— Так… Ну, ты всё понял? — Вакия кивнул в знак согласия и решил полностью всё подытожить:
— Если я вижу отца или секретаршу, начинаю резко на всё реагировать, типа мне наплевать. Выгляжу расстроенным, они спрашивают что случилось и я отвечаю что расстался со своей «девушкой», она меня бросила. После встречаемся в семь вечера возле арены на улице, если я опоздаю или не приду — со мной что-то случилось. Вроде ничего не упустил?
— Ничего. Златовласка, ты просто умничка. Я знаю что ты можешь очень хорошо сыграть, поэтому когда будешь рядом с ними, думай о тех словах, которые говорил отец о тебе сегодня утром. Это вызовет расстройство. Главное не перепутать, план легче лёгкого. — Маэстро положил руки ему на плечи и поцеловал в лоб. Он казался слегка холоднее, чем обычно. Рантаро проглотил ком в горле и начал говорить на полном серьёзе. — Удачи тебе, Вакия. — План был готов к осуществлению. Вакия повернулся к двери и открыл её, но что-то заставило остановиться. Он развернулся, встал на носочки и поцеловал Маэстро. Это было слегка
неожиданно, Вакия даже сам от себя такого не ожидал. Маэстро немного ответил на поцелуй, а потом снова обнял его. От чего-то на душе у него было тяжело, он беспокоился за Комурасаки. — Только не налажай, пожалуйста. От тебя теперь всё зависит.
— Я знаю, — Кияма отпустил его. — Я постараюсь, но что если всё равно ничего не получится? Что мне делать тогда? Как я выберусь оттуда, если мне ведь даже телефон в руки не дадут? Он убьёт меня, нам конец. Вся будущая жизнь, все планы и мечты будут под контролем моего отца, что мне делать? — Вакия начал нервничать. Депрессия постепенно овладевала им и он чувствовал себя крайне ужасно, это давило на него морально.
— Ты справишься. Даже если план провалится, я ведь сказал, что не брошу тебя. Главное не бойся, и всё будет отлично. Конечно я тебя понимаю, я бы на твоём месте чувствовал себя ещё хуже. Ты хорошо держишься. Я бы стал спорить с отцом если бы был на твоём месте, а ты не стал делать этого, ведь оттого ещё хуже. Ты молодец, Златовласочка моя, — Маэстро крепко-крепко обнял его. — Люблю тебя. Правда, — Рантаро зарылся лицом в его волосы, ему казалось они пахнут по-особенному. Пахнут Вакией.
— И я тебя… Но Рантаро… Ты… Ты сейчас меня раздавишь и любить будет некого, — но Маэстро даже и не хотел этого делать. — Ай, моя спина… Кияма, от меня сейчас мокрое пятно останется. Ты этого хочешь? — Рантаро слегка ослабил хватку, но объятия были всё ещё крепкими. Потом вовсе отпустил, но ему так не хотелось этого делать. Он, казалось, был таким мягким как плюшевый котёнок. Глаза нереального цвета, а что уж говорить про его волосы. Иногда Маэстро думал что это всего лишь сон и через пару секунд он проснётся у себя в кровати, ему надо будет идти в школу и на тренировку, где он будет смотреть на него снова. Раньше он старался часто не смотреть на Вакию, чтобы никто ничего не узнал, но иногда это выходило из-под контроля. Но сейчас ему всё ещё страшно, что это исчезнет в небытие. Он так боялся его потерять…
— Ну, я пошёл. Пожелай мне удачи, — Вакия стартанул от дома Киямы, где-то час назад он звонил от Рантаро и сказал Ходзи, чтобы он передал отцу, что он на тренировке, а телефон он потерял где-то. Вакия побежал домой и попути размышлял о том, что будет говорить. Что если первым его встретит Ходзи? Что он скажет? Наверное что-то вроде: «Ходзи, прости, у меня нет настроения, я не могу тренироваться сегодня.» А Конда спросит: «Что? Почему? Что случилось?» И тут Вакия начал представлять как чуть ли не плачет и говорит, что его бросил Маэстро. Или сказать Ходзи правду? А что если он сдаст его? Он не сможет врать отцу Вакии. Да уж, выбор так себе. Но Вакия решил что единственные, кто будет знать об этом — это они с Киямой. Им было так страшно, как на это отреагируют люди.
Вот уже знакомый дом. Как только Вакия открыл двери, там он увидел Ходзи. Вакия сразу же остановился.
