***
– Как это понимать, профессор Дамблдор? Зачем вы отдали мальчишке дневник? – Снейп, затаившийся под дверью услышал, как что-то вроде тетради или небольшой книги шлепнулось на стол, вызывая характерный звук. – Мистер Малфой, эта вещь больше не представляет опасности, а мистер Поттер пожелал вернуть ее вам, – речь директора сочилась превосходством. – Не понимаю, для чего вообще был разыгран этот спектакль, не говоря уже о том, что вы осознанно подвергли всех студентов смертельной опасности? – Люциус Малфой сбросил маску холодности и шипел не хуже змееуста. – О чем вы? Мне действительно пришлось поломать голову, пока я не понял, что происходит, – казалось, Дамблдор искренне удивился обвинению. – Я не собираюсь оценивать ваши умственные способности, но подбрасывать подобную вещь первокурснице – жестокость. Или ее родители дали на это добро, решив для пользы общества проредить свой выводок? Я уверен, вы смогли быстро разобраться, что вам принесли ваши верные Уизли, – Люциус, даже взяв себя в руки, продолжал злобно выплевывать слова. – Мистер Малфой, не имею представления, о чем вы говорите! – раздражение и замешательство прорвались в тоне директора. – Хватит притворяться! Артур Уизли должен был передать вам эту вещь, чтобы вы смогли предпринять соответствующие меры. На пакете было четко указано: «Альбусу Дамблдору». Неужели Уизли разучились читать? Для чего вы устроили этот фарс и подставили меня сопляку Поттеру? Это вместо признательности за важные сведения? – Я… Я действительно не понимаю, о чем идет речь, – смущенный голос директора позабавил Снейпа, прильнувшего ухом к дверному полотну. – Вы хотите сказать, что это не вы отдали дневник одному ребенку, подвергнув его жизнь опасности, а второго – Поттера – отправили разбираться с последствиями своих деяний? – Мистер Малфой, мне никто и ничего не передавал. Я сегодня впервые увидел эту тетрадь, к тому же уже продырявленную клыком василиска. Если вы собирались что-либо мне передать, могли бы сами принести. И не нужно меня винить в том, что мистер Поттер оказался настолько внимательным и сообразительным, что понял, кто подбросил эту вещь мисс Уизли, – твердо заявил Дамблдор, доказывая, что он абсолютно ни при чем и не приложил свою руку к чудовищным событиям. – Я всегда догадывался, что Предатели крови умеют лишь плодиться, как кролики, а на заботу о своих отпрысках и на их воспитание у них времени не хватает, – надменно заявил Малфой. – Оставьте это себе и сделайте выводы. Не приведи Мерлин, вы кому-нибудь расскажете о нашем разговоре. – Вы мне угрожаете? – рыкнул Дамблдор. – Предупреждаю, потому что, судя по вашим действиям, благодарности за столь важную информацию, разглашение которой может стоить мне жизни, я не дождусь. Северус услышал приближающиеся шаги и отскочил в сторону, вжимаясь в стену, чтобы Малфой смог пройти мимо и ненароком не обнаружить его. Когда дверь уже начала открываться, Дамблдор спросил: – Где вы это взяли? – Отыскал, – раздраженно бросил Малфой и, не став ничего уточнять, покинул директорский кабинет.***
– Ясно, – Гарри слушал внимательно, стараясь ничего не упустить из внимания. – Это случилось после того, как я освободил Добби, – он насмешливо хмыкнул. – Выходит, Малфой намеревался передать дневник Дамблдору, чтобы тот сообразил, что у Риддла есть хоркрукс, а Уизли не проверили купленные книги, хотя именно на это был расчет. Думаешь, Дамблдор сказал правду и это не он отдал дневник Джинни Уизли? – Я склонен в этом ему поверить. Звучало все очень убедительно, – заверил Снейп. – Да и Люциуса можно понять – он не хотел светиться, зная, что это смертельно опасно для его семьи, но не рассчитал, что ты способен испортить ему игру. Как бы там ни было – хоркрукс в дневнике уничтожен. Про кольцо Гонтов ты в курсе. Альбус обратился ко мне за помощью, когда получил от него проклятие, убивающее его теперь. Зачем он надел на палец столь опасный артефакт – для меня загадка. Но после этого я понял, что хоркрукс у Риддла не один. Насчет медальона Слизерина мне не было ничего