POV Катерина Жданова.
А вот это уже было интересно и даже очень. Ромка пропал! Нет, он ходил на работу, участвовал в совещаниях, вел переговоры, часами зависал на сайте, и все-таки он пропал…
Попытаюсь объяснить так, чтобы и самой разобраться…
Назавтра, после знакомства с «Алиной», Малиновский вышел на работу злым, не выспавшимся, нелюдимым. Он даже с Андреем не пожелал откровенничать, рыкнул на него, мол, отстань, и все. Правда, где-то к середине рабочего дня устроил показательные выступления на тему «Женщины, падающие к моим ногам и складывающиеся в штабеля», приставая ко всем моделям подряд, но делал это так пассивно и незаинтересованно, что клюнула на его заигрывания одна лишь Клочкова, и то, скорее всего, по старой памяти, а остальные никак не хотели не только складываться в штабеля, но и падать к ногам бабника.
Я сразу же позвонила Глюкману.
— Игорь, привет!
— Я есть хочу, — вместо приветствия, буркнул хакер.
— Так поешь, я потом перезвоню.
— Умная, да? Было бы что поесть, давно бы поел.
— А в магазин сходить? Не судьба? Или заказать на дом?
— У меня работы много, — Глюкман совсем помрачнел.
— Понятно. Тогда я сейчас тебе что-нибудь закажу, ты уж открой двери посыльному, сделай милость.
— Катя, а что, еду можно заказывать на дом? — честное слово, он не притворялся, он просто понятия не имел, что вне его компьютера жизнь продолжается.
— Можно.
— А меня научишь?
— Научу, — рассмеялась я и разъединилась.
Затем позвонила в ресторан «Эль Гаучо» и заказала этому гению несколько порций разных обедов, чтобы и вечером ему было что поесть, да еще и на завтра осталось. Думаю, что у него хватит ума не съесть все сразу, а оставшееся разогревать по мере надобности.
— Катерина Валерьевна, — это был уже совершенно другой Глюкман, сытый, довольный судьбой, готовый к разговору, — спасибо, душа моя, не дала погибнуть в расцвете лет. — и тут же, без паузы. — Ты чего звонила?
— Хотела узнать, что происходит с нашим подопечным. Ходит мрачный по офису, с девочками заигрывает вяло, да и цыганочке он не пишет. Есть какие-то новости?
— Новости? Есть… — Игорь надолго замолчал.
Передавать вам дословно речь косноязычного матерщинника я не стану. Он был немногословен, но очень колоритен. Пришлось немного откорректировать и развернуть расшифрованное, оставив только кое-где его авторские выражения, иначе вы вообще не поймете, что он говорил.
— Ну, ты когда бортанула его, он сразу полез в картотеку, сначала выбирал самых эффектных, пытался завязать с ними интригу. Только попадал-то он ко мне, и переписку от их имени с ним вел я.
— И что ты писал?
— Фигню всякую. Могу на почту скинуть все переписки.
— Скинь, пожалуйста, только не сейчас, я открою новую почту.
— Быстро учишься, молодец, открывай, я все скину.
— А пока расскажи в двух словах.
— Короче, все ему отказали, в смысле я отказал, от имени всех. Тогда он пошел по тем, кто с виду попроще, только видно это был не его день, все, как одна посылали его подальше. В смысле я, от их имени посылал. Но и от своего я тоже его бы послал. Он такую пургу нес, что уши вяли. А последней вообще написал: «Сегодня всемирный день стерв? Или просто бляди бастуют?». Прикинь?
— И что ты ему ответил?
— Что сегодня всемирный день отказа мудакам. — Игорь засмеялся.
— Глюкман, а на мою страницу он заходил?
— Каждые пять секунд. Написал, наверное штук сто сообщений, прикинь.
— Я ничего не получала.
— А он ничего и не отправлял, — хакер снова захохотал. — Напишет и удаляет, снова пишет и снова удаляет.
— Жалко.
— Чего?
— Что нельзя прочесть, что он там писал.
— Катерина Валерьевна, ты когда-нибудь пословицу «Что написано пером, не вырубить топором», слыхала?
— Слышала.
— Ну, так не паникуй, у меня все скопировано, брошу на email. Там такое написано, что можно сойти с ума. От признаний в любви, до проклятий, настроение у него менялось каждые две минуты. Вот увидишь, уже сегодня не выдержит, напишет тебе.
— Жалко его.
— Что?
— Мне его жалко, Глюкман. Дай ему возможность сегодня хоть с кем-нибудь встретиться.
— Что ж вы бабы, такие дуры? А он тебя пожалел? Хоть раз в своей жизни это чмо жалело хоть кого-нибудь? Он ведь даже твоего ребенка не пожалел ради минутной прихоти.
— За это он и будет наказан, но не таким образом. Я не хочу, чтобы Ромка стал закомплексованным неудачником. Наоборот, я хочу, чтобы он понял, что такое любовь. Настоящая любовь.
— Ага, и тогда он будет страдать меньше! Да безответная любовь — это такие муки, что по сравнению с ними «закомплексованный неудачник» — это за счастье будет. Безответная любовь — это трагедия.
— Да, это трагедия. А ты знаешь, что такое трагедия?
