_____________
Остальная часть ночи прошла так: 1. Виктор сделал кофе, потому что это логичная вещь для полуночи. Кофе чёрный, как ночь Детройта снаружи, потому что Виктор выше мирских забот, таких как хождение по магазинам или наличие пригодного для питья молока в холодильнике. 2. Понедельник перетекает во вторник, потому что вселенная скучна и предсказуема. Маккачин храпит — она тоже знает глубокую правду о природе мира. Виктор снимает видео своей спящей собаки и скидывает своему лучшему другу, Крису (тридцать три года, мужчина, блондин, зелёные глаза, дипломированный сердцеед и обладатель шикарной задницы). 3. В час ночи Виктор ждёт ответа, но спустя несколько минут становится ясно, что Крис сейчас или спит с кем-то, или просто спит. Первый вариант был более правдоподобным. Виктор кладёт свой iPhone обратно. 4. Виктор идёт в Spotify, открывает свой любимый плейлист и приступает к исследованию. 5. Ночь тянется медленно, как и все ночи, которые не проводишь в клубах. Виктор читает о проверке простаты. В семь тридцать Виктор впервые в жизни знает о простате больше, чем её местоположение. Тринадцать онлайн-статей просветили его в плане медицины больше, чем смогли все года обучения (включая года, проведённые за просмотром и пересмотром «Доктора Хауса», Виктор не глупый. Он знает, что это никакая не волчанка). Он заходит так далеко, что смотрит на научный журнал в открытом доступе, но количество слов, которые ему необходимо вбить в Merriam Webster, мешает даже при взгляде на аннотацию статьи. Само собой разумеется: Виктор что-то запоминает. Он узнал, что он примерно в восьми-десяти годах от возраста, когда потребуется проходить регулярные проверки. И он не думает, что у него совпадают синдромы рака простаты. На некоторое время это его успокаивает. В восемь тридцать, после того как он принимает душ и выгуливает Маккачин, Виктор начинает готовить завтрак. Похмелье заставляет задуматься, а не попросить ли больничный. Ему известно, что Яков узнает, что он не болен. Он не звонит. Яичница Виктора готова в восемь сорок. Он приносит ноутбук на кухню, где ест, пока на YouTube играет видео о раке простаты. Затем, жуя свой завтрак, Виктор узнаёт от рассказчика, что чем больше он мастурбирует, тем выше риск рака простаты, но чем больше он занимается сексом, тем этот риск ниже. Виктор замирает с поднесенной ко рту ложкой. Останавливает видео. Он пытается мысленно переварить информацию, как будто это пища. Это не пища. Это даже не пища для размышлений. Виктор хочет более простой мир. — В этом нет смысла, — говорит он, пробуя слова на вкус. — Макка, в этом есть смысл? Макка не отвечает. Очень хорошо, думает Виктор. Он неожиданно пишет Крису — мужчина ещё не прочитал прошлое сообщение, но он прощает ему это, потому что Виктор мягкий, милосердный и милостивый. И ещё другие прилагательные, начинающиеся на «М», которые он выучил на уроках английского языка несколько лет назад, ещё в Санкт-Петербурге. Поэтому он просто пишет Крису, что ему, вероятно, не нужно беспокоиться о простате с тем количеством секса, которое есть у Криса. Вот в чём дело — Виктор не занимался сексом. Дело не в том, что он не может трахаться. Он может и мог бы (некоторые прилагательные сами приходят на ум: красивый, изящный, роскошный), но в то время, когда Виктор полностью понимает удовлетворение Криса случайными связями, Виктор ждёт чего-то большего. — Это как пицца, — объяснил он прошлой ночью Крису. — Ты можешь принести домой печальный замороженный кусочек из супермаркета и мучить его в микроволновке. Или ты можешь свалить в Италию и получить настоящую. (Или он так считал. Виктор никогда не был в Италии, но он отказывается верить, что может ошибаться.) Но если ты хочешь вкусную пиццу — или другие вкусные вещи, как в случае Виктора, хотя он не откажется от славного кусочка пепперони — тебе нужно это получить. Виктор не получает, потому что у него была справедливая доля одноразовых связей, которые он провёл, задаваясь вопросом, скучает ли Маккачин одна дома, пока более или менее красивые мужчины пытались и не могли найти простату Виктора. Итак, логика проста. Виктор не мог иметь настоящего контакта, но у него всё ещё оставалась его рука. И сейчас — эта проблема простаты. Виктор не может не заострять на этом внимание у себя в голове, гордясь созвучием «проблема простаты» больше, чем он когда-либо гордился своими успехами в фигурном катании. Он всё ещё подозрительно смотрит на видео на YouTube, всё ещё опасаясь статистических данных о простате, которые бессмысленны, так как Виктор почти в них не верит. Почти. В пять минут десятого он записывается на приём к врачу._____________
