***
Пока Северус следил за Темным Лордом, безуспешно пытавшимся выбраться из устроенной ему западни, Гарри отправился к Уизли, которые все еще скрывались в доме у Билла. Ему нужно было увидеть Рона. – И долго нам еще прятаться? – Молли чувствовала себя немного неуютно в доме, где не была хозяйкой. – Я бы советовал вам еще пару недель хотя бы на ночь сюда возвращаться, – Гарри не скрывал своих опасений. – Волдеморт сейчас очень сердится на меня, он может отыграться на вас. Я, конечно, узнаю, если он отдаст команду напасть на Нору, но, сами понимаете, пока мне сообщат, пока я организую защиту… Молли, потерпите. Самое лучшее, чем вы можете мне помочь, это побеспокойтесь о своей безопасности. И пусть близнецы будут начеку. Они очень уязвимы в своем магазине. – Да разве они бросят свое дело? – Молли развела руками. – Мы их в тот раз после твоего срочного предупреждения еле два дня удержали здесь. Ладно, ты хотел поговорить с Роном. Не буду вам мешать. – Можете остаться. Я принес вести о Грейнджер. – Ты знаешь, где она? Я вчера не застал ее дома, – Рон чуть виновно потупился в ответ на укоризненный взгляд Поттера. – Я же просил тебя туда не ходить! – Мне не терпелось узнать, чего она хотела добиться своими выступлениями в Косом переулке, о которых ты рассказывал, – сознался Рон, похоже, не слишком раскаиваясь в своем поступке. – Ты неисправим! – Гарри не скрывал своего недовольства. – Волдеморт приказал своим ищейкам найти тебя и Грейнджер. Зачем так рисковать? Я же пообещал тебе, что с ней будет все в порядке, когда приходил предупредить вас в последний раз. – Знаешь, как нудно сидеть взаперти? Даже мои документы на курсы авроров отец сам вчера отнес в комиссию, – пожаловался Рон. – И правильно сделал. Ему в Министерстве почти ничего не угрожает. Он там работает, а Волдеморт не желает поднимать шум, чтобы не помешать Тикнессу готовить почву для своих нововведений. По крайней мере – пока. Ладно, надеюсь, ты все же постараешься прислушиваться к голосу разума, – Гарри махнул рукой. – Грейнджер в маггловской частной клинике, одно из отделений которой специализируется на психологической помощи жертвам насилия. Сами понимаете, я не хочу, чтобы еще кто-либо об этом знал. В целях ее и вашей безопасности. – Как тебе удалось ее уболтать? – Рон переглянулся с матерью, которая так и не покинула комнату, хотя в разговор не вмешивалась. – Никак. Она потеряла сознание на улице, а я ее отправил на лечение, – Гарри смущено покраснел под проницательным взглядом Молли. – Вы же понимаете, что сама она ни за что не согласилась бы принять помощь от меня, а отвечать за ее смерть от рук Волдеморта я не намерен. – Но у нее же министерский маячок, – напомнил Рон. – Для надежности я заблокировал его. Но при выписке сниму ограничения. В той клинике лечат и больных с психическими отклонениями, и некоторых других, так что там куча всяких приборов, они, в принципе, глушат действие сигнальных чар. Так что Гермиона сможет оправдаться перед Министерством и доказать, что никуда не сбегала, если к ней возникнут вопросы. А сейчас я предлагаю проведать ее. Рон, к тебе она прислушается и не станет прерывать курс лечения. – Она еще не сбежала оттуда? – Нет. Ей дают успокаивающие препараты, – Поттер не стал уточнять, что пару дней назад, когда закончилось действие жидкого Конфундуса, она попыталась уйти, но специально предупрежденный врач-вампир остановил ее и позаботился, чтобы она оставалась под присмотром. – Думаешь, магглы ей помогут? – с сомнением поинтересовалась Молли. – Ей, судя по словам медиков, уже лучше, а прошла всего неделя. Так что, пойдешь со мной? – Гарри обратился к Рону, не желая тратить время напрасно – Северус мог в любой момент вызвать, если Волдеморт решится на какую-нибудь глупость. Спустя десять минут Гарри и Рон, аппарировавшие под мантией-невидимкой в тихий уголок большого парка, окружавшего клинику, встретились с Грейнджер, очень удачно к этому времени вышедшей на прогулку. В первый момент она, увидев их, казалось, очень обрадовалась, однако уже в следующий – нахмурилась, что-то