Путешествие длиною в жизнь

Мам, но почему? — напутствовал Генрих. Сынок, у нас нет времени искать сиделку. Тем более, Белль хочет чтобы этим занимался ты, — указала мать. Мам, почему ты не можешь. Я ведь парень и мне не хочется заниматься столь глупой работой, — заметил Генрих уже более спокойным голосом. Во-первых, это очень важная работа; Во-вторых, ты несешь ответственность за сохранения жизни и здоровья матери и ее сына, — ответила она, все тем спокойным голосом. А в-третьих, — перебил ее Генрих. Третьего не дано, но если ты хочешь. Я… — отметила она, но зачем замолчала. Так что в-третьих? Если ты будешь хорошо себя вести и выполнять все просьбы сестры. Я дам тебе 20 долларов (в те времена, это были большие деньги), — сказала она, поправляя свой макияж стоя перед зеркалом. Хорошо, но понимаешь… Ведь тогда я не смогу вырваться из дома надолго и буду бегать лишь по каким-то поручениям. К чему мне это? — качал права Генрих. Сынок, рано или поздно у тебя будет жена или девушка. Мало ли, где вы окажетесь. Может в лесу или придется принимать роды во время войны. Понимаешь, судьба это такая вещь, что ты можешь оказаться где угодно и здесь решение будешь принимать именно ты. Помни, что Бог наделил человека свободой воли и ответственность за те или иные решения, — обратила внимание она на икону. Ясно, но вообще-то этим должны заниматься женщины. Вы же лучше знаете друг друга. Не так ли? — поинтересовался Генрих. Это правда. Но, к сожалению, ты сам знаешь что я не могу. Я меня ателье и салон в Нью-Йорке. Сегодня, я и Густав заключаем договор о покупке и аренде помещения. Ведь хорошая одежда нужна всем. Женщины хотят быть красивыми и… Мам, — перебил ее Генрих. — Какие проблемы. Пускай едут в Нью-Йорк и покупают. Сынок, у них денег нет. Ты что думаешь, что все на этом свете могут путешествовать. Многие едва сводят концы с концами и наслаждаются лишь работой и домашними посиделками. Он не читают литературу, не ходят в театр и не смотрят кино. У многих даже радио нет, — говорила Анна, пока педикюрила се6е нос и лицо. Понятно, ну что мешает продавать им одежду серых, коричневых и зеленых оттенков. Ведь если он не богаты, то какой смысл? — задал он провокационный вопрос. Знаешь, любая женщина хочет выйти замуж и родить детей. Но кроме этого, она хочет просто хорошо выглядеть всегда. На работе и дома, — сказала она улыбаясь своему отражению. Так может розовый для всех? — подчеркнул Генрих. Нет. Розовый, он слишком яркий. Сам понимаешь. Это хорошо для балов и мероприятий для высоких персон. А мы должны продавать одежду, которая может нравиться всем и даже богатые дамы смогут покупать ее без страха, что их могут высмеять. Тем более, не всем девушкам подходит розовый. Если девушка полная, то ей нужен соответствующий размер и цвет. Это важно. При этом, цена за продукт должна быть соответствующей Генрих. Иначе, зачем нам все это. Ну или, если девушка или женщина брюнетка или шатенка и у нее зеленые глаза. Тут будет контраст цветов, — отметила она, не оборачиваясь к Генриху. И почему Бог не сделал нас всех одинаковыми, — пропыхтел он. А мы и не можем быть одинаковыми. Понимаешь, каждый создан для чего-то своего и мы должны это учитывать, — сказала она. А евреи для чего. Ведь они не имеют даже своего государства и большинство из них очень некрасивые и… Ты рассуждаешь, как Гитлер. Он тоже так считает. Правда, к сожалению, если бы просто так считал. Это одно дело. Но он самое страшное делает. И делает такие вещи, что даже непонятно как немцы могли с этим согласиться. Уничтожать людей за внешность, национальность и вероисповедание. Это безумие какое-то, — на ее лице появилось мрачное выражение. Очевидно, эта тема ей не нравилась. Но ведь они реально другие и… Сынок, каждый имеет право на жизнь. Человек не виноват, что родился таким-то. Если он родился негром, то он будет негром. Если он родился русским, то он будет русским. И у каждого из них есть свое мнение и ценности, — объясняла она, пока примеряла шляпу. Трудно понять, почему они живут не так как мы, — подумал он. Знаешь, кого-то давят специально. А кто-то просто не может выйти в люди, из-за того что у нет способностей. К сожалению, всяких бездарей иногда берут на хорошую работу. А умные, но способные люди просто остаются за бортом. Жизнь — это то, что творим мы сами. Помни об этом, — пояснила она и встав со стула, повернулась лицом к Генриху. Не скучай, — улыбнулась она, — ты справишься. Я в тебя верю. Но «помни, что ты тоже человек». Если плохо себя покажешь, тогда не получишь того, что ждал. Да, мама, я понял, — заметил он. Будь умницей и не обижай сестру, — наказала она и поцеловала Генриха в лоб. Генриху ничего не оставалось, как сидеть на указанном месте и никуда не отлучаться.