Марионетка

Несколько часов после аварии…       Киллиан провёл слишком много времени в больнице, он не знал, сколько прошло с момента аварии, но последнее, что врезалось в его память, — это как Эмму грузили в машину скорой помощи, ему же ехать не разрешили, потому что он был единственным свидетелем произошедшего. Но, приехав в больницу чуть позже, он не смог добиться информации об Эмме, только о Грэме, который в данный момент был без сознания, но вполне в хорошем состоянии.       Ноги гудели от усталости, но Киллиан не обращал на это внимания: он продолжал мерить шагами комнату, которую ему выделила заботливая медсестра. Она предлагала ему поесть, но он даже думать о еде не мог, не говоря уже о том, чтобы есть её. В какой-то момент, отвлёкшись от своих мыслей, Киллиан прислушался к телевизору, который, казалось, работал тут уже несколько часов. Развернувшись и подойдя ближе, он присел на корточки, наблюдая за картиной, что мелькала на экране: горящая машина, груда искорёженного металла и перевёрнутый автомобиль чуть поодаль от произошедшего. На экране появилась рыжеволосая девушка, стоящая на фоне горящей машины и мельтешащих медиков. — … авария произошла на западном выезде из Бостона. По предварительным данным, мужчина, перевернувшийся в кювет, сейчас находится в тяжёлом состоянии; девушку, сидевшую за рулем второго легкового автомобиля, увы, спасти не удалось. Также сейчас выясняется, кто был виновником этой страшной аварии…       Он отпрянул от экрана, взъерошив рукой волосы и крепко зажмурив глаза. Вся эта ситуация уже начинала его злить: врачи молчали, телевизор нёс какую-то несуразицу, в которую Киллиан категорически отказывался верить. Разозлившись, он вылетел из комнаты и всего в два шага преодолел расстояние до регистратуры, где сидела молодая темноволосая девушка. — Мне срочно нужна информация об Эмме Свон! — рявкнул Джонс, оперевшись руками о стол и подавшись вперёд.       Сидевшая девушка испуганно подлетела с места, вытаращив глаза на мужчину. — Я не могу вам сейчас её предоставить, молодой человек, — проговорила она, — потому что её нет. — Но что-то же всё же должно быть?! — не унимался тот. — Вы хоть скажите: где она? На операции, или мне можно спускаться в морг? — Она на операции, ждите.       От этих слов на душе стало чуточку легче, он отпрянул от стойки и, запустив руки в волосы, отошёл к окну. На улице лил дождь, по стеклу то и дело вода стекала ручьём. Сквозь эти потоки просачивался свет мигающих огней машины скорой помощи, который просто расплывался по всему окну вместе с каплями. Джонс резко развернулся на каблуках и решительно направился снова к стойке. — Сколько уже длится операция? — спросил он. — Восемь часов, — пояснила девушка, и мужчина прикрыл глаза, пытаясь вспомнить хоть что-то, но большая часть этого времени просто выпала из памяти. — Хам… Хамберт в сознании? — тряхнув головой, снова задал вопрос Киллиан, пристально смотря на девушку, которая тут же уткнулась в журнал. — Да, но… — Джонс не дослушал её. Информацию, которую хотел получить, он получил, а дальше уже ничего не важно.       Он быстрым и уверенным шагом шёл по длинному коридору, поглядывая на номера палат в поисках нужного. Наконец, найдя нужную дверь, Киллиан, даже не стучась, открыл её и размеренным шагом прошёл в палату.       Грэм лежал на кровати с перебинтованной головой, с большими и глубокими ссадинами на лице и с загипсованной рукой. По словам врачей, всё могло было быть и хуже, так что сотрясение мозга и перелом ключицы — ещё достаточно лёгкие травмы, учитывая всю тяжесть произошедшей аварии. — Дж… Джонс! — прохрипел Хамберт, превозмогая боль. — У меня только один вопрос, Грэм: какого, мать его, чёрта ты свернул с дороги и предпочёл вылететь в кювет? — спокойно, но максимально холодно спросил Киллиан, облокотившись на изножье кровати. — Я… я, — начал было он, но Киллиан перебил его: — Ты хоть понимаешь, что сейчас там, — он указал на выход, — врачи уже восемь часов борются за её жизнь. Я вытащил Эмму из машины всю в крови, полностью, — Джонс вздохнул и провёл рукой по волосам. — Мы пообещали защищать её… — П-подожди, Эмма что, всё-таки врезалась в ту фуру?! — недоумевая, спросил тот, изумлённо смотря на Киллиана, который даже глазом не повёл. — Я ж передал вам по рации, что впереди едет фура и я вынужден свернуть, — оправдался Грэм. — Ничего не было, — всё так же холодно ответил Киллиан. — Я сам схватился за неё, когда ты вылетел, но ничего, — он сделал несколько шагов вперёд, подойдя к Грэму ещё ближе. Внутри всё бушевало, и ему неимоверно сильно хотелось ударить Грэма, хотелось кричать, но Киллиан продолжал держать себя в руках, стараясь не поддаваться своим эмоциям. — За рации ответственным был ты… Ты точно подключил их? — Конечно, по-другому и быть не могло, — нервно произнёс тот. — Я же проверял их — всё работало. — Тогда я вообще не знаю, что произошло и почему рации не сработали, — разведя руками, Киллиан отошёл в сторону и подошёл к окну, спрятав руки в карманы. — Что… что вообще произошло, когда я перевернулся? — неуверенно спросил Грэм. — Никто из нас не понял, почему ты так резко свернул, — едва слышно начал Киллиан, наблюдая за каплями, которые стекали по окну, образовывая прозрачные потёки. — Я ничего не успел сделать, как увидел, что машину Эммы начало вихлять. Скорее всего, Свон растерялась и не смогла уйти от столкновения, как я её учил, и влетела в фуру, — он тяжело вздохнул, сжав руки в кулаки. — Последнее, что помню, — я бросился к горящей машине, одержимый мыслью о том, что не должен оставлять Эмму там. Я вытащил её, а дальше… просто чёрное пятно.       