прикидывая в уме. – Поттер… Признавайся, это ты меня сюда засунул? – в тоне почти не было ни злости, ни упрека – только любопытство. – Не сердись, – Гарри поднял руки, признавая свое участие в ее госпитализации. – А стоило бы. Только я не могу. Меня чем-то здесь поят таким, что все плохие эмоции подавляются. – Так это же хорошо, – Рон улыбнулся. – Ты была слишком расстроена обстоятельствами, а сейчас сможешь спокойно обо всем подумать. Не обижайся на Гарри. У него не было выбора. Ты потеряла сознание, наверное, из-за перенапряжения, а тебя требовалось срочно спрятать, – Рон, конечно же, догадался, что обморок Гермионе устроили специально, но подыграл Поттеру. – Зачем прятать? К тому же меня все равно могут найти по сигналке, – было непривычно, что Гермиона говорит слегка нараспев и держится немного отстраненно, совсем как Луна Лавгуд. – Здесь полно специального медицинского оборудования, излучение при работе которого, как ни странно, глушит сигнальные чары на тебе, – сухо пояснил Поттер и глянул на Рона, передавая ему слово. – Тот, кого нельзя называть, приказал поймать тебя и меня, собираясь этим шантажировать Гарри. – С чего бы это? Хотя… Люциус Малфой тогда ко мне, наверное, не зря цеплялся. А вы не помогли мне избежать легилименции! – казалось, Грейнджер попыталась возмутиться, но расслабленное состояние не способствовало этому. – Давай оставим подобные разговоры на другой раз, – предложил Рон. – Вот держи, мама тебе передала домашних пирожков, – спохватился он и протянул пакет с душистой сдобой. – Лучше скажи, как ты здесь, что с тобой делают? – Спасибо, – поблагодарила Гермиона за гостинец. – В основном я здесь просто отдыхаю, пью лекарства, хожу на лечебную гимнастику – это всякие упражнения для укрепления тела, – пояснила она на вопросительный взгляд Рона. – Со мной каждый день занимается психолог. Мы просто долго разговариваем о всяком. Я сразу даже не сообразила, что это не магическая больница, пока мой лечащий врач – он волшебник – не предупредил меня, чтобы следила за своими словами при беседах с другими пациентами и не упоминала о колдовстве, если не хочу, чтобы меня сочли чокнутой, – она перевела взгляд на Гарри. – Поттер, ты ведь знал, кто меня будет лечить, не так ли? Я не отрицаю, что здесь мне спокойно и даже немного нравится, но учти, я не собираюсь чувствовать себя обязанной тебе, потому что ни о чем подобном не просила тебя. – Считай свою реабилитацию подарком от меня, – Гарри мысленно усмехнулся – ему проще было потратить деньги на лечение, чем следить, чтобы Грейнджер никуда не влезла и не помешала его планам. – Я оплатил трехнедельный курс. – Ты же понимаешь, что это почти принуждение… – О чем ты говоришь? Ты упала в обморок посреди Косого переулка. Хорошо, что мои люди были поблизости и забрали тебя оттуда. А когда пришла в сознание – начала бредить и нести всякую чушь. Что, по-твоему, я должен был предпринять? Отправить тебя в Святого Мунго? Так сейчас ты висела бы на дыбе у Волдеморта, а мне пришлось бы решать – спасать тебе жизнь ценой собственной или стоять на своем, – Гарри презрительно скривил губы. – Лечись, Грейнджер, и не создавай другим хлопот. – Гермиона, ты же сама говоришь, что тебе здесь нравится, – Рон попытался сгладить впечатление от резковатого заявления Поттера. Не то чтобы он вдруг простил Гермионе все ее выходки, просто по старой памяти был с ней более мягким и терпимым. – Я теперь знаю, где ты находишься, и буду навещать тебя, если захочешь. – Принеси мне учебники за седьмой курс. Ты знаешь, где они лежат у меня дома. Буду повторять материал, а то совсем все забуду и не смогу сдать нормально экзамены, – Грейнджер отвернулась от Гарри, намеренно игнорируя его. Ей не хотелось сейчас разбираться с причинами его поступка. Такие мысли вызывали у нее волнение, а это было неприятно, после того как она смогла наконец-то отдаться во власть покоя, который ей дарило лечение. – Договорились. Ты же не уйдешь отсюда? Гермиона, здесь ты в безопасности, – Рон заглянул ей в лицо и увидел лишь безмятежность – это слегка выбивало из колеи. Ее