***
***
***
Молодой парень 20-ти лет, сжимая худыми и испачканными краской руками замотанный в газету прямоугольник, взбежал по ступенькам и остановился возле входа в картинную галерею. — Сегодня точно примут! — подбадривая самого себя, сказал он. Паренёк зашёл внутрь. На белоснежных с отливом золотого стенах, на тонких прозрачных нитях висели картины малоизвестных, но талантливых художников. Это была галерея «Coucher de soleil», что значит «Закат солнца» — название первого произведения владельца. Парень уже в сотый раз провёл по золотой рамке «Заката солнца». Так сказать, на удачу, которая его до сих пор не соизволила посетить. — Вы опять тут? — закатил глаза мужчина, спускавшийся с кем-то со стреляных ступенек. — Я же сказал, чтобы вы больше не приходили. — Здравствуйте, — почти в пол поклонился парень. — Клянусь, в этот раз я подобрал лучший оттенок красного. Он, словно настоящая кровь. Паренёк распаковал прямоугольник. Это была картина, полностью написанная красным цветом. На ней была изображена девушка в неестественной позе, будто она висела на невидимых верёвках. Мужчина подошёл и взглянул на неё через свои круглые очки. — Уродство! Сколько раз вам повторять, у вас нет ощущения цвета. Разве это кровавый? Это же чистой воды бордовый. Вы дальтоник? — Но я сделал, как вы мне сказали! — поник паренёк, сжав кулаки. — Что? Послушайте, молодой человек, даже если вы напишете картину настоящей кровью и срисуете с живой модели, я её не приму! Лучше найдите работу! Мужчина с презрением окинул бедного художника и ушёл, попрося охрану вывести «отребье». — Это мы ещё посмотрим, — прошипел парень.***
***
***
Было около семи утра, когда Адриан зашёл в отдел, в котором сидел только Нино Ляиф и что-то строчили на клавиатуре. Кэп орал благим матом на кого-то в своём мини-кабинете. Агрест положил на свой стул портфель и вопросительно взглянул на Нино. — Дюпен-Чен опять что-то натворила, — пожал плечами Ляиф, оторвавшись от отчёта. — Но только семь утра, — посмотрел на часы Адриан. — Она рано встала, — усмехнулся Нино.Кабинет кэпа.
— Ты хоть понимаешь, что сделала? — уже хрипел от криков начальник отдела. — Поступила по закону! — грубо ответила ему девушка. — По какому? — По моральному! — Какому? — усмехнулся мужчина. — Ты и моральность? Не смеши меня! Скорее, аморальность! Дюпен-Чен, твою ж душу, на кой-чёрт ты в это полезла? Ну побил бы он её сегодня, а завтра всё было бы отлично! — Что хорошего в том, что она бы и дальше терпела издевательства? Что? — Господи, — мужчина шумно выдохнул. — Дюпен-Чен, это просто, блять, у меня нет слов. Просто, блять, нет. Он, сука, вышестоящий чиновник, который контролирует всю нашу деятельность! Одно слово в его сторону вякнем и полетим все на улицу! — Вообще-то он должен радоваться, что его сотрудники поступают во благо общества! — Маринетт встала, стукнув костяшками по столу. — Мне плевать, кто он такой! Мне до одного места, что он может сделать со мной! Я не дам в обиду того, кто слаб и кто нуждается в помощи! Меня этому учили в академии, а не жопу лизать чиновникам! — Ах, ты ж мелкая… — кэп хотел кинуть в неё телефоном. — Что ж ты такая неправильная? — Может, это вы такой, а не я? Маринетт развернулась и, выбив дверь ногой, вышла. — Ну-ка вернись! — крикнул вслед кэп, но девушка закрыла дверь с той стороны, хлопнув так, что стены содраглись. Адриан посмотрел на раскрасневшуюся от злости Маринетт. — Всё нормально? — аккуратно спросил парень. Маринетт лишь раздражённо пф-кнула и зашла в допросную. Там сидела красивая, но заплаканная женщина лет сорока, которую Адриан не заметил. — У вас всё хорошо? Вам лучше? — спросила Дюпен-Чен у той. — Да, спасибо. У вас всё нормально, прокурор? — обеспокоенно поинтересовалась женщина, видя трясущиеся руки своей спасительницы. — Не переживайте за меня, — Маринетт убрала руки за спину, собираясь в тряпку. — У вас есть место, где можно пожить? Например, дома у родственников? — девушка достала из кармана белый пузырёк и выпила из него таблетку. — Я ушла из дома в шестнадцать лет. Мне некуда податься, извините. — Не за что извиняться. Так, — Маринетт стукнула лодонями по столику, женщина вздрогнула. — Поживёте у меня! Как только я засужу этого ублюдка, сможете вернуться к нормальной жизни. — Спасибо. Вы такая хорошая девушка! — восторженно пролепетала женщина. — Не за что благодарить. Я выполняю свой долг, — выдавила из себя улыбку Маринетт. — Я отвезу вас к себе. Пока вы будете отдыхать, я простараюсь уладить вопрос о аноним заявлении.Квартира Маринетт.
