Превратности судьбы. Ангел на крючке

      Саманта переводила взгляд с брата на его пассию, но он все время залипал на третьем участнике драмы. Темноволосом, широкоплечем парне, чуть выше ее ростом, с аккуратной эспаньолкой и яркими зелеными глазами в обрамлении пушистых ресниц. Он буквально поедал ее взглядом, медленно раздевая. Она чувствовала себя стоящей обнаженной перед толпой.       «Так рассматривают рабынь на аукционе или лошадей на рынке», — захотелось прикрыться руками.       Джон сверлил глазами Рика, впитывая, как губка, эмоции, настроение, ловя мимолетные изменения в мимике:       — Рик! Нам надо поговорить… — глаза шефа все еще сверкали от гнева. Он две недели ждал этого момента, не раз репетировал сцену встречи, а в итоге нашел своего парня в ресторане, да еще в компании какого-то хмыря.       — Не здесь, Джон… — Рик напрягся, до побелевших костяшек сжал пальцы в кулак.       — Хорошо, пойдем туда, где можно… — Джон был крайне настойчив.       — И не сегодня… — произнес категорично и безапелляционно Рик.       — Нет, любимый, именно сейчас, — с долей сарказма произнес Клэптон.       Гнев ураганом пронесся в душе генерального MEN’s LIFE. Он схватил Рика за руку и потянул в коридор. Саманта замерла на месте, боясь сказать что-нибудь лишнее. Внутреннее чутье требовало встать на защиту брата.       — Извини, ты ведь Саманта? Сестра Рика? — девушка повернулась на голос. Приятный, сладкий, словно патока, тембр оседал воздушным, как безе, облаком, лаская слух. Она от удовольствия прикрыла глаза. По телу бежали мурашки. Сэмми зябко поежилась.       — Да, а ты? — она заинтересованно посмотрела на стоящего рядом парня. Обычный, ничего примечательного. Но что-то в парне было такое, притягательное, какое-то внутреннее обаяние, шарм, что притягивало, словно магнитом.       — Я — Майк… Мы с Риком работаем в одном издательстве. А кто был этот разозлившийся, как голодный бизон, мужчина?       Саманта, вновь нахмурившись, посмотрела на дверь:       — Я думаю, тебе лучше не знать этого… — одарила парня обворожительной улыбкой, желая сгладить неловкость. Начинать знакомство с грубости — дурной тон.       — Не составишь мне компанию за обедом? Ты ведь наверняка не обедала, только с самолета? — Саманта утвердительно кивнула и села на освободившееся место. С интересом заглянула в меню. — А что заказали вы с Риком? Я буду то же самое.       Саманта любила итальянскую кухню и даже частенько готовила разные блюда, но в данный момент не было никакого желания рыться в страницах меню в поисках чего-то знакомого.       Через пять минут принесли напитки. Потихоньку потягивая Кьянти, пара беседовала о жизни в Нью-Йорке, Саманта вспоминала детство. Вскоре официант подкатил тележку с заказом, Сэмми с аппетитом поглощала суп, искоса поглядывая на Майка. Грудь сковало неприятное ощущение холода и боли. Девушка пыталась отсканировать свои чувства, понять, что ее так тревожит. Причина могла быть только в твинсе.       «Я убью тебя, Джон, если ты его обидел», — тревога волнами бежала по телу, заставляя вздрагивать.       — Где вы остановились? — сидя за столиком в ресторане, но в мыслях находясь далеко оттуда, Саманта старалась зацепиться за реальность. Понять, о чем спрашивает мужчина, сидящий напротив.       — В отеле. Джон снял двухместный номер.       — Зачем тебе останавливаться в отеле? Ты можешь остановиться в одной из квартир нашего издания. И к Рику поближе будешь.       — Я не уверена, что мы пробудем здесь долго… и отель меня вполне устраивает, — Саманта замолчала, и, не зная, что еще сказать, уткнулась взглядом в салат.       Затянувшееся молчание прервал рингтон мобильного, оповещающего о новом СМС. Будучи человеком достаточно компанейским, Сэм никогда не имела трудностей в выборе тем для общения с друзьями и малознакомыми людьми, да и в силу своей профессии ей приходилось сопровождать шефа на рауты и вечеринки. Но сейчас, ей словно узлом язык завязали. Девушка была готова плакать от радости, благодарить шефа за прерванную гнетущую тишину.       