Дочь Имрахиля

Прошло два дня. Лотириэль держала своё слово, и даже не пыталась сбежать. Эомер, тем временем, действительно послал гонца в Дол Амрот но, ответа ожидали не раньше, чем через неделю. Княжна гостила в Эдорасе, и ни на что не жаловалась, разве что ей было скучно. Эомер занимался государственными делами, и не мог уделять много внимания своей гостье. Но вот произошло событие, которое многое изменило – нежданно-негаданно, в Эдорас прибыла Эовин. Лотириэль много слышала об этой девушке, но не встречалась с нею лично. Увидев её, Лоти поняла, что слухи о красоте Защитницы Рохана были правдивы – она была прекрасна, как чистый горный ручей. В сердце дочери Имрахиля всколыхнулась зависть, и она уже невзлюбила сестру Эомера. Эовин же, узнав, кто гостит в Эдорасе, наоборот несказанно обрадовалась. Она подошла к Лоти с доброй улыбкой и сказала: - Я давно хотела познакомиться с тобой, Лотириэль, дочь Имрахиля. Фарамир рассказывал мне о тебе. Я так рада, что у нас будет время узнать друг друга получше, ведь скоро мы с тобой станет практически сёстрами! Фарамир приходился юной княжне двоюродным братом, раньше она довольно много времени проводила с ним и Боромиром, особенно когда приезжала с братьями погостить в Минас-Тирит. - Я тоже очень рада, - нацепив на лицо дружелюбную улыбку и стараясь, чтобы голос прозвучал как можно радостнее, ответила Лоти. В честь приезда сестры Эомер решил устроить настоящее пиршество: позвали музыкантов, накрыли столы. Во время трапезы Эовин рассказала о том, что происходит в Итилиэне, где она поселилась вместе с Фарамиром. Лотириэль слушала вполуха потому, что ей было не интересно, какие сады там вырастили, и какие города там достроили. Куда больше деву волновало, через сколько дней тут появится её отец. Лоти действительно оставила мысли о побеге, и в глубине души была этому рада. Она соскучилась по дому, по шуму прибоя, по своей семье. Вечером, когда пир наконец-то окончился, княжна направилась к своей комнате. На этот раз, к счастью, она не сбилась с дороги. Следующий день прошёл более-менее спокойно. Лотириэль старалась избегать лишних контактов с Эовин, а сын Эомунда снова был занят государственными делами. Скуку молодой княжне скрашивала Мэй. Этой служанке на вид было лет пятьдесят, и она пользовалась при дворе неким уважением, потому что когда-то вынянчила и Эомера, и его сестру. Мэй много чего знала, и развлекала Лоти, рассказывая девушке либо какие-то эпизоды из истории Рохана, либо забавные сценки из детства короля и его сестры. Пару раз Лотириэль выбиралась из города, чтобы покататься на Асфеле, потому что, по словам конюха, «грех такому коню простаивать в стойле». И вот, на седьмой день пребывания в Эдорасе, как раз во время одной из таких конных прогулок, княжна Дол Амрота завидела вдалеке отряд Всадников. Приглядевшись, дева с ужасом осознала, что это наконец-то прибыл её отец. Голубые знамёна с изображением лебедя подтвердили эту догадку. Лоти погнала коня галопом назад в город, и, соскочив с седла и отдав поводья конюху, кинулась во дворец. В зале никого не было кроме нескольких придворных, и поэтому Лотириэль сразу направилась в свою комнату. Итак, действовать надо было быстро. Для начала, надо было привести себя в подобающее княжне состояние – Лоти поспешно стянула с себя штаны для верховой езды, тунику и сапоги, и надела платье. Потом она со страхом принялась ждать, когда же отец с карательными намерениями явится к ней. Шаги на лестнице не заставили себя долго ждать, а затем раздался стук в дверь. - Войдите! – пискнула дева, на всякий случай отойдя от двери подальше. Дверь тут же распахнулась, и в комнату вошли двое – Имрахиль и Эомер. Княжна опустила взгляд в пол, готовая к взрыву отцовского негодования. Однако вместо этого Имрахиль обнял её, с возгласом: «О, дочь моя!». Тогда-то Лотириэль и почувствовала первый сильный укол совести, а потом, когда князь Дол Амрота принялся рассказывать о том, как все родные волновались за неё, Лоти поняла, как она была виновата перед всеми. - Прости меня, отец, - всхлипнула она, и слёзы полились у неё из глаз. - Как же повезло, что ты встретила Эомера! – сказал Имрахиль, когда дева немного успокоилась. Лоти согласно кивнула. - Сегодня же мы отправляемся в Дол Амрот, - продолжил князь. Возражать Лотириэль не стала. В путь планировали выдвинуться после обеда, поэтому сейчас княжна, с помощью Мэй принялась собирать свои вещи. Ближе к полудню в дверь постучали, и девушка подумала, что это, должно быть, слуги хотят сообщить о том, что её ждут к обеду. К удивлению Лоти, её пришёл навестить Эомер. - Мэй, ты не могла бы ненадолго нас оставить? – обратился сын Эомунда к служанке. Та, не задавая лишних вопросов, вышла из комнаты. Лотириэль удивлённо посмотрела на короля. - Что-то случилось, государь? – спросила молодая княжна. - Я