Девушка пропустила женщину вперёд, а потом и сама зашла, тащя пакеты, до отказа набитые едой. — Моя скромная лочуга, — кинула Маринетт и скрылась на кухне. Женщина оглядела мрачную и серую комнату. На полу валялись какие-то бумаги, шторы были наполовину задернуты, от чего солнечный свет почти не проникал внутрь. Большая кровать и тумбочка одиноко стояли у стены, а огромный шкаф больше напоминал двери лифта. Маринетт вернулась из кухни. — Продукты есть, ванна тут, — девушка тыкнула пальцем в дверь. — Телевизор на кухне, но вы можете лечь на кровать и взять ноутбук. Полотенце, бельё, пижама в ванной тумбе. — Хорошо, спасибо, — благодарно кивнула женщина. — А как вас… — Лидия… Лидия де-Шанкур. Но можете звать меня «тётушка», — улыбнулась женщина. — Маринетт. Обращайтесь ко мне на «ты», вы ведь старше меня. Ну, в общем, всё. Я поеду обратно, тётушка. — Пока! Лидия осталась одна. Сняв с себя дорогое платье, она сразу же отправилась в ванну — смывать с себя сегодняшнее утро. Женщина зависла возле зеркала, разглядывая огромные и яркие синяки, находящиеся ниже плеч и выше колена. Распустив волосы, она забралась в ванну. Прохладные струи воды смыли все тревоги. Оказавшись на кухне, Лидия приготовила себе скромный завтрак из пары бутербродов и чая, а потом включила телевизор. «Срочные новости! Сегодня в холе Лувра была найдена инсталляция неизвестного художника. Почти обескровленная девушка свисала с люстры в неестественной позе на верёвках. Её личность не установлена. Преступник, возможно, профессионал, ибо остался незамеченным ни одной камерой и ни одним человеком… » — Ужас-то какой!Отдел.
Маринетт вернулась в тот момент, когда все уже собрались и смотрели новости перед раздачей новых дел. Буржуа выглядела не очень. Ну да, пила всю ночь. А вот Росси сияла, будто заново родилась. Ляифа мы уже сегодня видели. Сезер, поджав губы, что-то причитала. Кэп вышел из своего кабинета и пригласил всех внутрь. — Итак, — приземлился мужчина в кресло. — Сегодня, по нашему скромному обычаю, я раздаю дела. Сезер и Ляиф, — кэп протянул им синюю папку. — Росси и Агрест, — красная папка. — Буржуа, — зелёная папка. — Дюпен-Чен, — чёрная папка. — Как твоя душа прям, — усмехнулась Лила. — Не думаю… — Маринетт сразу начала читать дело. — Темнее. Погодите, а это не утреннее происшествие? — Да, — кивнул кэп. — Какого чёрта? Полиция в конец обнаглела? Почему этим должна заниматься я? — Не нравится? Выход там, — мужчина указал на дверь пальцем. — Айщ, я же не поисковая собака, мать их, — прошипела сквозь зубы девушка и вышла, вновь хлопнув дверью. — Она ещё больше раздражена, чем обычно, — заметил Нино.Морг.
Дюпен-Чен встретил красноволосый парень в белом халате. Обнажив белоснежные зубы, он помахал ручкой, но глаза выдавали приятное удивление. — Маринетт? Какими судьбами? — он приобнял одной рукой плечо девушки. — Место себе приглядываю, — посмеялась Дюпен-Чен, смахнув с себя мужскую руку. — Сюда девушка поступила. Из Лувра, кажись… — Ах, эта? Жуткая особа! — вздрогнул Куртцберг. Натаниэль открыл стальные двери и запустил прокурора вперёд. Девушка уверенно зашла, прямо как к себе домой. Ну, ещё бы… в том году она не была тут только на праздники. Натаниэль открыл одну из «ячеек» и вытащил «поднос» с телом. Симпатичная девушка с тёмными-тёмными волосами и продолговатым лицом лежала на спине, а рот был приоткрыт так, что виден сломанный зуб. Кожа бледная, как поганка. Можно сказать, что если кинуть тело на снег, оно с ним идеально сольётся, выдадут только волосы.Отдел.
Дюпен-Чен только зашла, как ей прилетел кулак прямо в нос. Девушка упала на спину и почувствовала, как за шиворот по щеке стекла горячая струя крови. — Ох, с утра об этом мечтал, — пролепетала какой-то тип в солнцезащитных очках. — Вы уволены. Верните мне женщину. Маринетт встала с пола, держась за стенку, и вытерла кровь рукавом белой рубашки. — Ага, бегу и спотыкаюсь. — Я тебя уволю, если не вернёшь! — заорал мужчина. — Напугали, — сплюна на пол кровь Маринетт. Дюпен-Чен подошла к своему столу, толкнув мужчину плечом, быстро собрала в коробку кое-какие вещи и ушла…