Достав телефон, включила и нахмурилась:       «Саманта, я отвез Рика домой. Сам еду в отель. Возьми такси за счет фирмы», — неприятный холодок пронзил внутренности. Девушка, быстро пробегая по клавиатуре, набрала ответное СМС.       — Что случилось? — настроение Майка поползло вниз.       — Погоди, Майк… Пока не знаю, но что-то не очень хорошее… — пальцы девушки порхали по клавишам.       «У меня все в порядке, подвезут. Что с Риком? Почему ты не с ним?» — нервно постукивая наманикюренными пальцами по столешнице.       «Долгая история, не телефонный разговор…» — Саманта тупо уставилась в телефон.       — Майк, пожалуйста, отвези меня к Рику. ****       Холодный морозный воздух пробрал до костей, едва Саманта открыла входную дверь ресторанчика. Резкий северный ветер сметал снег с одной стороны дороги на другую, переметая дорожное полотно широкими снежными косами.       Машины увязали глубоко в снегу, зарываясь до середины колёс. То тут, то там водители лопатами пытались пробить себе возможность вырваться из снежного плена. И вот сейчас, глядя на это погодное безобразие, девушка мысленно содрогалась от того, как здесь живут люди в условиях вечной мерзлоты и холода. Все больше убеждая себя, что жить в таких условиях она попросту не смогла бы. Хотя в родном Нью-Йорке тоже достаточно прохладно зимой, но там, по крайней мере, люди, движение, жизнь, в конце концов. А тут, в Анкоридже, в городе, где сто жителей на квадратную милю, какая жизнь? Скорее спящее царство льда и холода.       Всю дорогу до здания редакции Саманта пыталась связаться с Риком, слушая в ответ лишь гудки. Тревожный ком подбирался все выше в груди, скапливаясь слезами в уголках глаз.       Едва они остановились перед парадным входом в здание, Саманта выскочила из машины и побежала на третий этаж. Тревога все не отступала. Девушка забарабанила в дверь. Казалось, если не поговорит с братом прямо сейчас, случится непоправимое.       Обняв девушку за плечи, Майк прижал ее к груди, наслаждаясь ощущением близости хрупкого тела и внутреннего комфорта.       — Сэмми, успокойся! Рик — сильный парень, он справится…       — Ты не понимаешь, Майк… Рик до потери сознания любит Джона. Вот уже три года смотреть ни на кого не может. Но тут что-то произошло, — девушка вжалась в грудь парня, будто искала защиты, утешения.       — Тем более нам не стоит вмешиваться, чтоб не навредить еще больше. Пойдем… — повел в свою квартиру.       Саманта сидела на диване, чувствуя себя немного скованной в строгом дорожном костюме. Гостиная, оформленная в стиле «Ампир», в золотисто-красных тонах, никак не вязалась с обликом хозяина. Тяжелые атласные гардины с ламбрекеном закрывали окна. Мебель казалась тяжеловесной и громоздкой.       — Может быть, хочешь чай? Или кофе? — донесся голос Майка из кухни.       — А есть что покрепче? Пожалуйста!       — Коньяк подойдет?       — Конечно, если не сложно… — «да, расслабиться мне сейчас не помешает», — Саманта со вздохом поднялась и прошла на кухню. Прошла по коридору и замерла в дверях. Майк в легкой футболке без рукавов и узких, выгодно подчеркивающих мускулистую фигуру джинсовых шортах крутился у плиты, заваривая кофе.       От вида загорелого тела и движущихся под кожей мускулов, Сэмми едва не застонала в голос, трусики стали влажными. Будто почувствовав на себе взгляд, Майк обернулся, наградив девушку понимающей улыбкой. Саманта смущенно опустила взгляд. Её, словно магнитом, тянуло к парню, взгляд то и дело залипал на его торсе, привлекательном лице, дополненным эспаньолкой, темных волосах и сверкающих, как изумруды, глазах.       