reciprocity

Солнце подсвечивает рыжим русость ремовых волос. Солнцу всё равно, что подсвечивать, а Сириусу… до солнца ему, как до такового, конечно, дела нет; однако всё, что касается – прямо или косвенно, в прямом или переносном смысле – его друга, с недавнего (?) времени откликается тёплым и мягким где-то в глубине живота. Со временем несостыковка, потому что это внимание Сириус обратил недавно, а началось всё – когда?.. Тогда ли, когда Блэк обращался впервые, ещё не до конца уверенный в успехе, но давно точно знающий – нельзя иначе? Или раньше – когда стукнуло осознанием, что вот он – выход, вот посильная помощь, если с этим справиться, то Ремусу будет легче? Или вовсе тогда, при первых пойманных взглядом солнечных касаниях, в купе поезда?.. Сириус не уверен. Впрочем, какая разница, если май, и тепло впервые, и Ремус сидит без мантии, в одной рубашке с закатанными рукавами; Большой Дуб наверняка греет ему спину тёплой корой, но Сириусу не обидно, хотя он и лежит на уже остывающей после жаркого дня земле – откуда взять обиду, когда всё так, и можно уткнуться носом в бок Рема, закрыв глаза и улыбаясь счастливо, и почувствовать сильные (а ведь и не скажешь, если не знать наверняка) пальцы в волосах, и раствориться – окончательно? А потом обниматься, и, наконец решившись, искать – и найти – губами губы, и умереть несколько раз подряд – сначала от осознания собственной смелости, потом – просто от осознания, и в третий – от взаимности и щемящей грудную клетку, рвущей душу на части нежности. Они не могут остановиться, не могут совсем никак, и валятся в траву, и Сириус оставляет на шее Ремуса осторожный укус – точно так же, как, играя, мог бы в анимагической форме, но сейчас – иначе, удивительно и радостно всерьёз, и человеку обычно позволено всё же иное, чем псу – а Рем, реагируя, откидывает голову и смотрит так ласково, как – на Сириуса – никто и никогда. Угол, под которым солнечные лучи прошивают воду в озере, градус за градусом сползает к нулю, по земле всё явственней растекается прохлада, и часы на башне отбивают комендантский – но какое до этого дело, если есть Карта, и если родные руки наконец-то вокруг плеч, и губы, о которых столько мечталось, так близко? Сириус ловит последний закатный луч у ремова виска. Сириус счастлив.