— Знаю, — голос Игоря задрожал. — У меня Мушка в прошлом году умерла, я ее котенком на улице подобрал, она всегда со мной была… И вот умерла…
— Я очень сочувствую тебе, Глюкман. Но я говорила не об этом… Хотя и об этом, конечно, тоже. Ты переживал ее смерть, ты не был эмоционально пустым, ты знаешь, что такое сопереживание. Понимаешь?
— Не очень, — честно признался Игорь.
— Трагедия приводит к катарсису, нравственному очищению в результате душевного потрясения или перенесенного страдания. Теперь понимаешь?
— Не знаю.
— Ромка всю жизнь скачет по верхам. Никого никогда не любил, ни за кого никогда не отвечал. Ему необходимо полюбить, полюбить по-настоящему и безответно. Необходимо пережить трагедию, чтобы достичь катарсиса. Может тогда он станет человеком?
— Кажется, понимаю. Я ведь тоже изменился после смерти Мушки…
***
Вечером Ромки на сайте не было, видно Глюкман смилостивился, и позволил нашему ловеласу поднять самооценку. Только это никак не сказалось на его настроении, на работе он снова был хмур и зол.
— Андрей, ты не знаешь, что происходит с Романом? — спросила я мужа во время обеда.
— Понятия не имею. Утром он пришел весь помятый, я хотел с ним поговорить, но он мне с порога заявил, чтобы я не лез к нему в душу. У тебя, мол, все хорошо, вот живи и радуйся, а меня не тронь. Я еще попытался пошутить, сказал, что у него, судя по внешнему виду, перетрах, а он так посмотрел на меня, что шутить на тему спермотоксикоза я уже не стал.
— Ну и ладно. Не расстраивайся, Андрюша. Мало ли почему человек может быть не в духе.
— Кать, уже второй день, между прочим.
— Успокойся, Малиновский не маленький ребенок. Если он захочет поделиться с тобой своей проблемой, то поделится, а нет — значит, нет.
— Катюша, я его вообще таким никогда не видел, понимаешь?
— Каким таким?
— Он как будто тяготился общением, только что на часы не смотрел, давая мне понять, что мне нужно выйти. И все время бросал взгляды на монитор компьютера.
— Андрей, а может он подсел на порно сайты? — бросила я как бы между прочим, моля про себя, чтобы муж мне сейчас рассказал все о сайте интим-знакомств. Тогда и мне не пришлось бы ничего от него больше скрывать. Я бы все-все ему рассказала, и не было бы между нами этого вранья.
Но он промолчал…
— Катюша, что значит, подсел? Ромка же не юнец, мучимый тестостеронами, которому нужен порно сайт для выброса эндорфинов, даже если он и зашел на какой-то сайт, то это еще не значит, что он подсел.
— Извини, дорогой, — язвительно прошипела Катя первая, — но сексуальные приключения моего вице-балбеса меня совершенно не интересует, а вот то, что он завирусует нам всю систему, волнует и даже очень. Если из-за его шалостей полетит база данных «Zimaletto», мало ему не покажется, так ему и передай.
— Ты чего разошлась?
— Ничего! Ты с Лялькой не носишься так, как со своим Ромочкой.
Я демонстративно вытерла губы салфеткой, встала, взяла свою сумочку и, ни слова больше не произнеся, пошла в гардероб. Положа руку на сердце, я понимала, что была несправедлива к Андрею, ведь это я сама завела разговор о Ромке, а он всего лишь его поддержал. И мучило меня вовсе не то, что мы говорили о Малиновском, а то, что Андрей промолчал, не рассказал мне об этом проклятом сайте.
Раньше он всегда мне рассказывал обо всем, даже хвастался, что ему, мол, та-та и та-та строила глазки, а он не повелся, потому что меня любит, и про Ромкины затеи тоже рассказывал, а сейчас промолчал… Да еще и идеей о ребенке так страстно загорелся… Это он-то? Он, который ни за что не соглашался на второго…
И это могло означать только одно: Жданов повелся, и очень скоро я увижу на сайте его фото.
— Катюша, я тебя чем-то обидел? — Андрюша забрал мою шубку у швейцара и сейчас держал ее так, чтобы мне удобно было ее надевать. — Ты сама начала эту тему…
— Я не хочу больше об этом говорить, — слезы просились наружу, но я не дала им ни одного шанса. В конце концов, на данную минуту, это мое, а не Андрюшино фото красуется на сайте, и нечего заранее накручивать себя. — Давай лучше устроим себе маленький праздник, не поедем сегодня больше на работу, а?
— Нет! Давай лучше устроим себе большой праздник.
— Какой?
— Не поедем сегодня на работу — это только преддверие праздника, а сам праздник будет у нас с вечера пятницы, по вечер воскресенья, давай?
— Что ты задумал, ненормальный?
— Не скажу! Ни за что не скажу, даже под пытками. — Андрей подхватил меня на руки и понес к машине.
***
Горжусь Ромкой, просто горжусь! Его выдержки хватило на целых три дня, хоть он и торчал постоянно на моей странице, я сама это видела, когда забегала к Игорю, чтобы он установил какую-то программу на мой ноутбук, она должна была сделать невидимым мое посещение сайта, если вдруг Андрюше вздумается заглянуть в мой комп.
—
У меня нет главного полового органа мужчины, состоящего из четырех букв, нет у меня мозга, если я вам пишу, а не бегу от вас, как от чумы…
