Путешествие длиною в жизнь

Вперед, вперед. Не отступать, — напутствовал Соколов. Бойцы окольными путями шли по этажам и расстреливали немцев, которые не успевали оказать сопротивления. Те были просто удивлены, с какой силой и ловкостью русские захватывали дом. Стратегия Ивана застала их врасплох. Они не могли поверить, что женщины окажутся переодетыми бойцами Красной Армии. А другие смогут пройти по подземным туннелям. Это был подвиг достойный немногих. Солдаты Вермахта и СС потеряли на этот раз, больше чем русские. Не всех немцев удалось убить. Многие были просто ранены в ногу или руку. Не тот немец пошел, — сказал старый солдат. — Я думал, что эти ребята будут держаться дольше. Мне даже жалко вас стало. Немцы не могли понять, что сказал старик. Лишь один заметил: «Солдат видно разочарован, что мы так недолго держались». Молодые бойцы из СС и Вермахта согласились с ним. Старик, который охранял их заметил это и спросил ефрейтора: Ты знаешь русский? Ефрейтор встал. Немного, — сказал он с сильным акцентом. Так, скажи своим, чтобы без глупостей. Иначе застрелю, понял, — указал старик. Понял, — подчеркнул немец. Он повернулся к своим и сказал: «Нам всем гарантируют жизнь, если мы будем хорошо себя вести». Немцы сидели тихо и даже не пытались вести разговоры. Старик Николай Иванович, только лишь с тоской заметил: Эх, немцы, немцы. Культурная нация, все-таки. А делаете такие страшные вещи. Жаль, очень жаль. На его глазах появились слезы. Что с ним? — шепнул ефрейтору Вагнеру молодой боец. Ему стыдно за нас. За те преступления, которые мы натворили, — указал Вагнер. Вагнер понимал старика как никто другой. Он знал и сам совершал все эти преступления. И он понимал и другое, что русские умеют прощать поверженного врага. Это их главное достоинство и недостаток. И все же, Вагнер понял что будет жить и его никто не убьет. Для него и его однополчан эта война закончилась в этой комнате. Бежать некуда. На верхних этажах, тем временем, не утихала стрельба. Два отряда советских солдат шли практически не встречая вооруженного сопротивления. Впереди первого отряда шел сам Соколов, во главе второго Разинцев. Ближайший друг и коллега Соколова. Он также как и Сокол станет сотрудником НКВД. Разинцев попал в отряд в тоже время, как и Соколов. Он был старше Сокола на год. Однако дружили они еще с детства. В отличии, от Соколова. Тот и не мыслил быть военным. Его тяготила армейская жизнь отца и постоянное выслуживание при нем матери. Если же для Александра Соколова служба была в удовольствие. Разинцев, напротив, был офицером, который считал что только военная дисциплина и жестокие наказания заставят себя слушать. Тот же метод он практиковал на жене и сыне. Николаю было тяжело все это выносить. До войны, он надеялся стать художником. Но судьба распорядилась иначе. Но жизнь в партизанском отряде закалила его характер. Он стал умный, смелым и сильным. В свободное время, он устраивал творческие вечера. Зачитывая стихи и показывая картины птиц, людей и животных. Иногда он зарисовывал местность, которую охраняли немцы. Именно его картины давали понять, как выглядит город, улица и территории контролируемые врагом. Еще одним его талантом было пение. К сожалению, в окопах и партизанских отрядах он этого делать не мог. Несмотря на то, что многие считали его неисправимым романтиком. Он был хорошим солдатом и затем офицером. Бывали случаи, когда он хотел расстрелять тех, кто мог быть использован как язык. Николай также потерял свою семью при бомбежке. В тот день, он увидел как на его глазах они все погибли. Его дом взорвался, когда он только подбежал к нему. Он получил контузию и не смог сразу понять, что произошло. Лишь когда он подошел и попытался выкопать близких. Постарался вытащить руку матери из обломков. Он увидел страшное. Его рука держала материнскую руку обрезанную по локоть. Любопытно, что крови и вовсе не было. Николай в один день потерял всю свою родню. Только вовремя подоспевший Иван помог ему прийти в себя. Николай, сам того не ведая. Проплакал 2 часа, так и не сойдя с места. Ты им уже ничем не поможешь, — сказал в тот день Иван. Я…я…я… — со слезами на глазах заметил Николай. Ты жив, это сейчас главное. Нам еще предстоит сражаться с немцами, — наставлял Иван. Тогда Николай успокоился. После этого события, никто не видел как он плачет. Теперь он сражался с немцами, не боясь пуль и вражеских мин. Но теперь они были в Берлине и их главной задачей было взять Гитлера живого или мертвого.