***
На следующий день, когда Марья вместе с Люси занималась приготовлением обеда, в Мэнор прибыл Кингсли. Вчера, уже готовясь ко сну, он получил сообщение Фила о том, что Аластору стало лучше. Он был очень рад и собирался многое обсудить с отставным мракоборцем. Спешно переделав неотложные дела в Министерстве, он покинул его, активировав порт-ключ. Девушка проводила его к своему наставнику и вернулась на кухню. Занимаясь нарезкой салата, она то и дело бросала взгляд в окно, на поляну перед домом. Филипп запаздывал, вероятно, его задержал какой-нибудь пациент. Она поджаривала лук для бульона, когда услышала за окном лёгкий хлопок аппарации. Наконец! Марья бросилась в прихожую. Кстати, почему аппарация, если есть порт-ключ? Что-то случилось? Она, встревожившись, распахнула дверь, выскочила наружу и увидела медленно поднимающуюся по тропинке высокую чёрную фигуру. Снейп. Живой. Облегченно вздохнув, девушка прислонилась к косяку. Зельевар был очень бледен, чуть заметно прихрамывал и, кажется, прижимал локоть к правому боку. Он что, ранен? Ерунда! Сейчас придёт Филипп и его вылечит. Девушка улыбнулась. — Мисс Велесова? Рад видеть. Прошу простить, раньше прийти не получилось. — Ничего страшного, профессор, — улыбнулась Марья, — Добрый день! Аластор вас ждёт. Она пропустила его в дом, проводила внимательным взглядом. Да, ранен, и ни за что не подаст вида. И думает, что никто ничего не замечает. Размечтался! Неожиданно Марья услышала тихий шелест за спиной: кто-то использовал портключ. И тут же этот кто-то обнял девушку за плечи. Она знала, кто, ну и что с того? Рефлекс, выработанный ещё в детстве частым пребыванием в полных опасностей лесах, сработал безотказно. Марья резко обернулась, выхватывая палочку и направляя её в лицо улыбающемуся Филиппу Шартье. — Фу-х, — с почти притворным испугом выдохнула она, пряча своё оружие, — Что вы творите? Я с испуга и убить могу. Может быть. — Даже меня? — удивлённо поднял брови француз. — А у меня на затылке глаз нет! — Какая безалаберность! Где же ваша постоянная бдительность, ученица величайшего из параноиков? — Ах, не губите меня, сударь! — рассмеялась девушка. — Кстати, за минуту до вас сюда аппарировал Снейп. — Серьёзно? Живой? — На призрака не похож, но очень смахивает на инфернала. Я думаю, он ранен. Двигается как-то не так, и вообще… — Ясно. Я его осмотрю. — Он сопротивляться будет! — в глазах Марьи плясали озорные искорки. — Сопротивляться, говорите? Ну, ну! Филипп рассмеялся и, подмигнув девушке, присоединился к собравшейся в спальне Муди компании. Улыбаясь своим мыслям, Марья вернулась на кухню, но, не прошло и четверти часа, как мужчины пригласили её к ним присоединиться, так что приготовление обеда Люси пришлось заканчивать в одиночестве.***
>Несмотря на то, что монолог предназначался лично ему, Снейп почти сразу потерял нить рассуждений несчастного колдомедика. Конечно, несчастного: два совершенно невыносимых пациента в одной комнате! Губы зельевара тронула улыбка, он прикрыл глаза. Ему было тепло, мягко и очень уютно. Боль, мучившая без малого трое суток, наконец, прошла, к тому же совсем недавно он плотно поел. Теперь Северус неудержимо проваливался в дрёму.***
Войдя в указанную мисс Велесовой дверь, Снейп увидел полулежащего в постели Муди с перебинтованной головой, и Кингсли, сидящего рядом в кресле. Северус позавидовал обоим: его неудержимо тянуло хоть куда-нибудь присесть, а лучше прилечь. Он запретил себе даже думать об этом: прежде следовало сообщить не самые приятные новости. Поприветствовав обоих, пожелав скорейшего выздоровления Муди, (на что тот ответил немного скептической улыбкой, Снейп обратился к Кингсли. — У меня плохие новости, Шеклболт! — сказал он, тяжело опираясь на спинку стула, — Тёмный Лорд планирует захват Министерства. — Сев, ты серьёзно? — усмехнулся чернокожий маг, — Ты действительно считаешь это новостью? — Тёмный