***
– Ты хотел что-то мне сказать? – без приглашения усевшись на стул возле директорского стола, поинтересовался Снейп, вернувшись в школу. Ноги гудели от бесплодной беготни. Кроме ингредиентов для школы, сегодня ничем интересным разжиться не удалось. – Только я попрошу, Альбус, не задерживай меня сильно, не то Поппи не дождется своих зелий и завтра. – Я уже пару недель думаю над одним вопросом, но сомнения не дают мне сделать верный вывод и выбрать правильную линию поведения с Поттером, – начал издали Дамблдор. – И что он натворил на этот раз? – состроить привычную ехидную мину не составило труда. Практика – великое дело. – Влюбился, – посверкивая водянистыми глазами из-под очков-половинок, выдал директор, а Северус с трудом удержал на лице насмешливую маску, не на шутку испугавшись, что их тайна личных отношений с Гарри раскрыта старым манипулятором. Однако не успел он начать прикидывать, как тот смог догадаться, как услышал: – Я уже упоминал, что летом он знакомил своих друзей с неким Николасом Фасулаки? – Ты что-то говорил об этом, – кивнул Снейп, мысленно облегченно вздыхая. Он понял, что речь идет об очередной ошибке Альбуса. – И при чем здесь это знакомство? – Поттер получает от него письма. – И потому ты решил, что он в кого-то влюбился? Думаешь, этот Николас помогает ему держать связь с какой-то девицей? – Северус догадывался, куда клонит старый маразматик, но не принимал всерьез его подозрения. – Нет, Гарри с ним – любовники! – смакуя собственные слова, выдал Дамблдор. – Что? Неужели все ведущие переписку обязательно должны быть любовниками? Откуда у тебя такая уверенность, что Поттер предпочитает в своей постели мужчин? Ерунда! – язвительная насмешка в тоне демонстрировала полное неприятие сказанного. – Гарри сам мне это сказал! – Поттер приходит к тебе советоваться по поводу собственных предпочтений? – Снейп просто офигевал от уверенности, звучавшей в заявлениях Альбуса. – Вот так и сказал, что у него любовник… этот, как его… – Николас Фасулаки, – с усмешкой подсказал Дамблдор. – Конечно же, мальчик мне ничего открыто не говорил. Однако не стоит сбрасывать со счетов мой богатый опыт общения с молодежью. Их тайны быстро перестают быть секретом для меня, достаточно лишь перекинуться с ними парой слов и взглянуть на их лица, по которым можно читать их маленькие секреты, как в книге. Гарри так смущался и розовел, когда я его напрямую спросил о его отношениях с мистером Фасулаки, и ничего не отрицал, а лишь отметил, что не намерен обсуждать со мной свои постельные дела. Да любой гетеросексуальный парень вылил бы на меня ушат возмущений, что его заподозрили в связи с мужчиной! А уж Гарри с его активировавшейся в последнее время дерзостью и подавно должен был устроить мне вынос мозга. А он лишь симпатично покраснел… Так что я не ошибаюсь, поверь мне. – А ты не думаешь, что Поттера смутила необходимость говорить с тобой на подобную тему, и покраснел он совсем по другому поводу? Нет-нет, я не говорю, что ты ошибаешься, но я не вижу основательных причин для твоей уверенности, – Северус помахал перед собой ладонью, останавливая ненужные объяснения, потому что знал правду. Он проклинал и директора, и свою природу. Неподтвержденные узы вампирского запечатления подталкивали сорваться с места и помчаться прямиком к Гарри, чтобы удостовериться, что он на самом деле и не помышлял о Нико. Разум твердил, что это все выдумки, но какой-то призрачный червячок сомнения не давал покоя. После закрепления связи ревность должна практически пропасть, ведь их привязанность будет настолько сильной, что они фактически даже в мыслях не захотят изменять друг другу, но сейчас совсем другое дело. Умом Северус понимал, что Дамблдор городит чушь, но от этого жажда убедиться в своей правоте не становилась меньше. – Но суть не в этом. Ну влюбился Поттер, при чем тут я? – Нужно как-то заставить мальчика забыть своего Николаса. – Зачем? – Северус даже не стал скрывать удивления. – Ты же в курсе, что лезть в личную жизнь, по крайней мере, неэтично, а еще – что гораздо важнее в нашем случае! – это чревато неконтролируемыми выходками, если дело касается такого истеричного индивидуума, как Поттер. Тебе мало его летней демонстрации непослушания? – Мы не знаем, кто такой этот Фасулаки. Зачем мужчина, на несколько лет старше, привязался к Гарри? А вдруг он – союзник Тома, который пытается втереться в доверие, чтобы потом провернуть свое черное дело? – Если бы это было так, то Поттер давно уже встретился бы с Темным Лордом, – бросил контраргумент