Мне нравится быть вампиром

После беседы с мадам Помфри Дамблдор, прежде чем вызвать Поттера к себе, выждал больше недели, давая ему время основательно успокоиться и рассчитывая, что тот расслабится и решит, будто добился понимания и его больше не побеспокоят требованиями пройти колдомедицинское обследование. Почему Гарри так упрямо отказывался от профилактического осмотра, оставалось загадкой, на которую очень хотелось отыскать ответ. Отправив записку с приглашением явиться незамедлительно, Дамблдор принялся прикидывать, как лучше построить предстоящую беседу. Судя по имеющимся скупым сведениям, полученным от Помфри и Грейнджер, несомненным являлось одно – на Поттера не следовало слишком откровенно давить. В дверь постучали. – Проходи, Гарри, – Дамблдор указал на стул возле своего стола, предлагая присесть. – Профессор Дамблдор, – чуть склонив голову, поприветствовал директора Поттер, успевший смотаться к Снейпу и предупредить о визите. Устроившись на указанном месте, Гарри, желая заполнить паузу, спросил об очевидном: – Вы о чем-то хотели поговорить со мной? – Полагаю, мое желание обсудить некоторые моменты не стало для тебя неожиданным? Конечно, следовало бы для этого встретиться раньше, но в начале учебного года всегда так много проблем, и мне приходится решать массу всяческих организационных вопросов, – Альбус все еще не мог решить, с чего начать, чтобы тут же не настроить Поттера на дерзкий лад. – Профессора довольны твоей успеваемостью. Очень рад, что ты взялся за учебу. Это весьма похвально. Ты уже решил, чем будешь заниматься после окончания школы? – А я доживу до того часа? – Гарри так и подмывало высказать Дамблдору в лицо все, что думает о его лицемерии. Но он помнил предупреждения Северуса, который в настоящий момент находился где-то поблизости, прикрытый тонким слоем другой реальности. – Это полностью зависит от тебя, мой мальчик, – Дамблдор обрадовался, когда Поттер, сам того не зная, повернул беседу в нужное русло. – Ты прав, сейчас исключительно сложное и опасное время. Но у жителей магической Британии есть надежда, что все изменится к лучшему. Это ты, Гарри, даришь им эту надежду одним своим существованием. – Правда? – Поттер скептически скривился. – Конечно же! – словно не замечая сомнения в тоне собеседника, горячо заверил Дамблдор. – Только ты способен победить Тома и избавить мир от ужаса господства зла. – Профессор, я без оглядки верил вашим словам, когда был младше. Но сейчас… – Гарри покачал головой. – Я не понимаю, как смогу справиться с могущественным темным магом, у которого имелось в запасе несколько десятилетий для оттачивания своего искусства колдовства, тогда как меня никто не обучал ничему, кроме того, что входит в школьную программу. Объясните, что заставляет вас утверждать, что я справлюсь? – Гарри, пророчество не врет. Раз оно обещает тебе победу… – Мне? Сэр, в пророчестве нет ни слова о Гарри Поттере и о том, что он, оставаясь неучем, сможет победить Волдеморта. Я не стал бы утверждать, что оно действительно обо мне, – Гарри старался не вспылить, но и оставаться абсолютно спокойным тоже не входило в его планы, чтобы не привлекать внимания к своей почти обретенной способности более-менее жестко контролировать эмоции. – Как ты можешь сомневаться? Гарри, я не узнаю тебя! – Дамблдор всплеснул руками и тяжко вздохнул. – Я понимаю, что ты стал совершеннолетним и пытаешься демонстрировать свою независимость, но у меня в голове не укладывается, почему ты так резко изменился? Неужели ты позволишь Волдеморту захватить власть, если в твоих силах это предотвратить? – Не позволю, – Гарри отметил, как победно сверкнули глаза Дамблдора, решившего, что его уговоры достигли цели. – Но сначала мне нужно понять, как это сделать. Я не собираюсь опираться лишь на веру в непонятное пророчество, которое лично для меня не имеет никакой ценности. Оно испортило мне жизнь, сделало меня сиротой и ничего не дало