Разлив коньяк по бокалам, Майк поставил один перед Самантой. Девушка сходу опрокинула один в рот и попросила еще. Майк удивленно приподнял бровь, но в напитке не отказал. Через полчаса девушка едва держалась на ногах. Стресс, переживание за брата и выпитый алкоголь дали о себе знать.       — Оставайся-ка ты у меня. Квартира большая, я постелю тебе в спальне, а сам лягу в гостиной. И одежду подберем, правда немного велика будет.       Щеки девушки смущенно зарделись при мысли, что придется одеть одежду Майка. Боясь, что голос перехватит, она лишь согласно кивнула в ответ.       — А завтра заедем в отель, и ты сможешь забрать свою одежду, — Майк объяснял свои действия как маленькому ребенку.       — Мне надо позвонить Джону, предупредить, что я остаюсь у тебя, — слегка заплетающимся языком произнесла Саманта, достала телефон из клатча в прихожей и вновь вернулась на кухню. Поговорив с шефом, облегченно вздохнула, вновь обняла ставшими холодными от волнения ладонями бокал с ароматным напитком. Сделав глоток, от удовольствия прикрыла глаза, не сумев сдержать стон.       Майк, сидевший напротив, едва не поперхнулся от развернувшейся перед ним эротичной картины. От Саманты, стонущей от удовольствия, мечтая в руках у девушки увидеть не бокал с коньяком, а свой наполненный желанием член. Кровь устремилась вниз, скапливаясь в паху, заставляя твердеть. Парень воровато опустил руку под стол, поправляя вдруг восставшую эрекцию. Не хотелось предстать перед Самантой в полной боевой готовности, боясь отпугнуть.       «Какая же любовь сложная штука. Казалось бы, что проще, приехал, поговорил, а точнее убедил, и забрал домой. Ан нет… Джон успел чего-то такого наворотить, что Рик никого ни видеть, ни слышать не хочет», — размышляла, потягивая коньяк. Ещё раз попыталась дозвониться до брата.       От приличной дозы коньяка голова начала кружиться. Голос Майка доносился откуда-то издалека. Саманта огляделась, сфокусировав взгляд. Парня в кухне не было. И снова раздался сладкий, как патока, басок хозяина квартиры откуда-то из комнаты, зовущий ее.       Сэмми слезла с высокого стула у барной стойки и поплелась в комнату на зов. Майк, словно веретено, кружился по гостиной, застелил диван, приготовил подушку, одеяло и свою футболку. Девушка не удержалась и прижала ее к щеке, вдыхая ароматы Майка и моющего средства, пропитавшие ткань. Мурашки поползли по спине девушки, вызывая непреодолимое желание потереться о парня. Оглянувшись в этот момент на Сэмми Майк, увидев ее уткнувшуюся носом в его футболку, улыбнулся. Румянец пополз по щекам гостьи, заставляя опустить взгляд. Пожелав спокойной ночи, он вышел из комнаты, приглушив освещение и оставив девушку одну. ****       Солнце било в глаза сквозь неплотно закрытые шторы, заставляя жмуриться сильнее. Саманта попыталась увернуться от его навязчивого внимания и, резко повернув голову в сторону, застонала. Боль пронзила голову, накатила, как лавина, сковывая мышцы спины. Сэмми с трудом сползла с дивана и оглянулась, осторожно поворачиваясь всем корпусом, силясь вспомнить, где находится. Оглядела себя, в мужской футболке до середины бедра, когда перед глазами всплыл образ Майка. Слегка пошатываясь ото сна, поплелась в ванную. Распахнув нужную дверь, замерла, издав долгий протяжный вздох, не в силах сдвинуться ни вперед, ни назад.       Майк стоял перед зеркалом, вытирая еще влажные после душа волосы. Почувствовал дуновение прохладного воздуха и, сорвав полотенце с головы, уставился на Саманту. Улыбка поползла по лицу парня. Девушка, не отводя взгляда, рассматривала его крупный орган в обрамлении темной поросли. Майк, не сдержавшись, хмыкнул.       — Боже, Майк, прости, — пискнула зардевшаяся Саманта и выскочила в коридор.       