Снейп. – Не знаю, не знаю… У Тома могут быть какие-то особые планы на Гарри. Иначе он поручил бы юному Малфою убить его, а не меня. – Темный Лорд желает справиться с Поттером собственноручно. Он неоднократно повторял, чтобы его сторонники не устраивали самодеятельности и не трогали Поттера без его приказа. Но оставим это в стороне. Чем я-то могу помочь? Я не знаком с мистером Фасулаки, поэтому не могу уговорить его оставить Поттера в покое, – чем дальше, тем сильнее Северуса раздражал разговор с директором, задумавшим напакостить своему Избранному. – А этого и не требуется. Заставь Гарри стыдиться своей связи с мужчиной. Ты ведь умеешь виртуозно давить на больные точки, – предложил Дамблдор. – Смущение говорит, что он еще не готов отстаивать свое право на однополую любовь. Сколько бы ни распинались все о равноправии в этом плане, все же традиционные отношения всегда выигрывали в любом споре. – И как это согласуется с тем, что и ты, и я – тоже предпочитаем мужчин, а не женщин? Альбус, ты предлагаешь мне очернить самого себя? Выставить свой выбор как извращение? А остальные ребята в школе, которые тоже поглядывают на свой пол? Их тоже заодно с Поттером нужно сломать? – Снейп на миг умолк, потому что горло слегка перехватило, невзирая на его знаменитый самоконтроль. – Ты прав, я способен довести до белого каления своими язвительными репликами, и не скрою – это мне в большинстве случаев нравится. Но разрушать жизненные установки подростков лишь для того, чтобы отвадить от Поттера мнимого любовника?.. Даже я не настолько циничен. Сам разбирайся с мальчишкой, а меня в подобное не впутывай. Мне проще заавадить щенка, чтобы он не портил тебе настроение и не заставлял завидовать его молодости, чем допустить, что из-за него пострадают другие парни, – Северус не устоял и слегка «куснул» Дамблдора. – Не обязательно это делать так, чтобы твои слова слышали другие, – заупрямился тот. – Точно! Приглашу Поттера на беседу и доведу до слез своими насмешками, – саркастично предложил Снейп. – Это так не работает – и ты прекрасно об этом осведомлен. Нет! Я сказал: на этот раз – без меня! Как бы мы ни пытались спрятать от посторонних глаз свою личную жизнь, старшекурсники прекрасно осведомлены, кто из нас чем дышит, и им известно, что я гей, потому что я никогда этого не скрывал, как впрочем, и ты еще лет десять-пятнадцать назад. Так что на роль того, кто будет убеждать Поттера, что трахаться нужно исключительно с девочками, тебе придется поискать кого-нибудь другого. Например, Минерву, славящуюся некоторым предубеждением к таким, как мы с тобой. Ей это больше подойдет. Я вообще не понимаю, как тебе в голову пришла подобная идея? Ты же не первый год работаешь с подростками! Они не терпят, когда им указывают, чья задница привлекательнее. Да Поттер из чувства противоречия вцепится в того Фасулаки, даже если сейчас между ними ничего нет, лишь бы сделать все по-своему. – Не исключено, что ты прав. Я мог поспешить с выводами о том, насколько далеко у них все зашло, – поразмыслив с минуту, выдал Дамблдор. В любимых им пестрых одеждах он был похож на нахохлившуюся яркую птицу, недовольную и готовую клюнуть любого, кто неосторожно к ней приблизится. – Ладно… Можешь идти. У меня больше нет к тебе вопросов. – Ты бесполезно отнял у меня кучу времени, – пробурчал Северус, направляясь к двери. – Вот еще в постель Поттера я не заглядывал, – несмотря на брезгливо высказанную мысль, он сейчас с превеликим удовольствием затащил бы Гарри к себе хотя бы только для того, чтобы больше не испытывать ревности после беспочвенных предположений Альбуса. Дамблдор еще не меньше часа анализировал их беседу, но к собственному разочарованию был вынужден признать, что Снейп действительно удержал его от ошибочного шага – Гарри наверняка не простил бы вмешательства в свою личную жизнь и тогда обстановка только усложнилась бы. Да и замечание по поводу зависти больно ударило по самолюбию, потому что было слишком близко к правде – Альбус жаждал полноценно колдовать и иметь все возможности молодого тела, о котором мечтал уже не первый год.***