взамен. – Но как же? Ты ведь выжил после убивающего проклятия! – Не было бы этого пророчества – никто в меня годовалого и не кидался бы Авадами, – едко парировал Гарри. – А еще есть надежда на победу, – Дамблдор недовольно зыркнул, еще до озвучивания Поттером ответа сообразив, что и этот аргумент на того вряд ли произведет впечатление. – Победа не вернет мне семью, – Гарри подтвердил его догадку. – Такова твоя судьба, мой мальчик. Мне очень грустно об этом говорить, но любая победа требует жертв. Ты жив и полон энергии, чтобы выполнить свое предназначение, – заметив, что Гарри готов продолжить спорить, Дамблдор поспешил немного сменить тему беседы. – Я слышал, что твой шрам уже почти не заметен. Это правда или просто слухи? Ты не позволишь взглянуть? – Правда, – Поттер не стал ломаться и приподнял волосы, давая директору возможность визуально оценить почти лишившийся изъяна лоб. – Как это произошло? – Вы о том, что он постепенно исчезает? – Гарри безошибочно, даже не глядя в зеркало, дотронулся до еле различимого следа от шрама. – Не имею представления. Я заметил где-то за пару недель до начала занятий, что он стал бледным, а потом и рубец начал сам по себе рассасываться. У меня, кстати, и зрение значительно улучшилось. Если так пойдет и дальше, то я скоро, возможно, и в очках не буду нуждаться. – Правда? Как интересно. Вообще-то, совершеннолетие иногда влияет на физическое состояние волшебника, ведь магическая система окончательно приходит в стабильное состояние, завершив свое развитие. Кстати, именно поэтому тебе следует наведаться к мадам Помфри, чтобы она проверила тебя и отметила все изменения твоего здоровья, – Дамблдор, словно между прочим, напомнил о необходимости все же пройти осмотр у колдомедика. – Не вижу в этом необходимости. Я прекрасно себя чувствую. Если у меня что-либо заболит, я обязательно навещу Больничное крыло, – отчеканил Поттер, давая понять, что своего мнения на этот счет не собирается менять. – Почему ты избегаешь обследования? Это даже как-то подозрительно. – Правда? Это мне подозрительно! Почему вы других студентов не направляете к мадам Помфри в обязательном порядке, а только меня? – Гарри ухмыльнулся, заметив замешательство на лице Дамблдора, но тот быстро взял себя в руки. – Мы заботимся о тебе, неужели непонятно? У других учеников есть родители, которые беспокоятся об их здоровье… – Точно, как это я забыл, что меня годовалого отправили жить к тетке, далекой от волшебного мира и ненавидящей колдовство, заявив, что так будет лучше, невзирая на то, что я – маг и любое мое заболевание должен лечить колдомедик, а не маггловский врач. Зато потом, качая головой из-за моей худобы, вызванной недоеданием и прочими причинами, можно говорить о заботе, прописывая всякие витаминные зелья. Профессор, давайте прекратим эти игры. Мне уже не одиннадцать, я больше не живу с Дурслями и, как доказал опыт прошедшего лета, вполне способен позаботиться о себе самостоятельно. Поверьте, я знаю, как добраться в больницу Святого Мунго. – Но тебе не стоит… – Почему? Ответьте – почему мне нельзя обратиться к любому целителю, кроме мадам Помфри? С какой стати вы постоянно запрещаете мне это? Она единственный достойный специалист на всю Британию? Или в больнице работают одни Пожиратели, которые спят и видят, как схватят меня, стоит только обратиться к ним за помощью? Прямолинейность Поттера заметно смутила Дамблдора, и он, обдумывая, как лучше ответить на столь категорично поставленные вопросы, отвел глаза в сторону, посмотрев на приставной столик с парой дюжин различных магических артефактов и приборов, постоянно отслеживавших, определявших, контролировавших и регистрировавших различные магические процессы. И тут его взгляд остановился на одной из заколдованных вещиц: тоненькие серебряные трубочки, причудливо переплетавшиеся вокруг качающегося маятника, в итоге сливались в одну, торчавшую вверх и заканчивавшуюся воронкой, походившей