидывает в рот жвачку и поднимает голову, смотря на меня. — Итак, я рад, — широкая улыбка формируется на его лице, и я не могу не улыбнуться в ответ. — Чему же? — интересуюсь я, вскидывая брови. — А нет, постой, я знаю. — Ты меня простила. — Эта битва была нечестной. Ты парень, — не переставая глупо лыбиться, спешу разочаровать его я. Пусть знает, что я бессильна против его чар. Поразительно громкий звук оповещает меня, что кто-то звонит, и я беру трубку так скоро, как это становится возможным. — Получилось? — так же громко спрашивает Дженнифер, и я отодвигаю телефон дальше от уха, чтобы не оглохнуть в конец. — Что получилось? — до меня не сразу доходит, что она имеет в виду. — Ну, как, секс с Люком Хеммнгсом, — не умолкает Дженни, распрашивая меня таким заговощическим голосом. — А, это, — смотрю на Люка, который вероятно слышал весь разговор. Пальцем нащупываю кнопку громкости прежде, чем стало бы поздно. Пока я еще могу оправдаться. — Вроде, да. — Вроде? Так ты переспала с ним или нет? — Дженни начинает раздражаться в перемешку с хихиканьем. — Да, — все же вдыхаю я, и Люк начинает смеяться. — Тогда отлично, — через телефон чувствую улыбку девушки. — Надеюсь, ничего, если я пойду домой. Я съела всю еду. — А, ну, да, иди конечно. — Пока. Завершаю звонок, и Хеммингс начинает открыто ржать, опираясь на кафельную стену. — Ох, девушки, вы такие очевидные, — сквозь смех произносит Люк, вызывая у меня непонятливый взгляд в свою сторону. — Ты бы никогда не придумала эту херню с мороженым. — Постой, ты только что назвал меня тупой? — все еще не понимала я, скривив лицо. — Ты не тупая, подруга твоя тупая. — Она не была достаточно тупой, чтобы придумать, как возбудить тебя на расстоянии примерно пяти метров, — пытаюсь как-то защищать Дженнифер, хотя и сама понимаю, что она глупая. Но в возбуждении парней она точно знала толк. — О, да, не спорю, — он поднимает руки, продолжая раздражающе смеяться. Не должно быть так, что ему смешно, а мне нет. — Но орать в трубку, очевидно посреди торгового центра, получилось ли у тебя поебаться со мной — неразумно. Закатываю глаза, собираясь открыть дверь, но Люк останавливает меня, поворачивая к себе и размещая теплые руки на моей талии. — Малыш, все те девушки никогда не сравнятся с тобой, — говорит он, и я тону в его ярких голубых глазах. Как бы мне хотелось, чтобы мы были вместе, Люк, но я не собираюсь предлагать тебе встречаться. — Это мне известно, — немного нахально отвечаю я, облизывая покусанные им губы. — И ни одна из них не заставила меня хоть на секунду забыть о тебе, — не обращая внимания на меня, продолжает Люк, поглаживая руками мою спину, а затем попу. — Не сомневаюсь, — ну же, не томи, Люк, я хочу услышать это сраное предложение. Вам может показаться, что туалет — самое неподходящее место из всех на планете, чтобы стать настоящей парой, но мне вообще плевать. Туалет — сама романтика, и ничто не заставит меня передумать. — Эм, Джемма… Господь, дай мне сил. — Черт, мне это надоело, — спустя какое-то время, отталкиваю его руки. Он никогда не соберется сказать мне что-то. Я бы никогда не стала смеяться или что еще, чего он ожидает от меня. Так почему бы ему просто не предложить мне, блять, стать его девушкой. — Пожалуйста, не уходи, — его голос срывается, когда я начинаю открывать замок. — Т-ты станешь моей д-девушкой? Мои руки зависают над дверной ручкой, я открываю рот и не могу пошевелиться. Эта фраза проигрывается в моей голове на повторе, и я не могу ничего с этим поделать. О, мамочка, не сплю ли я? Меньше трех недель назад я могла лишь завидовать своей лучшей подруге, а сейчас что? Я в одном шаге от того, чтобы начать встречаться с Люком Хеммингсом. Когда даже моя спина чувствует панику блондина, я поворачиваюсь, очень медленно, не зная, какое выражение лица изобразить. Я шокирована, но одновременно рада, да, до жути рада. Но когда я поворачиваюсь, Люк еще больше ужасается. Когда я научусь контролировать свое лицо? — Не молчи… — шепотом произносит он, не оставляя в покое свои длинные пальцы. — Конечно, — на выдохе говорю я и улыбаюсь. На секунду мне даже кажется, что он сейчас упадет. Но после самая широкая улыбка, которую мне доводилось видеть, озаряет его румяное лицо. В ту же секунду крупные ладони обхватывают мое лицо, и он прижимается своими губами к моим. — Выходите оттуда, бесстыжие, — старческий голос раздается по ту сторону двери. Быстро открываю замок и выбегаю из комнаты, таща радостного Люка за собой. — Совсем совесть потеряли, — кряхтит та пожилая