***
Какое-то время оба шли молча. Аластор не знал с чего начать, а Снейп… Снейп явно ждал чего-то. Солнце уже опустилось за холмы, и в лесу, и здесь, на дороге, было сумрачно и по-вечернему прохладно, но небо на западе пылало всеми оттенками летнего заката. — Нам не стоит входить через главные ворота, — сказал Муди, когда молчание слишком уж затянулось. Северус кивнул и свернул на неприметную тропинку, она вела к одному из тайных входов в замок. — Очень хочется застать этих разгильдяев врасплох. За последние две недели ребята мне порассказали такого… — Я не лгал тебе, Муди. — неожиданно изрёк зельевар. — С чего ты взял, что я… — Да неужели? — перебил Снейп. — Хочешь сказать, что ты увязался со мной, чтобы проверить, чем эти юнцы занимаются во время дежурства? Снейп криво усмехнулся. — Я тебе не лгал и точно могу сказать, что никто не лгал мне. — продолжил он, — И не надо так смотреть: я тебя не читал, всё и так понятно. Можешь не сомневаться, скоро всё закончится. Драко, наконец, починил исчезательный шкаф, сегодня он его опробовал, всё работает. — Какой ещё исчезательный… Он что, есть в школе? Его должны были убрать! — Его и убрали. В Выручай-комнату. Он был неисправен до сегодняшнего дня, но теперь мы готовы к приёму гостей. Сегодня их не будет, Беллатриса занята, выполняет какое-то поручение Тёмного Лорда, а вот завтра… Неплохо бы усилить посты. — Итак, ты, похоже, уверен, что у Малфоя будет группа поддержки. — Ну, разумеется! Малфой всего лишь запуганный мальчишка. Его бравада — всего лишь попытка скрыть страх. Очень неудачная попытка, надо сказать. Выбора у него нет. Он обязательно попытается выполнить поручение, у него осталось на это два дня. В то, что у Драко получится хоть что-нибудь, никто не верит. И я не верю. Кроме того, Тёмный Лорд хочет иметь доказательства, что его приказ выполнен. Руководить этой, как ты выразился, группой поддержки он приказал Беллатрисе. Делай выводы. — Они проникнут в школу через исчезательный шкаф, обойдя купол защиты? Снейп кивнул. — Значит, мы сейчас пойдём в выручай-комнату и его разрушим!***
Северус невесело рассмеялся. — Не разочаровывай меня, Муди! Разрушить артефакт — не проблема. Можно даже разрушить их оба. Совершенно верно, я точно знаю, где второй. Но, видишь ли, Муди, сделав это, мы не только приговорим к смерти Драко, чего я никак не могу допустить, но и сделаем ситуацию неконтролируемой. Драко ударит в любом случае, но способ проникновения в Хогвартс будут диктовать его добровольные помощники. Я предпочитаю знать, откуда ждать удара. И восьмой этаж с этой точки зрения мне очень нравится: мало кто из учеников туда заходит. Устраивать засаду тоже не советую. Сюда явятся не студенты-первогодки и даже не выпускники Академии Аврората. Белла с компанией обнаружат засаду раньше, чем войдут в Хогвартс. Теперь настала очередь Муди усмехаться. — Никогда не мог бы подумать, что однажды признаю твою правоту, Северус. Увы, сейчас ты прав. Так. Значит, ты считаешь, что в течение трёх дней Альбус… — Двух, Муди. В течение двух дней.***
— Вот оно, значит, как! — Кингсли вертел в руках ложечку, которой только что мешал кофе, — И что дальше? Честно говоря, хотелось бы и впредь получать сведения о планах Тома. Снейп намерен продолжать сотрудничество? — Да, намерен. Но способ связи нам придётся обговорить после того, как… Ну, ты понимаешь, никто из нас пока не знает, как всё сложится. Мы договорились, что он будет у меня сразу… Да, сразу, как сможет. Услышав сам знаешь какую новость, я закрою камин для всех, кроме него и тебя. — Разумно. Это всё? — Я спросил его про воробья.***
— Ну, Флетчер в воробья превращается, а что? — со смешком ответил Северус. У Муди на миг потемнело в глазах, он встал, как вкопанный. Всем было известно, что Флетчер работает исключительно на Дамблдора либо на себя. Шпионить для кого-то ещё он бы не рискнул ни за какие деньги. — Уверен? — Разумеется. Что случилось? Муди, после некоторых колебаний, рассказал всё. Снейп слушал внимательно, напряжённо нахмурившись. — Ну, ты нашёл время, — вздохнул он, когда Муди окончил рассказ. — Боюсь, другого не предвидится! — мрачно буркнул Аластор. — Тоже верно, — хмыкнул Снейп, — Кстати, Упивающиеся на паб в Насыпном Нагорье не нападали. В это самое время Тёмный Лорд объявлял общий сбор. Поднимал боевой дух тем, кто носит метку. Длинные речи он любит не меньше Дамблдора, но сурово карает тех, кто не хочет их слушать. Поверь, носящие метку присутствовали в полном составе. Да, у Лорда немало сторонников, которые пока не удостоены чести быть заклеймёнными, они не имеют права носить чёрный плащ и белую маску. Я на твоём месте разузнал бы, всё ли в порядке с той женщиной, с которой беседовал твой человек. — То есть, это был маскарад… — Именно. Запустить Метку может каждый, это не труднее, чем найти белую маску и чёрный плащ с капюшоном. Главное, точно знать, как это всё выглядит. Кстати, Круциатус описанного Дамблдором эффекта не даёт, имело место ментальное воздействие, неумелое либо неаккуратное. Поверь, я в этом немного разбираюсь. Так что твой человек в опасности и, я полагаю, то, что должно произойти, опасности этой не отменяет.***
