Дзюцу Временных осколков

*Тогда* Сколько слов нужно человеку чтобы описать свои чувства? Наруто много раз пробовал, но выходило как-то хреново, хотя он старался. Иногда даже выходило. Были люди, которым не нужно много объяснять, потому что они знают каково это. А еще был Саске, которому не надо говорить, который поймет сам, просто потому что это Саске, и другие причины не имеют значения. В голове путались все мысли. Это гендзюцу ему было не сломить, и вся ситуация угнетала. Наруто чувствовал себя запертым в клетке зверем, как Курама когда-то, и от этого становилось тошно. Бессилие медленно разрушало барьер, отделяющий такое хрупкое спокойствие от паники. Лис слишком поздно определил проблему и иллюзия проникла в самые уголки сознания Наруто, хотя на Кураму оно не действовало. И слава Старику Хагоромо. Наруто закрыл глаза, медленно втягивая в себя воздух. Пахло костром и лесом. Обычный запах для похода, однако почему кажется будто все это впервые? Может потому что после всего что было, рядом с ним Саске и, что уж совсем невероятно, отец? Впрочем ему бы хотелось увидеть и маму. Когда-то он боялся что со временем ее черты лица, голос, фантомный запах — все сотрется, однако картинка резко и удивительно четко отпечаталась в подсознании, а слова, казалось вырезались на ребрах. То что мама никогда не уйдет из памяти, Наруто принимал с каким-то мазохистским удовольствием. Он не хотел бы забывать эту встречу, однако время от времени возникало чувство невыразимой боли, и иногда, ночью ему чудилось как наяву, будто где-то там в глубине комнаты слышен ее звонкий смех. И мама рядом, а это просто темнота комнаты, съедает своим чернеющим мраком женский силуэт. Наруто снова упал в какое-то доселе неизвестное чувство меланхолии, что с появлением отца как-то непривычно сдавливало грудь. Может в этом виновато гендзюцу, может дело в так неожиданно появившемся из прошлого непонятно каким Дьявольским Дзюцу Четвертого со своей командой? Или в этом виновата неожиданно появившаяся угроза хвостатым? В любом случае Наруто это все не нравилось. Курама тоже недоволен. Не то чтобы он обычно был милым ручным лисенком, скачущим в подсознании от счастья и веселья, однако он был необычно хмурым и даже не ехидничал как обычно. Из-за тебя, дурень! — пронеслось где-то на самых задворках сознания. Да, верно, и все остальное чушь. Потому что сны теперь виделись и наяву. Саске говорил держаться подальше от Тори, но в такой ситуации это было невозможно. Он видел то чего нет, а кошмары преследовали его каждую ночь, единственное что оставалось это вести себя как ни в чем не бывало, потому что Наруто не в состоянии противиться чакре Треххвостого, потому что если начнет делать это, то потеряет и ту часть чакры что находилась в нем. Как бы Наруто не пытался убеждать себя что Гендзюцу это по части Саске и в этот раз нужно просто дать ему со всем разобраться самому, однако осознание того, что он совершенно бесполезен в этой ситуации скребло где-то под ребрами вперемешку с нарастающим раздражением. Наруто очередной раз глубоко вздохнул. Он вел себя странно, это признавал даже Курама, но поделать с собой ничего не мог. К тому же эти дурацкие перепады настроения, которые тоже были не присущи Узумаки, доставляли еще больше проблем. «Да что со мной? — понеслось в голове — Ною как ребенок, я же будущий Хокаге, датебае, а занимаюсь какой-то ерундой. Будто то что я сижу тут и хандрю как-то изменит положение дел!» Наруто, нахмурившись, тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, это действительно пора прекращать. Гендзюцу давило со страшной силой, но для будущего Хокаге это не может быть помехой, поэтому Наруто сцепив зубы и