— Эй, Вакия, ты сегодня рано убежал. К чему такая спешка? — Вакия не знал, что ответить, ему стало страшно. Но он выглядит очень расстроенным. Он решил всё как следует «обыграть»:
— Я… Ходзи… Я… В общем… Маэстро… Я… Он… Я не знаю… Но… Он… В общем, — Вакия вздохнул и на его глазах начали появляться слёзы. Он был расстроен всем происходящим за сегодня. — Ходзи, он бросил меня! Бросил! Он сказал что мы… Слишком часто ссоримся, он устал от этого и бросил меня! Он столько всего сказал… Про меня… Очень много… Нехороших вещей. Что мне делать теперь?! Как мне… Жить теперь… Он всё, что у меня было! Всё… Ради кого теперь жить? Эта жизнь когда-нибудь убьёт меня, Ходзи! Что мне делать… — Вакия правда чуть ли не плакал. Он хорошо «играл». Ходзи обнял его. — Это так… Так… Как он? … Почему? Что я сделал не так? Я люблю его, отдал всё… А он просто… Вот так… Бросил. Неужели он настолько любит меня, что готов оставить? Я ненавижу себя… Почему?
— Я уверен, всё наладится. Это пройдёт, Вакия. Расставаться всегда больно. Все когда-то проходят через это. Надеюсь что Маэстро одумается и вы всё равно будете вместе, — Вакия сделал что-то наподобие «всхлипа». Если его друг, который знает его как никто другой, поверит ему, то и отец, который проводит мало времени с сыном, тоже поверит. Он отстранился от Ходзи.
— Слушай, мне нужно… Нужно побыть одному… Некоторое время. Может день-два. Может неделю… В общем, много времени. Можешь сказать отцу, что… Что… Ну, что меня бросила девушка. Мне правда нужно прийти в себя, я… Это так…
— Тяжело? Ничего, отдыхай, я скажу, если он спросит. — Вакия кивнул в знак благодарности и отправился к себе в комнату. Ему нужно было пройти мимо кабинета его отца, он только начал подходить к нему и уже почти прошёл, как дверь открылась и оттуда вышла Линда. Она была одета в тёмно-синюю юбку-карандаш и пиджак того же цвета. На голове аккуратный хвост, а на ногах туфли на каблуке. Белые, в цвет рубашки. Вакии всегда нравился её голос, да и то, как она к нему относилась и относится до сих пор. Так по-доброму.
— Вакия, постой, — она схватила его за локоть, ведь он шёл очень быстро.
— Простите, не сейчас, я… — Вакия посмотрел ей в голубые глаза. — Я не могу говорить сейчас. Простите. — он выдернул свою руку и убежал к себе. Закрыл дверь на замок, развернулся и спустился по ней вниз, на пол. Обхватил руками колени. В комнате было очень светло, белые стены отражали свет, а в контраст ему был паркет из тёмного дерева. Вакия был в расстройстве… Ему так не хотелось терпеть это всё. Он тяжело вздохнул и поднял голову вверх, посмотрел на потолок. Пару раз ударил ею по двери затылком. Было больно, но ему было глубоко наплевать. Он хотел сбежать с Маэстро куда-нибудь. Почему его отец не может быть обыкновенным? Проводить с ним время, поддерживать после неудач. Единственное чему он его научил — это эгоизму и хладнокровию.
— Я не хочу быть как ты… — он посмотрел на семейный портрет, который висел на стене напротив. Его
отец стоял позади него в красивом отглаженном костюме. — Я хочу быть как он… — Вакия открыл свой телефон, где на заставке были они с Маэстро на улице. Это было на одном из их свиданий. Маэстро на этой фотографии скорчил смешную рожицу, а Вакия смеётся. Ему никогда не было скучно с ним. Смотря на эту фотографию, он всегда улыбался. Ему хотелось иметь нормальную семью, где отец и мать живут в одном доме, где каждый заботится друг о друге, где вкусные пироги печёт мама и всё время твердит, что нельзя есть сладкое до обеда. Где отца можно ласково называть «папа», и они могли бы ходить на разные спортивные соревнования, проводить время на заднем дворе. Но он понимал, что всему виной даже не бизнес отца, а его характер. Единственное что он не мог понять — это то, почему он влюбился в
него. Это чувство пришло так же внезапно, как снег в мае. Оно не спрашивало разрешения, не спрашивало в кого влюбляться. Оно просто пришло. И каждый раз, когда Маэстро целует его, он вспоминает их первый поцелуй. Ему было так стыдно, он был готов провалиться сквозь землю. Но он настолько был рад, что ему казалось что ещё немного и он взлетит к небесам. Позже он признался Маэстро, что никогда не целовался. Рантаро сказал что здесь нечего стыдиться, ведь он тоже никогда не с кем не целовался. Ему было приятно слышать что он у него первый и, наверное, единственный.