заторможенность явно имела не естественное происхождение. – Мне не нравится, что я не по своей воле сюда попала, но не вижу смысла отказываться от отдыха в этом замечательном месте, – Грейнджер взмахом руки указала на ухоженный парк. – Позже разберемся со всем. – Нам пора, – бросил Гарри, увидев вдали врача-вампира, который помог ему пристроить Грейнджер, знаками дававшего понять, что долго общаться с его пациенткой не стоит. – Я завтра принесу тебе книги. Только здесь же магглы, тебе придется прятать учебники от них. – Сама знаю – не дура, – отмахнулась от замечания Гермиона. – Тогда – до завтра. Уизли и Поттер не стали задерживаться и ушли в глубь парка, а Грейнджер, ведомая легким вампирским внушением, направилась в другую сторону, моментально потеряв интерес к ним. Всю дорогу до места, откуда можно аппарировать, не привлекая к себе внимания, Рон восхищался и красивым больничным корпусом, и ухоженными клумбами, и поступком Гарри, не оставившего Гермиону на произвол судьбы. – Надеюсь, ты не решил, что я намерен возобновить с ней дружеские отношения? – не выдержав расточаемых в его адрес дифирамбов, Поттер собрался объяснить свои действия. – Не обманывайся, Рон. Я по-прежнему не желаю иметь ничего общего с Грейнджер. Это сейчас она такая покладистая, потому что ее накачали лекарствами. Еще неизвестно, как она будет вести себя после курса лечения. Надеюсь, что спокойнее, но эмоции все же вернутся к ней. А ты в курсе, какой она бывает. Просто я не хочу нести ответственность за ее смерть. Я так же помогу любому человеку, если это окажется мне по силам. – И все равно, ты – молодец. Мне так жаль, что я не могу ничем быть тебе полезным, – Рон расстроенно вздохнул. – У тебя еще все впереди, – бросил неопределенно Гарри и вовлек друга в парную аппарацию. Он хотел быть уверенным, что тот успешно добрался до защищенного дома.Глава 131. Кардинальные меры
19 июня 2019 г. в 09:03
Волдеморт выпил двойную порцию успокаивающего зелья и отправился в библиотеку, где на его рабочем столе стояло сквозное зеркало. До сеанса связи с Поттером оставались считанные минуты. Разумеется, его несложно проигнорировать, продемонстрировав свой характер, однако цена могла оказаться велика – было жизненно необходимо знать, какой следующий ход намерен сделать этот наглый вымогатель.
– Итак, вы не отказались от своих намерений отыскать моих друзей, – вместо приветствия процедил сквозь зубы Поттер, умышленно демонстрируя свое недовольство.
– Сразу к делу, Поттер? Даже не поздороваешься? Где твои манеры? – Волдеморт вернул замечание, ранее полученное им самим.
– Я предупреждал, чтобы вы не делали ошибок. Однако вы все же решили продолжить испытывать мое терпение. Зря. Я жду вашего ответа: вы согласны выполнить мои требования и сдаться правосудию, отказавшись от власти?
– И не мечтай, Поттер!
– В таком случае у меня нет выхода, – Гарри развернул зеркало так, чтобы Волдеморту было хорошо видно подставку с медальоном Слизерина, к которой тут же подошел и сам. – Сейчас опробуем качество яда василиска.
– Ты не посмеешь! – заорал Темный Лорд. Такого он не ожидал. – Ты же говорил, что только через неделю… – он захлебнулся своими словами, поняв, что выглядит жалким попрошайкой.
– А вы до завтрашнего дня измените свое решение? Примете мои условия капитуляции? – голос Гарри был холоден, его тон заставлял содрогаться от звучавшей в нем твердости.
– Ни за что! Никогда!
– В таком случае, какая разница – сегодня или завтра? Считайте это наказанием за вашу самоуверенность, – Гарри прикоснулся волшебной палочкой к колбе с ядом и посмотрел на Волдеморта, отражение которого, благодаря вампирскому зрению, отлично видел в сквозном зеркале, краем глаза наблюдая за собственными действиями. Он использовал невербальное заклятие, проделав в сосуде два небольших отверстия, словно проткнув его снизу вверх невидимой спицей, а затем быстро отступил на безопасное расстояние.
Яд медленно закапал на медальон, но хоркрукс не реагировал и, похоже, не собирался поддаваться его разрушительной силе. Волдеморт облегченно рассмеялся.
