Император Вестероса и Эссоса

      Железный трон — трон королей Вестероса, и символ верховной власти над Семью Королевствами. Этот трон, стоящий в тронном зале Красного замка в Королевской Гавани, был выкован по приказу Эйгона Завоевателя из мечей поверженных врагов. Это очень высокое, неудобное и опасное сиденье с торчащими шипами и лезвиями. Именно на него сейчас смотрел Октавиан. Интересно, что сказали бы люди, если он по восшествии на престол велит расплавить это седалище? Ведь кроме символизма и тщеславия ничем нельзя объяснить его появление. Отец правильно сделал, убрав драконьи черепа в подвалы Красного замка, жаль, что он остановился лишь на этом. Хотя на фоне тех преобразований, что задумал Октавиан, наверняка мало кто обратит внимание на такое решение. — Ваше высочество, рад застать Вас перед заседанием совета, — его мысли прервал Варис, который подошел, как всегда, бесшумно. Если бы не знак рукой от Пса, то Октавиан имел все шансы испугаться от такой неожиданности. — Любезный лорд Варис, я тоже рад видеть вас в добром здравии, вы ведь наверняка знаете, почему великий мейстер Пицель решил созвать совет? — Полагаю, дело в том, что путешествие короля Роберта подошло к концу, сегодня же двор вернется в столицу. Эти несколько месяцев, признаться, были скучными, но теперь Красный замок вновь будет многолюден. — Заседание могло подождать до завтра, я сомневаюсь, что новый десница будет рад окунуться в дела правления сразу с дороги. Или я ошибаюсь и есть какие-то срочные новости? — Если только считать важной новостью турнир в честь нового десницы. Мой принц, вы позволите отвлечься от дел и задать вам личный вопрос? Взамен могу предложить ответную любезность. — Вы меня заинтриговали, лорд Варис, я весь во внимание. — О чем вы думаете, когда смотрите на Железный трон? — Интересный вопрос. Скорее всего, вы ожидаете услышать типичный ответ про власть, величие или могущество. Я же в нем наблюдаю лишь атрибут королевской власти, причем необязательный. Куда важней возможности, которые несет в себе право сидеть на нем. Изменить мир, сделать его лучше. Что, как не это, толкает нас на великие деяния? — Прекрасный ответ, слова не юноши, но мудрого человека. Готов ответить на любой ваш вопрос. — В следующий раз, лорд Варис, а пока пойдемте, думаю, некоторые члены совета уже на месте.       Так сложилось, что когда Эддард Старк вошел в зал собраний, усталый до самых костей, пятеро членов малого совета уже ожидали его.       Палата была богато обставлена. Вместо тростника пол покрывали мирийские ковры, в уголке на ширме, привезенной с Летних островов, играли выписанные яркими красками сказочные животные. Стены были завешены гобеленами норвосской, квохорской и лиссенийской работы. Пара валирийских сфинксов стояла возле двери, глаза из полированного граната пылали на черных мраморных ликах. Как только Нед появился в дверях, к нему обратился самый неприятный Старку советник — евнух Варис. — Лорд Старк, я с прискорбием узнал о неприятностях, постигших вашу семью. Мы все посетили септу и поставили свечи за здоровье юного Брандона Старка, я молюсь о его выздоровлении. — Рука его оставила пятна пудры на рукаве Неда, от евнуха пахло какой-то сладкой мерзостью, словно бы могильными цветами. — Надеюсь, Боги услышат нас, — отвечал Нед с холодной вежливостью. Он высвободил свой рукав из ладоней евнуха и направился через всю комнату к лорду Ренли, стоявшему возле ширмы. Тот негромко разговаривал с коротышкой, который мог быть только Мизинцем. Когда Роберт взошел на трон, его второй младший брат был еще восьмилетним мальчишкой, но теперь он вырос и сделался настолько похожим на короля, что Нед находил сходство и почти не видел различий. Встречая Ренли, он иногда думал, что годы пролетели бесследно, и Роберт вновь предстал перед ним таким же молодцом, каким был после победы возле Трезубца. — Вижу, что вы прибыли благополучно, лорд Старк, — проговорил Ренли. — Как и вы, — отвечал Нед. — Простите, но иногда вы кажетесь мне истинной копией Роберта. — Плохой копией, — Ренли пожал плечами. — Хотя, куда лучше одетой, — вставил Мизинец. — Лорд Ренли расходует на одежду больше, чем половина дворцовых дам.       