Лорд отдал приказ сделать это не позднее первого августа. У него есть претендент на пост министра, некий Пий Толстоватый. Я с ним не знаком. Говорят, он уже под Империусом. Делай выводы. Кингсли, насупившись, молчал. Северус надеялся, что он обдумывает свои дальнейшие действия. — Это ещё не всё. — продолжил он, — Где находится Поттер, Тёмный лорд пока не знает, но уже догадывается… Шеклболт медленно поднял глаза на зельевара. — Только не говори, что в наших рядах есть предатель, Северус! — Тем не менее, это так! — Кто?! — перебил его Кингсли. — Тот идиот, который дал объявление в «Ежедневный Пророк» о намечающейся свадьбе Уильяма Артура Уизли и Флёр Изабель Делакур с указанием даты и места проведения торжества. Приличия, конечно, этого требуют, но в нынешней ситуации это чистое безумие, не находишь? — С чего бы Тому думать, что Гарри будет там присутствовать? — А почему бы ему там не быть? Не назову точную дату, но тот же «Ежедневный Пророк» в одной очень любопытной статье сообщал, что Мальчик-который-выжил стал практически членом семьи Уизли. Тёмный Лорд не упустит и малейшего шанса застать мальчишку врасплох. Шеклболт, пойми, он обязательно проверит Нору на наличие в ней Поттера. Не исключаю, что он сделает это лично. Кингсли вскочил. — Господа, прошу меня простить, но я должен предупредить своих людей! Немедленно! Не потрудившись выйти из комнаты, он активировал порт-ключ. Одновременно с исчезновением Шеклболта в комнату вошёл Филипп. — Что здесь происходит? — весело спросил он, — А, Снейп! Ну, наконец-то! А мы уж волноваться стали, думали, не случилось ли чего? Ну, Привет, дружище! И он, приветствуя, по-дружески хлопнул зельевара по спине. Откуда в этой комнате взялась вторая кровать и почему он на ней лежит, Северус понял далеко не сразу.***
— Отстань ты от него, Фил! Дай уже поспать человеку! — бурчал Муди, которому болтовня Шартье уже осточертела. — Сев, слышишь? Спишь, что ли? Северус не спал и всё слышал, но отвечать не собирался. Ему хотелось одного: чтобы его оставили в покое. Все. — Отстань?! — возмущённо продолжал колдомедик, — он гробит себя, а я — отстань? Ну вот скажи мне, как можно у себя не заметить сломанного ребра, а? — После обработки Огненной Плёткой? — хмыкнул Муди, — Да запросто! Сам-то ещё не получал этой дрянью? Нет? Ну и радуйся! У Сева на спине места живого нет, а ты о каком-то ребре! Поверь, если по тебе прошлись этой штукой, ребром больше, ребром меньше — уже без разницы. Скажи-ка мне лучше, Фил, ты зачем мою девочку заставил ему спину обрабатывать? Ты понимаешь, что любая нормальная особа женского пола от этого зрелища в обморок бы хлопнулась? — Так то нормальная! Муди угрожающе кашлянул в кулак. — То есть, я что сказать-то хотел… — спохватился Филипп, — Разве я её заставлял? У Северуса рубашка к ранам присохла, я попросил осторожно её снять. У девочки руки золотые, видел, как ловко это у неё получилось? Откуда мне было знать, что там, под рубашкой и как это выглядит? Даже я растерялся, а она забрала у меня настойку, бинты, и сама… Предположим, не заставлял, но почему допустил? Значит, его изуродованной спиной занималась девчонка! Северус вздохнул: руки у неё, действительно, золотые. Тем более, Фил будет иметь с ним очень серьёзный разговор! — Вот, вот! Растерялся он! Не знал он! Ладно, не будем об этом. — Муди нахмурился, — Я вот о чём хотел с тобой поговорить, пока Мэри в Лондоне. Я уже в который раз замечаю, что ты к моей девочке клинья подбиваешь, или мне показалось, а? — Ну-у-у-у… — Значит, не показалось. Так вот, мсье Шартье. Имей ввиду, что Мэри мне всё равно что родная дочь. Если ты её любишь — вперёд и с песней, только рад буду. Но если ты поразвлечься решил — берегись! — А чего сразу поразвлечься? Скажи мне, Муди, вот если ты француз, почему тебя все считают ловеласом? Даже обидно! — Филипп в подтверждение своих слов обиженно фыркнул. Снейп мысленно