Сладкие воспоминания развеяли по ветру, когда в дверь постучали.
— Вакия, твой папа хочет поговорить с тобой, — лёгкая улыбка Вакии спала и на смену ей пришли хмурые брови и стиснутые от злости губы. — Он сказал что это не может подождать, — Он встал с пола и облокотился спиной на дверь.
— Не смейте называть его «папой». Он мне только «отец». И ничего больше. Даже смысла в слове «картошка» и то больше, чем в слове «папа» для меня. Передайте ему, что я не могу. Я… Меня только что бросила девушка, я не могу говорить сейчас. Уходите.
— Вакия… Всё хорошо? — Вакия произнёс «угу» — Надеюсь, скоро ты придёшь в норму. Мне очень жаль, что она рассталась с тобой. Как её звали? Может я знаю её? — от страха Вакия чуть дар речи не потерял. Она что, издевается?
— Эм… Вы её не знаете. Её зовут Ника. Ника Аой. — она засмеялась. Не очень громко, но так красиво. Линда была приятной женщиной, и Вакия благодарил всех богов что она такая и всегда на его стороне.
— Это случаем не младшая сестра Вальта Аоя? — она снова хихикнула. — Их же вся страна по телевизору показывала. Вакия, я всё знаю. Я знаю, что твоя вторая половинка — парень. И считаю что это совершенно нормально. Открой дверь, давай поговорим. Обещаю, я не скажу никому.
— Нет! Тут не о чем разговаривать, мы расстались! Ну, точнее… Он… Он бросил меня. Он бросил меня… — Вакия тихо проговорил последнее предложение.
— Вакия, мне очень жаль, правда. Но пожалуйста, открой дверь. — Вакия вновь ответил отказом. — Ладно, я… Я расскажу тебе кое-что. Твой отец узнал о вас. Но теперь, когда вы расстались, я скажу ему что он переезжает, именно это стало причиной вашего разрыва. Что скажешь? Я не хочу чтобы он запирал тебя как какого-то преступника, словно в тюрьме. Что скажешь? — неожиданно для Линды дверь приоткрылась. Вакия с надеждой посмотрел на неё.
— Неужели Вы сделаете это для меня? — молодая секретарша кивнула. — Спасибо! — он резко распахнул дверь и обнял её. Такого никогда не было, Вакия всегда держался подальше от работников отца. Линда улыбнулась. Ведь что только не сделаешь для счастья подростка. Вакия закрылся снова в своей комнате, вновь поблагодарив Линду, она в свою очередь пошла к Мистеру Комурасаки, сделала лицо очень серьёзным и постучала.
— Входи, Вакия, — дверь открылась и это был вовсе не он.
— Сэр, Мистер Мурасаки сейчас не может подойти. У него появилась небольшая проблема.
— Что ещё за проблема? Что может быть важнее чем беседа со своим родным отцом? — от возмущения Комурасаки старший встал, а Линда закрыла за собой дверь.
— Сэр, мистер Мурасаки… Его бросил сегодня тот самый парень, о котором сегодня вы говорили. Я нашла его в своей комнате, он был в моральном упадке. На просьбу пройти к Вам, он отказал. От друзей Вакии я узнала что причиной их расставания послужил переезд второй половинки Вакии.
— Линда, не смей говорить так. Мне становится отвратительно неприятно. Из записей на телефоне я узнал что его зовут Рантаро Кияма. Или же Маэстро. Не говори «вторая половинка». Думать об этом противно.
— Сэр, Рантаро Кияма переезжает в другой город уже завтра. Стоит запирать Вакию в этом доме? — она легко знала, как «правильно» задать вопрос, так, чтобы Комурасаки старший ответил положительно. Если бы она спросила: «Сэр, я не вижу причин запирать Вакию» или что-то в этом роде, он отказал бы и последствия были бы необратимыми.
— Не вижу смысла в этом. Знаешь, я разрешаю ему попрощаться с ним. Я не против, обязательно передай ему это. И да, Линда, что насчёт контракта? Его ещё не доставили?
