Год Фестрала

      Миниатюрная рябенькая серо-коричневая птица вспорхнула под потолок и села на люстру, поглядывая сверху вниз большими чёрными глазами на четверых мужчин, дружно запрокинувших головы. Она была размером чуть больше голубя, но гораздо изящнее, острые коготки на сильных лапках и изогнутый клюв выдавали в ней хищницу.       Птица легко спланировала вниз, чиркнула острым крылом в опасной близости от носа Муди, заставив его отпрянуть назад, опустилась на стол перед Кингсли, в глазах которого читалась насмешка. Пара коротких прыжков по столешнице, и она, невысоко взлетев, мягко опустилась на предплечье Снейпа. Он скривился не то брезгливо, не то презрительно, но глаза светились искренним любопытством, восторгом и, кажется, завистью. Филипп же и не пытался скрыть радости, когда птица села на его плечо, и грустно вздохнул, когда она взлетела, не позволив к себе прикоснуться.       Секунда — и в кресле сидела, улыбаясь, раскрасневшаяся девушка. — Что это? Что за зверь? — Филипп не сводил с девушки сверкающих глаз. — Пустельга, — пожала плечами Мэри. — Сколько незарегистрированных анимагов! — Кингсли восторга француза не разделял. — Нашему министерству давно пора ужесточить контроль. — А это не анимагия, точнее, не совсем анимагия. — пояснил Снейп, явно сталкивавшийся с русскими волшебниками прежде, — Что заканчивали, мисс? Колдовстворец? Китеж? — Ермаково Городище.       Снейп хмыкнул, удивлённо изогнув бровь. — Это маленькая школа в глубокой провинции, — улыбнулась Мэри, — Хорошая школа, но о ней мало кто знает. — Хотите сказать, что с её дипломом вас взяли на службу в Министерство Магии Великобритании? — криво усмехнулся Кингсли. Эта девица ему категорически не нравилась: слишком много о себе мнит. — Что вы, мистер Шеклболт! Я предъявила диплом Хогвартса. — Так вы и его успели окончить? — Отстань от девчонки, Шеклболт! Она много чего успела, но мы не это собирались обсудить, насколько я помню. Вот дьявол, с мысли сбили! Ах, да, Снейп, я хотел с тобой посоветоваться. Вчера мы помянули Альбуса. Чаем с лимонными дольками, Минерва идею подала. Оказывается, он предчувствовал свою скорую смерть (странно, не правда ли?) и просил её об этом. Минерва знала, где Альбус хранит свою фирменную смесь трав и любимые сладости, Молли, как обычно, заварила чай. Ты знаешь, я всегда отказывался, а тут никак нельзя было. Кингсли успел незаметно ликвидировать содержимое чашки, а я выпил почти всё. Они что-то подлили туда, Северус, либо что-то было в травяном сборе, который заваривали, и в лимонных дольках тоже. Я съел только одну, и такие странные ощущения были, не берусь описать. — И всё же? — Похоже на амортенцию, но не совсем. Сначала я был влюблён во весь мир. Эйфория, лёгкость, восторг. Минут через пять для меня существовал уже только Альбус, но он же умер! Все плакали, я плакал тоже. Мы ушли с Хагридом в его хибару и там напились. Я не трезвенник, Снейп, я знаю, что такое похмелье и как с ним справиться, но то, что я испытал сегодня утром, Северус, это нечто! — Понятно. И взять образец для анализа вы, конечно, не догадались. — Где анализировать собрался? В Хогвартс вернуться ты теперь не можешь, о том, что у тебя есть квартира в Коукворте, знают все. — самоуверенность кое-кого из сообщников начинала раздражать Кингсли, которому, после вчерашнего визита в Хогвартс, положение дел казалось катастрофическим, требующим немедленного и очень серьёзного вмешательства. — Вот только не надо принимать меня за идиота, Шеклболт! — прошипел Снейп, выпрямившись в кресле, — Ты тоже знаешь о её наличии? Что ж, на досуге заходи в гости. Если время останется, попробуй войти в мои личные апартаменты в Хогвартсе. Милости прошу. — Хочешь сказать, ты установил там защиту? Зачем? - Не знаю, почему, Шеклболт, но ты слишком торопишься списать меня со счетов. Я очень