Попаданец, который смог

—…Седрик ведь будет участвовать? — Конечно! Если у кого-то из барсуков и есть шансы, то только у него. — А что на счет того парня с Гриффиндора? Он ведь… — Мне кажется, или все чересчур перевозбуждены из-за этого турнира? — безразлично зевнул Терри, постепенно возвращающийся в норму после очередной бессонной ночи, которую мы провели изучая основы вечного закрепления рун. Мне все отчетливее и отчетливее кажется, что обучаться кроме как самообразованием, в нашем случае, практически бессмысленно. Хотя, тут скорее играет роль отсутствие предполагаемого наставника, но сейчас не об этом. — Верно! Они ведь даже не знают, какие будут испытания и призы. Да что уж там, они даже не знают, по каким критериям будут отбирать участников, — эмоционально всплеснула руками Гермиона, в очередной раз поправляя сумку. Только что окончилось последнее на сегодня занятие, но это не мешало девочке раздражать Бута своей энергичностью. Впрочем, уж кто-кто, а мы к этому давно привыкли. — Не нужно так об этом волноваться, — отделилась от общей массы Слизеринцев, с которыми мы и провели практически весь сегодняшний день, Дафна, одаривая подругу насмешливой улыбкой. — Гости должны приехать уже сегодня, а значит и слухов, разговоров и пересудов на эту тему вот-вот станет в разы больше. — И к чему ты это вообще? — страдальчески вздохнула Гермиона. — К тому, что мне абсолютно непонятно, почему тебя вообще это волнует, — незамедлительно ответила Дафна. — Или ты вдруг загорелась желанием поучаствовать в турнире? — ее бровь вновь взлетела вверх. — Смеешься? — скопировала ее Гермиона, — Уж в чем в чем, а в подобном я участвовать даже за деньги не стану. — Тогда в чем дело? — вступил в разговор я. — Просто… — она вздохнула, — не знаю. Меня раздражает вся эта необоснованная суета. Честно, не знаю почему. — Ладно, — лениво потянулся Терри. — Идите тогда в библиотеку без меня. Я постараюсь достать вам еды. — И откуда такая щедрость? — с издевкой пропела Дафна. — Просто кому-то в последнее время чересчур везет в азартных играх, — раздраженно вздохнул он, кидая на меня обиженный взгляд, прежде чем скрыться за очередным поворотом.

***

Я протяжно зевнул, наваливаясь всем своим весом на скрипучую спинку библиотечного стула и погружаясь в несколько апатичные размышления по поводу предстоящего турнира, а также учеников других магических школ, которые должны появиться уже сегодня. Нет, особых проблем это доставить мне не должно, напротив, возрождение Темного Лорда в конце турнира, последующее его убийство… идеальный вариант, так как накопленная душой энергия, черпаемая из крестражей, будет истрачена, из-за чего повторить ритуал уже не выйдет. Эту информацию я черпал из непримечательной на вид книги, откопанной в библиотеке Блэков. Загвоздка лишь в том, что я не могу быть на сто процентов уверен, что она, информация, достоверна. Еще мне нужно время для того, чтобы разобраться с крестражем, который, видимо, и послужил причиной моего нахождения здесь. И который, несмотря на свои заслуги, все еще нервирует меня, откликаясь слабым покалыванием злополучного шрама. Так что сейчас одной из первостепенных задач для меня является поиск способа достать из меня кусок души Волдеморта. И все из-за того, что я уделял теме именно этого крестража так мало времени на протяжении всех прошедших лет, естественно, так и не обнаружив способа, с помощью которого можно будет оборвать эту, весьма невыгодную для меня, связь. — Смотрите! — вырвал меня из мира планов и прагматизма голос второкурсницы с нашего факультета, которая сейчас восторженно пялилась в огромное, почти панорамное окно библиотеки, высматривая среди грозовых туч милого вида карету, которая отсюда была похожа скорее на колесницу какого-то древнего, без сомнений светлого, божества. И это был еще один повод для размышлений, так как иностранные ученики привозили с собой как плюсы, так и минусы их пребывания в школьном замке. И плюсов, лично для меня, было немного, впрочем, как и минусов, ведь особого влияния на размеренную школьную жизнь они оказать не должны, но все же предчувствие весьма ярко