Во время завтрака улыбка не сходила с лица Майка, в то время как Саманта не могла поднять глаза от смущения. Эта реакция удивляла её больше, чем что бы то ни было. Майк — не первый парень, которого она видела обнаженным и не первый мужчина в её жизни. Но рядом с ним ей хотелось быть единственной, на кого бы он обратил внимание. Чтобы хоть как-то отвлечься от соблазнительного тела перед ней, набрала номер Рика, вновь слушая лишь длинные гудки в трубке.       — Опять не берет трубку? — Майк нахмурился. Сэм вздохнула, отрицательно покачав головой.       — Спасибо, Майк, за омлет и кофе, — Саманта поднялась из-за стола. — Ты не мог бы вызвать машину, я хочу вернуться в отель.       — Я сам тебя отвезу, Сэмми, а в полдень заеду за тобой. Не составишь мне компанию за ланчем?       Девушка утвердительно кивнула, делая еще одну попытку дозвониться до брата. *****       Третий день подряд Джон мерил шагами номер отеля, словно тигр клетку. Бесконечные попытки дозвониться до Рика ни к чему не привели.       — Джон, прекрати маячить перед глазами. От тебя уже голова кружится, — отбросив в сторону последний номер журнала, в котором работал ее твинс.       — Сэмми, почему он трубку не берет? Не случилось бы чего… — Джон смотрел на Сэмми с мольбой в глазах.       Раздражение накрыло с головой, Саманта, буквально, прошипела в ответ:       — Все что можно, уже случилось, благодаря твоей хваленой «сдержанности», и не делай мне глаза нашкодившего кота, — строго произнесла она, указывая на Клэптона накрашенным лазурным цветом пальчиком.       Парень напрочь отказывался общаться с кем-либо.       Саманта позвонила Майку, получив вполне удовлетворительный ответ: «На работе не появлялся, взял недельный отпуск с последующей отработкой».       — Он дома, не переживай, взял недельный отпуск, — Саманта встала, поправила свой бирюзовый брючный костюм, и, подойдя к бару, налила себе апельсинового сока.       С тяжелым, полным безысходности, вздохом, Джон взял с тумбы у кровати телефон и набрал номер своего поверенного:       — Привет, Ричард. Это Джон Клэптон. У меня к тебе большая просьба…       Саманта вышла из номера, прикрыв за собой дверь, спустилась в бар. Тихая спокойная музыка разливалась по полутемному залу, в гармонии с вращающимся под потолком диско-шаром. Саманта улыбнулась, такой дани прошедшим десятилетиям. Давно не бывала в подобных местах, тем более неожиданно такое в современном отеле. Заказав бокал вина, примостилась у барной стойки, рассматривая зал и танцующие пары, вспоминая студенческие вечеринки в колледже. *****       Майк распечатал макет журнала на следующий месяц, осталось только подписать. Пройдя к двери главреда, постучал:       — Можно, мистер Эверетт? — просунул голову в дверь.       — Майк, ради Бога, я же просил, официоз только в присутствии посторонних. Я себя неловко чувствую.       Майк улыбнулся:       — Прости, дядя Эдвард, я все время боюсь забыться и ляпнуть не вовремя, — Эдвард Эверетт приходился ему дядей по материнской линии, если точнее, братом матери. Изданием Anchorage Magazine Майк и Эдвард владели совместно. Несколько лет назад мать Майка решила отойти от дел и оставить своё детище сыну, только окончившему колледж.       Он положил деловые письма и проект нового выпуска перед Эдвардом и взглянул на часы над письменным столом. Почти полдень, он обещал Саманте отвезти ее на ланч в ресторан. Едва образ девушки нарисовался перед глазами, тело незамедлительно отреагировало томлением в паху. Майк прикрыл глаза, затаив дыхание. Еще ни на одну женщину он не реагировал столь бурно, даже на Эрику, свою бывшую. Майк поблагодарил мысленно Бога, что девица сбежала с каким-то хлыщом, оставив его в покое. Жизнь, наконец, вернулась в нормальное русло.       — Я съезжу на ланч? Ты справишься без меня, если вдруг опоздаю немного?       — Майк, я вроде бы всегда справлялся и не жаловался, — Эдвард смотрел на племянника, округлив в удивлении глаза. — И с каких это пор на ланч надо ездить куда-то? У нас в редакции вроде очень даже неплохая столовая.       