Клетка

      Можно ли удержать зверя, не убив его и не пострадав самому? Лар регулярно задавался этим вопросом, но ответа пока не находил. Иногда ему казалось, что еще чуть-чуть, и он сможет решить загадку, как можно пройти по лезвию ножа, не раскромсав при этом собственные ноги. И, не найдя в очередной раз правильного ответа, он верил, что у него еще есть время. У него было море времени, впереди была бесконечность, помноженная на вечность. А теперь это время закончилось. Последние минуты водой утекали сквозь пальцы, не оставляя ничего в пригоршне, а он не знал, что ему делать. И паника мешалась с обреченной покорностью судьбе.       На что он надеялся, явившись сюда? У него не было плана, не было никаких идей, что он будет делать, оказавшись перед Мари в таком виде. Взгляд диких, почти безумных глаз метался по окровавленному телу, прикованному к опорной колонне. Зверь внутри довольно заворчал, почувствовав знакомый запах.       Кровь была повсюду. На полу, разлитая лужами, на стенах, покрывая их щедрыми мазками и брызгами, на потолке, стекая оттуда обильными каплями. Кровавая баня. Идеальное место для Хозяина. Место, куда его тянуло, словно магнитом.       Третье веко непроизвольно мигнуло, когда в голове зашелестели голоса. Лар уже не разбирал, кто из Древних говорил с ним. Да и имело ли это уже какое-нибудь значение? Кровь позвала его и он пришел. Остальное не имело никакого смысла.       С трудом оторвав взгляд от фигуры девушки, трясущейся от страха, он с ненавистью уставился на очередного глашатая воли Младшего. Хозяин имел особую страсть к семейным трагедиям, разводя любимых по разные стороны баррикад и стравливая их, словно бойцовских псов. Он пировал на человеческом горе, даря иллюзию надежды на возможное воссоединение с семей. И горе тем, кто поверит ему.       Сквозь едва различимый шепот послышался знакомый голос. Едва звучащий, он белым шумом поселился в голове, не давая сосредоточиться на главном.       - Отринь сомнения… Забудь о прошлом… Думай только о будущем… Вкуси свободу, ибо вкус ее – вкус крови….       Тело передернуло от озноба. Знакомые, уже въевшиеся в кожу слова. Как часто он слышал их раньше, в моменты слабости, в первые годы после обращения, и всегда мог дать им достойный отпор. Но теперь он был застигнут врасплох.       Забылся. Расслабился. Привык к собственному состоянию, что сродни могуществу.       В итоге оказалось, что все, чего он достиг, оказалось сродни замку, построенному из песка, готовому разрушиться в любой момент.       Страшнее всего было осознавать, что все, что с ним сейчас происходит, видит Мари. Тот самый Лар, которого она знала, заточенный сейчас внутри сущности Истинного охотника, бился в агонии и кричал, не видя выхода из западни, в которую попал по собственной неосторожности. Его место заняла другая личность, точнее, даже не личность, а монстр, потакающий своим животным инстинктам.       И этот зверь сейчас торжествовал, поскольку то, чего он подсознательно жаждал уже длительное время, вот-вот должно было оказаться в его распоряжении.       Мари забилась, силясь ослабить цепи, стягивающие ее запястья, но результата это не дало. Лязг металла только сильнее раззадорил монстра, который с утробным урчанием втянул витающий вокруг запах крови. Жертва была прикована к алтарю, оставалось только подойти и взять причитающееся.       Лар неспешно подошел ближе, с наслаждением втягивая ноздрями сладкий запах крови. Мари трясло. От холода, или, скорее, от страха, но для него это не имело никакого значения.       Покосившись, он заметил одобрительный взгляд бывшей супруги Патрика. Будучи живой, она должна была быть красивой женщиной – брюнетка, с кожей цвета слоновой кости, она определенно всегда приковывала к себе взгляды окружающих. Но сейчас перед ним стояло бледное подобие прежней красавицы. Младший, обратив Тину Уолш, выпил из ее тела все живое, оставив пустую оболочку, которую наполнил новым содержимым – ненавистью ко всему человечеству и жаждой крови. Одна часть ипостаси Лара презирала эти создания Древних, но другая, скрытая в самых темных уголках его души, чувствовала с ними родство и подсознательно тянулась к ним.       Обращенная, криво ухмыляясь, подошла к Патрику и встала за его плечом. Взгляд стригоя, полный торжества, был прикован к охотнику и его жертве.       Лар, словно не ощущал свое тело, которое действовало само по себе. Но в последний момент, у него хватило выдержки не позволить жалу впиться в горло Мари. Оно только безвольно скользнуло по ее щеке, оставив на коже блестящий мокрый след. Сил хватило только на это. Не в состоянии больше противостоять соблазну, Лар приблизился к беззвучно рыдающей Мари.        «Закрой глаза! Закрой! Не смотри на меня!» - он беззвучно повторял одно и то же, надеясь, что Мари каким-то немыслимым образом услышит его, поймет. Но она, как назло, не сводила с него взгляда, который метался по его лицу, в надежде заметить в нем хоть что-то знакомое, похожее на прежнего Лара.       И тогда он принял решение.       Мысли успокаивались, он словно погружался на дно, отпустив спасательный круг. Окружающие звуки стихли, оставив только стук сердца и звук перегоняемой по венам крови.       Бережно, боясь лишний раз навредить, он положил на горло Мари пальцы и сжал их.       - Прости, родная, - слова вырвались непроизвольно, когда он передавил нужные артерии.       Даже если это будут последние слова, которые она услышит от него, он не хотел бы, чтобы она была в этот момент в сознании. Так будет честно, так будет более гуманно.       Еще сжимая горло девушки, Лар другой рукой дернул на себя цепи, которыми были скованы ее руки. Звенья со звоном полетели во все стороны, а Мари безвольно завалилась на бок, сползая к его ногам.       Вот и ладно, так даже правильно. Жертва никуда не денется, пока он будет устранять конкурентов. А Тина, с вожделением взирающая на залитую кровью девушку, была для него препятствием. Патрик – не в счет, но его тоже надо устранить. Он опасен.       Еще раз с наслаждением втянув в себя воздух, в котором были щедро намешаны запахи тела Мари, крови, разлагающихся где-то неподалеку тел, доносящегося с улицы запаха гари, Лар пригнулся и с легким рычанием направился к Тине.       Голова обращенной дернулась, словно кукловод неловко дернул не за ту нить, и Тина захихикала.       - Братья всегда считали тебя бракованным, и теперь я вижу – почему.       Она шагнула навстречу и махнула рукой, словно в попытке дать ему пощечину. Но кончики пальцев только вскользь мазнули по щеке, и на ней расцвели четыре глубоких царапины. Следующий удар заставил Лара отступить назад. А потом удары посыпались на него, не переставая, оставляя на теле кровоточащие шрамы, и заставляя все дальше и дальше уходить вглубь помещения, пока он не почувствовал за спиной преграду. Все происходило в тишине, разрываемой только звуками ударов и легким порыкиванием, доносящимся из горла Тины.       - Слабак! – выплюнула обращенная, с презрением глядя на прижатого к стене охотника, после чего обернулась к Патрику: - Милый, можешь его прикончить, а я пока займусь блондиночкой… Люблю блондиночек…       Лар поднял взгляд на приближающегося к нему мужчину. Тот, видимо, чувствуя себя в безопасности, подошел ближе, небрежно поигрывая пистолетом. Откуда тот только у него взялся?       Патрик встал рядом с Тиной и нежно коснулся губами ее щеки.       Сердце пропустило удар, когда Лар резко шагнул вперед, выбрасывая вперед руку и выпуская жало. Шип воткнулся прямо в артерию мужчины, как раз в тот момент, когда его пальцы сомкнулись на горле его супруги, и тут же скользнули ниже, погружаясь под зобом внутрь, туда, где скрывалось основание жала. Его он вырвал одним привычным движением и перевел взгляд на замершего в неловкой позе Патрика. В его глазах пока отражалось только непонимание. Еще немного, и оно сменится осознанием неизбежного, страхом, паникой…       Хотелось что-нибудь сказать, но собственное жало только мешало. Поэтому он неспешно втянул его обратно в рот, отпустив свою жертву.       - Вот она, твоя ненаглядная, - Лар небрежно кинул еще шевелящийся отросток под ноги Патрику, ничуть не заботясь, что летящие во все стороны черви попадут к нему на кожу.       Его беспокоила только Мари, которая, к счастью, находилась вне опасной зоны.       Патрик, зажимая рукой рану на шее, кинулся к распростертому телу супруги. То еще дергалось, но жизни в нем уже не было – обычные рефлекторные сокращения мышц, не более.       - Не надейся, что умрешь так же легко, как она, - Лар остановился рядом с сотрясающимся от рыданий мужчиной и рывком за шиворот поднял его на ноги, - Пойдем, потолкуем по-мужски, с глазу на глаз.       Патрик, словно не понимая, кто перед ним, попытался слепо отмахнуться. Но охотник, даже не реагируя на плачевное состояние недавнего убийцы, еще раз встряхнул его и поволок к выходу. В этот же момент тот словно очнулся, забился в руках своего палача, попытался вырваться, вернуться обратно к телу любимой. Но Лар был неумолим. Свалив свою жертву одним точным ударом по лицу, он, добавив несколько пинков по ребрам, уже волоком потащил обмякшего в его руках мужчину.       