***
Сквозь неплотно закрытые шторы пробивался лунный свет, а я, сидя на кровати, зарылся пальцами в волосы, пытаясь всеми известными мне способами преуменьшить головную боль. Рядом сидел фамильяр, спокойно-сочувственно глядя на мои мучения. — Такое себе ощущение, — устало прохрипел я, когда боль отошла на второй план вместе со стаканом воды, опрокинутым мною буквально за секунду. — Нелегкое это дело, создание нового тела, — из меня вырвался нервный смешок. — В первую очередь, глупое, — устало поддержал меня лис. — А уже потом все остальное. Что именно ты видел? — Вроде как только конец. Какое-то подобие невероятно худого младенца в центре пентаграммы, на вид метр на метр или где-то так, — я пожевал губу, отмечая практически полностью покинувшую меня головную боль, — И также Питера Петтигрю, который бегал вокруг нее. Лис устало выдохнул, после чего улегся возле меня, постепенно погружаясь в свои мысли. — Отдохни, — донесся до меня спустя секунду его голос, — завтра тебя отсюда выпустят, и эти минуты спокойствия сменятся домашней суетой и пинающей глупого тебя Дафной. Так что просто абстрагируйся от лишних мыслей и отдохни, пока можешь. — Ты так говоришь, будто тот факт, что мы, наконец, покинем Святого Мунго плох, — я расслабленно усмехнулся, ловя себя на мысли, что Феликс после инцидента стал, несмотря на все еще немного хриплый голос и оставшееся ледяное спокойствие во взгляде, более живым. Сейчас я действительно на все сто мог воспринимать его как учителя, который будет вредить своему ученику лишь при острой необходимости, что, тем не менее, не отменяет некоторой скованности в нашем общении, к которому я все еще привыкаю. Все же тайны объединяют лишь тех, кто их делит, а нам обоим, вероятно, еще не скоро будут открыты все стороны характеров друг друга.***
— Гарри, — вопреки словам Феликса, меня буквально на выходе из отделения сжала в объятьях Дафна, заставляя в очередной раз усомниться в правильности подхода местных врачей, которые предпочитают давать близким пациента минимум информации, — как ты? — Все в порядке, — на мою голову плавно опустился несколько несдержанный, хоть и явно символичный, удар ребром ладони, который, вроде как тоже символично, пришелся куда-то в сторону шрама. — Было, — я легко усмехнулся, обводя взглядом остальных ребят, которые, видимо, тоже небезразлично отнеслись к моей долговременной потере сознания, что явно отражалось на их лицах. В голове вновь мелькнула тоска по покинувшей меня сенсорике, которую, впрочем, моментально сбило понимание того, что в кругу близких мне людей она уже давно работала фоном и некой страховкой на случай появления нежелательных слушателей. — Жалеет, что не будет возможности подробнее разъяснить свою точку зрения. По крайней мере в ближайшее время, — донеслась до меня усмешка Невилла, на что моментально отреагировала Гермиона, тем самым отнимая у Мэтта и Терри все желание поддерживать эту шутку. — Ладно, — я вздохнул. И какой смысл вообще был собираться тут, в толпе, ради пары слов? Тетя Петунья не видела меня слишком долго, а несколько часов, которые она провела в моей палате, мало что меняли. Да и мне хотелось поскорей оказаться на Тисовой улице, — спасибо за то, что поддержали, — я искренне улыбнулся. — Хотя, тут, по словам врача, поводов для беспокойства мало. — Лучше уж так, — серьезно взглянула на меня Гермиона, заставив вновь побеспокоиться о сохранности моего черепа, что абсолютно не вязалось с приподнятым настроением остальных ребят, — ведь еще почти месяц не увидимся. — Еще раз спасибо, что пришли, — я вновь улыбнулся, привычным жестом провел по ремню перекинутой через плечо сумки, и приняв прощания от остальных ребят, шагнул в камин, выход из которого находился в этом же здании. Правда, несколькими этажами ниже. Похоже, кому-то было лень строить лифт, — из меня вырвался смешок, моментально заглушивший мысль о общей сумбурности дня.***
Спокойная первая половина лета действительно доставляла мне невероятное удовольствие своей простотой и некоторой заурядностью, однако именно сейчас я, пожалуй, в полной мере стал понимать, почему так мало маглорожденных волшебников и полукровок, выросших в немагическом мире, возвращались к обычной, немагической жизни после обучения в Хогвартсе. По сути, причина была даже не в отсутствии маггловского образования, или неумении что-либо сделать без использования магии, нет. Как по мне, дело было в огромной разнице между общей атмосферой этих миров, ведь чтобы заметить разницу между коридорами школьного замка, и офисами многоэтажек в центре Лондона, особых усилий прикладывать не надо. Между этими микромирами была грань наподобие временной, поэтому человек, сменивший привычную Косую Аллею на не менее шумный торговый центр, изначально даже не будет понимать, в прошлое он попал или же в будущее. В некоторой мере это пугало, как всегда пугают изменения, однако в то же время это учило меня подстраиваться и привыкать к новым порядкам, одновременно не забывая старые. Так что время, проведенное мною в доме на Тисовой улице было приятным и неторопливым, но в то же время непохожим даже на