Майк поморщился, по-видимому, объяснений, даже в общих чертах, не избежать. Парень ужасно не любил, когда люди лезли в душу, и любимый дядюшка об этом прекрасно знал. И все равно время от времени пытался вывести племянника из себя, чтоб не расслаблялся.       — Я обещал Саманте отвести её на ланч в ресторан.       — О! Новая пассия? Очередная охотница за деньгами нашей семьи?       — Не шутите так, дядя. Очередной Эрики я не выдержу.       — Кстати, ты сказал матери, что вы больше не вместе? Она ведь до сих пор лелеет надежду на возможность породниться с одной из старейших и богатейших фамилий штата.       — Нет, не сказал пока. Эрика уехала, заведя интрижку со своим тренером по фитнесу у меня за спиной. Думала — я не узнаю. Но окончательный разрыв произойдет, как только эта пиранья появится дома. А Саманта — сестра Рика Уоррингтона, она сейчас гостит в Анкоридже.       — Кстати, как самочувствие Рика? В редакции говорят, что он очень болен.       Майк не стал вдаваться в подробности, сказав лишь, что парню значительно лучше.       Вопрос о том, как и чем развлечь Саманту в Анкоридже встал в очередной раз. Хоть город и был столицей штата, но сравнивая с тем же Нью-Йорком, его можно было назвать провинциальным городком, где особо не разбежишься в выборе развлечений. Музеи? Так в Нью-Йорке и музеи побольше, и экспозиция пошире. Кинотеатр? Возможно, но тоже не факт, что будет представлено что-то новое. Фильмы до глубинки доходят позднее, чем до центра страны.       Уже выезжая со стоянки, взгляд зацепился за баннер ежегодной гонки Юкон Квест, которая обычно проводится в феврале. Сейчас же, в середине ноября, можно было поучаствовать в тренировочных заездах. По холлу отеля разливалась музыка в стиле диско, навевая воспоминания. Решив выпить бокал вина, Майк вошел в бар. Саманта, сидевшая у стойки в бирюзовом костюме, походила на кинозвезду прошлых лет и выгодно смотрелась в сверкающих бликах диско-шара. Она сидела, закинув ногу на ногу, и говорила по телефону. Майк подошел сзади и, положив руки на плечи девушки, поцеловал в щеку.       Сэмми обернулась и знаком попросила помолчать.       — Сэмми, мне надо вернуться в Нью-Йорк. Но я сюда вернусь. Как дела улажу… Прошу, останься здесь с Риком. Это важно для меня, — вещала трубка. Девушка молча кивнула, будто Джон мог ее видеть. И лишь потом, сообразив, ответила:       — Хорошо, Джон, я и не намеревалась уезжать, пока не увижусь с братом, — повернулась к Майку. — Пойдем поедим?       Сидя в ресторане, уплетая лазанью и запивая вином, Майк предложил катание на собачьих упряжках. Понимая, что, похоже, застряла здесь, в Анкоридже, надолго, Сэмми согласилась, радуясь хоть какому-то разнообразию. ****       Саманта прикрыла рукой глаза, защищая их от ярких солнечных лучей. С самого утра на стадионе Анкориджа было многолюдно. Сегодня должен был состояться один из тренировочных заездов Юкон Квест. Девушка возбужденно подпрыгивала, пытаясь не дать ногам замерзнуть. Заманчивое еще вчера предложение Майка поучаствовать в гонке, сегодня вызывало сомнения. Накануне, после ланча, Майк отвез ее в спортивный магазин, где девушке подобрали подходящий костюм: куртку, брюки и ботинки.       И вот теперь, хлопая себя ладонями в теплых пушистых варежках по бокам, Саманта наблюдала за тем, как Майк готовится к заезду. У ног парня крутились шесть пар ездовых северных хаски, маламутов и самоедов. Майк проверил крепление шлевок на питомцах и, устанавливая их в пары, пристегивал к упряжи. Псы, радостно повизгивая и лая, прыгали у ног и возбужденно огрызались друг на друга. Майк посмеивался, обнимая и лаская собак, наконец, поднялся на ноги.       — Не замерзла? — он буквально светился от предвкушения гонки. Таким возбужденным она не видела его ни разу, хотя и знакомы они были без году неделя. Покусанные морозцем щеки горели румянцем, как яблоки в осеннюю пору. Зеленые глаза сверкали. Темная поросль на подбородке в лучах яркого морозного утра, казалось, отдавала рыжиной. Полные губы то и дело растягивались в обворожительной улыбке, обнажая ямочки на щеках.       — Нет. За этими псами очень интересно наблюдать, — улыбнулась в ответ Сэмми. Ей хотелось перевести тему, чтобы не залипать на привлекательном парне перед ней. От желания прикоснуться к его щекам, ощутить прикосновение к горячей коже подушечками пальцев, дрожали руки. Румянец смущения пополз по лицу и шее. Девушка опустила взгляд.       Майк откинул меховое покрывало с конструкции, напоминающей сани:       — Садись! Я тебя хорошенько укрою. Саманта даже перестала прыгать, сомнения вновь закрались в голову, вызывая необычную дрожь и томление в груди:       — А, может, все-таки не стоит?       — Сэмми, ну что ты, в самом деле, как маленькая? Это ведь не страшно! Что ж ты, в детстве никогда на санках и ледянке не каталась? — парень вновь сделал приглашающий жест.       Девушка вздохнула и забралась в сани. Майк присел перед ней на корточки, поправил покрывало, подоткнув под ноги со всех сторон. Поправил на голове шапку, совмещенную с маской, закрывающей щеки, нос и рот и одел на глаза лыжную маску, защищающую от встречного ветра.       На стадионе прозвучал сигнал, дающий команду готовности к старту.       Майк вывел собак к стартовой линии и, встав позади саней, приготовился по команде тронуться с места. Саманта огляделась вокруг. За какие-то минут двадцать полупустой стадион набился народом до отказа. Возбуждение не отпускало, адреналин пузырился в крови, словно шампанское в бокале.       Выстрел стартового пистолета прозвучал будто издалека. Над головой раздалась команда Майка, и шесть пар упряжных собак, весело повизгивая и слегка прижав уши к головам, рванули с места.       Дрожь возбуждения пробежала по телу Саманты, концентрируясь где-то в позвоночнике. От рывка на старте девушку словно припечатало к задней стенке саней. Она не смогла сдержать восторженный визг, за спиной послышался ответный хохот Майка. Собаки неслись с хорошей скоростью велосипедиста, катание все больше стало напоминать старт на американских горках. Сэмми с детства боялась этого аттракциона и сейчас благодарила Бога, что собаки хотя бы от земли не отрываются. Чуть повернув голову вправо, увидела поравнявшихся с ними еще пару таких же упряжек. Собаки бежали практически вровень друг с другом, то чуть уходя вперед, то слегка отставая на повороте. Вошедшая в азарт       Саманта, подбадривающе вскрикнула:       — Майк, поднажми!       — Рано, Сэмми, на последнем круге! — Майк готов был парить от восторга. Еще ни с одной девушкой ему не было так хорошо, легко, комфортно.       Собаки неслись вперед, выбрасывая снег из-под лап, обутых в кожаные носочки, вроде детских пинеток. Сверкающие на солнце снежинки, кружась на ветру, тихо оседали на меховое покрывало, засыпая Саманту искрящимися кристалликами. До финиша оставалось чуть больше половины круга. Майк выкрикнул очередную команду, и собаки вновь рванули вперед. Парень, управляющий соседней упряжкой, сделал то же самое.       Понять, кто пришел первым, оказалось невозможным. Саманта в восторге прыгала возле Майка, делясь впечатлениями. Девушка буквально захлебывалась эмоциями. Парень не мог отвести от нее восторженных глаз, беспрестанно обнимая и прижимая к своей груди.       