— Та женщина, Аластор, как её звали? — задумчиво спросил Кингсли. — Патриция Браун. Вдова, полукровка, однокурсница Альбуса. — Патриция Браун… — медленно повторил Шеклболт. — Она умерла около недели назад. Возможно, ты пока не слышал об этом, но в Аврорате эту смерть обсуждали. — Убийство? — Трудно сказать. Она была неизлечимо больна, возраст к тому же давал знать о себе. Тревогу поднял семейный целитель Браунов. Он клянётся, что старушка могла бы без проблем прожить ещё года три-четыре, но случилось неожиданное обострение. Он считает, это было спровоцировано магически. — И что за болезнь? — Мне говорили, но я в этом ничего не смыслю. Почти постоянные слабые спонтанные выбросы, которые разрушают магическое ядро и лишают сил, физических в том числе. Она медленно угасала. И вдруг выбросы значительно участились и усилились. Буквально сгорела за двое суток. — Ужасно! — Да, ужасно. А теперь, может быть, посвятишь меня в то, чего вы там накопали? Мужчины покинули кафе и бродили по парку, пока Аластор не закончил свой рассказ. Наконец, они присели на свободную скамью. — Любопытно, — сказал Кингсли, — казалось бы, ничего особенного, но, если подумать, сплошной компромат. — Боюсь, что это лишь вершина айсберга, Шеклболт. — Боюсь, что ты прав, Муди. — Передразнил его собеседник, — И всё же, судя по всему, есть там нечто такое, из-за чего можно пытать и убить! — Кое-какие мысли у меня есть, но я хочу тебя послушать. Свежий взгляд, знаешь ли! — улыбнулся отставной мракоборец. — Что ж, давай рассуждать. Итак. Думаю, слухи о том, что Альбус любит молоденьких мальчиков можно отмести как причину слежки. Во-первых, это далеко не новость, во-вторых это бездоказательно, в третьих, насколько мне известно, от учеников и их родителей жалоб никогда не поступало. — Но есть способы скрыть. — Да, есть. Если бы он собирался занимать свой пост и в будущем, подтверждение таких слухов могло бы сломать его карьеру. Но, сам понимаешь, в данной ситуации это исключительно его проблемы. Значит, мы идём дальше. Ариана. О том, что она стала бросаться на людей, я впервые слышу. Но это также бездоказательно и тени на Альбуса не бросает, скорее, вызывает сочувствие. Возможно, конечно, это дурная наследственность, но за Альбусом и Аберфортом такого не замечали, а детей у них нет, следовательно, эта информация опасности не представляет. Далее. Слухи о том, что Дамблдоры предатели крови до меня тоже доходили. Вальбурга с портрета вчера это фактически подтвердила. Народ, правда, сделал вывод, что она это про Флетчера. — Думаешь, нет? — Естественно. Ты, возможно, не знаешь, Флетчер маглорождённый. — Да? Не знал. Но, Кингсли, клеймо предателя крови — это беда рода и самого волшебника, причём беда при желании вполне преодолимая. Вот если бы Альбус жениться собирался, это было бы проблемой. Но у Альбуса… э… другие планы. — Значит, давай дальше. Не знаю, как для тебя, Ал, но то, что у Дамблдоров есть недвижимость, помимо «Кабаньей головы», для меня новость. — И для меня, Кингсли. Но что в этом странного? Дамблдоры — род не слишком древний, о них слышно века с семнадцатого, кажется. Ну, примерно. Насколько я знаю, их нищими никогда не считали и расточительностью этот род не страдал. Так что я не удивлюсь, если у них есть парочка сейфов в Гринготсе, и они не пустые. Сам посуди, Кендра, оставшись вдовой, купила вполне приличный дом в очень неплохом месте, вырастила троих детей, собственных доходов, насколько я знаю, не имела, при этом они не бедствовали. Это нормально, это вполне естественно. Давай дальше. — Стоп, Ал, стоп! Ты, возможно, не в курсе, но все волшебники, занимающие руководящие должности в Министерстве Магии, к которым относится и председатель Визенгамота, обязаны представлять декларацию о собственности раз в два года. Это общепринятая практика, практически формальность. В прошлом году, когда Альбуса восстановили в должности, он при мне передал декларацию секретарю Министра. Он указал