скоро надеюсь вернуться в школу. — Вернуться? А не боишься? — Кто, я? Не разочаровывай меня, Шеклболт! Уж ты-то должен понимать, что мне терять нечего! — И что ты собираешься там делать, если не секрет? — Быть директором. — Снейп был убийственно спокоен. — Ничего не скажешь, скромно. Директором школы назначена Минерва, это уже официально, сегодня я видел приказ. Я не думаю, что Скримджер изменит… — При чём тут Скримджер? Он продержится у власти не более месяца и ему очень повезёт, если он останется жив. И не делай вид, что ты этого не понимаешь! Кажется, кстати, ему уже нашли замену. — Уже? Быстро! И кто же этот счастливец? — Не знаю, — пожал плечами Снейп. — Тёмный Лорд не настолько мне доверяет. Ищите человека, занимающего важную должность в министерстве, который не способен эффективно сопротивляться Империо. Тёмный Лорд искал себе марионетку. — Ну и с чего ты взял, что Том назначит директором именно тебя? — нахмурился Аластор, — Сам говоришь, он тебе не доверяет! — Разве я сказал, что уверен? А с чего взял… — Снейп задумался, — Во-первых, там я буду под круглосуточным надзором: за мной вся школа будет шпионить. Во-вторых, эта должность не позволит мне возвыситься в Министерстве и участвовать в политических играх, если такая глупость вдруг взбредёт мне в голову. В-третьих, я хорошо знаю Хогвартс, для Тёмного Лорда это почему-то важно. — Тебя послушать, можно подумать, ты мечтаешь об этой должности! — Представь себе, Муди, мечтаю. У Тёмного Лорда есть ещё одна кандидатура: Беллатриса Лестрейндж. Я даже представить боюсь, каких дел она наворотит в школе. Кроме того, Лорд собирается назначить несколько новых профессоров. Должность преподавателя тёмных искусств вакантна. Да, Муди, тёмных искусств, ты не ослышался, и, думаю, магловедения. Эта должность пока занята, но, думаю, ненадолго. — М-да, Северус, ситуация. И что ты сможешь в таких условиях? Там тебя уже сейчас все ненавидят. — Посмотрим. Рано об этом говорить. Но хоть как-то защитить детей от произвола необходимо, у меня на это шансов немного больше, чем у других. В конце концов, я обещал это Альбусу. Есть и ещё одна причина, по которой мне нужна эта должность, Аластор. Если даже Поттер в этом году не приедет учиться, он, рано или поздно, заявится в школу обязательно. В замке спрятан один из крестражей. Что это за предмет и где он хранится, я пока не знаю, но то, что он там, абсолютно точно. — Так вот почему Тёмному Лорду так нужна школа! — Думаю, ты не прав, Кингсли! — усмехнулся Муди, — Том сам этот крестраж спрятал, склероза, надеюсь, у него пока нет. Будь ему нужна эта штука, он бы пришёл туда, забрал её и спокойненько бы ушёл. Или послал бы кого, если защита мешает, Беллатрису, например. Или поручение бы кому дал, допустим, Малфою. Нет, Кингсли, здесь что-то другое. — До чего же это интересное место, Хогвартс, не находите джентльмены? — вполголоса, с лёгкой усмешкой произнесла до сих пор молчавшая Мэри.       На неё тут же уставились четыре пары глаз. — Что ты имеешь ввиду? — Сейчас объясню, Аластор. Однажды я задумалась, что на самом деле Альбуса Дамблдора и Тома Реддла так привлекает в Хогвартсе. — Существует общеизвестная гипотеза, мисс, очевидно, никак не затронувшая вашего драгоценного внимания. — менторским тоном начал Снейп, — Согласно этой теории Хогвартс… — …воздвигнут Основателями на одном из самых сильных источников энергии в мире. Пересечение нескольких мощных силовых линий, всё такое. Разумеется, профессор, я знакома с этой точкой зрения, более того, я её полностью разделяю. Но, посудите сами: в замке одновременно пользуются магией от трёхсот до пятисот студентов, не менее двадцати профессоров, каждый из которых маг, по меньшей мере, не слабый. Там обитает к тому же целая армия домовиков, и очень милая компания призраков. Добавьте сюда изобилие живых портретов и огромное количество не лишённых магии «домашних любимцев». Мы также не должны забывать о жителях Хогсмита, населении Чёрного Озера и обитателях Запретного Леса. Представьте концентрацию энергии!       