Над стадионом раздался густой бас комментатора:        — Третье время в тренировочном заезде у Кевина Лабуши. Второе время в заезде у Джека Лебовски. Первое время в заезде Майк Сазерленд, — последние слова комментатора утонули в радостном крике Саманты. Она, одним движением сорвала с головы шапку и маску и с безумным воплем радости и счастья кинулась на шею восхищенному Майку. Длинные, практически белые, волосы, забранные в высокий хвост, развевались вокруг лица, словно пушистое облако. Мужчина буквально упивался этой женщиной и ее восторженной реакцией. В Сэмми, в отличие от Эрики, не было манерности, попытки играть на публику. Ее бесхитростная настоящая реакция, восторг, задор кружили голову. Пьянили без всякого алкоголя.       Саманта повисла на шее Майка, целуя его в щеку. Он поднял легкую, словно пушинку, девушку, поддерживая ее под попку. Чуть повернул голову и захватил красные, словно спелые вишни, губы в сладкий плен. Ноги Саманты тут же оплели талию мужчины. Нежно лаская и посасывая нижнюю губу, он застонал в соблазнительный рот. Языки сплелись, словно в ритуальном танце, посылая трепетную дрожь по телу.       И это самое незабвенное тело мгновенно отозвалось на столь явное приглашение ярких красных от морозца губ, напоминая о себе томлением в паху. Майк застонал в губы девушки, прикрыв глаза от приятной дрожи, бегущей по телу организованной толпой крупных мурашек. Саманта оторвалась от Майка, все еще сидя у него на бедрах.       Прикрыв глаза от наслаждения, глубоко и рвано хватая ртом морозный воздух, прислонилась лбом ко лбу Майка:       — Боже…       Майк осторожно отстранил девушку, поставил на ноги, по-прежнему прижимая к груди. Рядом топтался улыбающийся, слегка узкоглазый, мужчина.       — Майк, поздравляю тебя с очередной победой в тренировочном заезде. Когда же ты, наконец, примешь участие в основных гонках? — вручая парню красивый кубок и значок участника «Юкон Квест».       Сэмми взяла значок из рук Майка:       — Давай приколем на куртку, — протыкая плотную плащевую ткань длинной иглой. Игла, проткнув карман, никак не хотела вновь выходить наружу.       Видя бесплодные попытки девушки, Майк нежно отстранил ее холодные, занемевшие на морозе пальцы:       — Подожди, давай помогу! Подержи кубок, победительница… — с улыбкой вручил его девушке, уцепился за значок и с силой вытолкнул иглу наружу, почувствовав плотную преграду и последующий щелчок проткнутой фольги.       «Упс… Ладно. Приобрету другие», — подхватил девушку под руку и повел в ближайшее кафе.       Следующая неделя стала ярким созвездием образов в череде развлечений. Кинотеатр, антропологический музей, катание на тюбинге, посещение катка, где Саманта, едва стоящая на коньках, пыталась научиться плавному катанию. Майк — веселый добродушный, с прекрасным чувством юмора, влек ее как магнит, все больше и сильнее притягивал. Вызывал дрожь в ногах одним своим присутствием. Каждый вечер она, ложась в кровать, сжимала бедра, дрожащие от неутоленного желания. Засыпала, лишь ублажив себя рукой, в бессилии замершей средь влажных лепестков её женственности. На третий день вышел на работу Рик, вполне спокойный, хоть и грустный. Но хотя бы не отказывающийся общаться.        После был музей с выставкой картин художников-экспрессионистов. Вечером усталая, но счастливая Саманта попросила отвезти ее в отель. Находящееся всю неделю в возбужденном состоянии тело требовало разрядки. Поднявшись к своему номеру, спросила, открывая дверь ключ-картой:       — Майк, не согласишься ли выпить со мной кофе? — румянец залил смущенное лицо девушки, желание и страх плескались во взгляде ее карих глаз.       Он согласно кивнул, заходя в номер вслед за девушкой:       — С удовольствием, — тело отреагировало томлением в паху. Саманта прошла к барной стойке, достала из шкафа банку кофе и, насыпав в емкость и добавив воды, включила кофейный аппарат. Открыла верхний шкафчик, встала на цыпочки, потянувшись за чашками.       Майк наблюдал за стройной женской фигуркой в узких джинсах и коротеньком топе, не смея отвести глаз. Соблазнительные формы привели в такое возбуждение, что ладони стали влажными, а член эрегировал и больно уперся в молнию на джинсах.       