известно – о нем я услышал от тебя. А вот о том, что с тобой не все так просто, я заподозрил после того случая, когда ты увидел во сне, как Нагини укусила Артура Уизли, – Северус крепче прижал к себе Гарри, дернувшегося, когда речь пошла о нем. – Понимаешь, ни при каких условиях волшебник не способен смотреть глазами другого человека в реальном времени. Не существует чар, которые предоставили бы волшебнику такую возможность. – Но я тогда видел глазами змеи, – уточнил Поттер. – Тем более. Сознания человека и животного несовместимы. Позже на наших занятиях окклюменцией я выяснил, что ты неоднократно наблюдал за событиями так, словно находился в шкуре самого Волдеморта, и убедился, что это были не сны. Нет такого колдовства, чтобы ментально соединиться с человеком, тем более на огромном расстоянии, кроме… создания живого хоркрукса. Тогда сознание можно сливать с отпечатком собственной личности в таком особенном артефакте и смотреть на мир чужими глазами. Существуют письменные свидетельства, когда маг создавал якорь в человеке, а позже объединял с ним свою оставшуюся после гибели бессмертную часть сущности, тем самым продолжая жить в новом теле. Как я подозреваю, Дамблдор, объясняя тебе тему хоркруксов, называл ту субстанцию душой. – Постой, ты хочешь сказать, что такой колдун вселялся в того человека, из которого сделал хоркрукс? Риддл тоже должен был в меня вселиться? – Поттер возмущенно засопел, а его сердце заколотилось, как сумасшедшее. Северус прижал его к себе чуть крепче, напоминая о своей поддержке. – Как считает Альбус, Волдеморт не имеет представления, что сделал из тебя хоркрукс. Это у него якобы вышло случайно в момент развоплощения. – Так ты рассказал об этом еще и Дамблдору? И почему он утаил от меня такую важную информацию? – Гарри, даже помня заверения Снейпа, что уже не несет в себе часть Риддла, все равно брезгливо вздрогнул. – Нет, я ничего ему не рассказывал. Это он мне сообщил в конце учебного года. Хотя я к тому времени уже знал правду. Мне удалось во время наших дополнительных занятий незаметно применить специальные чары, и они подтвердили, что у тебя две магические составляющие, вместо одной. Сейчас это уже не так – твоя личная магия ничем посторонним не дополнена, – поспешил отметить Северус. – После обретения тобой вампирской сути все чуждое твоему организму было уничтожено. – Во время связи с сознанием Волдеморта у меня болел шрам, даже иногда кровоточил. Директор говорил, что я из-за него могу видеть чужими глазами. А выходит… – Нет. Шрам, вероятнее всего, лишь играл роль своеобразной направляющей для ментального соединения. В нем остался отпечаток магии Риддла, поэтому он и болел, когда слепок посторонней личности, находившийся в тебе, связывался со своим оригиналом, так сказать. Кстати, это тоже… странно. Согласно письменным свидетельствам можно утверждать, что только Риддл потенциально был способен смотреть твоими глазами, а не наоборот, как происходило в твоем случае. Могу предположить единственное – хоркрукс в тебе и в самом деле, как говорил Альбус, был неправильный, ведь он создавался не с помощью известного волшебникам обряда. – То есть он действовал наоборот? Будто во мне находился оригинал? – спросил Гарри. Снейп кивнул в ответ на высказанную им мысль. – Поэтому Волдеморт и возродился таким ущербным уродом, – последовал вывод. – Не исключено. Эта область колдовства слишком плохо изучена. Обычно маги держали в тайне личные эксперименты по созданию хоркруксов. – Как думаешь, еще кто-то знает, что я был этой дрянью? – Вероятнее всего, Помфри. Ты часто попадал в Больничное крыло, так что она не могла не заметить странностей в твоей магической системе. Возможно, она и не в курсе, что именно с тобой не так, но сам факт точно не ушел от ее внимания. Кстати, Нагини я вычислил именно благодаря тому, что ты как бы ее глазами видел происходившее с Уизли возле Отдела тайн. По сути, скорее всего, ты тогда так же связался ментально с Волдемортом, а тот в свою очередь осознанно установил контакт со змеей, которая