Не кажется ли вам, мистер Снейп, что такое чудовищное её количество несколько великовато даже для самого сильного волшебника? Человеческий организм, даже самый тренированный, способен контролировать весьма ограниченное количество потоков весьма скромного объема, верно? Потолок потребления довольно низок, его превышение чревато катастрофой, не нужно быть колдомедиком, чтобы это понимать, не так ли? Так объясните мне, стоит ли, даже в случае крайней необходимости, обуздывать подобное чудовище, если гораздо проще завладеть древним мэнором или ещё более древним святилищем друидов, где энергии тоже немерено?       Нет, мистер Снейп, тут дело не в том. — Вынужден признать вашу правоту, мисс. — задумчиво произнёс Северус. — Почему-то не приходило в голову взглянуть на это с такой точки зрения.       Девушка только кивнула в ответ. — Ну и что тогда? Сама как думаешь? — Не знаю, Муди. Какой-то особо ценный артефакт, возможно, книга. Может быть, помещение типа Тайной комнаты или Выручай-комнаты. Кстати, должен же быть в Хогвартсе алтарь? Некое свойство замка, возможно. Я сама совсем недавно задалась этим вопросом, ничего не успела толком обдумать. Хотелось бы кое-что вспомнить, кое-что сопоставить… — А что, логично. — Но, Мэри, с чего ты взяла, что и Дамблдор… — Хорошо, Аластор, давай по порядку. Итак, в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс учится некий Альбус Дамблдор. Учится блестяще, его считают лучшим студентом за последние несколько десятков лет, и вполне заслуженно. Он общается с величайшими волшебниками своего времени, как по переписке, так и лично, он пишет статьи в научные журналы и их охотно публикуют. Ему прочат великое будущее, и здесь возникает единственный вопрос: что он выберет, науку или политику?       Вместо этого он исчезает после выпускного бала неизвестно куда года на два, а затем поступает в Хогвартс на должность ассистента профессора трансфигурации, которому полагается мизерное жалование. Он проработал здесь всю жизнь и сделал великолепную карьеру, конечно. Как администратор, прежде всего. Он даже занимался какими-то исследованиями, но статей в научных журналах становилось всё меньше. Проверьте, если не верите! Ну, то, что он много раз отказывался от поста Министра Магии, знают все. И это человек, который с юности был очень амбициозен. — А как же многолетнее руководство Международной Конфедерацией Магов и Визенгамотом? — Да, в какой-то степени это реализация его амбиций, но, заметьте, обе эти должности, мистер Шеклболт, не требуют от их обладателя постоянного присутствия, а значит, позволяют находиться в школе, не так ли? С вашего позволения, я продолжу. Прошло много лет, и теперь в Хогвартсе учится сирота неясного происхождения по имени Том Реддл. Учится он также блестяще, как в своё время Альбус Дамблдор, вот только со знаменитостями почти не общается и статей в научные журналы почти не пишет. Это объяснимо: идёт мировая война. Но и в этих условиях Том добивается немалых успехов: он лучший ученик, староста школы. Ему тоже прочат блестящее будущее в науке или политике, но после окончания школы он исчезает года на два. Как он провёл это время, я не интересовалась. Однако, однажды он объявился в Хогвартсе, рассчитывая получить место преподавателя сами знаете какой дисциплины, в чём ему было отказано.       