Спасенный

Делегация, сопровождавшая Тингола до его пленения, вынуждена была отправиться в Нарготронд без короля, - не обижать же Фелагунда. А Феанорионы отправились в Дориат - к своему большому удивлению. Король пересел на своего коня, предварительно приведя себя в порядок и обувшись. Маэдрос и Келегорм ехали рядом с королем, Хуан шел рядом с конем Келегорма, вызывая зависть и заинтересованные взгляды короля Дориата, Куруфин, Карантир и Келебримбор ехали позади старших братьев и короля, Певец ехал позади всех и тихо мычал про себя песню. Какое-то время они ехали тихо, но нетерпеливая натура короля все же дал о себе знать. - Расскажите мне про своего деда. Он часто вспоминал меня? Как он жил? Кто надоумил его жениться второй раз? Расскажите мне все! Маэдрос обернулся к нему и задумался, а затем начал свой рассказ: - Наша бабушка умерла рано. Король один растил моего отца. А потом, когда отец подрос, он отправился учиться у Махтана, а потом к Аулэ, потом пустился путешествовать по Аману. Деду стало одиноко, он очень страдал. Он хотел много детей, поэтому захотел жениться второй раз, когда узнал, что Бабушка Мириэль никогда не вернется к нему. Вот так вот. - А что же Ваш отец? Как он дал позволение на женитьбу? - не унимался король, который вдруг стал казаться юным и любопытным мальчишкой. В конце-концов, - подумал Маэдрос, Тингол - Эру-рожденный. Они все немного похожи на детей, поэтому проявлял такт и терпение. - Он увидел, что король Финвэ страдает. Он ведь любил своего отца и пошел на этот шаг, чтобы отец не страдал, - ответил Маэдрос. Вообще, в их семье никогда не поднимали этот вопрос, не обсуждали бабушку Мириэль, вторую женитьбу Финвэ... но вопрос о Нолдаране задает его старинный друг... Приходилось отвечать. - А меня он вспоминал? - снова поинтересовался Эльвэ. - Вспоминал. И очень часто. В детстве он рассказывал нам истории о переселении и часто рассказывал о Вас. Эльвэ улыбнулся, но потом опечалился и сказал: - Как жаль, что он умер так ужасно. Но ему хватило отваги противостать Морготу, чтобы защитить самое дорогое - сокровище своего сына. - Да, - произнесли некоторые из Феанориони, что слышали разговор. Вновь воцарилась тишина. Но ненадолго, потому что Тингол не привык ехать в тишине. - Мне страшно представить, что бы со мной случилось, попади я в плен. Опасность грозила бы не только мне, но и моему королевству. В благодарность за мое спасение, я, на правах брата Ольвэ, прощаю вас и разрешаю проезд в Дориат и торговлю с моим народом. - Это дорогая награда. Благодарю Вас и не отказываюсь от нее. Поверьте мне, на собственном опыте я знаю, что такое плен Моргота. Такого не пожелаешь ни одному эльфу, человеку или гному. - Я много слышал о...Вашем...пленении. Не хотел Вас об этом спрашивать, но...как Вы выдержали? - С трудом. Лекарям Второго дома Нолдор пришлось собирать меня по кусочкам. Приятного мало. - Простите, что лезу в душу. Хорошо, что Вам хватило сил подняться и воевать с врагом. - Да, это хорошо. Ведь жажда борьбы и мести, наряду с переживанием о моем народе помогли мне встать. И Вам не стоит просить прощения за Ваши вопросы. В конце концов, Вы - не первый. Многие эльфы задавали мне вопросы и поделикатнее. Элу Тингол слушал ответы первенца великого мастера и удивлялся, как мог отказаться от общения с ним. Маэдрос казался ему образцом дипломатичности и самообладания, терпения и доброжелательности. Он не понимал, откуда появились слухи об их несдержанности и вспыльчивости. Не слухи ли это приспешников врага? Элу редко сдерживал свое любопытство, поэтому спросил прямо: - Слушая Вас, и смотря на вас я удивляюсь тому, как слухи о вас разнятся с тем, что я вижу. Вас едва ли не равняли с орками! Как будто вы - не сыновья эльдар из Валинора, а Моргота! Почему? Откуда? Эльфы рассмеялись и один из них произнес: - Я не удивлен таким слухам! Кто их распространял? Арафинвионы? Не Финрод ли вам это рассказывал? Или его младшие братцы? Пожалуй, нужно поговорить с ними как следует! Тут Элу Тингол вспомнил о том, что рассказывали упомянутые эльфы и Элу спросил: - А почему вы оставили их на погибель? Зачем вы заставили проходить их через гибельную ледяную пустыню? - Мы не заставляли их! - воскликнул Карантир, - Они сами туда пошли. Отец сам сказал: "Пусть возвращаются в игрушечный мир Валар!" Это его собственные слова. Никто и не предполагал, что Финголфину хватит ума потащить нолдор через эту зад.. - Куруфин дернул его вовремя и сделал страшные глаза. Карантир смутился и примолк, а затем добавил: - В общем, мы не думали, что они пойдут... - ...Через эту задницу. Я тебя понял. Но один из них спас вашего брата из плена. - произнес Элу Тингол. - И за это мы им благодарны, - ответил Келегорм, - Конкретно одному из них. Они продолжили свой путь через лес, а затем остановились на привал. До Менегрота оставалось пару дней пути, но эльфы не спешили, по желанию короля. Очутившись дома, он будто вновь пришел в себя, взбодрился и расцвел. Растерянность, замешательство и некоторая истеричность ушли, он снова был собой. Маглор достал походную лютню и запел. Элу довольно улыбнулся. Наконец-то он услышит знаменитый голос Маглора, о котором он давно слышал. И наконец-то он скажет Даэрону, что несмотря ни на что, он поет лучше, хотя немного и слукавит. Потому что и пение Маглора ему понравилось.