усмехнулся. Французы, конечно, бывают разные, но Филипп Шартье женщин любил всегда. Интересно, изменял ли он жене? — О любви говорить, конечно, рано: мы едва знакомы. Но Мари мне нравится, очень нравится, правда. И я этого не скрываю, от неё в том числе. Я ей не нравлюсь, вот в чём дело! — С чего ты взял? — По её реакции догадался, точнее, по её отсутствию. — А-а, вот оно что! Ты, конечно, ожидал, что она на шею тебе кинется? И не мечтай. Наберись терпения. — Муди ненадолго задумался, — Имей ввиду, я говорю тебе это по единственной причине: нравишься ты мне. Хочу предостеречь. Если ты попытаешься её, скажем, поцеловать раньше, чем она будет к этому готова, я за последствия не ручаюсь! Скорее всего, она просто сбежит… В лучшем случае. Ответом мракоборцу было долгое озадаченное молчание. Снейп невольно прислушался. — Ну, хорошо, расскажу. Слушай. Аластор долго собирался с мыслями и, наконец, заговорил. — Дело в том, что у Мэри есть отчим, и отчим этот когда-то давно попытался её поиметь, разумеется, без её на это согласия. Сколько лет ей в тот день исполнилось? Тринадцать? Четырнадцать? Не знаю в деталях, что там произошло, но, насколько мы тогда поняли, она вернулась откуда-то домой. Отчим был в стельку пьян, прижал её прямо в прихожей. Мэри, судя по всему, пыталась отбиваться. Разумеется, не отбилась. Но, когда он расстегнул ширинку и вытащил на свет божий своё хозяйство, девочка психанула. Знаешь, что бывает, если психанёт маленькая ведьмочка? — Стихийный выброс. — В точку. Она и выдала всё, на что была способна, а ведьма она, поверь, не слабая. Выброс, Фил, был не просто сильным. Он был направленным. Ну, ты понимаешь, на что. Мы тогда аппарировали на сигнал: мощный импульс, магловский район, зарегистрирован несовершеннолетний волшебник. Входим в прихожую и видим такую картину. Разгром полный. На полу гора вещей — они вешалку уронили, когда боролись. На этой куче сидит здоровенный мужик без штанов и орёт благим матом, поскольку у него из того самого места идёт дым, как из ушей от бодроперцового. Весь Аврорат ржал неделю, когда мы рассказали… Так вот. В углу сидит девчушка, маленькая, худенькая, глядит на всех дикими глазами и пытается прикрыться. На ней платьице белое кружевное было, наверное, красивое, только от него мало что осталось. Кто-то из наших закутал её в форменную мантию, успокоительным напоили. Мужика готовили к отправке в Мунго, он, кстати, оказался сквибом. Представляешь, семейка? Муж и жена, оба сквибы, каждый думает про себя, что он магл, и две дочки, своя и не очень, обе ведьмы. Ладно, речь не о них. Девчушка попросила позвать миссис Росс, мы отправили к ней посыльного. Тут и мамаша заявилась. Мы думали, она дочку успокаивать кинется, а она выгнала её из дома. Вышвырнула на улицу в рваном платье. Вот так. Мэри с тех пор к миссис Росс насовсем переселилась, но это уже другая история. — А что отчим? — Этот своё получил. Его так и не вылечили. Слышал бы ты, как он орал на суде, что его изуродовали, лишили детородной функции, а он так мечтал о сыне! Сволочь! А то, что девочка с тех пор людей сторонится, боится мужчин, никогда не надевает белое и не празднует свой день рождения? Я нашёл его потом, и убил бы, были такие мысли. Снейп с холодной яростью подумал, что мамаша заслужила кару посерьёзнее, чем её муж. — Помочь? — Нет уж, пусть мучится. Понимаешь, он с тех пор хочет везде и всегда, но не может. Совсем. Северус мысленно пожелал отчиму мисс Велесовой долгой и счастливой жизни. — М-да. А суд? Что ему присудили? — Кому? — Отчиму. — Что ты, осудить пытались Мэри. Незаконное применение магии несовершеннолетним в магловском районе, нарушение статута, нанесение тяжких телесных. На Азкабан хватало, но Визенгамот её оправдал. Дамблдор её даже из школы не исключил, оставил с испытательным сроком. С тех самых пор она Альбуса ненавидит. — За испытательный срок? — Если