Отчаянные времена

- Просто отъебись, Джаред. Джаред отшатнулся от разъяренного мужчины, за которым пошел в спальню. Он сохранял дистанцию, наблюдая, как Дженсен с налитым кровью лицом бесцеремонно выбрасывает его одежду из шкафа прямо на пол. - Джен, пожалуйста, послушай меня, - он старался сохранять спокойный и убедительный тон. Что-то происходило с Дженсеном в последнее время, что-то волновало его и, несмотря на то, что сейчас говорил Дженсен, Джаред знал, что этот эмоциональный взрыв вызван не только его озлобленностью после утренних событий. - Какого черта я должен тебя выслушивать? Я говорил тебе, что чувствую, и ты обещал быть на моей стороне. Он чувствовал дрожь в голосе Дженсена, надрыв, который обычно предшествовал слезам. Однако слез не было, не сейчас. Дженсен больше не позволял себе такой роскоши, с тех пор как последний раз выплакался на плече Джареда. Эти слезы были слабостью, которую Дженсен впредь не собирался показывать. Джаред увидел, как Дженсен стиснул зубы, сжал кулаки, стараясь сохранить контроль над собой. Дженсен демонстрировал гнев, чтобы отвлечься, чтобы заставить Джареда отступить, уйти – или сделать черт его знает что, но что-то нужное Дженсену в данный момент. - Джефф хотел… Дженсен уронил голову на крышку комода, опершись лбом на руки. - Мне плевать, чего Джефф хочет. В его голосе отчаяние мешалось с яростью. Что ты пытаешься сказать мне? - Это и слепому видно, но тебе придется, Джен. Тебе придется прислушиваться к его словам. Ты не должен был присутствовать на утреннем собрании. - Вы говорили обо мне, - в голосе Дженсена звучали мольба и печаль, от гнева почти не осталось следа. - Да, о тебе. О предстоящей операции, о родах. Обо всем том, о чем тебе не надо слышать. Дженсен уцепился за ручку ящика комода, его пальцы нажимали на нее, заставляя поворачиваться – вверх-вниз, вверх-вниз. Джаред выдержит это, он должен. - Я имел право участвовать в этом разговоре, - Дженсен, похоже, сам не был в этом уверен. - Нет. - Ты же обещал… - Дженсен произнес эти слова, потому что они были логичным аргументом в данном споре, не более – он не верил в них. Больше не верил. Теперь, когда его гнев пропал, Джаред увидел, какие запутанные чувства скрывались за ним. Дженсену нужна была поддержка, он жаждал утешения. - Я обещал поддерживать тебя. Мое обещание в силе, - он хотел прикоснуться к Дженсену, но сдержался. Джаред не знал, как тот, даже выпустив пар, отреагирует на физический контакт. Дженсен уже много дней избегал этого. Казалось, он ненавидит, когда к нему прикасаются. Ненавидит просыпаться каждое утро с ним в обнимку. Алан рассказывал, что под конец своей беременности Донна чувствовала то же самое. Она стыдилась собственного тела, была уверена в том, что она стала толстой, уродливой и непривлекательной. Джаред не знал, в этом ли проблема, но был благодарен Алану за попытку помочь. За попытку проложить мостик через пропасть, которая, как тот боялся, выросла между сыном и его партнером. Однако Джаред не думал, что между ним и Дженсеном росла пропасть. Он не сомневался, что Дженсен любит его. И уж тем более не сомневался в своих чувствах по отношению к Дженсену. Но все-таки было что-то… да, всегда бывает «что-то». Отношения всегда трудно выстраивать – если ты, конечно, не супертелепат. Дженсен поднял голову, закрывая пустой комод. - Я… И тогда Джаред шагнул вперед, хотя рисковал упасть, запутавшись в одежде, раскиданной по полу. Он порадовался, что Дженсен не отпрянул, когда он привлек его к себе так, что у него не оставалось иного выбора, кроме как прислониться к его груди. - Ты напуган, Джен, я понимаю, действительно понимаю, - он круговыми движениями гладил поясницу Дженсена. – Бояться не стыдно, это в порядке вещей. Дженсен побрел к кровати, сел и покачал головой: - Можешь ли ты представить себе настолько глубокое чувство вины, что оно практически душит тебя? Ты знаешь, на что это похоже, а, Джаред? Джаред не ответил. Он испытывал чувство вины – по отношению к Саре, к Джеку. Но он вовсе не собирался делиться этим бременем с Дженсеном. Он просто сел рядом и снова обнял его, а Дженсен продолжал говорить. Рука Джареда мягко легла на его бедро. - Я думал, что испытаю облегчение, когда Сэм сказал мне, что Джош в безопасности. Ну да, некоторое время я чувствовал облегчение. Пока я не понял: все, что с ним случилось, все, что он перенес и что потерял, - было из-за меня! Сколько еще народа