дама, размахивая рекламкой, наподобие той, что смотрела Дженни. — Простите, — покраснев, пропускаю ее в туалет, но она лишь фыркает, а Хеммингс тихо смеется, сжимая мою руку. Я: Худ, я снова с ним переспала Кэл: Да ладно? Серьезно? Кэл: Форму не потерял? Я: Нет к счастью Я: Боже это было чудесно Кэл: Ты сейчас договоришься и я пойду искать себе девушку на одну ночь Кэл: Нет я правда сейчас пойду Я: Знаешь че еще? Кэл: Че Я: Мы встречаемся Кэл: Чегооо Кэл: Охереть Кэл: То есть это теперь не просто секс без обязательств? Кэл: Охереть Кэл: Тоже так хочу Я: Я сама в шоке Я: Мы сделали это, Калум! Я: Все благодаря тебе Кэл: Не благодари (: Кэл: Он не такой самостоятельный, как кажется, и я просто решил помочь Кэл: Друг все-таки Я: I adore you ♡ Кэл: Знаешь что может испортить вам с Эви сказку под названием «В кровати с рокзвездой»? Я: Что Кэл: Тур Я: Бля Кэл: Уже на этой неделе Кэл: И Люк не из тех, кто будет подрываться с дивана, чтобы приехать к своей девушке Кэл: А вот Майки может кстати Я: Я приеду Я: Куда там ехать надо Кэл: Мы по городам ездим вообще-то Я: Ладно, чья-нибудь мама поедет? Кэл: Эша может быть Я: Эша мне не поможет — Отлепись от своего телефона, — недовольно говорит Люк, поворачивая меня за плечо в свою сторону. — Скажи мне, — нахмурив брови, решаю спросить я, — мы сможем видеться в течение тура? Озадаченное выражение лица застывает, и он долго смотрит на меня без ответа. А Калум все же оказался прав. — Прости, я просто думал, — извиняется Люк, слегка улыбаясь, когда спустя несколько минут молчания я снова углубляюсь в телефон. — Если ты хочешь, мы поищем тебе место в автобусах и самолете, — потирая затылок, произносит он. Возможно я и могла бы отправиться с ними, но я не уверена, что смогу бросить работу. У меня не так много дел, как мне кажется, но все-таки они могут на меня навалиться, когда я не буду этого ожидать. С другой стороны я не знаю, как длительное расставание повлияет на наши отношения. Я могу попробовать быть с ним только в Америке, а в Европу не поеду. И все равно полгода не видеть друг друга это невыносимо много. Моя мама живет в Лондоне. Как давно я не видела маму? Может лучше побыть пока в Нью-Йорке, а потом сразу поехать в Лондон? — Я не знаю, Люк, у меня тоже есть работа, — пойдя поперек своим принципам, отвечаю ему я, хотя могу запросто бросить работу. Как расставание, так и нахождение рядом друг с другом может ухудшить наши отношения. Теперь я правда не знаю, что делать. — Кажется, она дистанционная и не требует нахождения в офисе, — погрустнев, отвечает Люк. — Пожалуйста, мне нужно, чтобы ты была рядом. Я всегда смогу посадить тебя на самолет и отправить домой. Я никогда не видела такого Люка. Такого доброго, отзывчивого, а не наплевавшего на все, включая меня и мои чувства. Сейчас мне кажется, что он готов абсолютно на все, лишь бы я согласилась поехать с ним. — Мы попробуем, — переступив через себя, говорю я, обнимая его. — Я люблю тебя, — Люк сильнее прижимается ко мне, выводя пальцами круги на моей спине, и я буквально давлюсь собственной слюной. Скажите, что я не ослышалась. Я знаю, что точно люблю его, но совсем не ожидала взаимного чувства. Тем более в такие короткие сроки. Непонятная паника прожигает мою грудь, и я не могу ничего поделать, лишь часто вдыхая, чтобы деть куда-нибудь неприятное чувство. — Что с тобой? — почувствовав мое частое дыхание, спрашивает Люк и отодвигается, обеспокоенно смотря на меня. — Я… Просто тоже люблю тебя, — выдохнув и растянув улыбку, отвечаю я, и он тоже улыбается мне. Я не понимаю, как он так сильно изменился. И иногда мне кажется, что это лишь затишье перед бурей, а потом он снова станет прежним и будет пофигистично относиться ко всему. И эта мысль не дает мне покоя. *** Прошло уже три месяца. Три месяца, за которые мы объездили всю Северную и частично Южную Америку. Но несмотря на все эти путешествия под боком Люка, я совершенно не чувствовала себя его девушкой. Просто первую половину дня работала, вторую — гуляла по городу. У меня был отдельный номер, и я даже не знала, с кем свою ночь проводит Хеммингс. И хорошо бы, если бы я видела его каждый день, но я действительно видела его только на границах штатов, а это раз в три дня. Калум же отмалчивался по поводу Люка, что очень раздражало. Не говорю уже о том, что еще два месяца назад перестала верить, что Люк любит меня. Ему насрать на то, где я, с кем я и чем занимаюсь. Теоретически, я могу переспать с кем-нибудь из их менеджеров, и Люк не заметит. Вообще. Сейчас мы сидим в