бы! Я, конечно, так и думал, но… Муди умолк. Снейп не мог его видеть, но чувствовал: Аластор в гневе. — Дамблдор, как председатель Визенгамота дал санкцию на её допрос под Веритасерумом. И её допросили. К сожалению, я узнал об этом только две недели назад. Северус сжал зубы, чтобы не выругаться. С каким наслаждением он повторил бы сейчас ту свою неудавшуюся Аваду! В Хогвартсе, полном подростков, страдающих переизбытком гормонов, случалось всякое. С жертвами удавшихся и не очень попыток изнасилования беседовали либо мадам Помфри, либо Помона Спраут, женщины добрые и деликатные. Мужчин в этом случае к беседующим на пушечный выстрел не подпускали. Снейп почувствовал, что звереет. Взять себя в руки удалось с трудом. После недолгого молчания Филипп витиевато выругался по-французски. — Вот в этом я с тобой совершенно согласен! — очень твёрдо сказал Аластор. Они долго молчали. Наконец, Филипп грустно вздохнул. — И всё же, согласись, староват я для неё. Мне же почти сорок, а она совсем ещё девочка… Неожиданно Муди рассмеялся. Тихо, чтобы не разбудить Снейпа. Северусу стало стыдно: подслушивать нехорошо. — Так, Филипп. Дай мне клятву, что никому и никогда… Магией клянись, говорю! Шартье дал клятву. Снейп перестал дышать. — Ей тридцать. Исполнилось в начале июля. В комнате надолго повисла тишина, нарушаемая потрескиванием свечи. — То есть как, тридцать? Ты ничего не путаешь? — севшим голосом спросил Филипп. — Да вот так. Разве это что-то меняет? Когда Мэри ввели в род, она узнала: это семейное. Особенность родовой магии даёт такой эффект. Мэри пока это совсем не радует: взрослая женщина, а выглядит как соплячка. Никто не принимает всерьёз, понимаешь? Но это наследственно, ничего не поделаешь. — И что, у неё до сих пор никого нет? Снейп мысленно обозвал Шартье идиотом. — Ну почему? Точно знаю, что у неё был жених. Погиб. Года три назад, если я ничего не путаю. Доктор и его пациент замолчали. Северус лежал с закрытыми глазами и старательно пытался вычислить, в каком году мисс Велесова могла закончить Хогвартс. Он несколько раз сбивался, начинал с начала, но так ни к чему и не пришёл. Его, наконец, сморил сон.***
Кингсли во всех подробностях в очередной раз рассказывал, как проходила операция по эвакуации Поттера. Марья слышала эту историю уже в третий раз и вряд ли могла услышать что-то новое. Сейчас куда больше её волновал другой вопрос. Например, почему сегодня, с самого утра, профессор Снейп и доктор Шартье явно избегают её и старательно отводят глаза, когда сбежать некуда. Филипп, собственно говоря, вёл себя странно ещё вчера. Он слишком поспешно слинял из Мэнора, передав ей заботу о раненых, когда она вернулась из Лондона. Она обо всём догадалась сегодня утром, когда от неё начал шарахаться ещё и Снейп. Что ж, это она во всём виновата. Но Филипп тоже хорош: человеку помощь нужна, а он стоит и глазами хлопает. Колдомедик, называется! Что такого страшного она сделала? У Снейпа рубашка присохла к ранам на спине. Она, кстати, по просьбе Филиппа, эту рубашку пыталась аккуратненько снять, чтобы не причинить еще большей боли. Марья, возможно, старалась бы чуточку меньше, если бы Снейп вскрикнул хотя бы один разочек. Но этот невозможный человек, пребывая в каком-то ужасном полузабытьи, нашёл в себе силы закусить зубами наволочку, чтобы не кричать. Лучше бы орал, честное слово! Рубашку эту, будь она неладна, Марья сняла. Как выяснилось, ткань скрывала замысловатый такой узор из ссадин, гематом, довольно глубоких порезов и ожогов. Точнее, лопнувших пузырей. Всё это было воспалено и кое-где начинало нагнаиваться. Ну и что она должна была делать, если Филипп, увидев всё это, остолбенел? Да ладно, он замер, пожалуй, на секунду, не больше. Снейпу было больно. Она хотела эту пытку прекратить, довольно грубо отобрала у Шартье лекарства и стала обрабатывать раны, попутно их заговаривая, как её когда-то учили, придумывая заговор на ходу. Боже, Что она несла! Ну и ладно, всё равно никто ничего не понял! Зато Снейп сегодня уже на ногах, так что дебют можно считать удачным. А вот Филиппу, кажется, от Аластора влетело за бездействие, соответственно, и Снейпу известно всё… «Ну, спасибо тебе Муди!» — подумала Мэри и развернула вязание изнанкой к себе.***