Ближе к середине ноября в Хогвартс прибыла первая партия Улавливателей особого спектра остаточной магии, якобы скапливавшейся в школе после колдовства студентов, о которых ранее упоминал Люциус Малфой. Чиновник, доставивший ящик с артефактами, кстати, довольно громоздкими, и прилагающиеся к ним документы, почему-то назвал их накопителями, и эта оговорка очень сильно насторожила Снейпа, в качестве специалиста по проклятиям принимавшего поступившее оборудование. – Альбус, не нравится мне это, – сообщив о своих недобрых предчувствиях в отношении якобы инициативы Отдела тайн, заявил Северус, бегло просматривая принесенные служащим Министерства бумаги. – Я не специалист по артефактам, но даже я в состоянии понять, что эти агрегаты – по-другому и не назовешь! – не простое украшение для школьных помещений, – он ткнул пальцем в один из Улавливателей, в данный момент стоявший на директорском столе. – Что тебя так напрягает? Раз улавливает, то, естественно, где-то все это аккумулирует. Для этого, как я понимаю, и предназначены все эти грозди кристаллов. Они сменные? Естественно! Ведь нужно, чтобы артефакт долго работал, а не выходил из строя, как только соберет определенное количество рассеянного магического потенциала, – Дамблдору не хотелось задумываться над посторонними вопросами, ему и личных проблем хватало. – Уже не говоря о том, что я никогда нигде не видел упоминаний, что волшебникам способна вредить разлитая в пространстве свободная энергия. Напротив, все древние семьи постарались построить свои жилища поближе к природным источникам магии, – стоял на своем Северус. Еще во время первого упоминания Люциуса о каких-то дополнительных приборах для школы, ему это показалось подозрительным. – Но тут ведь идет речь об остаточной, той что уже некоторым образом преобразована… – с долей сомнения уточнил Дамблдор, удивленный напористостью Снейпа. Тот никогда ничего не делал без достаточных причин, и приходилось все же прислушиваться к его предупреждениям. – Вызови специалиста, пускай хоть поверхностно разберется, что нам подсовывают, до того как мы подключим это в гостиных факультетов. Не забывай – в Министерстве уже полно соратников Темного Лорда. Почему подобная инициатива появилась только сейчас, а не в прошлом году или вообще десятилетие назад? – Северус привел еще один аргумент в пользу проверки доставленных Улавливателей. – Хогвартс никогда не нуждался в дополнительных средствах для регулирования циркуляции в нем магических потоков. Для его постройки очень тщательно выбрано место, все помещения и их расположение скрупулезно просчитаны, даже движущиеся лестницы, так раздражающие многих, играют в этом исключительно важную роль. Тебе об этом известно так же прекрасно, как и мне. Так зачем нам это? – он снова указал на ощетинившийся молочно-серыми дымчатыми кварцевыми кристаллами магический прибор. – Мне и так уже кровь попили из-за этого нововведения. Отдел тайн связался с Отделом образования. Попечительский совет вроде бы выступил в качестве спонсора и оплатил затраты на создание этих артефактов. Они не поленились подписать указание на установку даже у министра… – Альбус принялся перечислять, с какими службами им придется вступить в борьбу, если вдруг там прознают о независимом тестировании артефактов. – К тому же у меня нет среди знакомых специалиста такого уровня, чтобы он смог справиться с проверкой и к тому же не работал в Министерстве. – Билл Уизли, – тут же выдал имя кандидатуры Снейп. – Разрушители проклятий Гринготтса весьма прилично разбираются в определении принципов работы любых артефактов, иначе они не смогли бы выполнять свои обязанности. Он не откажет тебе в просьбе помочь. Лучше подстраховаться и убедиться, что это всего-навсего воплощение чьей-то зауми, и не более того. Мы не имеем права рисковать детьми. Ты ведь всегда повторяешь, что они – наше будущее, – надавил на сознательность Северус, интуиция которого просто вопила, что нельзя отступаться. – Да и те нераспознанные нами чары вызывают вопросы, – он ткнул пальцем в сторону оплетающих основание самого крупного центрального кристалла тонких витых полосок серебра, исписанных цепочками разных знаков и рун. На них Снейп и Дамблдор при своей скорее любительской, чем профессиональной, диагностике обнаружили что-то странное. – Больно уж они смахивают то ли на следящие, то ли на маячковые метки. И подозрительно много непонятных бесполезных плетений, будто что-то пытались основательно спрятать. – Да уж… Навертели умники с этими артефактами… – Дамблдор решил все же не отмахиваться от дельного предложения, хотя промедление с установкой и сулило неприятности – Попечительский совет слишком часто в последнее время совал нос в дела школы и настаивал на скорейшем внедрении этого новшества. – Раньше умели изящнее работать, – он кинул взгляд на приставной столик с кучей небольших магических помощников. – Попробую договориться… – чистый пергамент тут же лег перед Дамблдором, и тот принялся писать письмо.