поплатится за то, что просто знает меня? За то, что попробует помочь мне? - Дженсен… - Вот ты. Ты застрял в этой глуши, вдали от своей семьи, ты не знаешь, что ждет тебя впереди, - из-за меня! Потому что ты заботишься обо мне. Моя семья потеряла все. Сэм потерял свою жену. Джефф… черт, я даже не знаю, что он потерял! Но наверняка что-то потерял, как и все. Все что-то теряют – из-за меня. Джаред не понимал, был ли этот эмоциональный взрыв еще одной попыткой Дженсена от чего-то отвлечься, как предыдущая вспышка гнева. Но даже если чувство вины и не было прямой причиной плохого настроения Дженсена, оно имело к нему отношение, поэтому Джаред ответил: - Не стоит тебе чувствовать себя виноватым из-за этого. - Да что ты говоришь? – переспросил Дженсен недоверчиво, как будто Джаред спятил. - То и говорю. Потому что это дело выбора. Мы попали сюда по своему выбору. Мы сами выбрали этот путь, Дженсен. Все, кроме тебя и Трея. Нельзя забывать о Трее. - Все мы. Это никак не из-за тебя. Ты не должен корить себя. Никогда. Дженсен уронил голову подбородком на грудь, уставившись на живот, из-за которого уже давно не видел своих бедер. - А как насчет нее? Джаред посмотрел на его большой живот и нахмурился. Насчет кого? Кого имел в виду Дженсен? Кто…? И тут до него дошло. Дженсен по аналогии вспомнил, из-за чего еще чувствует себя виноватым. Но это чувство вины Дженсен, похоже, никогда не будет в состоянии преодолеть. Дочка, которую он потерял, продолжала преследовать его, хотя Дженсен даже не видел ее – только во снах, где она имела обыкновение появляться, вероятно, и сейчас еще появляется. - Ты не… Это не твоя вина. Дженсен, ты же не знал. Мы уже обсуждали это, и я думал… Он смотрел, как Дженсен обхватил руками живот, прикусил нижнюю губу, нахмурился. Джаред переложил руку с его бедра на живот. Эти двое, дети Дженсена, отреагировали на папочкино настроение, пинаясь так, словно сражались за его внимание. Джаред почувствовал рукой особенно сильный толчок. - Они всегда так себя ведут? – он не смог скрыть страх в голосе. - В последнее время они что-то разбушевались. Джаред подавил улыбку, почувствовав очередной толчок в свою ладонь. Он удивился, что Дженсен не был весь в синяках. Он слегка успокоился. Возможно, синяки были внутри. - Это доказательство жизни, малыш. То, что случилось с твоей маленькой девочкой, не повторится, ты же знаешь это, правда? - Просто я… Джей, они должны быть на первом месте. Я понимаю, что ты и мама не учтете моего мнения, но если дойдет до такого, если придется сделать выбор – они или я – пусть они будут на первом месте. Джаред внимательно посмотрел на него, прижал к своей груди и поцеловал в макушку. Он не сможет дать такого обещания, если Дженсен попросит. Этот вопрос поднимался на встрече с Джеффом, и они пришли к соглашению: если он сможет спасти только кого-то одного, если дело дойдет до выбора, тогда Джефф примет такое же решение, какое принял в случае с Треем. Дженсену не обязательно знать об этом. Тот был таким тихим, таким спокойным, что Джаред даже подумал, что Дженсен уснул. Он всего лишь наслаждался простой радостью, ощущая Дженсена рядом – они не были так близки уже несколько дней… даже недель. Когда Дженсен отодвинулся, поднимая на него взгляд, Джаред понял, что момент упущен. - Я думаю, мне надо пойти повидать Джеффа. - С тобой все в порядке? - Я… кажется, да. Ну, просто. Мне нужно поговорить с ним. Похоже, я не должен прятаться от доктора. И раз уж я сказал тебе, что дети должны быть на первом месте, нужно и ему сказать об этом. Джаред урвал один поцелуй, прежде чем разрешил Дженсену отойти: - Хочешь, чтобы я пошел с тобой? Дженсен покачал головой: - Нет, все в порядке. Повторяю: я вполне взрослый. Пора уже вести себя как взрослому и самому брать ответственность за свою жизнь. Когда Дженсен встал - с очевидным усилием, но все же без посторонней помощи, Джаред сел по-турецки на краю кровати. Дженсен обернулся: - Прости, что вел себя, как последняя сука, я… я люблю тебя, ты знаешь? Джаред ухмыльнулся: - Ни разу не сомневался. Увидев облегчение на лице Дженсена, Джаред позволил себе расслабиться, когда Эклз вышел из комнаты. Он подошел к окну и через пару минут увидел, как Дженсен направляется к домику, который сделали клиникой Джеффа. Он шел, тяжело переваливаясь с ноги на ногу. Осталась всего пара недель. Неудивительно, что Дженсен волнуется. Джареду становилось плохо при одной мысли об этом.