Неприкасаемая

Последний день каторги с Дазаем. Что же мне пришлось пережить за эти 4 дня? Я не хило пощекотала свои нервишки, с ног до головы была в крови Дазая, чуть не была им изнасилована и поняла, что пошлости во мне хоть отбавляй. Замечательно. Лучше быть не может.

***

Миюки сидела на кухне и щёлкала пульт, в поисках интересной программы. Через пару минут ей это надоело и она оставила на первом попавшем канале. Жалобно застонав, Миябэ запрокинула голову назад. Дазай куда-то ушёл, ссылаясь на суперсекретную миссию суицидника, и обещал вернулся не раньше 5 часов. Часы показывали полтретьего, звонко тикая.  — Боже, как же скучно-о, — проныла брюнетка, тянув гласные буквы. Тут кто-то позвонил в дверь. Звонил неизвестный долго и напористо, и в итоге Миюки решила открыть дверь.  — Здравствуйте, Дазай-са… — сказал усатый мужчина средних лет. Он был одет в некую униформу. Вероятнее всего, это почтальон. Увидев Миябэ, он знатно был удивлён, но тут же сгруппировался. — Приветствую, юная леди. Здесь ли проживает Дазай Осаму? —Э… Здравствуйте. Д-да, здесь. Но он ушёл… куда-то.  — Ох, как досадно. Ему пришла очередная порция писем и одна объемная посылка. Можете тогда расписаться вместо него?  — Я ещё не достигла того возраста, когда... — замялась девочка, подбирая нужные слова. — Просто поставьте плюсик.  — Хорошо. Выполнив все указания почтальона, Миюки получила большую деревянную коробку и огромную стопку писем. Шокировано на это всё посмотрев, она попрощалась с мужчиной и закрыла дверь. С трудом доперев коробку и кучу писем на кухню, она расположила почту на столе, а сама плюхнулась на стул.  — Фух, прям подвиг совершила. Что в этой коробке? Кирпичи? Булыжники? Или очередное средство для самоубийства? Я боюсь представить… И откуда так много писем? — Девочка начала рассматривать конверты разных цветов. В основном они были нежных розовых или алых оттенков с сердечками, что говорило лишь об одном. Это всё любовные письма. — Так ты у нас тот ещё сердцеед, оказывается. Да уж, да уж. — усмехнулась зеленоглазая, перебирая письма. — Сколько же любовниц у тебя? Сколько сердец ты разбил? Интересно, Ода знает? Ещё долго рассматривая письма Дазаю, Миюки убедилась, что тот крайне любвеобилен и любимец многих девушек. Вдруг девочка наткнулась на один приятно пахнущий конверт. Вдохнув приятный аромат, брюнетка не сразу узнала в нем терпкий кофейный аромат. Вспоминая, что Осаму-любитель темного кофе, она не удивлялась этому. У его поклонницы был очень красивый почерк, учитывая то, как она подписала конверт. «Почему же ты всех их отвергаешь?» — негодовала зеленоглазая. Тут снова послышался какой-то посторонний шум. Осаму вернулся. Миюки резко отбросила письмо и отсела на дальний стул, тип она ничего не трогала, оно само так лежит. Девочку даже в холодный пот бросило, нервно сглотнув, она сложила ручки и стала ждать Дазая. Тот вошёл на кухню через пару минут.  — Приветик, Миюки-тян. Скучала по мне?  — Нет, ты не говорил, что вернёшься не раньше 5. Нет, вовсе нет. — проигнорировав вопрос юноши, возмущалась Миябэ.  — Ну-у… Неужели ты по мне не скучала? Я же ради тебя старался побыстрее закончить со своими делами. К тому же… — тут Осаму увидел посылку — Оу, это почта?  — Почтальон вручил мне это. Я без понятия, что там. — проговорила Миюки.  — А что насчёт писем? — спросил Дазай, перебирая конверты.  — Я — приличная девочка. — Приложив руку к сердцу и прикрыв глаза, начала брюнетка. — Я знаю, что чужие письма читать нельзя.  — А то, что в чужих вещах рыться нельзя, нет? — издевался Осаму, с ухмылкой посмотрев на зеленоглазую.  — Это случайность. — нервно проговорила Миябэ, наматывая пряди чёрных волос на пальчик.  — Так ладно, иди в комнату, порубись во что-нибудь, а у меня ещё много работы. — проговорил Дазай, терев руки друг об друга, рассматривая гору писем.  — Это же все любовные письма? — с некой грустью спросила Миюки.  — Да, это они. У меня было пару девушек, вот они и пишут.  — Пару сотен?  — Нет, их было меньше. Вроде… Ну всё, дуй в комнату. — подталкивал девочку к выходу из кухни шатен.  — Тц, ладно. — раздраженно сказала Миюки, удаляясь из комнаты. «Дождалась, блин, его, а он в комнату выгоняет. И ничего не объясняет. Действительно, зачем? Не то чтобы мне было интересно, что пишут Осаму поклонницы, но всё же.» — обижалась брюнетка. В мыслях она также обматерила Дазая, но это уже совсем другая история. Через два часа шатен всё же решил поинтересоваться, чем занимается Миюки. Зайдя в комнату, он увидел Миябэ, которая играла во что-то со скучающим видом, лениво нажимая на кнопки одной рукой. Другой же она подперла свою щеку. Так как она была в наушниках, прихода юноши не услышала. Поэтому тот решил незаметно подкрасться и напугать девочку. Выполняя свой коварный план, Осаму с коварной улыбкой, злобно хихикая, представлял реакцию Миюки. И тут он берет и щекочет брюнетку пару секунд. Та вздрагивает и:  — Блять, ты с дуба рухнул? — разозлилась Миябэ не на шутку, вскочив с места и скидывая с себя наушники. — Ахудеть просто. Отсталый. — После девочка плюхнулась обратно на насиженное место, хмуро уставившись в монитор. Дазай все это время смеялся над реакцией зеленоглазой, но после успокоившись жалобно протянул:  — Ну, ладно тебе, Миюки. Это же просто шутка. — Положив руки на спинку вращающегося кожаного кресла на колёсиках, Дазай смотрел на затылок брюнетки. Та проигнорировала все слова Осаму, продолжая с недовольным видом играть. — Я не хотел тебя обидеть. Хватит дуться.  — В пень иди. — строго сказала Миябэ, продолжая своё занятие. — Ну, Миюки! — жалобно стонал мафиози. На что зеленоглазая надела наушники, чтобы не слышать извинений суицидника. Осаму сжал спинку кресла и резко развернул девочку к себе лицом. Положив руки на подлокотники, парень наклонился чуть ниже, всматриваясь в лицо юной особы. Та сначала была немного удивлена, но после, вновь нахмурившись, отвернула голову к окну. Вид города ей показался на данный момент гораздо интереснее. Дазай раздраженно выдохнул и снимая наушники с девочки, бросил их на стол с подобающим грохотом. После он строго проговорил:  — Посмотри на меня. — Но и сейчас реакции не последовало. Зеленоглазая также продолжала пялиться в окно. — Меня бесит твоё упрямство, — сказал Осаму, хватая девочку за подбородок и разворачивая к себе.  — Раз так бесит мое упрямство, зачем ты меня взял?  — Меня попросил Одасаку. Неужели забыла?  — Мог отказать, если уж я так бешу тебя, — обиженно проговаривала Миябэ. — Ты меня не бесишь. Меня бесит то, что ты меня ни во что не ставишь. Знаешь, у меня есть ученик, приходи как-нибудь к нам на тренировку, посмотри, как я наказываю за непослушание. Мой воспитанник даже чем-то похож на тебя. Этим невыносимым упрямством.  — Не смей сравнивать меня с этим бродячим псом-Акутагавой!  — Значит, ты знаешь его?  — Даже лучше, чем ты думаешь, — зло проговорила Миябэ.  — Это даже к лучшему. Не придётся вас знакомить.  — Я не пойду на его сранную тренировку. Мне хватило с ним прошлых встреч.  — Следи за языком.  — А то что? — язвительно спросила Миюки.  — Узнаешь, каким я могу быть в гневе.  — Ох, боюсь-боюсь. Ты не посмеешь меня ударить!  — Мне не обязательно тебя бить, чтобы запугать, — угрожал Дазай.  — Довольно. Эта беседа бессмысленна и не несёт никакой пользы. Позволь мне встать.  — Нет. Мы не закончили. — тут Дазай наклонился к самому лицу девочки, также озлобленно смотря ей в глаза. У Миюки от такого близкого контакта, щеки покраснели. Она слышала, как неровно дышит юноша.  — Чего ты добиваешься? —наконец спросила Миябэ.  — Чтобы ты поняла, как следует себя вести со мной.  — Уже бесполезно меня перевоспитывать. Я такая, какая я есть. Тебе этого не изменить. — прикрыв глаза, сказала Миюки.  — Я даже рад этому. Такая ты мне больше нравишься, — с немного пошлой ухмылкой, проговорил мафиози.  — Ч-Что? — взволновано спросила Миябэ, краснея.  — Ничего. Мысли вслух. Итак, я извиняюсь в последний раз. Советую хорошенько все обдумать. — Наклонившись к уху, Осаму прошептал слова извинения. А после вновь принял ту же позицию. — Ну?  — Л-л-ладно… — буркнула Миюки, полностью краснея до кончиков ушей.  — Вот и славненько. Скоро будем ужинать, — сказал Дазай, мило улыбнувшись и встав прямо. — Буду ждать на кухне. «Блять. Одасаку, помоги мне»