Я хочу разделить твою тьму.

Впервые с того момента, как я очнулся, у меня вызывает радость отсутствие голоса. Иначе, я уверен, в этот момент он бы меня подвел. Признаться, мне хотелось тут же отдернуть руку от лица Поттера и направить в его сторону свою палочку. Это не может быть он. Просто кто-то не очень удачно сварил оборотное. Ну кого ты обманываешь, Северус? Ни один компонент этого зелья не смог бы сотворить такое. Его глаза. Его зеленые, всегда блестящие от эмоций, живые глаза превратились в сгустки тьмы, где не видно ни малейшего всполоха. Я не могу отличить зрачок от радужки. Они слились воедино. Они поглощают. Жадно впитывают все, что ты сможешь им подарить. И ничего не отдают взамен. Кажется, я ненадолго выпал из колеи, потому что совершенно точно не заметил как Гриффиндорец вместо того, чтобы пытаться выбраться из стальной хватки, доверчиво прислоняется своей щекой к моей ладони. И только когда он закрывает глаза, я слышу свое сбившееся дыхание. Он льнет ко мне как подсолнух к единственному источнику света в этой комнате. Закрывает глаза и растворяется в этом невинном прикосновении. Я вижу это по его блаженной улыбке, по умиротворенному и расслабленному лицу. Но это всего лишь мираж, потому что в следующее мгновение он открывает свои бездонные глаза и резко встает. - Вам нравятся сказки? Вопрос выбивает из колеи. Хотя бы потому, что сейчас я не в состоянии на него ответить. Физически не в состоянии, а не потому, что все действия моего бывшего ученика обезоруживают. Именно так. - В детстве сказки были для меня непозволительной роскошью. Мне нравилось подслушивать под дверью своего кузена, когда тетя Петуния читала ему вслух, чтобы тот быстрее заснул. Моя любимая сказка «Белоснежка и семь гномов». Представляете, эти волшебные существа столько сделали для этой девицы, а она все равно уехала от них с принцем. Ведь не важно, сколько ты приложишь усилий для достижения цели, судьба все уже решила за тебя. Поэтому для меня они неудачники фортуны. Его монолог был лишен ярких описаний, эмоций, эпитетов и даже заинтересованности рассказчика в том, что он говорит. Но внутри меня что-то с грохотом разбилось. То, что говорил Поттер, было лишено всякого смысла. Тогда почему так муторно на душе? А его фигура будто так и застыла изваянием посреди комнаты. После этой скучной речи, он будто выпал из жизни. Глядя на его состояние, можно было предположить, что сейчас рядом с кроватью всего лишь оболочка, бывшая когда-то Великим Героем. - Кричер принесет вам книги, - он отмер так же неожиданно, как и погрузился в свои размышления. – Библиотека Блэков в вашем распоряжении, профессор. Если вам трудно читать самому, то он с любезностью прочитает вам несколько фолиантов вслух. Отдыхайте. У мальчишки очень странно понятие об отдыхе. Все-таки только недавно я открыл глаза от непробудного сна. По ощущениям, я бы смог спокойно стоять на ногах даже без поддержки. Но кто бы стал перечить этому темному сгустку атомов? Через пару минут после ухода Поттера, появился старый домовик, завернутый в белую наволочку. Ему явно было не в удовольствие тащить сюда целые тома по искусству зельеварения. Неужели этот поганец думает, что у меня больше в жизни и интересов то нет? Он недалеко ушел от правды, но все-таки это очень задевает. Если бы не информационный голод и поврежденные связки, я бы выпроводил домовика вон за поруганную гордость! - Хозяин приказал подчиняться мастеру Снейпу. Мастер Снейп желает почитать? Скрипучий голос домовика резал по ушам. И, кажется, того это очень забавляло. Что ж, раз уж хозяин отдал такой приказ, придется выполнять, скверное ты существо. Я попросил у этого хранителя домашнего очага перо и бумагу. Но когда он щелкнул пальцами, и желанное оказалось у моего носа, то я поднял вопросительный взгляд на Кричера. - Заклинание хозяина не распространяется на магию домовиков. Я буду помогать вам с очищением первое время. Поэтому мастеру Снейпу не стоит думать о побеге. Это была первая мысль после сказанного о подчинении. У меня плохое предчувствие насчет Поттера, а оно меня еще ни разу не подводило на службе у Лорда. У мальчишки есть на меня планы, это точно, но не знать о своей судьбе слишком утомительно. А спросить после сегодняшнего казалось еще более невозможным, чем это было вчера. С внутренним отчаянным вздохом, мне пришлось с отчужденным видом махнуть рукой в сторону, чтобы домовик начал свое чтение вслух. Кто сказал, что я буду прощать проявленное ко мне неуважение? Пусть помучается час – другой.

***

*** Мое своеобразное наказание длилось даже больше, чем я предполагал. Оказалось, что у меня не было ни одного подобного экземпляра, который пылился веками в библиотеке Блэков. И я с едва сдерживаемым торжеством слушал все новые и усовершенствованные прежде неизведанные рецепты зельев. Даже попросил Кричера выписать некоторые заметки из книг, чтобы в будущем опробовать все на практике. Но вот будет ли у меня это будущее? Кажется, именно под гнетом таких мыслей я и уснул в своей кровати. И, скорее всего, проспал бы до утра, воспользовавшись гостеприимством хозяина дома, если бы не отточенные до совершенства шпионские навыки. Сначала я даже не понял, что выкинуло меня из такой спасительной дремы, но почувствовав всем своим существом, что рядом кто-то есть, я напрягся. Если бы это был мой надсмотрщик, то он бы обозначил свое присутствие хлопком, как бывало обычно. Но в помещении не раздавалось ни звука. Я старательно изображал спящего, пытаясь контролировать дыхание и бессознательные телодвижения. Нужно было немедленно придумать план обороны, если это пришли по мою душу. Не важно, авроры или выжившие Пожиратели, без магии я был беспомощен, а в этих наручниках еще и выступал посмешищем. И когда я был уже готов встретиться с опасностью один на один, я почувствовал легкое дуновение возле скулы. А потом, будто настойчивее, но все равно это прикосновение было схоже с взмахом крыла бабочки. Настолько неуверенно и нежно. Поттер. И его несравненная помощница, мантия невидимка. Ведь ему не нужны свидетели. Он убрал мешавшую ему прядь волос, осторожно откинув ее с лица, и провел подушечкой пальца от скулы к еще незажившей ране на шее. А после все прекратилось. И я не признаюсь даже самому себе, что за это время не сделал ни единого вдоха.