сигнализирует о поджидающих меня проблемах, а не в меру восторженный и на удивление искренний вид Дафны заставляет испустить очередной вздох. — Пойдем, — я еще раз потянулся, привычным движением руки скидывая все учебники в сумку и закидывая ее себе на плечо. — Ужин вот-вот начнется, а я кроме фруктов, что притащил Терри, с самого утра так ничего и не ел. — Ужин, — скопировала меня Дафна, зевнув и встав из-за стола, за которым мы провели последние часы, углубляясь каждый в свою науку, — а с ним и представление иностранных гостей. — Все равно тут остаться не выйдет, — безразлично пожала плечами Гермиона, иррациональная неприязнь которой, видимо, распространялась лишь на турнир, не задевая ни в чем не повинных учеников других школ. Хотя, находясь здесь, среди учеников, которые были действительно заинтригованы и воодушевлены даже несмотря на то, что многие из них успели взглянуть на магов других школ когда они только прибыли, и преподавателей, которые, казалось, действительно беспокоились о том, какое первое впечатление произведет на гостей Большой зал и его обитатели, я отлично ощущал на себе все предвкушение, на которое никто не скупился. — И все же нам нужно было быстрее спуститься ко входу, а так мы не застали приземления кареты и первую встречу с учениками другой школы, — вздохнул Терри, по которому, тем не менее, сложно сказать, что он о чем-то сожалеет. — У тебя ведь мама училась в Шармбатоне, — отвлеклась от разглядывания стола Гермиона. — Верно, — хмыкнул в ответ парень. — И у Шармбатона есть одна отличительная черта, до которой Хогвартсу действительно далеко, — в этот момент, будто ожидая окончания его фразы, скрипнули створки гигантских дверей, отделяющих Большой зал от лестниц и коридора. — Они отлично умеют производить действительно неизгладимое впечатление. И с этим трудно было поспорить, так как в следующую секунду взгляды зала были прикованы к относительно небольшой делегации французской школы магии, которая состояла исключительно из девушек. Невероятно красивых девушек, стоит отметить. Хотя, некоторые парни, за то, что отметили этот бесспорный факт, наткнулись на, как минимум, недовольные взгляды местных девушек, моментально получая по голове и искренне нахваливая уже их красоту. К слову, среди этих парней оказался и Терри, получивший несильный, полушуточный подзатыльник от Гермионы, в то время как я, к своему же удивлению, наткнулся на весьма многозначительный взгляд Дафны, сидящей в пол оборота за столом своего факультета, сразу после того, как на несколько секунд задержал свой взгляд на действительно очень привлекательной блондинке из новоприбывшей делегации. Но все же в мою пользу стоит еще раз упомянуть, что взгляд я отвел многим быстрее большинства, тем более учитывая, что некоторые парни до сих пор пожирали глазами приземлившихся за стол нашего факультета француженок. Хотя, перед кем я вообще оправдываюсь? О, Мерлин, это будет действительно сложный год. И дело даже не в том, что я говорю это практически постоянно, нет. Сейчас на все мои проблемы накладывается подростковый возраст с его интригами, любовными многоугольниками, гормонами и прочими прелестями, которые усложнят процесс решения моих (и не только моих, к слову) проблем как минимум в два раза. И, пожалуй, именно сейчас я в полной мере понимал, насколько просто я пережил этот возраст в своей «прошлой» жизни. — Могли бы вы передать… — хозяйка весьма мелодичного голоса с явным французским акцентом, что секундой ранее вернула меня в реальный мир, замялась, видимо пытаясь придумать, как наиболее точно объяснить несведущему в иностранной кухне англичанину, что именно ей необходимо. — Вы об этом, — я проследил за аккуратным пальчиком, замечая перед собой небольшую тарелку с неизвестным мне блюдом и, после утвердительного ответа, передал ее иностранной девушке, которую от меня отделяла лишь Гермиона, однако та сейчас была слишком занята, сверля взглядом довольно нервного Терри. — Спасибо большое, — настигла меня благодарная улыбка девушки, которая сейчас, видимо, не обращала абсолютно никакого внимания на нескольких парней, чьи взгляды буквально