Виктор появляется у дверей новой частной клиники немного раньше, чем нужно, с увеличившейся тревогой и уменьшившимся похмельем. Интерьер — везде белый мрамор, гладкий металл и прямоугольные зеркала — радует его современный вкус, но он знает, что это не та архитектура, которую до внутренних писков хочется выложить в Instagram. Темноволосая секретарша приглашает его с профессиональной улыбкой, которая умудряется выглядеть естественной на её лице. Она выглядит так, будто готова сорваться танцевать под ритм песни Бейонсе, которую слышит Виктор. Музыка немного не сходится с атмосферой клиники, думает он. Виктор единственный пациент в приёмной. Женщина несколько раз заглядывает за дверь кабинета, прежде чем встретить Виктора на полпути. — Вы должно быть мистер Никифоров, — восклицает женщина. Она, кажется, так счастлива его видеть, что Виктор начинает спрашивать себя, не нанята ли она, чтобы привлекать ничего не подозревающих мужчин внутрь, чтобы они могли сгинуть как десерт для покровителя логова вампиров. Он уверен, что клиника — только прикрытие. — Меня зовут Сара, мы разговаривали по телефону утром, — продолжила она. — Так как это ваш первый визит, не могли бы вы заполнить некоторые документы до приёма? Прежде чем Виктор понимает это, он молча обдумывает законы гравитации и как она искривляет их на настолько высоких каблуках, что они должны быть опасны для здоровья. Женщина ведёт его к столу, оставляет его с кучей документов и стандартной ручкой каждой клиники (белый пластик с эмблемой клиники на боку, пишет синим), а затем поворачивается на одном остром каблуке. — Извините, я на минуту, — говорит она и идёт к белой двери кабинета справа от её стола. Поспешно, не постучавшись, женщина — Сара — с силой открывает дверь и жестко приказывает без вступлений: — Спусти свои чёртовы штаны, Микки. Виктор замирает третий раз за день. Сара хлопает дверью сильнее, чем дверь бы оценила, если бы двери были разумными и осознавали такие вещи. Виктор не отрывал взгляда от женщины, когда она повернулась. — Извините, — говорит она беспечно, возвращаясь к столу. — Это мой брат. Виктор переосмысливает. — Боюсь, это займёт некоторое время, — продолжает Сара, бросая гневный взгляд на дверь, либо не обращая внимания на мысли Виктора, либо игнорируя их для взаимной выгоды. — Вы хотите, чтобы я помогла вам с бумагами? Виктор считает себя смелым человеком. Когда он был подростком, он выполнял рискованные прыжки и быстрые дорожки перед тысячами. Когда ему было слегка за двадцать, он пережил серьёзную травму, которая вывела его из спорта. Когда ему было около тридцати, он открыл для себя новую карьеру в качестве тренера. Когда ему было слегка за тридцать, он пожертвовал своей независимостью и посвятил свою жизнь одному маленькому пуху радости, Маккачин. Короче говоря, Виктор считает себя смелым человеком. Но когда Сара, которая может, а может и не быть, приманкой для доверчивых мужчин, предлагает свою помощь, Виктор молча качает головой. — Хорошо тогда, — говорит Сара. Виктор вздыхает с облегчением (осторожно, украдкой, чтобы Сара не узнала, что она не обманула его). — Значит, позвольте мне только сказать, что нам нужен от вас образец мочи и…_____________
Это продолжается несколько минут. Виктор заполняет различные анкеты, борясь с желанием укусить ручку («Негигиенично, — кричит ему мозг. — Бог знает какие микробы найдёт на ней команда Грегори Хауса»). Он предоставляет клинике анализ мочи. Бейонсе поёт во всю глотку с самоотверженностью, которую пульмонолог клиники, доктор Чальдини, должен либо презирать, либо почитать. В какой-то момент дверь кабинета доктора Чальдини открывается (бесшумно, как в фильмах, Виктор впечатлен), пациент выходит, и парень идёт к выходу, дружелюбно болтая. Он здоровается с Виктором — сначала немного бездумно, но затем второй раз, смотря на Виктора, Сару и дверь уролога. Он ничего не говорит. Его улыбка полна секретов. Виктор считает это ещё одним доказательством, что клиника — лишь прикрытие для логова вампиров. Ему нужно написать Крису, чтобы он позаботился о Макке. В какой-то другой момент — минуты или часы спустя, Виктор не уверен, застывший в аду комнаты ожидания, — через ленивую перебранку Сары и молодого мужчины Виктор слышит вой. «Оборотень», — думает он. — Простите, — говорит Сара; на этот раз она точно замечает страдание Виктора. — Это мой брат. Молодой доктор — Пхичит, как узнаёт Виктор — снова смотрит на него долгим взглядом. Виктор вздрагивает. Сейчас тринадцать сорок семь, как говорит ему его iPhone. Он проводит следующие три минуты пересматривая свои жизненные решения. Без десяти четырнадцать дверь уролога открывается с грохотом. Темноволосый пациент выходит, кипя от злости, но довольный; он идёт прямо к столу Сары, не обращая внимания ни на Виктора, ни на Пхичита. Пхичита, кажется, это не беспокоит. Он замечает неуверенное ерзанье Виктора и останавливает его взмахом руки. Что-то двигается у него нагрудном кармане. Виктор думает о логове вампиров и ничего не хочет знать. — Нет, пожалуйста, подождите, — говорит доктор. — Доктор Кацуки позовёт вас. Он всегда делает короткий перерыв в без десяти два. Виктор кивает и ждёт. Он не думает о нагрудном кармане Пхичита. Минуты проходят неспешно, как расстройство желудка. Виктор не слушает разговор Сары и её брата, потому что это жутко и он не хочет знать. Минуты тянутся всё медленнее и медленнее. Виктор не видит проницательного, расчётливого взгляда, который Пхичит бросает на него время от времени, когда не пишет. Проходит ещё несколько минут. Виктор не видит других пациентов. Он не думает, что это подозрительно. Он не думает. В тринадцать пятьдесят девять Пхичит приглашает брата Сары в кабинет пульмонолога. Виктору требуется три секунды, прежде чем он задаётся вопросом, что беспокоит воющего темноволосого мужчину, что ему нужно столько назначений. Затем Сара встаёт со стула и доходит на своих высоких каблуках до кабинета уролога, открывая дверь с тем же солнечным выражением лица, что обмануло Виктора ранее. — Мистер Никифоров? Доктор Кацуки готов вас принять сейчас.