просто пришёл попрощаться, - сказал Эомер, и во взгляде его появилось какое-то странное выражение. - О, так ты будешь скучать по мне? – плутовка, кокетливо улыбнувшись, посмотрела на сына Эомунда из-под полуопущенных ресниц. - Ну, разумеется, - в карих глазах короля появились весёлые искорки, - Каждый день буду тебя вспоминать. - Я же серьёзно спросила, - Лоти сделала обиженное личико. - А я серьёзно ответил, - взгляд короля Марки снова сделался каким-то печальным. - Но ради того, чтобы со мной попрощаться, стоило ли государю приходить сюда? Ведь, так или иначе, после обеда ты бы попрощался и со мной, и с моим отцом… - сказала княжна, внимательно наблюдая за реакцией эорлинга. - Ты права. Я хотел поговорить с тобой наедине, потому что… - король запнулся, затем вздохнул и продолжил, - Я должен сказать тебе кое-что. Лотириэль уже предчувствовала признание любви или, возможно, даже предложение руки и сердца. Дева уже ощущала вкус своей очередной победы. Но вместо этого сын Эомунда изрёк: - Я видел много девушек, которые были добрее, умнее и красивее тебя… Дочь Имрахиля чуть не задохнулась от возмущения. Да как он смеет ей такое говорить?! - Но ни одна из них так не запала мне в душу, как ты, Лоти, - продолжил Эомер, первый раз назвав её этим сокращённым именем. «Лоти» звали её только родные, а называть её «Ло» вообще позволялось только Амротосу. С одной стороны, Лотириэль чувствовала негодование – сказать ей, что на свете есть девушки во всех отношениях лучше, явно не было легчайшим способом завоевать благосклонность дочери Имрахиля. С другой стороны, Эомер вроде бы признал, что она понравилась ему. Дева растерялась, не зная, что и сказать. - Может, ты поцелуешь меня на прощание? – внезапно сказал сын Эомунда, и, не давая девушке опомниться, обхватил её руками и поцеловал. Лоти чувствовала его горячие губы на своих губах, ощущала шероховатость его усов и тепло его сильных рук. У дочери Имрахиля подкосились ноги, и она ощущала себя беспомощной, как тряпичная кукла. От поцелуев Эомера у неё перехватило дыхание, а сердце с бешеной скоростью заколотилось где-то на уровне горла. Но затем здравый смысл стрелой пронзил сознание княжны, и она резко отстранилась от короля Рохана. - Да ты… Ты… - почему-то все ругательства и оскорбления, которые знала девушка, никак не хотели приходить на ум. - Прошу прощения за мою наглость, - как ни в чём не бывало, сказал король Марки, - Пусть всё, что здесь произошло между нами, не покинет пределов этой комнаты. Сказав это, Эомер развернулся и вышел. Лотириэль осталась в комнате одна. Она медленно опустилась на кровать и уставилась невидящим взглядом в окно. «Что это сейчас было?» - мелькнула в её сознании мысль, - «Я не могу его понять. То он говорит, что видел девушек умнее, добрее и красивее меня, то я ему запала в душу, то он меня целует, то извиняется и просит, чтобы всё, что произошло не покинуло пределов комнаты… Нет, я не понимаю!» За обедом сын Эомунда и вовсе делал вид, что не замечает девы. Лотириэль тоже старалась не обращать на него внимания, хотя всё же украдкой поглядывала на короля. Затем пришла пора официально прощаться. - Надеюсь, что впредь княжна будет осторожнее, - с непроницаемым лицом сказал Эомер. Затем он попрощался с Имрахилем, и отряд всадников из Дол Амрота выдвинулся домой. Путь прошёл без приключений, и когда впереди показался родной город, дочь Имрахиля почувствовала неимоверное облегчение. «Ну, вот я и дома», - подумала она. Братья встретили её радостно, Амротос взял с Лоти слово рассказать ему в подробностях обо всех приключениях, которые выпали на долю юной княжны. Что касается матери… Эмилиан не спешила душить дочь в объятиях. Лицо её, как всегда, было непроницаемо, и она просто молчала. «Ох, лучше бы она плакала или кричала…» - подумала дева. - Мама, не молчи, пожалуйста! – не выдержала, наконец, Лоти. - Милая, ты понимаешь, как нас всех тут перепугала? – спокойным и ровным тоном сказала княгиня. Лотириэль кивнула, чувствуя, как к горлу подкатывает ком, грозящий в любую минуту пролиться слезами. - Прости меня, пожалуйста, мамочка! – всхлипнула юная княжна и Эмилиан, приблизившись, обняла свою дочку. Как и опасалась дева, её заключили под домашний арест, хотя и не на всю жизнь, а только на месяц. Пока её братья развлекались охотой, тренировочными боями и прочими увлекательными занятиями, Лоти сидела в замке, изнывая от скуки и безделья. Она часто думала об Эомере, не зная, как теперь следует к нему относиться, и можно ли считать короля Рохана одним из своих поклонников. «Интересно, как он поведёт себя, когда мы увидимся в следующий раз?» - думала княжна Дол Амрота, смотря в окно, на горизонт. Она дышала солёным, знакомым с детства воздухом и чувствовала, что вряд ли ещё когда-нибудь осмелится сбежать из дома. Хотя… Кто может знать наверняка?