— А потом мы с Люпином и Биллом ходили искать твоё, Аластор, тело. — И как, успешно? — Снейп, тебе кто-нибудь говорил, что у тебя странное чувство юмора? — возмутился было Кингсли, но, услышав приглушённые смешки присутствующих, включая Муди, тему развивать не рискнул. — Не знаю, кто там до нас побывал, но поляна была истоптана — травинки целой не найти. Нашли останки двух мётел, капли крови на опушке — и всё. — Вторая метла и капли крови — это того Упивающегося, которого Аластор приземлил, мистер Шеклболт. — Марья довязала ряд, подтянула нитку из клубка, — Возможно, это его искали. — Может быть, — кивнул Кингсли, подозрительно глянув на то, что девушка держала в руках, — только как-то очень уж старательно, я бы сказал, чрезмерно. Кстати, мисс, вы там глаз Аластора не находили? Марья хотела что-то ответить, но её возмущённо перебил любимый наставник. — Дался вам мой глаз! Не нужен он мне! Ясно вам? Не-ну-жен! Не знаю, как Барти это удалось, но он привёл его в полную негодность. Глаз стал смотреть туда, куда захочется ему, а не туда, куда мне надо. Эта вот… вязальщица-натуралистка сделала вывод, что я теперь похож на хамелеона, у них глаза тоже смотрят в разные стороны. Ну, и что смешного я сейчас сказал? Это, между прочим, ужасно, и это, между прочим, ещё не всё. Барти туда ещё какую-то заразу занёс. Хорошо, если не болезнь какую из этих, из нехороших! Последний год глаз постоянно чесался и жутко слезился. Так что Тому от меня ба-альшой привет и низкий поклон. То есть, как за что? Разумеется, за меткость! И хватит уже ржать! — возмущался Муди, сдерживая улыбку, — Скажи мне лучше Шеклболт, они в мою смерть поверили? — Поверили, оплакали, но сомневаются — тела-то нет! Так что, когда придёт время, можешь спокойно воскреснуть! — Горевали-то сильно? — М-м… Сильно, но недолго. Завтра свадьба, сегодня они празднуют день рождения Гарри Поттера. Семнадцать лет, совершеннолетие. Кстати, Северус, ты оказался прав. Боюсь, что местонахождение Поттера не тайна уже ни для кого. Снейп вопросительно поднял бровь. — Скримджер в курсе. Утверждает, что догадался сам. Он сегодня собирается нанести визит в Нору, Артур его проведёт. — Ему-то Поттер зачем понадобился? — проворчал Муди, поправив подушку за спиной. Он всё ещё оставался в постели, настроения это ему не поднимало. — Во-первых, он давно мечтает перетянуть Поттера на свою сторону, ввести в политическую игру. — Зная Поттера — очень сомнительно, мальчишка упрям, как … А во вторых? — Мальчишка не упрямей тебя, Снейп. — Ты льстишь мне, Кингсли! — Ну что ты! Так вот, во-вторых, Альбус оставил всей троице кое-какое наследство, Скримджер сегодня собирается его передать. — Наследство? Занятно! — хмыкнул Снейп. — Да, занятно. — улыбнулся Кингсли. — Поттеру будет вручен снитч, Грейнджер — старинное издание «Сказок барда Бидля», Уизли — делюминатор. — Своеобразный набор, не так ли? — заметил зельевар. — А смысл? — Над этим вопросом весь Отдел Тайн целый месяц ломал головы — бесполезно. В снитче возможно что-то спрятано внутри, но он зачарован, открыть, скорее всего, кроме Поттера никто не сможет. В книжке, на странице, где начинается «Сказка о трёх братьях» нарисован знак Даров Смерти, чернила относительно свежие. Касаемо делюминатора, никаких зацепок. Самое интересное, Альбус отписал Поттеру Меч Гриффиндора. Так что думайте, дамы и господа, думайте! — Простите, Мари, может быть, это немного несвоевременно, — ужасно невпопад, смущаясь и всё также не глядя девушке в глаза произнёс Филипп, — Если не секрет, что это такое вы вяжете?