Выпад был достаточно справедлив. Темно-зеленый бархат дублета лорда был расшит целой дюжиной золотых оленей. Короткий плащ из золоченой ткани удерживала на плече изумрудная брошь. — Есть и худшие преступления, — отвечал мастер над законом со смешком. — Например, одеваться, как это делаешь ты. Мизинец проигнорировал ответ лорда Штормового предела. Он смотрел на Неда с улыбкой, граничившей с наглостью. — Много лет я мечтал познакомиться с вами, лорд Старк, вне сомнения, леди Кейтилин рассказывала вам обо мне. — Конечно, — отвечал Нед с холодком в голосе. Лукавая надменность слов задела его. — Насколько я понимаю, вы были близко знакомы и с моим братом Брандоном?       Ренли Баратеон расхохотался. Варис приблизился, прислушиваясь. — Пожалуй, излишне близко, — проговорил Мизинец. — Я до сих пор ношу на себе знак его уважения. Значит, и Брандон рассказывал обо мне? — Нередко, и с некоторым пылом, — ответил Нед, надеясь, что тема закрыта. На такие словесные дуэли у него не хватало терпения. — А я думал, что пыл не в обычаях Старков, — усмехнулся Мизинец. — Здесь на юге поговаривают, что Старков отливают изо льда и все они тают по дороге через Перешеек. — Лорд Бейлиш, я не намереваюсь таять. Можете не сомневаться в этом. — Нед подошел к столу совета и сказал, — Мейстер Пицель, надеюсь, вы хорошо себя чувствуете?       Великий мейстер мягко улыбнулся из высокого кресла, замыкавшего стол. — Достаточно хорошо для моих лет, милорд, — отвечал он. — Однако, увы, быстро утомляюсь. — Клочки белых волос обрамляли широкий купол лба над белым лицом. Оплечье мейстера представляло собой не простой металлический воротник, как у Лювина: две дюжины цепей сплетались вместе, образуя изумительное ожерелье, прикрывавшее плечи мейстера до горла. На звенья пошел всякий известный человеку металл; черное железо, червонное золото, яркая медь, тусклый свинец, сталь, олово, бледное серебро, бронза и платина. Работу кузнеца украшали гранаты, аметисты и черные жемчужины, тут и там мелькали рубины и изумруды.       Последим, кто удостоился внимания лорда Старка, был принц Джоффри. Высокий, красивый юноша, что внимательным взглядом наблюдал за десницей. — Я ожидал увидеть Вас в Винтерфелле, ваше высочество. Надеюсь, Вы когда-нибудь посетите мои владения. — Нед отметил, что принц, как и его брат с сестрой, имел ланнистерскую внешность и совсем не походил на Роберта. Впрочем, если вспомнить рассказы его друга, то и нрав у принца был отличный. — Так же должен отметить, что Вы очень похожи на свою мать. — К сожалению, обстоятельства встали на моем пути, но я с удовольствием посещу Север. Для меня будет большой честью познакомиться со всем вашим семейством, милорд-десница. По поводу моей схожести вы немного ошиблись. Если вы посмотрите портрет моего деда в юности, то вы найдете меня копией Тайвина Ланнистера. Да и мои увлечения уходят несколько дальше, моя мать довольствуется придворной жизнью, а дядю Джейме интересует лишь меч и его воинское умение, кои он может применять на турнирах и войнах. — Тогда это многое объясняет. Весьма похвально в столь юном возрасте осознавать будущую ответственность и посещать заседания совета. — О, наш юный принц Джоффри не только набирается мудрости на наших собраниях, он так же весьма успешно командует золотыми плащами. В таком огромном городе так сложно поддерживать порядок и охранять покой короля, но мы нашли решение этой проблемы, пока король Роберт отсутствовал, — в беседу вмешался Мизинец. — И как же вы этого достигли? — Все гениальное просто, лорд Старк: я нашел деньги, а принц нанял новых людей, улучшил их подготовку, снаряжение и жалование. — Вы забыли упомянуть, что и многие проходимцы были удалены из рядов городской стражи, лорд Бейлиш. Теперь лишь достойные могут пополнить ее ряды, а щедрое жалование способствует притоку добрых людей. — Безусловно, Варис. Одним словом, назначение принца было весьма удачным, со временем это признал даже лорд Станнис.       