– Надеешься убедить меня, что это…
Однако Гарри не дал ему договорить. Он сумел скрыть собственное недоумение из-за случившейся заминки, но тут же вспомнил, как они с Северусом тщательно исследовали все хоркруксы и выяснили, что медальон открывается, если использовать парселтанг, как ключ, а внутри него находилась странная, словно живая, магическая субстанция, видимо, то и был сам отпечаток сущности. Поттер порадовался, что не разбил колбу, а позволил яду неспешно капать, в надежде сохранить часть этого ценного ингредиента, восстановив целостность сосуда, как только хоркрукс уничтожится. Теперь это дало ему время, необходимое для произнесения одного-единственного слова на змеином языке:
– Откройс-ся!
Крышечка медальона откинулась, и очередная капля яда попала внутрь. Раздался короткий, но крайне неприятный вопль, словно кого-то пытали, и над хоркруксом всплыло облачко полупрозрачного черного тумана, которое тут же рассеялось.
– Как ты посмел! Я убью тебя, Поттер!
Волдеморт закричал, вторя уничтоженному хоркруксу – отчаянно, с сожалением и болью. Его руки сжались в кулаки, монстроподобное лицо побелело от гнева, а глаза заполыхали багровым пламенем – казалось, еще миг, и оно вырвется на волю, сжигая все на своем пути.
– И потеряете остальные хоркруксы, – напомнил Гарри, возвратившись в кресло и отвернув зеркало от почерневшего медальона. – Примите свою судьбу, согласитесь на предложенные мной условия.
– Никогда! – Темного Лорда трясло от гнева.
– Не делайте глупостей, сэр. Еще один неверный шаг, и вся магическая Британия увидит ваше настоящее лицо. В прямом смысле слова. Кстати, вам не надоело прятаться за этой мерзкой иллюзией? – Гарри специально резко сменил тему, надеясь вынудить Волдеморта прекратить убиваться по уничтоженному хоркруксу и косвенно помогая ему побыстрее взять себя в руки.
– Откуда ты?.. – заявление Поттера вызвало у Темного Лорда недоумение, ведь все, кто был в курсе его внешнего вида, дали ему клятвы о неразглашении.
– Заверяю, я знаю о вас все. Для меня не секрет ни одно ваше действие, ни один приказ, отданный вами своим прихвостням. Я знаю о каждом вашем шаге, о каждой мысли, – Гарри дотронулся пальцами до своего виска, наталкивая Волдеморта на выгодный для себя вывод – неверный, но в некоторой степени логичный, учитывая прошлые события.
– Мысли?.. – Темный Лорд неосознанно повторил жест Поттера, а затем в его взгляде засветилось понимание. – Ты по-прежнему связан со мной ментально? Почему я этого не чувствую?
– Может быть, вы подсознательно опасаетесь меня и просто игнорируете все, что связано со мной? – предположил Гарри, закрепляя свои позиции. Требовалось убедить Волдеморта, что искать предателей в рядах Пожирателей не стоит. Как бы там ни было, но Малфои помогали по мере своих сил, да и в будущем на них имелись планы. Так что Гарри считал своим долгом защитить их и избавить от болезненных проклятий Темного Лорда. Да и некоторые другие Пожиратели Смерти могли стать полезными после того, как будет решен вопрос с их предводителем. – И мой вам совет – соглашайтесь на мои условия и не тратьте время на поиск выхода, которого не существует. Сохраните свою жизнь и станьте полезным нашему миру, развивая магические науки.
– Зачем? Чтобы ими в конце концов воспользовались никчемные магглы, которых ты так обожаешь? – злобно выплюнул Темный Лорд.
– И почему вы не слушаете, что вам говорят? – Гарри с досадой покачал головой. – Я – не Дамблдор. Он – не мой кумир, а его идеи так же нежизнеспособны, как и ваши, из-за отсутствия в них чувства меры. Почему бы вам не выяснить, каким я вижу мир волшебников, прежде чем приписывать мне несуществующие замыслы?
– Хочешь сказать, что сладкий яд Дамблдора не проник в твою душу? Верится с трудом.
– Я уважаю магглов, равно как и все существующие разумные расы. Однако я противник открытого союза с теми, кто не обладает даром колдовства. Ни к чему хорошему это не приведет. И тем не менее рекомендовал бы не относиться к магглам, как к существам второго сорта, ведь волшебникам не выжить без доставленных из их мира продуктов и бытовых товаров. Можно найти вполне приемлемый формат взаимодействия с другими расами, никого не унижая и не кичась своими способностями.
– Идеалист! – презрительно бросил Волдеморт. – Мне нет дела до твоих взглядов на жизнь, Поттер. Я подчиню себе всех и буду править миром так, как захочу!