прилипли к ней. — Всегда пожалуйста, — улыбнулся я в ответ, устало прикрывая глаза и потирая переносицу. Все же этих парней я вполне понимал, и сейчас корил себя и за то, что именно на ней задержался мой взгляд, когда делегация иностранной школы входила в широко распахнутые двери Большого зала. И за свои гормоны, которые явно требовали от меня активных действий и скорейшего произведения на свет потомства. И нашу с ребятами привычку садиться как можно ближе ко входу, чтобы первыми выходить из зала после приема еды, как можно меньше толкаясь с другими учениками. Все же моя жизнь не может быть простой, однако подобные сложности, по какой-то причине настораживают меня больше всего, даже учитывая мое полное понимание того, что это может быть простым влиянием моего тела, относительно недавно вступившего в возраст полового созревания. — Итак! — гулко кашлянул на весь зал директор, прерывая начавшие зарождаться между учениками разных стран диалоги и поглощение еды, которому себя посвятили менее общительные (или же более голодные) ученики. — В этом году… — я встретился взглядом с Дафной, подмечая расположившегося у нее на руках Феликса, который не особо спешил разъяснять, что творится на душе девочки, оставляя мне возможность додумывать самому. Однако некоторые варианты, из числа наиболее вероятных, вводили меня либо в ступор, либо вызывали вполне обоснованное желание разбить свой лоб о ближайшую из стен. — Мистер Филч, — понизил свой голос Дамблдор, вырывая меня из напряженных дум, — Кубок! Гермиона явно удержала себя от того, чтобы стукнуться головой об стол под напуганный взгляд Терри, который, видимо, все же смог ее более-менее успокоить, в то время как я вновь наткнулся взглядом на наблюдающую за директором француженку. — Я прагматик, я прагматик, я прагматик, который последние годы «той» жизни бежал от подобного, как от пожара, — тихо выговорил я, с трудом удерживая в себе полубезумный смех, стремящийся оповестить всех присутствующих о том, что у мальчика-который-выжил большие проблемы. В первую очередь из-за собственных бзиков. Я зарылся пальцами в знатно отросшие волосы, возвращая им вид растрепанного сеновала, на который кто-то умудрился разлить несколько ведер черной краски, постепенно погружаясь в понимание того, что этот вечер оказывает на мою психику катастрофически большое и настолько же неожиданное давление, ненавязчиво напоминая мне, что бои и опасности никогда не были моими главными фобиями. Уж не мне, человеку, которому понадобилось переродиться, чтобы наконец перестать самостоятельно отдалять от себя близких людей, говорить об этом. О Мерлин, да что со мной не так? Я ведь действительно изменился за эти тринадцать лет. Даже материться стал, по большей части, на английском, причем в последнее время чаще всего именно магическими словечками. — Однако к участию в турнире допускаются лишь ученики старше семнадцати лет, — серьезно вещал директор, вызывая у множества учеников, которые еще не успели стать совершеннолетними, разочарованные возгласы, среди которых и потонули вздох облегчения, что испустила Гермиона и мой, полный обреченного смирения. Как-то чересчур часто я вздыхаю, ведь не настолько моя жизнь плоха, верно? Хотя, сейчас это последняя тема, которой я хочу посвящать свои мысли, которые у любого другого, относительно взрослого человека, вызовут, наверное, разве что усмешку. Черт, я ведь тоже когда-то был взрослым. — Флёр, — почему-то выделился на фоне общей какофонии девичий голос, когда люди начинали покидать Большой зал и разбредаться по гостиным или, в случае с новоприбывшими гостями, по, грубо говоря, передвижным домам, на которых они и прибыли, — ты идешь? — Само собой, — ответил голос, который недавно просил меня передать все еще неизвестное мне блюдо. Однако сейчас я лишь несколько раз стукнул ладонью по лбу и, подхватив сумку, зевнул, равняясь с Гермионой и Терри на пути в сторону лестниц и коридоров. — Гарри? — Я пройдусь немного, — успокоил я ребят, когда решил разделиться с ними возле лестницы, которая вела в сторону нашей гостиной. — До отбоя полчаса! — недовольно шепнула мне