Возникшую паузу заполнил старческий голос: — По-моему, пора начинать, — проговорил великий мейстер, сплетая руки на объемистом чреве. — Боюсь, что я могу уснуть, если ожидание затянется. — Как угодно. — Королевское место во главе стола оставалось пустым, вышитый золотой ниткой коронованный олень Баратеонов скакал по его спинке. Нед занял кресло по правую руку от короля, — Милорды, приношу свои сожаления в том, что заставил вас ждать. — Вы — десница короля, — отвечал Варис. — Мы рады угодить вам, лорд Старк. — Но нас всего шестеро. — Лорд Станнис отправился на Драконий Камень вскоре после того, как король уехал на Север, — ответил Варис. — А сир Барристан, вне сомнения, сопровождает государя по городу, как подобает лорду-командующему Королевской гвардией. — Быть может, лучше подождать сира Барристана и короля? — предложил Нед.       Ренли Баратеон громко расхохотался: — Если мы примемся ждать, пока брат мой почтит нас своим королевским присутствием, то застрянем здесь не на один день. — У нашего доброго короля Роберта много забот, — проговорил Варис. — И чтобы облегчить свою ношу, он доверяет нам кое-какие мелкие дела. — Лорд Варис хочет сказать, что все эти хлопоты с монетой, урожаем и правосудием до слез утомляют моего царственного брата, — проговорил лорд Ренли. — Поэтому нам выпадает обязанность самим править страной. Время от времени король дает нам одно-два распоряжения. — Бейлиш извлек из рукава туго скатанную бумагу, положил ее на стол. — Этим утром он повелел мне скакать вперед со всей поспешностью и попросить великого мейстера Пицеля провести этот совет. У него есть для нас срочное поручение.       Мизинец улыбнулся и вручил Неду бумагу, запечатанную королевской печатью. Нед отковырнул воск большим пальцем и расправил письмо, чтобы иметь возможность прочитать срочное распоряжение короля. Но слова вызывали только возрастающее недоверие. Есть ли конец безрассудствам Роберта? — Благие боги, — вздохнул он. — Лорд Старк хочет этим сказать, что наш светлейший государь предлагает нам провести великий турнир, дабы почтить его назначение королевским десницей — объявил лорд Ренли. — Сколько? — кротко спросил Мизинец.       Нед вычитал ответ в письме: — Сорок тысяч золотых драконов победителю. Двадцать тысяч тому, кто будет вторым. Еще двадцать победителю общей схватки и десять тысяч победителю среди стрелков. — Итого девяносто тысяч золотых, — вздохнул Мизинец, — Не говоря уже о прочих расходах. Король хочет устроить пышное празднество. А для этого нужны повара, плотники, служанки, певцы, жонглеры, дураки… — Ну, последних-то у нас тьма, — проговорил лорд Ренли.       Поглядев на Мизинца, великий мейстер Пицель спросил: — Примет ли казна на себя расходы? — Несмотря на долги, мои последние предприятия принесли хорошую прибыль и нынче казна ломится от золота, так что это не будет проблемой. — Если в казне есть золото, то откуда взяться долгу? — Неду решительно было непонятно данное противоречие. — И сколько казна должна? — Корона должна более шести миллионов золотых, лорд Старк. В основном Ланнистерам, но мы брали также у лорда Тирелла, в Железном банке Браавоса и у нескольких тирошийских торговых картелей. В начале года мне пришлось обратиться к жрецам.       Нед был потрясен. — Но ведь после Эйериса Таргариена казна была выше краев полна золотом. Куда оно подевалось?       Мизинец пожал плечами: — Мастер над монетой должен отыскать деньги. Тратят их король и десница. — Не верю, чтобы Джон Аррен позволял Роберту такое мотовство! — Воскликнул Нед. — Покойный лорд Аррен давал мудрые советы, но король не всегда к ним прислушивался. — Мой царственный брат обожает турниры и пиры, — ответил Ренли Баратеон. — И совершенно не хочет считать деньги, — это вступил в беседу Джоффри. — Я поговорю с Робертом, — пообещал Нед, — Страна не может себе позволить таких расходов. Даже если в казне и есть деньги, сначала необходимо рассчитаться с долгами. — Говорите с ним, если угодно, — нахмурился лорд Ренли. — Но нам лучше составить план. — В другой раз, — отмахнулся Нед. Ему необходимо было отдохнуть с дороги и проследить, как разместились в башне десницы девочки и его люди. — На этом мы закончим, все обсудим после того, как я услышу Роберта.