Последнее Царство

Если ты хочешь перемену в будущем — стань этой переменой в настоящем. © Махатма Ганди

Сохранившаяся Империя в Южной Америке, город Бразилиа. Мужчина средних лет торопливо поднимался по винтовой лестнице. Он был одет в чёрный военный костюм — форма воинов Империи. Из-за летнего зноя одежда прилипала к спине, со лба стекал пот. Поднявшись на четвёртый этаж, он быстро зашагал по длинному коридору. Солдат шёл по красному ковру, устилавшему пол прямиком до самой двери в конце помещения. Потолочные лампы были погашены, слабый свет просачивался лишь через маленькие округлые окна. Их здесь было всего три. Мужчина думал лишь об одном — хозяин должен узнать правду. И чем скорее, тем лучше. С каждой новой секундой имперец старался ускорить шаг. Насколько это было возможно. Чем ближе он приближался к двери, тем отчетливее он слышал биение сердца. Казалось, как только коридор закончится, оно выпрыгнет из груди, словно инопланетный паразит, желающий вырваться наружу. Оказавшись у нужной двери, воин Империи потянул руку к золотой ручке, но так и не коснулся её. Всё внутри сжалось от накатившего страха. Личность, что находилась по ту сторону, внушала дикий ужас. Пусть тот никогда и не отличался жестокостью к подчинённым, но от него веяло особой аурой, пронизанной природным доминированием. Поборов эмоции, солдат схватился за ручку и толкнул дверь. Войдя внутрь, мужчина оказался в большом и просторном зале. Свет не горел, окна были зашторены наполовину. Слабые солнечные лучи падали на голый пол. В таком полумраке было тяжело что-то разглядеть. В другом конце комнаты показалась фигура. Плавные шаги, человек передвигался почти как призрак. Он был облачён в чёрную мантию с длинными рукавами, закрывавшими ладони. Его голову скрывал капюшон. — Господин Наместник, у меня для Вас важная новость, — не дожидаясь, пока хозяин к нему подойдёт, солдат встал на одно колено и склонил голову. — Надеюсь, она хорошая, — после этих слов у вестника сильнее заколотилось сердце, руки задрожали. — Это касается Императора, ситуации в Северной Америке и в других частях мира, — воин, борясь с эмоциями, выделял каждый отрезок. — Занимательно, — фигура Наместника нависла над солдатом. — Продолжай. — По окончательным данным нашей разведки, Единой Империи больше нет, господин Наместник, — докладчик почувствовал в помещении дуновение ветерка, — Императора заточили под стражу. По некоторым слухам, в тюрьме он и скончался. Однако, к сожалению, мы не можем опровергнуть эту информацию. Или подтвердить… Внезапно ветер, набрав силу, опрокинул стеклянные фужеры со стола в центре зала. Мужчина почувствовал, как задрожал паркетный пол. Стены заскрипели. Устоит ли здание, мысленно спросил он сам у себя. Солдат глубже вдохнул, чтобы набраться храбрости для продолжения отчёта. — Временное правительство, возглавляемое повстанцами, хочет возродить США, объединённое с Канадой, — мужчина краем глаза заметил, как стол заходил ходуном, — территория бывшей Мексики вверглась в хаос гражданской войны. Мы предполагаем, что, в конечном счёте, это же ждёт и остальную территорию Северной Америки. Это лишь вопрос времени. — Что там с остальным миром? — В голосе хозяина проскользнуло раздражение и повелительные нотки. — Радикальные исламистские группировки активизировались и объединили республики Ближнего Востока в альянс. Сейчас они представляют собой ощутимую силу. Мы фиксируем крупное скопление военной техники на приграничных территориях Исламского Альянса. Наши аналитики предполагают, что, вероятно, они начнут вторжение в Западную Европу, большая часть которой уже погрузилась в кровавые междоусобицы. — За что сражается Европа? — Одна из сторон бьется за Единую Европу, в планы которой не входит присоединение к другим государственным формированиям. Вторая — за идеалы Империи. Третья — за восстановление границ Европы до Всеобщего Объединения. — Война всех против всех, — задумчиво произнес Наместник. — Дальше. — В России подпольная оппозиция при содействии военных захватила власть. Китай разделился на две противоборствующие группировки. Одни хотят возродить социалистическое общество, а другие создать демократическое государство. Близлежащие страны Азии создают Конфедерацию и хотят оказать помощь второй стороне