на крошечную трубу граммофона. Дамблдор присмотрелся внимательнее, и на его лице появилась нешуточная озабоченность. Он переставил заинтересовавший его прибор на рабочий стол, а затем постучал по нему кончиком волшебной палочки, беззвучно шевельнувшиеся губы давали повод предположить, что было использовано какое-то заклинание. Раздалось тихое позвякивание, и из раструба вверх поднялась еле заметная струйка бледно-зеленого дыма, который почти сразу же растаял. Подождав с минуту и убедившись, что ничего больше не происходит, Дамблдор с тревогой уставился на Поттера. – Мальчик мой, скажи честно, когда ты в последний раз ментально контактировал с Томом? – Давно, – Гарри отчетливо заметил, что голос директора дрогнул, а вампирское чутье подсказывало, что тот чего-то очень сильно испугался. Он узнал заинтересовавший Дамблдора приборчик – именно им тот пользовался в ночь, когда Нагини напала на Артура Уизли во время его дежурства возле Отдела тайн. – В последний год у тебя были сны о его деятельности? – Нет. После случая с Отделом тайн они прекратились. Кажется… По крайней мере, мне больше не снится ничего такого, что я принял бы за реальные события, – Гарри видел, что директор начинает паниковать, и это вызывало вопросы. – Постарайся вспомнить точнее, – настаивал Дамблдор, время от времени косясь на странный серебряный прибор, будто ожидал, что тот передумает и выполнит то, чего от него ожидали с такой надеждой. – Да что случилось? Не видел я никаких снов про Волдеморта! – вспылил Поттер, нарочито демонстрируя свой характер. – Определитель сущ… – Дамблдор будто подавился, остановив себя на полуслове. – В общем, вот этот определитель показывает, что… сила, которая должна была тебе помочь справиться с Волдемортом, пропа… значительно уменьшилась. Гарри, что произошло этим летом? – Я стал совершеннолетним и ушел от Дурслей, – Поттер пожал плечами. Он догадался, что Дамблдор с помощью артефакта выяснил правду об «исчезновении» хоркрукса. – Нет! Должно было случиться что-то особенное! Именно поэтому я настаивал, что ты должен оставаться под присмотром членов Ордена! – недовольство, досада и страх, сменяя друг друга, отражались на напряженном лице Дамблдора, казалось, потерявшего способность скрывать свои эмоции. – С кем ты познакомился летом? Я видел, ты недавно получил письмо, от кого оно? – голубые водянистые глаза смотрели пристально и требовательно поверх очков. – Я со многими познакомился, преимущественно с магглами. А вот моя личная переписка никого не касается. Могу лишь заверить, что среди моих новых друзей нет Пожирателей Смерти. Я это знаю наверняка, – Гарри упрямо задрал подбородок. – Как ты не понимаешь! – Дамблдор не усидел на месте, он вскочил со своего кресла и подбежал к Поттеру. Направив на него указательный палец, он отчеканил: – Ты единственный был наделен даром, который гарантировал победу над Темным Лордом, а теперь я не уверен, что этот дар мы сумеем вернуть тебе в полной мере. Гарри, пойми – еще никому не удалось избежать своей участи, если она была предначертана судьбой и заключена в пророчество. И тебе это тоже не удастся. Но я не хочу, чтобы ты в решающий для всей магической Британии момент оказался уязвимым и неспособным выполнить свой долг. – Что это за дар и почему вы раньше ничего не говорили о нем? – Поттеру пришлось откинуться на спинку стула, чтобы удобнее было смотреть на Дамблдора, практически нависшего над ним. – Это особая защита, полученная тобой в тот день, когда Волдеморт развоплотился шестнадцать лет назад. – Кровная защита мамы, из-за которой я должен был жить у Дурслей? Так она ведь пропала на мой день рождения, – Гарри развел руками. – Нет! Я говорю о другом, – Дамблдор молча прошелся по кабинету туда-сюда, видимо, подбирая слова для объяснения. Снова остановившись напротив Поттера, он заявил: – Твой шрам хранил в себе силу, способную противостоять магии Темного Лорда. Поэтому нам нужно