Сходства этих двух историй не замечаете? — Возможно, — продолжал спорить Кингсли, — но, насколько мне известно, повторных попыток получить место профессора Том не делал. Как, впрочем, он не делал и попыток захватить замок силой. А почему, собственно? — Не усложняй. — улыбнулся Муди, — Мы забыли о главном. Я забыл. Ага, проникнуть, забрать! На Хогвартсе много лет назад установлена защита персонально от Тома Реддла. Именная, если так можно сказать. Он попросту не может пересечь контур. — А как же крестраж? — А что ему сделается? Как он выглядит, никто не знает. Том наверняка позаботился о том, чтобы его как следует спрятать, к тому же просто так эту штуку не уничтожить. — Но тогда школа в большой опасности, Аластор! — выпрямился в своём кресле Шеклболт, — Альбус, насколько известно мне, эту защиту ставил лично. Она завязана на него и только на него. Теперь, когда он мёртв, эта защита должна была уже рухнуть! — Если он мёртв. — тихо, но отчётливо произнёс Северус. Услышали все. — Что ты хочешь этим сказать? — также тихо переспросил Аластор.       Северус тяжело вздохнул. — У меня со вчерашнего дня было время подумать… Я применил Аваду. Надеюсь, никому из присутствующих не нужно объяснять, что существует одно обязательное условие, чтобы подобное заклинание дало результат.       В гостиной надолго повисло молчание. — Ты что, не хотел его убивать? — высказал догадку Муди.       Снейп кивнул. — Что бы вы обо мне не думали, я не убийца. Пытался вызвать в себе хоть что-то похожее на гнев. У меня даже получилось что-то, но… Луч отбросил Альбуса ярдов на десять. — Сев, но этого не должно быть!       Зельевар кивнул. — Пусть так, — сказал Филипп, — Но такая высота! Возможно, его смерть была менее безболезненна, чем планировалось, но выжить он не мог! — Если только ему в этом не помогли. Смягчить удар способен даже ребёнок. Кто-нибудь видел, как тело Дамблдора коснулось земли? — Кажется, нет. В замке шёл бой, большинство студентов из факультетских помещений носа не казало. — Хорошо, пусть так. — примирительно поднял руки Шартье, — Допустим, Дамблдор жив. Ни для кого не секрет, что имеются способы и средства придать живому человеку все признаки мёртвого тела. В этом даже есть определённый смысл. Длительное состояние мнимой смерти может избавить Дамблдора от воздействия проклятия Гонтов. Рука, конечно, не восстановится, но при современном уровне протезирования это не такая уж проблема. Насколько я знаю, Дамблдор уверенно держал палочку и в левой руке, так что он немного теряет. Но, друзья мои, рано или поздно он должен будет воскреснуть и как-то свою мнимую смерть объяснить! — С этим как раз всё просто! — улыбнулась Мэри, — Он восстанет из пепла, как феникс. — Почему вы так сказали, мисс? — сверля её взглядом, севшим вдруг голосом спросил Снейп, вспомнив недавний странный сон. — М-м, не знаю. Но это же логично! У Дамблдора фамильяр феникс, Патронус той же формы, у него, кажется, даже прозвище такое было. И это красиво, в конце-то концов. — И что же, вы действительно думаете, что общество эту красоту оценит? — Вспомни о магловской религии, Кингсли. Христианство и у волшебников в крови. — вздохнул Снейп, — Воскресение из мёртвых может быть воспринято как Второе Пришествие. Либо, в лучшем случае, как повторение одного из библейских чудес. — Мне трудно об этом судить, Сев. Наша семья всегда была ближе к Исламу, практикуя при этом Вуду. Шеклболты не религиозны, но даже я понял, о чём речь!       Какое-то время все молчали. — Простите, господа! — Мэри встала, — мне, к сожалению, пора.       Мужчины, как требовал этикет, поднялись тоже. — Подожди, Мэри, я тебя провожу. — Муди двинулся за девушкой следом, — Простите, джентльмены, я скоро. — Послушай, Мэри, — сказал Аластор, когда они остались одни в полутёмной прихожей, — поезжай в эту провинцию, как её там, в этот свой лес! Пережди, пока всё уляжется, я очень тебя прошу! — Ну, Аластор! Мы столько раз об этом говорили! Как же мне объяснить, не могу я там остаться! Будь моя воля, я бы никуда и не поехала, но… — она обречённо развела руками. — Ваш наставник, мисс, действительно, прав. — Снейп подошёл бесшумно. От неожиданности Мэри резко обернулась, оказавшись с профессором нос к носу. — Вам лучше всего остаться в России, если есть такая возможность. — Но, профессор… — Вы просто не знаете, что такое война, мисс. — Ошибаетесь, профессор! — очень тихо, но твёрдо сказала девушка, глядя на него снизу вверх, — Я слишком хорошо это знаю!       