Китая. Япония и Африка всё ещё верны нашему Императору и нам. Неожиданно ветер в помещении стих. Повисла мёртвая тишина, давящая на барабанные перепонки. Доносчик, истекая потом и боясь взглянуть на хозяина, ждал реакции господина. Ему хотелось нарушить молчание, но страх перед его повелителем не давал никакого шанса. — Уходи, — раздался голос Наместника. Солдат Империи немедленно встал и вышел за дверь. Мысли давили на мужчину, он переваривал в сознании возможную смерть Императора. Правда ли это? Если да, то что теперь он должен делать? Леонардо был для него всем, истинным Богом на Земле. Теперь, вероятно, его не стало. Наместник сжал кулаки, и на люстрах лопнули лампы, осколки разлетелись в стороны. Мужчина, сев в кресло, вжался в него. Все его цели рассыпались на мелкие крупицы под натиском истины. Что он сможет сделать один? Кто будет вести этот грешный мир к просветлению и созиданию? Он представил перед глазами планету Земля, разрываемую войнами, насилием и жестокостью. Нет больше Единой Империи, нет больше идеи единого мира. Не усидев на месте, человек в чёрной мантии встал и медленно подошёл к окну. Отвыкшие от света глаза испытали режущую боль. Его взгляд устремился на центральную площадь, куда выходили окна дворца Наместника в Южной Америке. Кругом снующие в разные стороны толпы людей, граждане всё ещё сохранившейся отчасти Империи. На его лице невольно появилась слабая улыбка. Эта картина внушала ему надежду. Может, ещё не всё потеряно. Возможно, за единый мир всё ещё можно ухватиться рукой. Сжать в крепкий стальной кулак. Хозяин дворца снял с головы капюшон, легкий сквозняк коснулся его молодого лица. Это был светловолосый мужчина с глубоко посаженными голубыми глазами. У него была нежная и чистая кожа, прямой нос и тонкие губы. В его памяти всплыли воспоминания прошлого, когда его ещё совсем ребёнком подобрал Император. Тот обходился с ним, как с собственным сыном. Учил пониманию мира, рассказывал об идее общего блага. Тогда она пронзила насквозь сознание мальчика. Наместник верил, что это истинное добро и единственный правильный путь для развития цивилизации. Леонардо не раз говорил об исключительности Наместника, об его избранности, и данной ему силе. Идея Императора стала для него смыслом жизни. Думая об Императоре, человек зарыдал, закрывая ладонью лицо. Перед ним проносились эпизоды прошлого, такого далёкого, что он невольно взвыл от горя. Оперевшись руками о подоконник, мужчина вспомнил отцовскую любовь, исходившую от мутанта. До встречи с Леонардо он был сиротой, родители сгорели заживо во время пожара. Что это было? Судьба? Некровный, но отец по духу говорил ему, что не верит в случайности, и что их встреча была предписана свыше. Для чего? Для того, чтобы изменить порядок вещей. Мальчик был особенным. У него была невероятная сила, не поддававшаяся пониманию. Леонардо не раз ему говорил, что со временем он должен будет стать Императором. Именно на его плечи должно было лечь бремя нести людям не угасающий огонь мира. Но разве он готов к этому? — Нет! — Во весь голос крикнул мужчина, одновременно отвечая на вопрос. Стены и окна вновь задрожали, на пол с потолка осыпалась штукатурка. Он не готов принять на себя роль нового Императора. Но разве Леонардо не оставил его один на один с этим важным выбором? — Слухи остаются слухами, — с потупившимся взглядом пробубнил себе под нос Наместник, — ложь про его смерть не подтверждена. Император не мог умереть. Только не так. Он должен быть жив. Этого не может быть на самом деле. Уверен, повстанцы пытаются скрыть от меня правду. Император не мог так просто сдаться. Уверяя себя в своей правоте, человек наполнялся решительностью, взгляд становился грозным. Внутри него что-то надломилось. — Я найду тебя, отец! Они хотят войны? Они её получат! Я сожгу их дома, ввергну в хаос их города, но я обещаю тебе, отец, я найду тебя! — Джейк, мальчик мой, — послышался из глубины зала знакомый и родной голос. Наместник обернулся, но сразу ничего не увидел. Осторожно, не делая ни одного лишнего движения, обладатель этого имени отошёл от окна. Он напряг заплаканные глаза, желая рассмотреть заговорившую с ним фигуру, но они ещё не привыкли к темноте. — Кто здесь? — Тон Джейка был наполнен серьёзностью. — Ты не узнаёшь