Губы к рукам - вечная пленница

— Для того, чтобы быть, — начинает повышать голос блондинка, но её перебивает Северный.  — У тебя хорошая жена, — только и говорит он. Все за столом с интересом посмотрели на него. Он должен был не такой реакцией всех заставить удивиться, он мог поддержать дочь, мог высказать Огрону о невоспитанности его избранницы, при всех пристыдить наглость Флоры, ведь всё-таки для мафиози важна семья, члены которой не будут выделяться в кругу такого общества. Он оценил её нравы?  — Знаю, — отвечает ему красноволосый.  — Предлагаю выпить за это! — старик поднимает вверх фужер, пока его дочь стушевалась и сидит, гневно смотря в стол. Её только что перебил собственный отец, чувство униженности и оскорблённости залегло где-то под рёбрами, выжигая внутри всё. Этот вечер становится невыносим. Она хватает бокал с красным полусладким, вжимая пальцы, что кажется стекло может треснуть, перекатывает бардовую жидкость и подносит к губам, накрашенным яркой красной помадой. Бросает горящий взгляд на Флору, неуверенно берущую в руки бокальчик вина, раздражённо фыркает и отпивает немного. Это не проигрыш, Диаспро знает. Они просидели довольно долго. И разговоры, что велись между двумя кланами, Флору никак не затрагивали. Сидеть как на иголках совершенно не выносимо. Стало очень душно и жарковато от выпитого вина. А выпила она приличненько так. Ну, а что? Сразу стало по-другому, невесомость в теле, а из головы почти вылетели все проблемы, оставляя только пьянящую пустоту, которая от тяжелых переживаний отличалась ощутимой лёгкостью. Кровь подступила к щекам, жар ощущался слишком хорошо. Внутри всё будто горело ясным пламенем огня, который и сжигал все мысли. Нужные и ненужные.  — Я ненадолго отлучусь, с вашего позволения, — решается Флора, потому что сидеть в окружении нудных разговоров было ужасно, и если не охладиться сейчас водичкой, рассудок, который здравомыслящий, помашет ручкой на прощанье. Огрон слегка кивает головой, после чего она встаёт из-за стола и направляется по пути, указанному официантом, так удачно идущим ей на встречу. Уборную было не так уж сложно отыскать по проложенному маршруту. Флора видит нужную ей дверь и незамедлительно заходит, и сразу к белому умывальнику. Пару секунд смотрит в зеркало напротив, разглядывая себя, а лицо-то отреагировало на будоражащий кровь алкоголь, слегка покраснев, а вот щеки реально горели. Зеленоглазая незамедлительно поднесла руки под кранчик, вода автоматически побежала. Такая прохладная. Флора прижала мокрые ладони к лицу. Это должно привести в чувство. Освежившись, она вышла, быстро стуча каблуками. Не успев выйти из-за поворота, Флора почувствовала, как грубые руки дёрнули её назад, с силой вжав в стену. От сильного удара о твёрдую поверхность стены из лёгких сразу выбило воздух. Хочет вскрикнуть от испуга, но рот уже зажали одной рукой, другой придерживая её, что она даже пошевелиться может с большим трудом. Зелёные глаза узнают светлые волосы, когда она открыла их после того, как плотно сомкнула от испуга, даже не успев ахнуть. Полицейский. Тот самый гад. Предатель закона. Она дёргается, пытаясь выбраться, но лопатки лишь больнее вжимаются в твёрдую стену.  — Тихо. Веди себя хорошо, поняла, — шепчет он противным голосом, — сейчас у тебя есть шанс стать свободной, ты ведь хочешь стать свободной? Упорхнуть из логова убийц, словно птичка, ммм? — Валтор скалится, отпускает её, только остаётся совсем близко.  — Что вы хотите сказать? — с непониманием смотрит она и одновременно растирает руку, за которую её нагло схватили, — Что вам вообще нужно от меня, разве не работаешь на Огрона? И предлагаешь мне такое, после того, как сам вернул меня в это «логово убийц»? — зло произносит девушка, толкая его.  — Разве не хочешь вернуться домой? — хищно улыбаясь, полицейский разводит руками, а потом мерзкая улыбка исчезает, словно и не было, — Это я сказал твоему отцу, где он может увидеть свою дочурку. Удивлена?  — Но зачем? — кажется, это он. Флора начинает вспоминать, что Хитами говорил про доброго полицейского. От такого названия можно только посмеяться. Внутри что-то сжалось от промелькнувшей мысли, вдруг он что-то сделает с её отцом, — Что вам нужно?  — Ты можешь очень помочь тому дядечке, с кем сейчас беседует Огрон, а он поможет тебе. Расскажи всем присутствующим правду. Сними маску женушки. Прямо сейчас. И ты свободна.  — Почему? Как он поможет мне?  — Какая любопытная, — тянет Валтор, — ты просто поможешь ему подставить Огрона, там же мафиози с других сторон, будет обвинение в лжи, и начнётся разбирательство, вполне вероятно, что «Чёрный круг» прижмётся к стенке. Старику нужна южная земля, вот и всё, это не для кого не секрет. Становится так противно. Ужасно. От собственных мыслей. Флора чувствует, как её ставят на остриё ножа, идти дальше — больно, а свернуть, неважно куда, там пропасть. Может это и её шанс, только что будет после этого вечера, навряд ли спокойная и мирная жизнь. Этого уже не будет. Свобода. Или же предательство. А можно ли это считать предательством? В этой жизни ведь всё по закону джунглей. Либо ты, либо тебя. Она чувствует себя глупо. Все пытаются воспользоваться ей.  — Мне пора возвращаться, — ледяным голосом произносит Флора.  — Твой папочка будет рад, если ты всё правильно сделаешь, — как-то двусмысленно говорит он. Флора воспринимает это как некую угрозу.  — Вы мерзкий и продажный человек! Ненавижу таких! — её тонкий пальчик указывает на него, — Я не стану говорить правду! Пусть твой старик подавится! — его глаза будто застилает ярость, губы сжимаются в тонкую полоску, и в тоже мгновение он ударяет кулаком об стену, рядом с головой Флоры. Из лёгких девушки вылетает дрожащее дыхание.  — Твой папаша пожалеет, хуже чем от рук Огрона, ты не понимаешь?! Только не это.  — Если с ним что-то случится, я расскажу про тебя Огрону, и хуже чем от его рук, ты уже не пострадаешь!  — Не смей! Ты не сделаешь этого, — рычит он.  — Вы тоже! — Флора что есть силы толкает полицейского в грудь и выбегает за угол. Почему людей нет вообще. Она готовится к худшему, кровь стучит в ушах. Флора пробегает немного, ненадолго повернувшись. Сзади никого. Пытается отдышаться, нужно быстрее вернуться обратно в зал. Чувствует, как всё тело будто пробирает озноб, руки трясутся, глаза слезятся, как при температуре. Это ужасно сводит с ума. Просидеть она там остаток просто так не сможет, когда возвращается, постоянно озирается по сторонам, пока идет к столу.  — Простите, я слегка задержалась, что-то плохо себя чувствую. Садится на своё место, рядом с Огроном. Он с интересом посмотрел на зашуганную девушку, когда та потянулась к бокалу с водой. Он видел как руки дрожат, когда она подносила бокал к губам, какой стала бледной и как шумно дышала. Тут явно что-то не так. Северный с тенью улыбки наблюдает за ней. Ждёт. Флора ловит на себе его тяжёлый взор. Понимает, что он хочет. Руки под столом сжимают с силой свои ноги, ближе к острым коленкам, лишь бы унять дрожь. В этой тьме нет света, он полностью её поглотил, этот липкий, окутывающий, въевшийся в каждую клеточку её организма страх. Флора боялась этой темноты, а она проникала всё глубже, отравляла её. Флора с ещё большей силой впиявливает тонкие пальцы. И вдруг чувствует тёплую ладонь на своей холодной руке, накрывшую полностью. Огрон чуть сжал холодную кисть Флоры. Она расслабляет пальцы и он зацепляет в своей большой руке её, чуть сжав сильнее, он погладил большим пальцем по холодной женской нежной коже. Никто и не спорит, что жизнь среди мафиози простая штука, поэтому он хотел привести её в чувства, как-то успокоить. И, кажется, успешно. Огрон тянет улыбку. Флора вырывает свою руку и тянется к вину. Это точно может помочь.