Какое-то время они молча сверлили друг друга взглядом. — Простите, мисс. — наконец чуть слышно произнёс Снейп, отводя глаза. — Не извиняйтесь, мистер Снейп. Просто… Не важно! — Мэри вдруг неловко улыбнулась. — И давайте прекратим этот разговор. Я вернусь в любом случае и сделаю это как можно скорее. — И всё же, Мэри! — Напрасно вы меня гоните! Я вам ещё пригожусь! — Да неужели! — в голосе Снейпа появился привычный сарказм, — Интересно, в каком качестве? — Некогда объяснять, да ладно. Как вариант. В ближайшем будущем нас, вероятнее всего, ожидает смена власти. Так? Государственный переворот, можно сказать. Думаю, очень скоро тебе, Муди, станет невозможно появляться в общественных местах, тем более, в Министерстве. Уж очень ты в первую войну Упивающимся насолил. Мистер Шеклболт тоже станет персоной нон грата. О вас, мистер Снейп, я и не говорю!       А я кто? Мелкая сошка, офисный планктон. Младший архивариус в архиве Аврората без надежды на карьерный рост. Посредственность без особых талантов, без амбиций. Я серая мышка без денег, без положения в обществе, без шансов удачно выйти замуж. Я никто и звать меня никак, а значит, я не представляю никакой ценности. Понимаете? Зато я всё слышу и вижу. — Что ж, это может сработать. Но не приходило ли вам в голову, мисс, что кто-нибудь может попытаться использовать вас из тех же соображений, чтобы не привлекать внимания уже к своим действиям? — Я вполне способна сопротивляться Империо, мистер Снейп, я попросту не позволю… — Великолепно, мисс! Разумеется, вы не позволите! — Снейп изобразил аплодисменты, — Мудрый ход: день за днём притворяться дурочкой, а потом небрежно выйти из-под непростительного заклинания! Гм, а на вид и не скажешь, что вы самоубийца! — Я как-то не подумала об этом, сэр… — Мэри побледнела. — Я так и понял, мисс! — с усмешкой кивнул Северус, — Так подумайте, пока есть время! Надеюсь, вы примете верное решение! Прощайте!       Церемонно поклонившись, он вернулся в гостиную. — Ну что, получила?       Мэри, всхлипывая, смотрела на закрытую дверь, за которой только что исчез зельевар. — Да ладно, не переживай! Это же Снейп! Вечно всем грубит, сущность его такая, характер тяжёлый, недостатки воспитания. — Аластор, разве он грубил? Он правду сказал! Это я, наивная дурочка, возомнила себя… А Том Реддл — не Флетчер! Я же ничто против него! — Хорошо, что ты это поняла, девочка! Недооценивать противника и переоценивать себя — значит погибнуть. Так может быть… — Да когда же ты, наконец, поймёшь! — Мэри почти кричала, Аластор радовался, что успел бросить заклинание звукоизоляции, — Ну, не могу я там остаться! Я же боюсь за всех вас, понимаешь? За тебя, за эту авантюристку Тонкс, за миссис Росс, за этого лекаря твоего, за Снейпа, чёрт бы его побрал! Здесь я хоть что-то могу сделать, а там? Ждать новостей, которые приходят с запозданием самое малое в неделю? — За себя-то что, совсем не страшно? — Страшно, Аластор! Ужас как страшно! Но я… Я не знаю…       Мэри, наконец, дала волю слезам. Муди очень неловко обнял её за дрожащие плечи. — Ну всё, всё, успокойся! Всё будет хорошо! Ты же у меня умница! Я всё понимаю, девочка моя (он чуть не сказал «доченька» и сам едва не пустил слезу), но и ты меня пойми. Мы тоже за тебя боимся: и я, и миссис Росс, может быть, даже Снейп. Да, да, он же всё равно не признается, хоть пытай!       Мэри улыбнулась сквозь слёзы. — Так что ты подумай, хорошо? Просто подумай! А там… Потом мы всё равно что-нибудь придумаем. Нас же теперь много, нас пятеро!