своего Императора? — Из темноты вышел Леонардо, укутавшийся в неизменный чёрный плащ. — Мой господин, — с его губ сорвался шёпот, и в тот же миг наместник встал на одно колено, склонив голову перед повелителем. — Я рад снова видеть тебя, мой мальчик, — мутант согнулся над ним и положил руку ему на плечо. — Император, меня пытались убедить, что вы скончались, — начал дрожащим голосом Джейк, не смея поднять взгляд. — Как же я рад, что это неправда! Вы живы! Как Вам удалось выбраться? — Мальчик мой, — начал мягким тоном Император. — Мне не удалось выбраться. — Что?! Я не понимаю. Вы же здесь! Передо мной! — Наместник посмотрел на хозяина и увидел на лице того нежную улыбку. — Я умер. И вот это — настоящая правда, — Леонардо развёл руки в стороны и воспарил над полом. — И я возродился, став Богом! Истинным Богом! — Богом… — не переставая наблюдать за Императором, его сторонник повторял эти слова, как будто зачитывал молитву. — Джейк, ты — мой апостол, — голос бога стал возвышенным, от него веяло несокрушимой силой. — Я больше не Император. Теперь мой трон — твой. Ты должен снова вернуть Единую Империю. Это твоя жизненная миссия. Ты рождён для этого. — Мой Бог, — наместник встал, он был пропитан восторгом и возбуждением, — я — Ваш Апостол, я — Император. — Всё верно, мальчик мой. Я буду освещать твой путь своей божественной дланью, — силуэт черепахи стал расплываться, постепенно исчезая во тьме. — Ты должен нести людям знания обо мне, о новом Боге. Ты готов, сын мой. Джейк снова остался один. Он уставился в пол. Улыбка на лице появлялась постепенно. Не сдержав эмоции, что есть сил, апостол нового Бога громко засмеялся. То ли от радости, то ли от грусти. Однако новый путь перед ним появился отчетливо, Император знал, что ему теперь делать. Мысленно мужчина был уже в будущем, где он обращался к народу и выступал с идеей общего блага. Впереди их всех ждало создание новой религии, постройка храмов, посвящённых бывшему Императору, а теперь истинному богу. Дальше-больше: военный поход с целью объединения цивилизации под одним знаменем и верой. От всех этих мыслей его внутреннее естество наполнялось жизненной силой. Он — Джейк Мирроу. Он избран самим богом. Именно ему уготована судьба принести людям мир и свет. * * * Территория бывшего США, Нью-Йорк, штаб-квартира временного правительства. Донателло постукивал указательным пальцем по столу и не выпускал из взгляда профессора Чауса. Седовласый старик в белом халате крутился возле двухметровой доски, где мелом писал какие-то формулы. Он что-то бубнил себе под нос, время от времени поправляя запотевшие очки. Его слова были неразборчивы, скорее даже и для него самого. Молодой мутант выпрямился на деревянном стуле и окинул взором помещение. Небольшая комнатка, чья единственная лампа горела слабым тусклым светом, не охватывая полностью пределы комнаты. Её стены оставались погружёнными во тьму. Из-за двери периодически доносился звук дрели. Под ногами временами шуршали листки бумаги, давно разбросанные по полу. В комнате находились ещё двое. Одним из них был одноглазый волк-мутант Собберс. Несколько шрамов заменили ему левый глаз. Он был в длинном кожаном плаще, обнаженный мохнатый торс исполосован рубцами. Старые рваные джинсы мутант давно поменял на чёрные штаны, удачно подходившие по размеру. Он стоял рядом с юношей, убрав руки в карманы плаща, и внимательно следил за профессором. По непонимающему взгляду было видно, что волк не совсем улавливал, о чём идёт речь. Вторым оказался Донателло-старший. Ниндзя стоял рядом с профессором и, закрывая лицо руками, качал головой. На его теле красовались следы давно прошедших боёв: шрамы, ожог на шее. Единственная одежда — ремень на поясе с множеством кармашков. — Профессор Чаус, давайте попробуем с начала, может, мы найдём то, что упустили. Повторите, как работала ваша машина? — Стоявший рядом бывший предводитель повстанцев схватил учёного за плечо. — Что? — Словно отойдя ото сна, обомлел старик, но быстро пришёл в себя. — Ах, да. Понимаете, я создал машину времени, но её главная функция была не переходом назад или вперёд, — он говорил очень быстро и, столкнувшись с недоумённым взглядом, постарался объяснить более простым языком. — То есть я имею в виду переход в прошлое или в