Про музыку внутри себя

Воскресенье прошло в духе субботы, правда Сердючку заменили Face, Филипп Киркоров, Руки Вверх, в особо отчаянное время он дошел до «Розового вина», но вовремя появившийся Славик поставил Ленинград и все пошло по новой. Безумно хотелось создать Рудбою отдельный плейлист, канал на ютубе, папку с музыкой на компьютере, флэшке, диске, узнать адрес и играть под окном на балалайке русские народные, да хоть что-нибудь, лишь бы пластинку сменили. О, точно, можно еще на пластинку что-то записать и подарить этому уроду. Ване еще не нравился тот взгляд, которым Машнов на него поглядывал, от него вообще исходили флюиды непрекращаемого стеба над ситуацией, смешанного с пониманием, сочувствием и готовностью позвонить в дурку 24/7. — Мне кажется, что он просто издевается надо мной, — жалуется в понедельник утром Светло. Он уже при параде — рубашка и галстук — как-никак впервые статью редактору сдает. — Тяжело слушать собеседника, когда у тебя в голове ебаное караоке, — опускаясь на стул, пробормотал Слава. — И что у тебя? — Ваня даже не постарался спрятать свое злорадство. — Какая-то американская хуета. Или английская. Или арабская. Да кто вообще эту суку разберет! — Славик очень агрессивно намазывал масло на хлеб, а потом и вовсе бросил нож на стол. — А ты уже осведомился, кто твой соулмейт? — они практически не затрагивали эту тему, только один раз Машнов по пьяни проговорился, что у него есть догадки, но тут Ваня запел про безымянную игрушку в магазине и всем уже было не до расчувствовавшегося парня. — Да. Узнал еще в «эпоху Чебурашки». Но… нет. Вот так, просто и коротко они закрыли эту тему. /// После обеда Ваня слонялся по офису, бездельничая и абсолютно это не скрывая. Статью сдал, редактор похвалил, что еще нужно для счастья? Ах, да, новую голову. Он вдруг вспомнил, что в часы своих безумств, он наткнулся на статью об одних ученых, которые поменяли свиньям головы и те продолжили жить припеваючи (в данном случае, конечно, прихрючиваючи, но не суть), для науки это ведь глобальный прорыв. Может, в будущем он сможет пересадить свою голову на тело какого-нибудь крутого качка, но изменит ли это соулмейта? Что-то ему подсказывало, что вряд ли. Он уже выпил одну кружку чая (ну ладно, не одну) с секретаршами Танечкой и Светочкой, послушал новоиспеченные слухи, узнал про лучшие детские присыпки, подгузники и питание, на диетах он не выдержал и, сославшись на какие-то отчеты, выбежал с кухни. Вернувшись к себе за стол, он открыл на телефоне диалог со Славой. В: — Собираюсь повеситься в офисе на галстуке, приедешь поддержать? С: — Попкорн за твой счет. Но сегодня нельзя, перенеси на завтра. В: — Я в этом мире не могу даже выбрать день, когда из него уйти. А что у нас за планы? С: — Слава Богу, что вот ты это мне написал, а не Андрею. Он бы тебе сам голову откусил, никакой галстук бы не понадобился. Сегодня в 19:00 у него встречаемся, он нам будет объяснять за политику Антихайпа, так как мы ничего не выкупаем, и, вообще, он же нас всех ПОУВОЛЬНЯЛ оттуда, распустил, так сказать, группировку. В: — Короче, опять набухается и будет рассказывать какие мы все крутые и как нам с ним повезло? С: — Именно. А он говорит, что мы еще ничего не выкупаем. До вечера. В: — Антьхайп! С: — Ты вообще в курсе, что ты за свое последнее сообщение денюжку заплатил? В: — А ты?) Уже в Телеграме Слава прислал ему смайлик среднего пальца и на этом их переписка закончилась. Несколько раз крутанувшись на стуле, Ваня залез в ящик и достал оттуда Стругацких с их «Понедельником, начинающимся в субботу», спрятанным на особо скучные случаи, именно таких как этот. Спустя несколько глав он услышал тихое покашливание за спиной и быстро кинул книгу на край стола. Беспалевность — его второе имя, никто не знал? Он обернулся и увидел секретаршу Свету, женщину преклонного возраста, именно ту, которая, когда он болел, кормила его какой-то смесью из чеснока, меда, листьев алоэ и еще какой-то бурды, он честно не знал, да и не очень-то и хотелось узнавать. Она ему нерешительно улыбнулась, и Ваня все понял. Он поднялся со стула, взял куртку с сумкой и направился к выходу. — Что купить, теть Свет? — он взял ее деньги и сунул в карман куртки. Она иногда приходила к нему за помощью, потому что ее муж серьезно заболел, а она тянет еще дочку с зятем и детьми, так что не было времени даже зайти в аптеку. Ему все равно нечего делать, почему бы не помочь, если можешь? — Врач записала на листочке, а я не могу разобрать никак. Ты, в общем, отдай продавцу, пусть сама разбирается. И корвалол возьми, — пока она рассказывала, он тепло укутался и кинул сумку на плечо. — Спасибо тебе большое, Ванечка. Ты-то заходи ко мне на оладушки, блинчики, да все, что захочешь. Я тебя уже давно зову, а ты все никак. И друга своего приводи, Славу, а то знаю я, как вы там питаетесь, — это была ее любимая тема. Она частенько отчитывала его за бутерброды на работе, шоколадки, третьи кружки кофе по утрам. — Обязательно зайду, немного дела разгребем и придем, — он улыбнулся ей на прощание и двинулся в путь. На улице был настоящий мороз, даже периодически выглядывающее солнце не спасало ситуацию, зато как круто хрустел снег под ногами. Так он и «прохрустел» до ближайшей аптеки, что находилась за остановкой. У этой аптеки было много плюсов: отсутствие очередей, низкие цены, удобное расположение, приветливый персонал, но был один минус, который перекрывал любые плюсы — внезапное исчезновение продавца, закрытая на ключ дверь и записка по типу «вернусь через 5 минут». От нечего делать Ваня вышел на улицу, достал сигарету и начал шарить по карманам в поисках зажигалки, которой, как назло, нигде не было. Тут он вспомнил, что с утра одолжил ее Славе, а тот приватизировал ее себе, и уже хотел как-нибудь очень обидно выругаться, но вдруг услышал щелчок рядом с собой и тихий мужской голос спросил: — Помочь?