В палате повисла гробовая тишина, только звук ударяющихся капель дождя разрезал её. Киллиан и Грэм думали об одном и том же. А что могло бы быть, если бы Хамберт не свернул с дороги? Что было бы, если бы эта фура вообще не появилась на их пути? Ответы на эти вопросы теперь можно было лишь придумать. — Есть какие-нибудь новости? — едва слышно спросил Грэм. На что Джонс лишь покачал головой. — Врачи молчат, ящик передал, что она… — он не договорил, потому что попросту не мог произнести эти слова вслух, но Грэм всё же понял, что именно имел в виду Киллиан. — Никогда не верь прессе, если сам не уверен в этой информации, — он смотрел куда-то в пустоту, в то же время чувствуя на себе взгляд Джонса. — Ты сам как-то сказал мне это. — Если Свон выберется, а она выберется, надо будет увезти её отсюда, — вдруг произнёс Киллиан. — Всё равно терять уже нечего, ну, а моя морда светилась на экранах всего Бостона. Так что… — Сначала надо будет дать ей справиться со всем этим, — Джонс промолчал, лишь кивнув головой, и, коснувшись плеча друга, вышел из палаты.       Он медленно шёл по коридору, смотря прямо перед собой. И хоть внешне он был совершенно спокойным, внутри творилось нечто иное: всё разрывалось на части, сердце сдавливало сильной болью, но окружающим знать об этом было необязательно.       Киллиан сел на ближайшую скамейку и только сейчас заметил, что в фойе больницы не было ни одной живой души. На часах было слишком много времени. Он откинулся на спинку скамейки и обратил внимание на рукава своей рубашки — они были по локоть пропитаны кровью, которая давно уже высохла и стала не такой яркой. — Это вы Киллиан Джонс? — перед ним встал статный мужчина в белом халате. Его голову покрывали уже седые волосы, а на лице проглядывали морщинки, на носу сидели очки с тоненькой оправой, а в серо-зелёных глазах читалась усталость. — Да, это я, — Джонс поднялся со скамейки и кивнул. — Я оперировал девушку по имени Эмма Свон, кем она вам приходится? — продолжил седовласый мужчина.       Киллиан задумался: да, Свон была дорога ему, да, возможно, они были больше, чем просто друзья, как это было раньше, но, по сути, только другом он ей и приходился.       «Но с друзьями не спят», — пронеслось у него в голове. — Я… я её молодой человек, — он понял, что если скажет доктору, что приходился ей другом, то информации ему не видать, поэтому пришлось идти на крайние меры. — Я собираюсь сделать ей предложение, — а для убедительности можно было и немного преувеличить. — Мне очень жаль, мистер Джонс, но, хоть операция и прошла более-менее успешно, шансы на то, что она выйдет из комы, не так уж высоки. Я могу гарантировать только процентов тридцать из ста, потому что у неё большая потеря крови и слишком тяжёлые травмы, удивительно, как её вообще удалось довезти до больницы, — тяжело говорил доктор, внимательно наблюдая за реакцией Джонса, но тот старался держаться. — Что будет, если она выйдет из комы? — он старался говорить ровно и не выдать своего страха. — Если удача повернётся в вашу сторону и мисс Свон очнётся, то будьте готовы к тому, что, возможно, оставшуюся жизнь она проведёт в инвалидном кресле. Я, конечно, сделал всё что мог, — произнося эти слова, доктор положил руку на сердце, после опустил и продолжил: — Но гарантий на то, что она продолжит жить, как жила раньше, я дать не могу. Но отчаиваться не стоит, это лишь теории. — И что сейчас делать? — от безысходности спросил Киллиан, хотя понял, что этот вопрос пустой. — Сейчас остаётся только молиться и ждать, — выдохнул мужчина и положил руку на плечо Джонса. — Поезжайте домой, мистер Джонс, вам нужно отдохнуть. Ну, о мисс Свон не беспокойтесь, она лично под моим присмотром. — Спасибо, доктор, — кивнул Киллиан, и мужчина кивнул в ответ, после удалился.       Джонс несколько минут стоял на одном месте, как вкопанный, продолжая смотреть куда-то вдаль. Потом, тряхнув головой и вернувшись в реальность, он вышел из здания больницы, преодолевая желание остаться там и не отходить от Эммы, но ему правда нужно было домой хотя б для того, чтобы просто переодеться.       Он отошел от дверей и засунул руки в карманы. Совершенно не обращая внимания на дождь, Киллиан свернул за угол и привалился к стене, продолжая прокручивать слова доктора у себя в голове. Тогда и пришло полное осознание произошедшего. Он запустил пальцы в мокрые от дождя волосы и скатился по стене, крепко зажмурив глаза.       «Это я сломал ей жизнь. Это я виноват в этом».