оставив все Саске, стал думать о сложившейся ситуации с хвостатыми. Он тормошил, слегка раздраженного Кураму, старался абстрагироваться от ложных ощущений, что навязывало ему гендзюцу. Он справится, в конце концов он же Узумаки Наруто, Тебае! — Нам нужен привал! — Голос Карин показался неожиданно громким, хотя куноичи говорила хрипло и приглушенно, и Наруто с удивлением понял, что никто из них не проронил практически ни слова с тех пор как группа отправилась в дорогу. — Я жутко устала! Узумаки поджал губы. Он мог игнорировать собственную усталость, но вот когда это случается с кем-то другим. Ксо! Времени мало, каждая секунда на счету, однако много ли будет проку от них, если каждый будет настолько изможден? — В чем-то она права, — Резко раздался откуда-то сбоку голос Шикамару. Сквозь шум ветра и шелест листьев Наруто смог различить и насмешливый хмык Саске, раздражаясь. Он что ребенок, чтобы с ним так разговаривали, тебае! — Если мы не остановимся, то вряд ли сможем добраться вовремя. — Да знаю я, даттебае. — Недовольно произнес Наруто, сверля взглядом страдальческое выражение лица Шикамару. Наверняка он про себя проклял всех, потому что именно его вечно заставляют отдуваться. Послышался короткий смешок Минато. И отец туда же, отлично! — Ладно-ладно, — Четвертый поднял руки в примирительном жесте, тем не менее все еще весело улыбаясь. Наруто опешил от этой улыбки. Сердце болезненно сжалось — отец и правда улыбался ему. Узумаки никогда к этому не привыкнет, и, о Ками-сама, пожалуйста пусть так оно и будет.— Нам всем не помешает отдых. Наруто деланно недовольно поджал губы, но тут же протяжно выдохнул, ненароком показывая свою усталость. Разве он не говорил, что привал — это отличная идея? «Вот увидишь, Саске, к тому времени как ты закончишь я буду уже знать ответы на свои вопросы. *сейчас* Все произошло в мгновение ока. Саске делал чисто на автомате. Они с Четвертым работали так, словно уже не раз делали это. Тело сопротивлялось чужой не-нарутовской чакры, но лишь слегка, потому что она была такой… обволакивающей? Совсем не такая как у сына, однако одновременно похожая. Она закрыла собой как защитным куполом, однако чужое дзюцу лишило его собственного оружия. Саске ошарашенно распахнул глаза. Минато говорил что приведет в дисбаланс все его чакроканалы, однако Учиха не думал что это будет так… никак. Просто он мигом стал обычным гражданским, что для сильного шиноби было равносильно потере всех пяти чувств разом, даже воздух из легких выбило, как после сильного удара под дых. Он ничего не видел, ничего не слышал, словно сидел в каком-то вакууме. Нет, он не мог признаться себе в этом, но на самом деле Саске не был готов к такому. Он только начал познавать свои новые способности, но у них с Наруто они были выше чем у любого шиноби, из когда-либо существовавших, а значит и урон от техники будет выше. Что там говорил Минато о смертельном риске? Вдруг странное чувство начало охватывать Саске. Сначала Кончики пальцев, потом по венам к кистям, ключицам, шее и наконец к глазам. Странное ощущение, словно к тебе возвращается осязание после тяжелой анастезии. Саске прикрыл глаза, не сдерживая легкой улыбки.«Ну точно уссуратонкачи» — пронеслось на переферии сознания. Верно, умереть сейчас из-за какой-то подопытной крысы Орочимару будет настоящим позором. Пелена злости застилала глаза. Все было как в тумане, однако Саске повернул голову, смотря прямо в глаза тому, кто все это время был рядом, пытаясь обмануть, вытягивая по крупицам чакру хвостатых из Наруто. Он вспомнил, и даже больше чем знал. — Вы забыли о командной работе «Какаши-сенсей». — Усмехнулся Саске сверкая активированным Мангеке-Шаринганом.