— Нет, сэр. Будет завтра. Как только его доставят, я передам его вам в руки.
— Что же… На сегодня для тебя работы уже нет, к тому же время уже пять, можешь уйти сегодня пораньше, на сегодня ты мне уже ничем не поможешь. Чтобы разобраться с документами, мне нужна полная тишина. Ты свободна. — Линда кивнула и, закрыв дверь, сказала «до свидания, сэр». Позже направилась к Вакии. Она не стала открывать дверь, просто постучалась, но дверь от стука открылась сама. Линда открыла её, после чего уронила папку с документами на пол от увиденного.
Вакия стоял в противоположном углу и… Решил покончить с собой?! В правой руке о держал нож, рукава на обеих руках он закатал. Он сделал один маленький надрез, но, слава богам, нож попался не самый острый. Линда подбежала к нему, схватила нож и откинула в другой конец комнаты.
— Вакия! Что ты творишь-то?! Боже, у тебя кровь… — она достала бумажный носовой платок и приложила его к небольшой царапине. — Зачем? Не колечь себя, любовь приходит и уходит, её много. А жизнь одна! Одна! Не смей больше делать так! — кровь постепенно начала останавливаться. Царапина была слегка глубокой, не слишком.
— Это не больно. Мне плевать теперь на всё. Отец и мама не любят меня, даже Маэстро бросил. А кто я теперь? Бездарность. Я никому не нужен, — его морально довели. Он мог бы позвонить Маэстро, но не может. Он хочет выйти из своей комнаты, но не может. Он хочет быть тем кем хочет, но не может. Причина была одна — недовольство его дорогого «папулечки».
— Я поговорила с твоим отцом. Он разрешил тебе попрощаться с твоим парнем, сказал что запирать тебя нет смысла. Я сказала что он переезжает. Тебе повезло. Я запру ящик с ножами и острыми предметами. А ключ заберу с собой. Обещай, что больше не будешь так делать. Обещай, или я расскажу отцу правду.
— Эх, ладно! — он прижал салфетку к своей руке. — Обещаю. Только не говорите ему.
***
Шесть часов вечера. Дом Вакии.
***
Он решил снова не брать свой телефон. Спокойно вышел из дома и как только закрыл дверь, по телу прошёлся холодок.
— Постойте, дорогой юноша.
« ВОТ ЧЁРТ. НЕТ-НЕТ-НЕТ, НЕ СЕЙЧАС, НЕ СЕЙЧАС! НЕТ! » — Вакия застыл на одном месте и сглотнул ком в горле. Он вспомнил, о чём сказала его секретарша час назад.
— Куда это ты направился? К своему парню? — Вакия покраснел. Очень сильно. Ему было и страшно и стыдно потому что он не сказал ему. — Я вас спрашиваю, молодой человек.
— Я… — он вздохнул и опустил взгляд вниз. — Да.
— Я крайне разочарован в вас, мистер. Ни один из нашей династии не был гомосексуалистом, за счёт тебя. Неужели тебе не стыдно? Я что должен был остаться без внуков?
— Я… Я не выбирал, кем мне быть. Это произошло случайно. Так вышло, такое случается. Я в этом не виноват.
— Не виноват?! Ха-ха, конечно же! В этом виноват я, верно? Неделю без Бейблейда, телевизора и всего прочего. Вы наказаны, сэр! С завтрашнего дня вы на домашнем обучении, мистер.
— Что?! Нет! Я не… Что я скажу своим друзьям?! Ты не можешь просто так…
— Могу. Не спорь со мной, пока я ещё хуже не сделал. — на глазах Вакии начали выступать прозрачные капельки воды. Только не это… Он хотел всего лишь объяснить ему, что он не выбирал. И это было давно решено за него.