наличие единственного сейфа, заведённого на его имя при вступлении в должность профессора трансфигурации, и маленькую квартирку в Лондоне, которую, по его словам, он сдаёт. Он ещё сетовал на то, что вынужден оставаться в Хогвартсе на каникулы, поскольку другого дома у него нет. Ложь, Аластор, глупая и бессмысленная ложь. Зачем? И для чего Аберфорт держит эту свою забегаловку в Хогсмите? Не знаешь? Вот и я не знаю. А без причины ничего не бывает, Ал, ничего… Мужчины долго молчали, наблюдая за стайкой воробьёв, клянчивших крошки у старухи, устроившейся отдохнуть на соседней скамье. — А Гриндевальд? — наконец, подал голос Муди. — Это самое интересное, — ответил с усмешкой Шеклболт, — Друзьями они были или любовниками, меня мало волнует. Вопрос в том, в какой части своих гениальных идей они сошлись, а в какой нет. — Вопрос ещё и в том, все ли их гениальные идеи нам известны. — Аластор, у меня появилась интересная мысль. Не кажется ли тебе… Старушка, сидевшая на соседней скамье, бросила птицам очередную горсть крошек. К кормящейся стайке присоединились с полдюжины голубей и несколько воробьёв. Один из них привлёк внимание Кингсли настолько, что он начисто забыл, что собирался сказать. Это был самый обычный на вид воробей, рядом прыгало не меньше десятка таких же. Прыгали, они именно прыгали, но этот почему-то ходил. Больной, что ли? И аппетита нет, его совсем не интересовала булка, которую крошила для птиц пожилая леди. Воробышка больше всего интересовал разговор двух джентльменов, сидящих неподалёку. Дальше всё произошло очень быстро. Муди проследил взгляд Шеклболта, заметил странного воробья и запустил в него поднятым с земли камешком к неописуемому ужасу старухи. Жаль, не попал. Стайка вмиг поднялась на крыло, но в туже секунду на птиц спикировала небольшая хищная птица, не то ястреб, не то сокол. Разглядеть его никто толком не успел. Хищник, в отличие от Муди, не промахнулся. Воробьишка с истошным писком забился в цепких когтях, тщетно пытаясь вырваться. Они тут же исчезли в кроне ближайшего дерева. Какое-то время там происходила возня, но вскоре всё стихло. Несколько маленьких серых пёрышек, опустившихся в траву — больше ничто не напоминало о произошедшей трагедии. — Это что, Флетчер был? — Кингсли от увиденного стало как-то не по себе. — Трудно сказать. — Муди потёр рукой подбородок, — Думаю, да. — Какая ужасная смерть! Кто бы что не говорил, анимагия всё же штука опасная. На это Муди почему-то отреагировал коротким, но выразительным смешком, чего никак не прокомментировал.***
*** — А теперь объясни мне, что это было. — О чём это вы, мистер Муди? Смотреть в эти огромные честные глаза не было сил, но Аластор Муди не был бы Аластором Муди, если бы поддался на подобную уловку. Девчонка это прекрасно знала. — Ты дурочку тут из себя на строй! Что с Флетчером сделала?! — Ну-у-у… — Мэри потупила глазки. — Он жив?! — А что ему сделается? Я только припугнуть хотела, чтоб впредь неповадно было! Он обернулся там же, на дереве, и сли… то есть, ушёл порт-ключом. Куда — не знаю, но догадываюсь. — Он-то, надеюсь, не понял, что на него напала не птица? — Он, кажется, вообще ничего не понял. — Допустим, я тебе поверил. Нас точно больше никто не подслушивал? Знаешь, после этой истории с Флетчером, я не только от воробьёв, я от каждой птицы шарахаться начинаю. А там белки ещё… Точно никто не подслушивал? — Точно. Никто. — девушка внезапно сникла и тихо-тихо сказала, — кроме меня. — Та-а-ак. И как, спрашивается я должен это понимать? Не поднимая глаз она пожала плечами. — Ну, понимаешь, в анимагической форме у меня ужасно обостряется слух. Я старалась не прислушиваться, но… Я так поняла, на Дамблдора готовится покушение? — Допустим. — Муди был зол и лихорадочно прикидывал, что делать дальше. — А почему вы не хотите это остановить? — Потому что Альбусу непременно хочется быть убитым. Я серьёзно. Всё делается по его просьбе. На нём страшное проклятие, он умирает, и смерть его ждёт ужасная. Планируется эвтаназия, как бы в результате это не выглядело. — И произойдёт это если не сегодня, то завтра. — Так, дорогая моя. Мы говорили об этом в кафе. — Угу. — Послушай, а где ты там пряталась? — Не важно. — Нет так нет. Твоё право. Но ты услышала много лишнего. Надеюсь, сама понимаешь. Твою память придётся подправить. Обливейт! Он пожалел, что не сделал этого молча. Пока Аластор произносил последнюю фразу, его ученица успела сделать весьма замысловатый жест левой рукой. Луч заклинания угодил в каминную полку, отколов кусочек гранита. Девушки в гостиной не было.