Он подошел к Сэмми сзади, обхватил рукой за талию, прижался к бедрам:       — Позволь я достану, — потянулся за чашками, скользя по телу девушки своим напряженным естеством.       Сэм почувствовала восставшую эрекцию парня даже сквозь плотную джинсу. Дрожь пронзила тело, вырывая глубокий стон. Поставив чашки на столешницу, Майк огладил горячей ладонью бедро, обтянутое плотным хлопком, бок и застыл, взяв в ладонь грудь, осторожно лаская сосок сквозь ткань, одновременно целуя девушку во впадинку за ушком.       Девушке казалось, что она, еще миг, и воспарит над землей, рассыпавшись в огнях фейерверка, растворится, как туманная дымка.       — Хочу тебя, Сэмми, с первого мгновения, как увидел твое фото, — шептал, щекоча горячими влажными губами затылок. Саманта уперлась дрожащими руками в столешницу, прижимаясь плотнее к груди парня, будто мечтая залезть под кожу, раствориться. Всхлипнула… Вдруг развернулась и прижалась лбом к груди, глубоко вдыхая аромат парня. Мысли покинули голову, оставив лишь эмоции, импульсы чувств, ежесекундно пробивающие тело, заставляя его волнообразно двигаться. Голова кружилась, грозя потерей опоры под ставшими ватными ногами.       Подхватив несопротивляющуюся девушку на руки, двинулся к кровати. Саманта смотрела из-под полуопущенных ресниц затуманенным от страсти взором. Руки скользили по груди, плечам, очерчивая мышцы. Сердце, словно кузнечный молот, отдавало набатом в ушах. Саманта таяла в ласках нежных рук, в тихом шепоте признаний. Словно плыла, подхваченная волнами страсти. Отдавала всю себя, растворяясь в пенящемся удовольствии.       Майк ласкал горячими ладонями пылающую огнем кожу. И румянец, словно стружка за магнитом, двигался за его пальцами. Ноющие в истоме под пальцами соски тугими бутонами устремились вверх, требуя внимания и ласки. Майк накрыл губами сначала один, потом другой, скользя языком по ореоле. Прихватывая зубами и чуть покусывая, сквозь тонкое, словно паутинка, кружево бюстгальтера. От боли, смешанной с наслаждением, Саманта всхлипнула и зашлась в мелкой дрожи.       Майк вновь вернулся к губам, постепенно раздевая и завораживая ласками, через голову стащил с себя футболку, стремясь быть как можно ближе, плоть к плоти.       Руки Сэм двинулись в путешествие по телу парня, дразня и исследуя, зарываясь накрашенными ноготками в поросль на груди. Натянутое, словно струна, тело готово было лопнуть и развернуться оборванной спиралью. Казалось, она ощущала его везде и сразу, всего и без остатка: глаза, руки, губы, казалось, проникли во все уголки тела девушки, обдавая жаром, закручивая тугой пружиной. Захватив губы в глубоком поцелуе, Майк скользил рукой по телу, коснулся влажных от желания лепестков женственности, чуть приоткрыв средоточие страсти и, едва касаясь, провел по клитору, сжавшемуся в тугой комочек.       Сэмми протяжно застонала:       — Маайк! — выгнулась дугой над кроватью. Парню казалось, он сойдет с ума, если сейчас, вот в этот момент не войдет в нее, не похоронит себя в женском естестве. Достал из кармана презерватив, разорвал зубами фольгу, и раскатал по члену, гордо указующему на свою женщину. Положил ослабевшие в томлении ноги Сэм себе на плечи и, приставив подрагивающую головку ко входу, нырнул в зовущие глубины наслаждения, размеренно двигаясь. То хороня себя по самое основание, то постанывая почти на выходе. Девушка громко застонала, выгибаясь дугой и приподнимая плечи над кроватью, Майк увеличил темп и, спустя несколько мгновений, наслаждение, скрученное узлом внизу живота, развернулось сверкающими звездами. Стеночки женского естества сжались, словно кожаная перчатка, вокруг члена Майка, и он застонал в затяжном экстазе, орошая свою женщину.       Обессиленный, накрыл девушку своим телом, защищая, оберегая. А на столе остывал забытый кофе, накрывший богатым ароматом засыпающую пару.