***

— Кстати, Сев, давно хотел тебя спросить, откуда ты так много знаешь о магловской религии? — Кингсли был сейчас само любопытство. Он наклонился вперёд и нетерпеливо барабанил пальцами по столу.       Судя по всему, Муди вернулся в гостиную в разгар увлекательной теософской беседы. — М-м, откуда? — Снейп расслабленно развалился в кресле, прикрыв глаза, — Отец увлекался. Он меня одно время даже водил в воскресную школу, надеялся, что выбросы прекратятся. — И как? — Они от этого усиливались. Он окончательно запил, когда это понял. — Северус на секунду открыл глаза, — А, Муди! Ну что, уговорил? — Уговоришь её, как же! — Интересно, где ты такое находишь и как от Ордена прячешь, а, Муди? — Сами находятся! — буркнул Аластор, хмуро глядя на ехидную ухмылку Снейпа, — И в Орден она сама не пошла, когда звали. — Так я и думал. — со скучающим видом зевнул Северус. — Тебе она тоже не нравится, Сев? — с надеждой в голосе спросил Кингсли?       Снейп, наконец, открыл глаза, криво усмехнулся, но промолчал. — Тебе-то, Шеклболт, чем она не угодила? — Муди стало обидно, — Впрочем, не надо, не отвечай. Когда вернётся, я никуда её от себя не отпущу, для её же безопасности, и тебе придётся с этим смириться. — Действительно, хватит, Шеклболт! У нас немало проблем, куда более сложных, чем присутствие этой девчонки. — изрёк Снейп, — Она кстати, не так глупа, как тебе кажется. Только что, уходя, она напомнила нам об обстоятельствах, которые мы совершенно напрасно оставили без внимания. — Вот как! — скептически усмехнулся Кингсли, — О чём это таком, интересно, мы забыли? — О том, Шеклболт, что я уже вне закона, а вы с Аластором окажетесь в той же ситуации самое позднее к началу сентября! — Ну и что? Нам не привыкать, правда, Аластор? — Знаешь, Шеклболт, ты о Первой Магической помалкивай. Ты тогда совсем зелёный был. Тебе в Ордене первое серьёзное дело доверили месяца за два до падения Лорда. Ты, конечно, молодец, но сейчас прав Северус, хоть он и Упивающийся Смертью. Ты, Кингсли, очевидно, забыл, что местоположение твоего фамильного особняка есть во всех министерских справочниках. Так и должно быть: ты известный человек, перспективный молодой политик. Я бы на твоём месте радовался, что после Фаджа министром избрали Скримджера, а не тебя. Руфуса, кстати, жалко. Ему бы бежать куда подальше, а он всё чего-то хорохорится! Да. А где живу я, кажется, знает весь Аврорат. Таскаются сюда… Нет, я не против, совсем даже наоборот, но, случись что, хоть место жительства меняй! Тебя, Филипп Шартье, это тоже касается! — Я-то тут причём? Во время Первой Магической я жил в Орлеане. Ну да, женился на маглорождённой британке, ну и что? — А то, что ты, голубчик, меня лечишь, уж скоро третий год пойдёт. И я время от времени наведываюсь к тебе. Ты внимательно на меня посмотри, а? Можно мою внешность с кем-нибудь спутать? И оборотку не применишь, оборотка, она отсутствующую ногу не нарастит. Имеющуюся убрать может, да, а вот приделать никак. Во-от! Заявятся к тебе приспешники сам знаешь, кого, — Муди покосился на Снейпа, тот усмехнулся, — и что ты им скажешь? — Правду, Муди! Чистую правду. Я лекарь, я обязан помогать всем. — Правильно. Молодец. Ты скажешь им, что лечил меня от ревматизма. — От радикулита, Аластор! — Какая разница? Спина у меня болит перед плохой погодой. Учитывая наш замечательный климат, спина болит у меня почти всегда, значит, я бываю у тебя часто. Значит, если подождать… — Они ждать не будут. — перебил Снейп, — Они придут и перебьют всех, кого застанут в твоём доме, и вывесят черную метку. — И что мне прикажете делать? — Бежать. Бросать всё и бежать во Францию, пока не поздно, Фил! — Но мой сын! Он учится в Хогвартсе, окончил пятый курс. — Сын? Странно! Не припомню студента по фамилии Шартье! Какой факультет? — Райвенкло. Александр Шартье-Саттон. В школьных документах указана фамилия Шарлотты, так проще. Кстати, похож он не на меня, а на деда, её отца. — Ах, Алекс Саттон! Умный парень, серьёзный, учится с желанием. Что ж, переводи его в Шармбаттон, с его оценками это будет не сложно! Помочь, к сожалению, не могу, но обратись к Флитвику, он поддержит. — Я собираюсь поступить именно так, но сам никуда не поеду. Я тебе не говорил, миссис Саттон сейчас живёт с нами. Когда Шарлотты не стало, её разбил паралич. Я делаю, что могу, но её ноги… Чувствительность появилась, но Рут пока прикована к инвалидному креслу и у неё никого кроме нас с Алексом не осталось. Во Францию она не поедет, здесь могилы её дочери и мужа. Я её не оставлю. Но ты не беспокойся обо мне Сев, у тебя и без нас проблем больше чем следует. Я тебя понял, и я что-нибудь придумаю.       