срочно разобраться, что произошло и почему ты лишился этого дара. – Но прежде вы утверждали, что шрам дает мне способность видеть глазами Волдеморта, – Гарри поймал директора на неточности, допущенной при сочинении новой сказки об Избранном. – Так и есть, – не смутился тот. – В твоем шраме остался след магии Тома, столкнувшейся с непробиваемым щитом, дарованным тебе судьбой. Благодаря поддержке этой силы ты смог устоять в Министерстве, когда Том пытался завладеть твоим разумом. И она же помогла бы тебе в будущем исполнить пророчество. – Ладно, я понял, что шрам был ценным. Но он уже почти исчез, и, как я понимаю, нам придется смириться с фактом, что я больше не смогу удачно противостоять Волдеморту. Так? – Гарри устал наблюдать, как Дамблдор мечется в безуспешных поисках выхода. – Гарри, нельзя терять веру! Будет сложнее, чем ожидалось, но ты справишься. Все волшебники надеются на тебя! Ты не можешь их подвести! – Дамблдор абсолютно не верил в то, что говорил, и Гарри это прекрасно видел. Но, похоже, директор был не в состоянии быстро просчитать последствия обнаруженного им исчезновения хоркрукса в Поттере, поэтому не спешил сбрасывать его со счетов. – Да какая вера? – Гарри тоже вскочил на ноги. – От того что Волдеморт убьет меня, победа над ним не станет реальностью! – Как знать… – прошептал себе в бороду Дамблдор, на секунду остановившись возле окна, за которым стремительно портилась солнечная с утра погода, но чуткий слух вампира уловил его замечание. – Нельзя падать духом, мальчик мой, – громко произнес Дамблдор, направившись к своему креслу. – Я подумаю, как нам исправить ситуацию, а тебе следует немедленно показаться мадам Помфри. – А разве колдомедик способна вернуть мне великую защиту судьбы? Она всемогущая? – Поттер ехидно фыркнул. – Профессор, простите, но либо вы чего-то недоговариваете, либо сами не понимаете, о чем твердите. Повторю: у меня нет оснований считать, что пророчество сделано обо мне и что оно вообще само по себе способно повлиять на чью бы то ни было жизнь, если не пытаться списывать на него подходящие ситуации, – Поттер очень тщательно проговаривал слова, добавляя значимости сказанному. – Меня абсолютно не тревожит тот факт, что почти исчез дурацкий шрам на моем лбу. Я даже рад лишиться этой отметины, заставлявшей всех на меня пялиться, как на забавную зверушку, – он чеканил слова, не делая пауз и не позволяя Дамблдору перебить себя. – Я не собираюсь рисковать своей жизнью, полагаясь на какую-то эфемерную веру. Это не значит, что я отказываюсь от борьбы, но и глупо подставляться под Аваду не намерен, потому что во второй раз мне вряд ли повезет отделаться одним шрамом, – Гарри заметил, как директор нервно сглотнул, услышав упоминание о смертельном проклятии. – Если у вас возникнут толковые идеи по поводу того, как устранить Волдеморта, я с удовольствием выслушаю. И я имею в виду не упования на веру в пророчество или подобные сказки, а что-то реально выполнимое, – колючий взгляд Дамблдора вероятно должен был осадить его дерзость, но Гарри проигнорировал его. – А до тех пор, пока не появится грамотный план, я буду учиться, увеличивая свои шансы на победу. Если вы не против, я останусь в Хогвартсе. Не хотелось бы срочно искать преподавателей для занятий на дому. И да – в Больничное крыло я обращусь тогда, когда мне это понадобится. – Гарри, что это за демонстрация независимости? Тебя никто не выгоняет из школы… – Мало ли? Вдруг вы посчитаете, что я стал неуправляемым и плохо влияю на друзей, – до Поттера донеслось еле слышное замечание Северуса, впервые давшего о себе знать: «Сбавь обороты». – Ты действительно чересчур дерзок и упрям. Тебе следует прислушиваться к мудрым советам старших, а не перечить им. Никогда не думал, что ты можешь быть столь неуважительным и самонадеянным. Такое поведение не доведет тебя до добра! – отчитал Дамблдор, казалось, потерявший терпение после ультимативной речи Гарри. – Это