***
Звонок Милко настиг меня как раз на въезде в Москву. — Кать, ты где? — Въезжаем в Москву, а что? — Давай-ка в клинику, тут такое… Без твоей помощи не обойтись. — Олег! Поворачивай в клинику, — сказала я и вернулась к разговору. — Анечка? — Нет, Петр Семенович! Блин! — Какой Петр Семенович? — Кать, не тупи. Ну, конечно Аня, кто же еще. — Еду. Судя по тому, что Милко говорил без акцента, он или был один, или слишком взволнован, чтобы кривляться. Я тоже запсиховала, еле-еле дождалась, пока Олег доедет и остановит машину и бросилась в палату со всех ног. — Антон Григорьевич, что случилось? — запыхавшись, спросила я врача, стоявшего в коридоре. — Напилась, дрянь такая, разгромила шкаф с препаратами, никого не подпускает и воет белугой. — Кто напился? Милко? — Какой Милко? Анечка напилась! Говорил же, что я против этой поездки. — Как это? Где она умудрилась напиться? Антон Григорьевич, хватит истерик, расскажите мне все спокойно. Как выяснилось, Анечка приехала в клинику очень тихая, задумчивая и молчаливая. Сразу пошла в перевязочную, медсестра ей сняла маску, потом повязку, обработала швы и оставила ждать Антона. — Дура! Сегодня же уволю эту идиотку! — снова разошелся доктор Завьялов. — Кого? — Медсестру, мать ее за ногу. Мало того, что оставила Аню одну в перевязочной, еще и ключи от шкафа с препаратами забыла в замке. Еще счастье, что Анечка всего лишь спирт хватанула, в таком состоянии была, что могла бы и скальпелем горло себе перерезать. Черт побери, она же антибиотики принимает, нельзя ей спиртного. И успокоительное сейчас не уколешь. Черт побери, такое ЧП в клинике! — Антон Григорьевич, хватит паниковать. Никакое это не ЧП, тоже мне, нашли ЧП… Расходы мы оплатим. Где сейчас Анечка? — У себя в палате. — А Милко? — Там же, только… Но я его уже не слышала, пошла в палату.***
POV Андрей Жданов. Всю дорогу до дома Ромка молчал, глядя куда-то в одну точку взглядом не видящим ничего. Он ничего не спрашивал, и сам не отвечал ни на какие мои вопросы, и только когда я уже поставил машину на сигнализацию, он попросил: — Зайдешь? — Если я тебе нужен, зайду. — Мне выпить нужно. — Нет, пить я не буду. — Тогда пока. Я впервые видел Малиновского таким: с опущенными плечами, каким-то жалким и потерянным, постаревшим, и это особенно было заметно на фоне клоунского наряда. Он уходил, ни разу не оглянувшись, словно мы никогда и не были друзьями. — Ромка, хочешь, я посижу с тобой? — крикнул я, но он только махнул мне рукой, не оборачиваясь. Зазвонил мобильный, и я отвлекся, а когда поднял голову, Ромка уже скрылся в подъезде. — Алло! — Андрюша, пожалуйста, приезжай в клинику, — Катя заплакала, и у меня все сжалось внутри. — Кать, что случилось? — Анечка! — Что, Анечка, Катюша? — Напилась, рыдает, умоляет меня усыновить Надю с Мишей, кричит, что она недостойна дочери, что она шалава и тварь подзаборная, что пока она кувыркалась с мужиками, ее дочка… — Катенька, погоди! — перебил я. — Не реви, пожалуйста, сама. Слушай, а может, я сейчас Ромку с собой возьму, может, все вместе мы… — Нет-нет! Ромку она еще почище, чем себя обзывает. Ромка точно сейчас здесь не нужен. Приезжай сам, Аня тебя уважает, вполне возможно, что хоть тебя она услышит. — Я еду. Только ты, Катюша, держи себя в руках.***
Пока я постоял в пробках, пока доехал, Анечка уже и протрезвела, и почти успокоилась. Но я все равно решил с ней поговорить, выдворив за двери и Милко и Катю вместе с их скорбными лицами. — Андрей Павлович, простите меня, пожалуйста, — нервно перебирая руками одеяло, попросила девочка. — За что? Мне совершенно не за что тебя прощать, Анечка. Разве только за то, что Катю до слез довела, но об этом мы поговорим чуть позже, а пока я хочу тебе озвучить наше решение. — Какое решение? — девочка испуганно посмотрела на меня. — Мы с Катериной Валерьевной усыновляем Надю и Мишу. — Что? Как это? — Очень просто, чему ты удивляешься, если сама об этом просила? — Андрей Павлович, я же… Это же был срыв, понимаете? — Очень хорошо понимаю. Только это был не просто срыв, а пьяный срыв, девочка. И где у нас гарантия, что в следую… — Подождите, Андрей Павлович, — заревела Анечка. У меня разрывалось сердце, но я гнул свою линию, — подождите, я же выпила только потому, что… — Я прекрасно понимаю, почему ты схватилась за спирт, но у меня теперь нет никаких гарантий, что в следующий раз ты не схватишься за виски или за водку, и не будешь снова, только теперь уже кому-то другому предлагать ребят. — Нет! Андрей Павлович, как вы не понимаете? Я… — Анечка, детка, я все понимаю. Правда. Тебя жизнь ломала и била, в дугу выгибала, и ты держалась, а увидела свою девочку и сорвалась. Я это понимаю, как понимаю и то, почему ты умоляла Катю усыновить детей, считая себя недостойной их. Это все мне очень понятно. Мне не понятно другое. — Что? — Как ты посмела нажраться? Как ты посмела протянуть свою руку к спирту? Для чего ты операцию делала? А? Для чего мы сегодня ездили в детдом? Как ты посмела так бездарно растоптать наше доверие, Анечка. Мне тебя очень жалко, но детей мне еще жальче, девочка. Поэтому слушай меня внимательно… Если еще хоть раз, хоть один только раз я узнаю, что ты пила… — Андрей Павлович! Вы что же думаете, что я алкоголичка? Да я практически не пью, если хотите знать, — возмутилась Аня и голос ее окреп. — То, что случилось сегодня, больше не повторится никогда, слышите! И я никому не отдам своих детей! Понятно? — Вот это я и хотел от тебя услышать, Анечка. Именно это. Никто у тебя их не отберет, но ты должна быть сильной, девочка, очень сильной. Ты так замечательно держалась, ты нашла общий язык с Мишей, а Надя вообще сказала, что клоун лучше вешалки. Это же она сказала тебе, что ты лучшая, понимаешь? — Да! Вы так думаете? — лицо Ани осветилось каким-то неземным светом. — Я в этом уверен. И в том, что ты победишь, тоже. — Спасибо, Андрей Павлович. Правда они красивые? — Кто? Твои дети? Они не только красивые, они замечательные, девочка. — Спасибо вам, что встряхнули меня.***
POV Роман Малиновский. К вечеру я уже был «нарядный», такой «нарядный», что едва смог включить ноутбук. Мне необходимо было поговорить с Алиной, как воздух необходимо было рассказать ей, что в том детдоме есть девочка, как две капли воды похожая на меня. Мне очень нужно было посоветоваться с Алей (так я называл ее про себя), но ее не только в эфире не было, она вообще со вчерашнего дня не появлялась на сайте. Андрей сказал, что ей стало нехорошо. А вдруг с ней что-то случилось? Вдруг, что-то ужасное? И я набрал Милко, это же он повез ее домой, может, хоть он что-то знает?..