Снейп смерил француза долгим взглядом и, наконец, кивнул. — Назревает ещё одна проблема, джентльмены. — Муди вертел в руке пустой бокал, — Нам пора отвыкать пользоваться камином и совиной почтой…       Проблем, вообще-то, назревало много. Поиск крестражей, защита Поттера, направление в мирное русло энергии некоторых чересчур мстительных членов Ордена Феникса…       Вопрос о том, была смерть Дамблдора настоящей или ложной, вскоре отошёл куда-то на задний план, как и вопрос о загадках Хогвартса и причинах его притягательности для некоторых известных личностей. А вот на передний план вышла проблема, казалось бы, незначительная, чисто техническая. Необходимо было безотлагательно изобрести способ связи, который устраивал бы всех.       Это дело оказалось далеко не самым простым. Каминная сеть отпадала по причине постепенно устанавливаемого над ней тотального контроля. Совиная почта не годилась потому, что, проследив за птицей, уж очень легко установить, где скрывается адресат. Против сквозных зеркал был только Снейп: за ним постоянно следили. Он настаивал на записных книжках с Протеевыми чарами, но где взять артефактора, который их изготовит? Северус собирался обратиться к Мальсиберу, его поддержал Шартье, но Муди и Шеклболт были против: не доверяли.       Мужчины спорили долго, к единому мнению так и не пришли. Их беседу прервала сова из Министерства: Кингсли срочно вызвали на работу.       Снейп тоже хотел уйти, сбежать к Мальсиберам, но его неожиданно остановил Муди. — Послушай, Снейп, — сказал он, — тебе, похоже, известно что-то о семье Мэри? Ну об этих, как их, Велесофф. — Да, но… — Прости, Северус, я за неё очень беспокоюсь. Хоть что-нибудь расскажи, а? — Да ничего мне не известно! Почти. Велесовы — старинный род, зельевары, специализируются на ядах и антидотах. То есть, я знаю их, как зельеваров: по статьям в журналах, по конференциям. Возможно, что-то ещё, я не знаю, не интересовался. Тёмные маги.       Муди охнул. — Не пугайся, Аластор. — усмехнулся Снейп, — Ничего криминального. У нас их назвали бы ритуалистами. Разумеется, там и магия крови, и некромагия, и много чего ещё. Разумеется, всё это на грани, но вполне в пределах допустимого. То, что за этими пределами, русские называют чёрной магией. Это мне известно от Долохова, в подробности я не вникал, так, из чистого любопытства. Ты ученицу свою расспроси, она лучше объяснит. Дело в том, что русских учат магии несколько иначе, чем нас. Это даёт мисс Смит или как её там некоторое преимущество. Немного иное мышление, немного другая магия, понимаешь? Но сильно на это рассчитывать нельзя, твоя ученица должна быть очень осторожна! — Уж чего-чего, а склонности к опрометчивым поступкам у Мэри я не замечал. Это тебе не Нимфадора. Кстати, Снейп, знаешь, чего я не понимаю? Они же не просто разные, они полные противоположности, но при этом подружки! — Муди назидательно поднял вверх указательный палец, — Вот как такое может быть, а? — Нашёл у кого спрашивать! — усмехнулся Снейп, натягивая сюртук, — Ты у Шартье спроси, он знает! Муди, прищурившись, внимательно посмотрел на француза. — А я что? Я ничего! — очаровательно улыбнулся Филипп, не то не заметив иронии Снейпа, не то сделав вид, — Ты мне, Муди вот что лучше скажи, у Мэри кто-нибудь есть? — Чего-о? — Ну, есть у неё друг, приятель, мужчина? — Запал на неё, что ли? — А почему бы и нет? Девушка очень милая, не дурочка, не болтушка. А я человек свободный, обеспеченный, возьму и женюсь! — Нашёл время! — проворчал Снейп, накидывая мантию, но его, кажется, никто не услышал.