будет мой выбор. Пускай неправильный из-за недостатка знаний, но мой. Я приму любую грамотную помощь, чтобы разобраться в обстановке. Не нужно кормить меня небылицами и твердить о вере и надежде, которые ни кната не будут стоить, когда в меня полетят проклятия Волдеморта, – Гарри учел требование Снейпа и теперь говорил спокойно и без вызова в тоне. – Профессор, для того, чтобы прислушиваться к советам, мне нужно хотя бы поверхностно понимать, в чем их суть. – А доверие уже ничего не стоит? Разве я давал повод усомниться в том, что желаю тебе только всего хорошего? – Доверие? – Гарри печально усмехнулся. – О каком доверии идет речь? Вы даже не соизволили ни разу заикнуться, что являлись моим опекуном. И не надо мне рассказывать, что я должен был сам догадаться и тому подобное. Я пришел сюда ребенком, не разбалованным вниманием взрослых, я заглядывал вам в рот, радуясь каждому доброму слову, а потом узнал, что это именно вы должны были меня растить, а не Дурсли. – Но я тебе объяснял, что кровная защита твоей матери… – Да прекратите! Не было никакой кровной защиты мамы на доме моей тетки! Сигнальные чары да всякая ерунда, вроде отвода глаз для волшебников, настроенная конкретно на меня, и парочка неприятных сюрпризов для особо пронырливых. Или вы считаете, что я настолько тупой, что не смог этого выяснить? – Но откуда… – Библиотека Блэков, – Гарри почти не соврал, потому что именно взятую оттуда книгу по защитным чарам для жилья изучал в последнее время. – Гарри, так было нужно для твоей безопасности. Поверь мне… – Опять поверить? Нет, – Поттер тряхнул головой. – Теперь мне нужны факты и доказательства. Если решитесь рассказать все открыто, я с удовольствием выслушаю. Но не просите меня слепо верить, сэр. – Даже так… Я подумаю, чем можно поделиться с тобой. Твоя связь с Томом не позволяет мне быть откровенным, – Дамблдор явно уже тяготился присутствием раздражающего до дрожи Поттера, но почему-то не выставлял его за дверь. – Вы сами признали, что я потерял этот дар вместе с исчезновением моего шрама. Хотя я назвал бы его проклятием, а не даром. – Ты еще слишком молод, чтобы понимать некоторые вещи, – попытался выкрутиться Дамблдор. – Молод, глуп, наивен… – перечислил Поттер. – Согласен по всем пунктам. Но это еще не говорит о том, что я – дурак. Профессор, вы планируете продолжить со мной занятия, которые помогут отыскать хоркруксы? – резкий переход с одной темы на другую, похоже, на пару секунд сбил Дамблдора с толку. – Я рассказал тебе все, что знал о них. – И вы ничего нового не обнаружили за лето? Или вы бросили поиски? – Гарри надоело толочь воду в ступе. Директор явно не собирался раскрывать правду о том, какую роль отводил Избранному в борьбе с Волдемортом. Теперь же ему придется пересмотреть свои планы, так что прямо сейчас все равно ничего толкового от него ожидать не приходилось. – К сожалению, здоровье, – Дамблдор посмотрел на свою пораженную проклятием руку, – не позволяет мне продолжать активные поиски. Я надеялся, что ты примешь эстафету и возьмешься за это дело вместо меня, но, как вижу, ошибся. – Я бы заглянул под каждый камень в Британии, если бы хотя бы догадывался, что именно следует искать. – Так ты все же согласен… – О Мерлин! Сэр, я прошу лишь прекратить держать меня за глупого ребенка. Я не отказываюсь от того, что с Волдемортом нужно разобраться, но не желаю носить клеймо Избранного. Я предпочитаю стать одним из многих, кто готов вступить в борьбу, но попусту рисковать не намерен. Для этого мне нужна правдивая информация о том, что происходит в нашем мире и почему именно я могу повлиять на ход событий, – Гарри поднялся с места. – Простите, сэр, но у меня скоро тренировка. Позвольте мне уйти. – Конечно, мой мальчик. Иди, – казалось, Дамблдор, услышав, что Поттер не намерен отворачиваться от их борьбы, тут же потерял к нему интерес, принявшись что-то активно обдумывать, просчитывать и строить новые планы.