— Я… Я ненавижу тебя… Ты самый ужасный отец в мире… — Вакия оттолкнул его со своей дороги и побежал. Он хотел только скорее убежать. Даже Маэстро ему теперь не поможет. Ему никто не поможет. Он бежал, отталкивая всех прохожих. Он добежал до перекрёстка недалеко от дома, собрался перебегать дорогу, но жизнь фактически пронеслась перед его глазами. Прямо перед ним оказалась машина красного цвета, она сигналила, он закрыл глаза, всё как в тумане…
— Вакия! Вакия, чёрт возьми! — а когда он открыл глаза, перед ним оказались знакомые черты лица. Знакомый лимонный цвет волос, знакомый голос и пластырь. — ТЫ СБРЕНДИЛ?! ТЫ С УМА СОШЁЛ?! Я ТЕБЯ ЧУТЬ НЕ ПОТЕРЯЛ, ПРИДУРОК! — На глазах Маэстро начали выступать слёзы, а Комурасаки всё ещё не понимал, что случилось. Он привстал на локтях и оглянулся. Он лежал на тротуаре, прямо возле дороги, вместе с Маэстро. Только потом до него дошло. Рантаро его спас… — Я мог потерять тебя! Навсегда! Навсегда, придурок. Я же… — Рантаро был в шоке. Он был так зол на него, но ему было страшно. По одной щеке прокатилась слеза. — Если бы я до сих пор был дома, мм? Ты бы… — Маэстро заплакал и обнял его. — Тебя бы уже не было, дурак. Я… Чтобы я без тебя делал… О ЧЁМ ТЫ ДУМАЛ ВООБЩЕ, ДУБИНА?! О ЧЁМ ТЫ ДУМАЛ?! Я ДОЛЖЕН ТЕБЕ ВСЕ ПРАВИЛА ДОРОЖНОГО ДВИЖЕНИЯ ОБЪЯСНЯТЬ? ТЫ ЧТО, ГРЁБАНАЯ ПЕРВОКЛАССНИЦА?! — Маэстро кричал и плакал одновременно. Ему страшно было осознавать, что бы было, если бы он вышел из дома на полминуты позже… — ТЕБЯ ИМ РАЗВЕ В ШКОЛЕ НЕ ОБУЧАЛИ, ИДИОТ?! ПРИДУРОК, ДЕБИЛА КУСОК! Я БЫ ЧТО СЕЙЧАС ДЕЛАЛ, СКАЖИ-КА МНЕ?! — Вакия обнял его и тоже зарыдал. Он был в шоке. Каких-то пара секунд, а жизнь могла бы уже разбиться. Он бы уже никогда не увидел слёз Маэстро, никогда не увидел бы как он смеётся, как они гуляют и тренируются в парке. Он бы не смог вспоминать их первый поцелуй, не смог бы вспоминать их первое свидание, неловкость между ними. Не смог бы вспоминать как он ревновал. Не смог бы чувствовать его прикосновения, мягкие, как пух, запах конфет на его губах, он не смог бы чувствовать защиту. Это так давило на него, добивало…
К ним подбежал мистер Комурасаки. Он увидел это издалека и испугался не хуже их. Он чувствовал огромную вину в происходящем. Рантаро вытер слёзы, отстранился и встал, уступив место его отцу.
— Боже, Боже, Боже… Вакия, как ты? Ты не ранен? Вызвать скорую? С тобой всё нормально? — он обнял Вакию. Пусть он был холоден к своему сыну, эгоистичен, но это вовсе не означало, что он его не любил. Он был единственным его сыном. Он чувствовал огромную вину за то что наговорил много всего, ведь день для
него и так был нелёгким. — Ты ничего не сломал? — Вакия мотал головой.
— Спасибо Рантаро. Он меня спас. Возможно сейчас меня здесь уже бы не было. Кто знает, был бы я сейчас жив или нет.
К удивлению для обоих, мистер Комурасаки встал и обнял Маэстро. А потом пожал ему руку.
— Спасибо тебе, Рантаро Кияма. Я… Я недооценил тебя. Я… Спасибо, господи. Проси у меня чего угодно.
— Я… Мне ничего не нужно, сэр. Просто… Разрешите мне видеться с вашим сыном. У меня нет другого желания. — Его отец был явно в шоке. Вакия встал и отряхнулся.
— Пап… Меня бы уже не было. Если бы не он. Я был бы мёртв уже как минуту. Если бы я и был жив, то инвалидом бы я уже точно бы был. Посмотри на меня. У меня ничего не сломано. Я абсолютно цел и невредим. Если бы у меня не было Рантаро, а у Рантаро не было бы меня. Может быть это судьба? Пап…
— Ты прав. Вакия, я… Я хочу извиниться перед тобой. Я был неправ. Я разрешаю вам быть вместе. Вакия, ты больше не наказан. Только… У меня есть одна просьба, не держитесь за руки и не целуйтесь при мне, хорошо? Думаю это мне хочется видеть меньше всего, — Маэстро и Вакия засмеялись и в унисон сказали:
— Хорошо, мы не будем.