те года, которые я безвылазно сидел в этом же самом городке. Думаю, именно сейчас родственники решили, что я, постепенно взрослея, отдаляюсь от них и от мира, в котором провел свое второе детство. — Дадли, Гарри, — раздался с первого этажа голос тети Петуньи, заставивший меня отложить книгу, лениво слезть с кровати и непроизвольно улыбнуться, — ужин! — Уже! — настиг меня в коридоре кузен. Интересно, а как проводил бы свой досуг человек, находившийся в шаге от изобретения лекарства от рака? Был бы вообще у него этот досуг? — Я кинул задумчивый взгляд на спускающегося по лестнице Дадли. — Нет уж. Вообще без отдыха нельзя, так как человек, который изобрел нечто подобное, но перегорел, многим глупее человека, который изобрел это лекарство немногим позже, однако сохранил здоровье и настрой. Главное дело в жизни ни в коем случае не должно становиться единственным. Хотя, мне ли говорить про фанатиков? Ведь мой подход к некоторым делам можно назвать воистину фанатичным, так как сейчас дом на Тисовой улице защищали лучшие артефакты, которые я смог найти в моем родовом доме и которые были свободны, а также пригодны для использования. Но эти мои действия все же имеют основания, верно?***
— А здесь красиво, — раздался неподалеку на удивление восторженный голос Дадли. Сейчас он как никогда напоминал маленького, явно не размерами, ребенка. — Если честно, не очень, — недовольно вздохнула подошедшая Гермиона. — К тому же, это всего лишь аэропорт. Да и вообще, нужно побыстрее выбраться в город, — в ее голосе появились новые, несколько пугающие меня, нотки стали. — Вдруг Гарри опять станет нехорошо, — страх моментально уступил легкому раздражению, подкрепленному видом моментально взволновавшейся тети. Сейчас идея Дадли пригласить в поездку (организованную его, явно нуждающимися в отпуске больше нашего, родителями), мою "школьную подругу" казалась еще более спорной, ровно как фонтанирующая раздражением Гермиона, которая, как оказалось, на дух не переносила любого типа полеты, что делало ее каноничное приключение верхом на монстрах разной степени редкости, лишь более странным, а ситуацию более напряженной. Но я склоняюсь к мысли, что она была бы многим спокойнее, поедь с нами ее родители, которые, в очередной для нее раз, оказались слишком загружены работой, что создавало все более отчетливое впечатление об полностью отсутствующем у них таланте этого самого "родителя". Все же увлеченность работой иногда бывает чрезмерной. Скорее, даже чаще всего. Хотя, было нечто, перекрывающее по крайней мере половину минусов. И Дадли, и дядя Вернон буквально светились перед, как сказал дядя, "культурным семидневным отдыхом семьи чуть больше, чем среднего достатка". Пожалуй, мне все же довольно трудно воспринимать по-человечески обычный отдых так же, как воспринимают его они. И, пожалуй, мне ближе точка зрения тети, которая сейчас блаженно развалилась справа от меня в такси, которое заняла вся семья "чуть более, чем среднего достатка" и Гермиона, сканирующая виды дороги нечитаемым взглядом. У меня в руках находилась специально приобретенная небольшая переноска, из которой слышалось недовольное сопение песца, вызывающее у меня улыбку и небольшой приступ сочувствия к лису, на себе испытавшему все прелести путешествия. На самом деле, немалая часть проблем магглов была чужда даже самым заурядным членам магического сообщества, ведь изменить содержание обычного, немагического паспорта можно всего одним пасом палочки, при условии выученного заранее заклинания, а подделка документов о том или ином "простецком" образовании было едва ли проблемой. По сути, уход в немагический мир всегда мог стать "планом Б" для любого мага, однако этим, как правило, практически никто не пользовался, предпочитая создавать себе лишние проблемы ради того, чтобы остаться в таком родном магическом мире, что я, в некоторой степени, понимаю. Но все же это не отменяло довольно приятных бонусов, вроде свободного номера, который всегда найдется для решившей вдруг взять отпуск семьи вроде моей. Однако тот факт, что именно Гермиона создала для нас свободные номера буквально из воздуха, заставлял меня в очередной раз задуматься об усовершенствовании моих навыков в бытовых и не очень чар. А еще о том, что дяде стоило заказать номера заранее, а не надеяться на случай. Впрочем, суть сейчас была не в этом, и даже не в том, что моя подруга творила чары не особо задумываясь о надзоре и прочих, видимо, малозначительных в другой стране, вещах. Мы отдыхали. Просто отдыхали, как отдыхают миллионы других людей. И именно это доставляло мне, на удивление огромное, удовольствие. Пожалуй, это лето было самым спокойным и заурядным, в хорошем смысле этого слова, за последние годы моей жизни, однако даже прекрасные виды Италии не отменяли приближающегося финального матча Чемпионата по Квиддичу, на который всю нашу школьную компанию еще в начале каникул пригласила семья Терри. И я, наверно, действительно рад, что далеко не все смогли ответить на это приглашение согласием. Все же события, играющие роль одной из первых "доминошек", не могут быть спокойны и неинтересны.