***
— Я люблю тебя. Второй раз происходит так же внезапно, как и первый и, если честно, Бакуго даже немного расстраивается, что Киришима отважился-таки снова это повторить. Просто потому что он боялся. Боялся этого «люблю» и того, что не сможет нормально на него отреагировать и что их дружбе теперь уже точно конец. Но Киришима смотрел на него этими большими преданными глазами и, похоже, чего-то ждал. А он не знал, что сказать. И хоть Эйджиро ему определенно, точно, нравился, он не мог просто взять и сказать это в лоб, как это сделал сам красноволосый. Он так не умел. Поэтому он тогда просто притянул парня к себе и грубо, возможно, не совсем умело, поцеловал. Посчитал, что этого хватит, чтобы этот придурок все понял и не стал докапываться.***
— Я люблю тебя. Третий раз. На кой-черт он повторяет это так часто? И плевать, что с последнего прошло уже несколько месяцев, и что у них сегодня типа годовщина, и сказать такое надо бы. Киришима дарит ему плюшевого ежа, сказав, что сам Кацуки на ежика похож, но рядом с ним колючки у него совсем не острые. Бакуго фыркает на это заявление и не находит ничего лучше, чем эти три слова или простое «спасибо», и поэтому просто целует Киришиму. Тот, кажется, совсем не против такого поворота, а Бакуго и рад, потому что больше ничего ему «подарить» не может.***
— Я люблю тебя, Кацуки. Четвертый раз случается в тот же день, когда они лежат на кровати в спальне Киришимы, потные и уставшие, но оба безразмерно счастливые. Кацуки решил, что достойным завершением их гребаной «годовщины» должен стать их первый секс. Вот только он не подумал, что Эйджиро и тут вздумает сказать ему эти слова. У него че, фетиш, что ли, такой? Задолбал. Бакуго молчит в ответ и чувствует, как его щеки медленно становятся пунцовыми. Ну, конечно, мать вашу. Когда они пять минут назад трахались, он вообще ни разу не покраснел, словно для него это дело обычное, зато сейчас вдруг залился краской, как чертова девчонка. Жесть. Поэтому он поспешно отворачивается от Эйджиро, объясняя это тем, что устал и хочет спать.***
— Я люблю т… Бакуго не дает Киришиме договорить и затыкает его. Нет, не целует, а просто рявкает, чтобы тот заткнулся. Да потому что надоел. Сколько можно повторять? Он и так это знает. Но от того, что Эйджиро вечно повторяет, а он в ответ молчит, ему уже начинает казаться, что Киришиме кажется, что он не чувствует того же. Да, вот такая вот хрень. Киришима смотрит на него удивленно и не понимает, че он опять сделал не так. Даже спрашивает. И Бакуго рявкает, что не в этом дело. — … А в чем тогда? — все еще малость ошарашенно спрашивает Киришима. Бакуго молчит еще какое-то время, не зная, что ответить. У него уже уши пылать начинают и от этого он бесится только сильнее. Блять, какая же бредовая ситуация! Наконец парень более менее собирается с мыслями и поднимает взгляд на Киришиму. — Да в том, блять, что ты, сука, какой раз мне говоришь уже это. — Что «это»? В этот момент Кацуки готов удушить Киришиму его же галстуком. — Ты знаешь че, не включай идиота! Но Киришима, походу, и правда идиот. — Ты можешь нормально объяснить? — Блять, — Кацуки хлопает себя по лбу. — Придурок, я про три этих тупых слова, которые ты раз за разом говоришь и говоришь. Зачем? Киришима еще несколько секунд втыкает на него, явно соображая, а потом усмехается. — «Я люблю тебя», что ли? Эти слова? Ну как зачем? Смешной такой. Потому что я л… — Твою мать, да заткнись! — Почему? И как, блять, объяснить, почему? Причина-то какая-то глупая. Аж произносить вслух стыдно. Словно он параноик, который боится потерять Эйджиро. Да хотя так и есть. Он боится, что из-за того, что в ответ на свои признания, Киришима не получает ровным счетом ничего, парень может бросить его. — Да потому что я молчу всегда, и ты поди уже думаешь о том, как бы меня бросить, — цедит сквозь зубы, снова краснея. Киришима пристально и задумчиво смотрит на него, обдумывая услышанные слова, а потом неожиданно смеется. Бакуго удивленно и зло смотрит на него, сжимая кулаки и мечтает съездить ему по роже. — Какого хрена ты ржешь? Эйджиро замолкает, но все еще улыбаясь, подходит ближе к Бакуго и кладет руки ему на плечи. — Дурак, у меня и в мыслях не было никогда, и не будет, бросить тебя. Я же понимаю, что говорить такое ты не привык, и совсем не жду и не требую от тебя того же. Мне вполне хватает, что ты рядом со мной и не против того, чтобы и я был рядом. Они смотрят друг другу в глаза, Киришима улыбается и Бакуго действительно начинает верить в его слова. А потом мысленно отвешивать себе люлей. Ну потому что, ну как он мог усомниться в Киришиме? Дебил. Кацуки опускает голову, смотрит на носки своих кроссовок и бурчит: — Это… Ты знай, короче… Что я тоже тебя… Блять, ну слово это… — На букву «л»? — спрашивает Эйджиро. Кацуки поднимает на него взгляд. — Да. — … Люстра? — Киришима!