Путешествие длиною в жизнь

Генриху, в отличии от своей жены, было труднее всего привыкнуть к новой жизни. Его мучили кошмары и не давали покоя старые раны. Все казалось как в тумане. Он все время думал. Зачем мне все это? Я ведь мог остаться в Германии и продолжить борьбу против Советов. Ведь у него был шанс поехать в Германию после 15 апреля и плевать на охрану границ. Тем не менее, Анна его отговорила. Иногда, я не понимаю женщин. Они хотят продолжить род. При этом, боятся за нас как за детей. Мы же все взрослые. Неужели, они так и будут нами манипулировать до конца жизни. Все это не давало покоя Генриху. Мысли так и толпились в его голове. Трудно поверить, как он согласился на поездку в другую страну. Зная, что миссия обречена на провал. Может это инстинкт самосохранения или это понимание того, что все кончено. Третий Рейх падет. Последние дни Нацисткой Империи стали самыми тяжелыми не только для Генриха, но и для всех тех кто поддерживал нацизм. Для многих людей, это стало и спасением из каждодневного ада концлагерей и пыток. Для других, поражение и суд. Кто-то решил бороться до конца. Другие же поняли, что лучше бежать на Запад. Считая, что Союзники заступятся. Был и другой человек, который беспокоился об успехе операции по захвату Берлина. Это был не президент США, не премьер-министр Великобритании. Ни генералы Американской и Советской Армии. Этим человеком был Доктор Вайт. Вайт понимал, что нужно любыми путями обрезать ходы и выходы для спасения фюрера. Если фюрер сбежит из Берлина и исчезнет восвояси. Тогда ему придется отчитываться перед Лазаревым и другими. Еще одна проблема, это Генрих Мюллер. Он меня не подозревает. Однако я должен не допустить, чтобы тот тоже сбежал из Берлина и попал к союзникам. Самые крупные фигуры должны умереть или достаться СССР. Борман тоже. Они слишком умны и могут пригодиться на Западе. Таким образом, нужно обставить все так чтобы они приняли цианистый калий или погибли при перестрелке. Буду следить за ними в оба. Если они ринутся на Запад, я сразу прикажу расстрелять их как дезертиров. Фюрер меня поймет. Он уже везде видит предателей. Мне это на руку. Хорошо, что я отправил жену на Запад. Она сможет договориться с союзниками. Как бывшая гражданка США. Она сможет помочь Генриху и Анне с информацией. Когда станет ясно, что война окончена. Она тут же кинет им весточку. Дай Бог, чтобы она не погибла. Для меня она все. Я всегда ее любил и буду любить ее одну. 15 апреля 1945 года жена Вайта оказалась в Ганновере-Лангенхагене. Она представилась своим настоящим именем и позывным. Американских офицеров это заинтересовало. Они позвонили в штаб и назвали имя женщины. Те сказали: побудьте на линии. Через какое-то время, послышался ответ. Эта женщина бывшая гражданка США и работница в Бюро Гувера. Если это правда она. Скажите ей, чтобы оставалась в части. Пока за ней не приедут сотрудники американского посольства из Франции. Помощь Кларе Вайт (Аните Голдсмит) оказал ее старый паспорт. Там был и штат, и округ указаны. И хотя официально она не жила В США. Ее гражданские права сохранились. То есть, она и ее дети в любой момент могла вернуть гражданство по упрощенной процедуре. В отличии, от своего мужа Гельмута. Впрочем, ей было нужно не это. А доступ к данным американской разведки. Посольства США были как государственными учреждения, так и разведывательные. Это развито и по сей день. Жену Вайта никто особо не трогал. Лишь когда все формальности при обыске были соблюдены. Она сняла свою заколку, распустив свои красивые рыжие волосы и достала из нее сомкнутую записку. В записке было следующее: Chérie, je vous écris cette Note dans l'espoir que vous la lirez. Comme nous l'avions dit, c'est après la capture. Si les soldats américains ne peuvent pas te l'enlever. Fais ce que je te demande. Trouvez des enfants et aidez-les à retrouver dans пересыльных points. Après ma pétition, ils doivent être en URSS. Personne ne sait ce qui sera avec moi. S'il te plait, si je meurs. Aide Albert et Elsa, nos vieux amis. Je veux qu'ils puissent réaliser tous leurs rêves et leurs plans. Je t'embrasse et je t'embrasse. Ton Peter. перевод письма: Дорогая Эн, я пишу тебе это записку в надежде что ты ее прочтешь. Как мы договаривались, ты это сделаешь после пленения. Если американские солдаты не изымут ее у тебя. Сделай то, что я у тебя прошу. Найди детей и помоги им оказаться в пересыльных пунктах. После моего ходатайства, они должны оказаться в СССР. Никто не не знает, что со мною станет. Прошу тебя, если я погибну. Помоги Альберту и Эльзе, нашим старым друзьям. Я хочу чтобы они смогли осуществить все свои мечты и планы. Целую и обнимаю тебя. Твой, Питер. Гельмут и Клара называли себя в домашней обстановке другими именами. Это было проще в плане обмена информацией и в рамках личного общения. Жена Вайта понимала, что Гельмут может погибнуть. Поэтому само письмо и его суть не были для нее сюрпризом. Другое дело, что она пока не знала где ее дети и как она сможет помочь Генриху и Анне Майер выбраться. В том случаи, если они потеряют контакт с Даллесом.