является его хоркруксом. Тебе понятно? – Все очень сложно и запутано. У меня сразу столько вопросов возникает, что я не знаю, с какого начать, – Гарри задумался, а Северус не торопил его, сознавая, что они обсуждают слишком серьезные вопросы, чтобы относиться к ним легкомысленно. В дверь коротко постучали, а в следующую секунду в гостиную заглянул Никоделаус. – Ужинать не собираетесь? – он мгновенно оценил напряженные лица Поттера и Снейпа, молча и слегка раздраженно уставившихся на него, и предположил: – Видимо, нет. Я передам Дариусу, чтобы не тревожил вас. – Хорошо, когда понимают с первого взгляда, – сдержанно бросил ему Северус, а Никоделаус, кивнув, оставил их в покое. Гарри вдруг сорвался с места и бегом кинулся в свою комнату, но не успел Снейп последовать за ним, как тот вернулся с карандашом и своим блокнотом «Вопросником» в руках. – Думаю, так будет проще, – Поттер открыл чистую страницу и принялся записывать перечень известных им хоркруксов, комментируя свои действия вслух: – Дневник я случайно уничтожил на втором курсе. – Вряд ли это была случайность. Я бы поставил на то, что отпечаток, хранившийся в тебе, просто решил избавиться от, так сказать, конкурента. Дневник был создан Риддлом, когда он был еще студентом, о чем тебе рассказал сам полувоплотившийся хоркрукс. Согласно теории магических взаимоисключений, вероятнее всего, находившийся в тебе слепок не смог бы активироваться, пока по земле ходил бы Риддл из дневника, который и притянул бы в себя то малое, что осталось от Волдеморта после событий памятного Хэллоуина и что сейчас находится в возродившейся особи. М-да… звучит несколько запутанно, – прокомментировал свои же слова Снейп. – Я понял суть. Ты считаешь, что отпечаток сущности и подсказал мне, как можно уничтожить дневник? В принципе, логично, если предположить наличие у него свободы мысли, – Гарри недоуменно распахнул глаза. – Я это сказал? Ничего себе, на что я способен! Умнею на глазах, – он скептически скривился. – Чему ты удивляешься? Теперь ты запоминаешь все, что прочел, услышал и увидел, а следовательно, у тебя расширяется словарный запас и развивается способность применять знания на деле, – завуалированно похвалил Северус, решив, что от него не убудет, а Поттеру сейчас требуются стимул и поддержка. – Ясно, – Гарри улыбнулся – впервые после того, как услышал новость о своем бывшем состоянии в качестве хоркрукса. – Продолжим. Кольцо Гонтов уничтожено Дамблдором. Медальон Слизерина украден неизвестным с инициалами «Р.А.Б.» и заменен на побрякушку. – А где сейчас поддельный медальон? – У меня. В смысле – в твоем доме вместе с моими вещами. Дамблдор отдал его мне в качестве напоминания, что «не всегда приложенные усилия приводят к нужному результату». Это его слова, – с готовностью отметил Поттер. – Покажешь мне. Попробую снять отпечатки магии – вдруг обнаружу подсказку, где искать настоящий, – пояснил свою просьбу Северус. – Хорошо. Следующий хоркрукс – змея Нагини. Я видел ее только глазами Волдеморта. Она показалась мне огромной, – Гарри вопросительно посмотрел на Снейпа. – Жуткая тварь, – подтвердил тот. – Способна проглотить человека и не подавиться. Но тут есть и один плюс – мы знаем, где ее можно найти, раз она все время вертится возле Волдеморта. – Точно. Пятый – это я. По твоим словам, мы можем отметить его как уничтоженный. Так ведь? – уточнил Поттер, делая очередную запись. – Однозначно, – подтвердил Северус, хотя его немного покоробило определение «уничтоженный» в отношении самого Гарри. – Итого – три обезврежено, один потерялся и один дожидается нашего внимания. Если положиться на интуицию Дамблдора, то осталось разыскать еще два хоркрукса. Он слишком уверен, что их семь, – подвел итог Гарри, откладывая блокнот в сторону. – Как знать? – Снейп пожал плечами. – Нельзя отрицать, что Альбус обладает весьма неплохим аналитическим мышлением. И в том, что их стоит попытаться найти, я с тобой полностью согласен. – Северус, а зачем директор сказал тебе, что я хоркрукс? Интересно, как давно он узнал