будущее. Главной функцией моей машины была возможность открытия параллельных измерений, миров. Я направлял её не просто вперёд или назад по временному течению, а скорее вбок, уводя в сторону к другому течению, — затем седовласый перевёл взгляд на юного Донателло, — но никогда не думал, что моя машина будет так хорошо работать. В теории, на мой взгляд, всё было идеально, но практические тесты я не смог реализовать. Видимо, мой двойник из прошлого параллельного измерения смог достичь более удачных результатов, чем я. Даже не смею говорить о том, что это было сделано им в таком молодом возрасте. Не знаю, при каких обстоятельствах он достиг подобного. Возможно, ему кто-то даже помогал. Я не могу этого знать наверняка. — Если учесть неограниченное количество параллельных измерений, — вмешался в разговор грубым хриплым голосом Собберс, — то у меня возникает вопрос. Каким образом ваша машина могла бы вернуть, скажем так, «странников» в исходное измерение? — Это очень хороший и правильный вопрос, — заметил старик. — Я очень много лет изучал его. Согласно моей теории, каждый живой организм хранит в ДНК координаты собственного измерения. — Серьёзно?! — Схватившись за голову обеими руками, спросил старший Донателло. — Ну, в теории абсолютно серьёзно, — пожав плечами, ответил учёный. — Так значит… — молодой мутант встал со стула и, упираясь руками в стол, не смог не задать вопроса: — Так значит, для этого, профессор, Вы брали у нас кровь на анализы? — Да, именно. Нужный код в вашем ДНК значительно отличается от нашего. Но, продолжая разговор, я хотел бы рассказать про принцип работы моего изобретения. Моя машина основывается на работе с открытием кротовых нор. — Кротовых нор? — Слегка непонимающе поинтересовался волк-мутант, но после того, как заметил вопросительное лицо Чауса, добавил: — извините, я — биолог, не физик. — Кротовые норы — временные туннели в пространстве, — пренебрежительно ответил профессор. — Теоретики считают, что эти самые туннели очень короткие, но я не согласен с таким мнением. На мой взгляд, кротовые норы имеют неограниченную длину и при этом множество ответвлений, что позволяет не только путешествовать во времени, но и в параллельные измерения, — затем он снова взглянул на молодого мутанта. Профессор смотрел на него таким взглядом, будто тот был самым лучшим его творением. — Выходит, моя теория оказалась близка к истине. * * * Спустя две недели, Панамский залив. На лазурной глади Тихого океана отражались тени нескольких тысяч воздушных военно-транспортных кораблей Империи. При ярком свете солнца их неоновые лучи были практически незаметны. Под брюхами их корпусов торчали металлические круги, похожие на подушки. Они беспрерывно источали из себя сотни электрических разрядов. Военные машины с внушительной грозностью стремились вперёд, к цели. Одни были в несколько раз больше других, не такие грубые, более округлые черты корпуса. Внутри них находилась разнообразная бронетехника от танков до экзокостюмов «двуножников». Посреди воздушного флота двигался корабль волчкообразной формы. Размер этого летающего судна потрясал воображение. На его фоне остальные казались просто насекомыми. Его огромные стальные подушки располагались практически по всей части нижнего корпуса. Их мощные электрические молнии ударяли прямо в воду, расплёскивая её и образуя волны. На капитанском мостике гигантского корабля восседал на кресле новый Император. Он до боли впился пальцами в подлокотники и смотрел прямо в большое продолговатое окно, за которым начинало вырисовываться побережье. Вокруг с автоматической точностью выполнял работу экипаж, горели ярким светом дисплеи, по помещению разливался шум мощного двигателя судна. Казалось, всё это часть отлаженного до идеала механизма. Через автоматически разъехавшиеся в стороны двери в помещение зашёл человек в военной форме. Он, подойдя к креслу Джейка, наклонился к его уху и начал говорить: — Господин Император, у меня для Вас важная новость. — Докладывайте, — не оборачиваясь, не меняясь в лице, произнёс Мирроу. — Наши сухопутные войска уже в городе. Панама пала. Войска ждут ваших указаний для дальнейшего передвижения к Коста-Рике. — Отлично, — Император сцепил пальцы перед лицом, продолжая смотреть в окно. — Единый мир уже близок.