девочка. — Я не попадусь, — на мое лицо выползла улыбка, а рука похлопала по отдельному карману сумки, где хранилась моя мантия невидимка. — Да и не буду ведь я ночевать в коридоре. Скоро вернусь! — Ок, — устало зевнул явно уставший за день Терри, бесцеремонно таща не особо вырывающуюся девочку за собой, — только давай реально недолго. — Само собой, — я благодарно махнул ему рукой, отделяясь от общей группы и выходя на площадку пятого этажа, который, по большей части, был заброшен и посещался лишь во время занятий. Отсюда я без проблем пробрался в одну из башенок, где и расположился. Терри, если что, меня прикроет, так как знает о романтике, который иногда просыпается внутри меня и которого у меня не получается уничтожить или хотя бы подавить, как бы я не старался. Впрочем, стоит ли мне вообще так об этом переживать? Тело действительно берет свое, что может вылиться в странные, необоснованные и просто глупые решения, «подростковое» поведение и гормональные всплески, которые явно не скоро оставят меня в покое. Даже забавно вспоминать, как просто и спокойно прошел этот возраст в моей прошлой жизни, однако именно это делает тот факт, что в этой жизни спокойного времяпрепровождения мне не видать еще более своеобразным. Хотя бы из-за… — Еще раз привет, — мой взгляд сфокусировался на Дафне, стоящей возле меня, расположившегося на огромном подоконнике, поддерживая двумя руками Феликса, который напоминал скорее мягкую игрушку, чем матерого песца-алхимика. На лице подруги блуждала мягкая улыбка, которую я многим чаще видел в исполнении Полумны, чем Слизеринки, что была меньше всех, как мне кажется, подвержена бездумным мечтаниям, следствием каких, чаще всего, и являлась такая вот улыбка. — А ты здесь откуда? — слабо, но все же по-доброму улыбнулся я в ответ, возвращая ее из мира грез, что, впрочем, не превратило ее лицо в подобие камня. Разве что улыбка стала чуть расслабленнее. — Тоже хотела посидеть где-нибудь. И, раз ты здесь, — ее улыбка вновь стала насмешливой, — держи своего зверя. — А я думал, что ты с ним спать будешь, — скопировал я ее усмешку принимая из рук в руки песца, который, к моему удивлению, сейчас посапывал и явно не переживал по поводу происходящего вне мира его грез. Хотя, это редко когда его волнует. — Сядешь? — Спасибо, — в ее глазах промелькнула искренняя благодарность, после чего она оперлась спиной о каменную стену напротив меня, сев так, что наши ноги, согнутые в коленях, соприкасались. Подоконник казался длинным лишь тогда, когда его занимал только один человек… И почему она проигнорировала два таких же посадочных места, которые располагались буквально в метре от нас, превращая узкую башенку в идеальное место для дружеских посиделок небольшой компанией? Хотя, будто я не знаю ответ. Все же сейчас это именно мы и именно здесь. Пожалуй, сейчас молчание нам нисколько не мешало. Оно было спокойным, непринужденным, да и не было на этот момент тем, которые прямо-таки требовали обсуждения, а говорить просто ради разговора ни мне, ни, видимо, Дафне не хотелось. По крайней мере в этот момент. Я наблюдал за посапывающим Феликсом, периодически кидая взгляд на звездное небо. Хм, до сих пор считаю странным смотреть, как спит песец, однако сейчас суть даже не в этом. Спустя некоторое время я в очередной раз взглянул на Дафну, которая до этого наблюдала за звездами и лесом, так как вид отсюда был действительно неплох, хоть и уступал виду, что открывался с Астрономической башни, которую я по какой-то причине сегодня продинамил. Впрочем, сейчас меня многим больше волновала девочка, что сидела напротив меня и упорно копировала Феликса, негромко сопя и приковывая к себе мой взгляд. — Ну, — я накинул на нее один из пледов, которые на всякий случай, наравне огромным количеством прочих полезностей, хранил в своей бездонной сумке, еще на пару секунд задерживаясь возле нее, после чего занимая другой подоконник, с комфортом потягиваясь и медленно, но верно засыпая, — вряд ли в моей жизни хоть что-то будет простым. Но все же лучше уж жизнь, чем любовный роман, хотя… — я тихонько рассмеялся, наконец поддаваясь накатившему сну.