аэропорту, чтобы лететь в Италию, ведь там парни решили отдохнуть две недели до начала следующей части тура. И в это время я надеюсь на хоть какое-то внимание со стороны моего очень любвеобильного бойфренда. А если ничего не изменится, то я уеду в Лондон. Три месяца сплошного избегания настолько достали меня, что я готова свалить от них в кратчайшие сроки. Пока Калум фотографировался с фанатами, я преданно ждала, иногда нервно моргая, ведь меня тоже фотографировали. — Как же я заебался, хочу домой, — заныл он, забирая у меня свою кепку и рюкзак, которые оттянули мне руки своей тяжестью. — Как же я заебалась, что Люк меня избегает, хочу домой, — говорю я характерным для раздражения высоким голосом с укоряющим взглядом. Калум, понимая всю серьезность ситуации, несмотря на мое недовольство, просто пожимает плечами. — Джемма, — тихо говорит он, хватая меня за рукав, останавливая и поворачивая к себе, — вот, честно, я не знаю, где его носит. Клянусь. Я верю ему. Калум бы никогда мне не врал, в отличие от некоторых. Во время тура от нечего делать я начала снимать что-то типа блога, в котором рассказывала о наших поездках и иногда делилась советами в области моды. Поймите меня правильно, я не профессионал, я не гонюсь за славой или деньгами. Когда ты совершенно один на протяжении трех месяцев, многое что может прийти в голову. И людям действительно нравится. Надеюсь, не потому что я в туре с 5SOS. — Ладно, тебя я не обвиняю. Но меня бесит, что он напрочь забыл обо мне, — хорошее настроение в миг пропало, сменяясь безвыходностью. Ну, что я могу сделать в такой ситуации? Ничего. — Простите, Джемма, могли бы вы уделить нам пару минут? — приятный голос девушки с микрофоном отвлекает меня, и я поворачиваюсь к ней и съемочной группе. Единственные люди, которые еще не ведут себя по-скотски, заручившись моей беззащитностью и наивностью, — репортеры. Они хотя бы вежливы и научены манерам. — Да, конечно, — улыбаясь своей самой широкой улыбкой, отвечаю я. Калум лишь закатывает глаза, называя меня дурочкой напоследок, и уходит, чтобы сдать багаж. Когда я иду в сторону фанатов и некоторых охранников, они все вдруг перестают идти на выход, а снова толпятся у натянутой ленты, преграждающей им путь. — Вы готовы подписать контракт на пять рекламных роликов? — высокий стройный парень в поло с надписью «Maybelline» подходит ко мне, совершенно отвлекая меня от маленького интервью для прессы. Пять рекламных роликов для фирмы косметики? Что может быть лучше для одинокой девушки, не знающей, чем себя занять. Школа началась еще месяц назад, но мне уже не хочется в нее возвращаться с этим новым статусом по жизни. Я была абсолютно уверена, что все мои подписчики лишь фанаты группы моего парня, но никак не мои фанаты. А сейчас мне предлагают контракт с ведущей в мире компанией по продаже косметики. Над чем здесь думать вообще? — Эм, да, почему бы и нет, — сделав минимум заинтересованный вид, произношу я, на что парень в поло оживает. О-о, Джемма, ты уже в телевизоре. — Каково быть в отношениях с Люком Хеммингсом? — задает свой первый вопрос девушка с микрофоном. Уже ненавижу это интервью. — Я не хочу разочаровывать некоторых девочек, не хочу показаться равнодушной и продажной в какой-то степени, но мне не нравится встречаться с ним. Когда мы еще не были вместе, это казалось лучшим, что могло произойти, а сейчас я хочу лишь отмотать пленку, чтобы все не пошло в эту сторону, — неожиданный прилив откровений вырывается прежде, чем я успеваю подумать над правильностью моих действий. Потому что Люку и менеджерам может не понравится такой ход событий, ведь я отталкиваю людей от группы, а не наоборот. Но я уже начала и оставлять недомолвки не намерена. — Ему плевать на меня и на наши отношения. Я не хотела сказать ничего плохого про Люка. Он хороший человек, но ужасный парень. Все это время девушка с микрофоном понимающе кивала головой, выжимая кнопку на диктофоне. Но на самом-то деле ничего она не понимает. Вся эта фигня с популярностью только делает людей хуже, заставляет забыть, кто мы есть и что мы друг для друга значим. Разве так и должно быть у нормальных людей? — Мы жертвуем собой ради музыки, — слабо улыбаясь, говорит Калум, потирая колени. — Я не раз проклял сам себя за то, что расписался на контракте. И в тот же день я продал себя, чтобы заниматься любимым делом. «Разве это не то, чего ты хотел, Калум? Грех жаловаться,» — скажешь ты. Да, это то, чего я хотел. И я не жалею. Нельзя иметь все. И из всего, что я мог иметь, я выбрал музыку.