обо мне? С первого курса, когда мадам Помфри выяснила, что у меня не все в порядке с магией? – предположил Гарри, размышляя вслух. – Судя по оговоркам Альбуса, он выяснил это гораздо раньше. Идея спрятать тебя в маггловском мире показалась ему весьма удачной для того, чтобы об этой твоей особенности не узнали раньше времени посторонние. – Он сохранял мне жизнь? Но зачем? Это не согласуется с его утверждениями, что все части души Риддла следует уничтожить. Что он готовил для меня? И почему мне заявил, что узнал о хоркруксах только после того, как увидел дневник? Он хотел, чтобы ты избавился от меня? – Он хотел, чтобы я избавился от него, – процедил недовольно Снейп и рассказал о просьбе Дамблдора убить его. – Мерлин, как все сложно. Значит, я был прав – Драко Малфой пытался покончить с Дамблдором, но потом передумал и сбежал. А значит, и отпала необходимость тебе делать это вместо него, как хотел директор. Но каким боком тут я? – голова Гарри шла кругом от наплыва информации, но и прерывать беседу, чтобы немного освоиться с новостями, он не хотел, пытаясь добраться до истоков истины. – Альбус собирался сойти с арены, пожертвовав собой во имя всеобщего блага. В чем я теперь совсем не уверен, – Северус махнул рукой, мол, это обсудим в другой раз. – Именно поэтому он рассказал мне о том, что ты – хоркрукс. Он заверял, будто для того, чтобы справиться с Волдемортом, необходимо вынудить его собственноручно убить тебя. При таком раскладе он не просто уничтожил бы свой отпечаток личности в тебе, а и совершил бы преступление против магии, умышленно причиняя значительный колдовской вред как бы близкому кровному родственнику. Это вряд ли убило бы, но значительно ослабило бы его. К волшебникам магия относится лояльнее, чем к вампирам в этом плане. Альбус обязал меня, когда ты разберешься с хоркруксами, передать тебе, что ради всеобщего блага ты должен стать жертвенным агнцем, добровольно встав под Аваду Риддла. – Он хотел!.. То есть, я – жертвенный баран?! – Гарри вскочил и забегал по гостиной, пылая праведным гневом, заставляя Снейпа напрячься и тщательно отслеживать его действия. – Да с чего он решил, что я соглашусь? Нет… Я, конечно, тупой гриффиндорец, но я тоже хочу жить! То есть я должен был разыскать все хоркруксы, уничтожить их, рискуя своей жизнью, а потом и сам сдохнуть? А где гарантия, что Авада убила бы меня? Один раз уже не вышло! – Гарри, сядь! – хватило одного окрика, чтобы Поттер послушался, хоть и не перестал пылать гневом. – Тебе это уже не грозит, а со временем, надеюсь, мы сумеем разобраться в резонах Альбуса. Уверен, что не все так просто, как он хотел мне представить. Но для того, чтобы понять, что им двигало, тебе необходимо успокоиться и сделать вид, что ты ничего не знаешь о судьбе, запланированной им для тебя. А еще нам предстоит позаботиться о легенде, которую я ему скормлю, если он обратится ко мне с вопросами, когда выяснит, что ты уже не хоркрукс. – Все равно не понимаю. Зачем было столько лет рисковать, оставляя меня в живых – а вдруг Риддл возродился бы во мне? – Возможно, именно этого Дамблдор и хотел добиться, – задумчиво проговорил Снейп. Он уже не раз обдумывал этот вопрос и каждый раз не находил логических причин для того, чтобы сохранять хоркрукс, созданный в человеке, если намерен уничтожить его создателя. – Все, я пас! Не могу ни о чем думать! Голова раскалывается… Это какой-то мрак! Сначала Грейнджер со своими выходками, а теперь ты вот вывалил на меня гору директорского дерьма, – Поттер жалобно посмотрел на Снейпа. – Северус, я есть хочу. Крови. – Поохотимся на волшебников? Еще не настолько поздно, чтобы они все отправились спать. – С удовольствием. Сейчас я, как никогда ранее, чувствую себя вампиром – не таким, как эти лживые… доноры. – Они не все такие. Не обобщай, – ради истины твердо заметил Северус и усмехнулся, порадовавшись, что их беседа прошла намного лучше, чем он представлял раньше. До сентября еще полмесяца, так что у Гарри будет достаточно времени, чтобы подготовиться к встрече с Дамблдором.