– Долго ли вы проживете, если все ваши хоркруксы испарятся серым дымом? Сегодня вы увидели, что я не блефую. Впереди у нас выходные. Отдохните и хорошенько поразмыслите над моим предложением. Я буду ждать вашего ответа. Надеюсь, вы сделаете верный выбор.
Только когда зеркало, подернувшись на миг дымкой, прояснилось и отразило окружавшую обстановку, сигнализируя о разрыве связи, Темный Лорд сообразил, что Поттер уже в третий раз ухитрился вести партию первой скрипки в их беседе. Даже выпитое перед разговором зелье не смогло обеспечить ему самому достаточного спокойствия, чтобы перехватить инициативу и осадить зарвавшегося мальчишку.
– Он уничтожил мой хоркрукс! – потрясая руками, словно грозил кому-то невидимому, завопил Волдеморт и тут же обмяк и обессилено откинулся на спинку кресла. – Как мне его остановить? Притвориться, что готов сдаться – вдруг выйдет выяснить, где он держит остальные хоркруксы? Выторговать встречу с ним тет-а-тет и захватить в плен? Или лучше продемонстрировать, на что способна моя армия?
Темный Лорд взял чистый лист и записал только что пришедшие в голову способы избавления от проблемы, а затем принялся взвешивать все за и против того или иного хода. В итоге он пришел к выводу, что ничто не даст ему полной гарантии успеха, а вот риск потерять хоркруксы имелся нешуточный при любом подходе к решению вопроса.
– Если скажу, что готов пойти на уступки, и начну переговоры, якобы желая заручиться более надежными гарантиями, то прежде всего потеряю лицо, признав себя виновным непонятно в чем. Стремиться к власти – не преступление! А если Поттер собрался спросить с меня за все смерти, приписанные моим соратникам Дамблдором и ему подобными, то я язык сотру, доказывая, что это не наших рук дело. Хотя и Белла с Барти любили пошалить… – Темный Лорд печально улыбнулся, словно тоскуя о прошедших днях, но тут же сник, вспомнив о том, кто передал Поттеру два его хоркрукса – чашу и змею. Он был уверен, что Нагини укусила Беллатрису, когда та ловила ее, чтобы отдать врагу. – Нет, этот вариант не подходит. Я не стану ползать на коленях, чтобы выпросить себе лучшие условия существования, даже если Поттер и согласится отдать мне оставшиеся хоркруксы ради моей капитуляции! – возмущенно прошипел Волдеморт. Он предпочитал озвучивать свои размышления, это позволяло ему лучше концентрироваться на вопросе, который следовало решить. – На встречу наедине Поттер не согласится ни при каких условиях, особенно после того, как я ему пообещал тысячи мучений. Остается одно – пригрозить войной, а для демонстрации силы устроить налет на Косой переулок или тот же Хогсмид. Не такой, как предприняла Белла, а серьезный – с жертвами и разрушенными домами. Затем довести до сведения волшебников, что оставлю их в покое, если Поттер сдастся мне. У него не будет выхода. Но… Вдруг он придет и принесет мне труп моей Нагини? – неконтролируемая дрожь прошла по телу Темного Лорда. – С него станется уничтожить все хоркруксы. И толку мне от его смерти? Месть, конечно, приятное занятие, но я же стану обычным смертным! Мордред! – Волдеморт в порыве бессильной злобы смахнул все со стола и моментально похолодел, когда сквозное зеркало полетело вниз вместе с бумагами, перьями и книгами. От внезапного осознания, что натворил, он, казалось, забыл о том, что является волшебником, и кинулся вручную ловить дорогой артефакт. Каким-то чудом подхватив тот на лету, не дав упасть на мраморные плиты пола, Волдеморт облегченно вздохнул. – До чего меня довел этот мальчишка, над такой ерундой трясусь! – выдавил он, ставя зеркало на стол – горло плохо слушалось его после стресса. – Завтра же проверю готовность боевиков. Поговорю с командирами отрядов. Как же все некстати! Тикнесс еще не подготовил публику к большим переменам, когда могла бы понадобиться демонстрация силы армии. Ты мне за это заплатишь, Поттер! – и тут перед внутренним взором Волдеморта пронеслась картина, как Поттер, нагло усмехаясь, бросает ему под ноги мертвую Нагини и искореженные, почерневшие чашу и диадему – последние его хоркруксы. – Я никогда не соглашусь! – Волдеморт стукнул кулаком по столу, а затем, обхватив голову руками, принялся раскачиваться на месте, стараясь обуздать свой гнев. Выхода из ситуации он не видел.