Он пах мерзко. Его кровь пропиталась запахом страха и ненависти к окружающим. В ней было слишком много намешано всего, что Лар ненавидел. Он скривился, вспомнив, что несколько минут назад, действуя на чистом адреналине, хотел осушить его. Но теперь он испытывал только отвращение к этому созданию.       Вытащив Патрика наружу, он с размаху швырнул его на землю, с наслаждением наблюдая за его мучениями. Тот тут же попытался отползти в сторону, но Лар пресек его старания, просто наступив на одну из конечностей. Он даже не разобрал, что захрустело у него под ногой – лодыжка или кисть руки, но огласивший окрестности вой боли зазвучал для него подобно музыке.       Еще раз для острастки припечатав к земле размозженную конечность, Лар склонился над своей жертвой.       - Знаешь, я обычно не беседую с едой, но для тебя я сделаю исключение, поскольку ты мне - не еда, - Лар сам поразился, как странно сейчас звучал его голос, грубо, словно наждаком по стеклу, - Единственный вопрос: зачем?       Мужчина поднял голову, в темноте сверкнули глаза, в которых плескалось безумие. Несколько минут он просто молчал, прожигая его взглядом, но потом все-таки заговорил.       Лар уже забыл, что это такое – разговаривать с безумцем. Фразы, по большей части бессвязные, с трудом складывались в осмысленные предложения. Голос Патрика то затихал, то переходил на фальцет, словно кто-то невидимый выкручивал в нем ручку регулятора громкости.       По сути, Патрик Уолш не относился к категории классических маньяков, про которых так любят снимать триллеры. Просто Хозяин, заполучив душу его супруги, смог грамотно распорядиться приобретенным капиталом, получив два по цене одного. Не в силах смириться с обращением Тины, Патрик готов был поверить в любую ложь, которую нашептывал ему Младший, обещая вечность рядом с любимой. Для этого нужна была сущая мелочь – отомстить тем, кто не «лечит» обращенных, уничтожая их самих, скармливая похищенных женщин Тине. И, обращая таким образом своих коллег, Патрик тем самым приближал победу Младшего, которому на руку был хаос и беззащитность людей, оставшихся без элементарной медицинской помощи.       Лар поморщился, представив, сколько еще таких «Патриков» бродит по городу, совершая мнимое правосудие. С ним пора было кончать, тянуть более не имело никакой возможности. Временное просветление катастрофически быстро заканчивалось, и новая волна жажды крови готова была вот-вот накрыть его с головой.       С трудом подавляя в себе желание расправиться со своей жертвой привычным способом, Лар потянул из кобуры пистолет. Покрутил его в руках, с сомнением поглядывая на сидящего у его ног Патрика, баюкающего сломанную руку. Все-таки это была рука… Подумал еще и убрал пистолет обратно.       Что ж, больше этому хирургу не понадобятся его пальцы, рассеянно думал Лар, ломая их один за другим, и руки ему тоже не понадобятся… и ноги…. Когда визжащее от боли тело все-таки попыталось отползти от нависшего над ним охотника, Лар, уже погружаясь в кроваво-красную пучину безумия, прервал его страдания…       Голову убийцы он планировал преподнести Мари, как подарок….       Возвращаясь обратно во мрак ангара, где оставил бессознательную девушку, Лар глубоко в душе надеялся, что ее там уже не будет. Далеко она бы от него не ушла, но остатки разума упрямо желали, чтобы между ним и Мари было как можно большее расстояние.       Кап. Кап. Кап.       Каждый шаг Лара сопровождался падением капель крови, что продолжала стекать с его страшной ноши. Не доходя до лежащей без сознания девушки, он остановился и кинул голову Патрика Уолша к ее ногам.       Смотри. Любуйся. Так будет с каждым, кто руку на тебя поднимет.       Безмолвные слова бились в черепной коробке, а Лару казалось, что он кричит так громко, что звенят чудом оставшиеся в окошках под потолком стекла.       Он медленно опустился на колени и потянулся к Мари. Коснулся ее щеки, осторожно обрисовывая ее когтем.       - Проснись, спящая красавица…       Горячий шепот эхом отразился от голых стен, заметался между ними испуганной птицей.       Пальцы застыли в миллиметре от шеи, когда Мари открыла глаза и тут же с криком попыталась отползти назад, с ужасом глядя на него. Лар мысленно усмехнулся. Да уж, он сейчас представлял собой весьма запоминающееся зрелище: черные от расширенных зрачков глаза, в которых плещется голод, обычно подвижное, эмоциональное лицо теперь словно высечено из камня и покрыто пятнами чужой крови. Монстр в знакомой оболочке.       Разум снова медленно отключался, оставляя взамен себя инстинкты зверя. И этот зверь был голоден. Огромных усилий хватило только на то, чтобы не кинуться на Мари сразу, дав ей призрачную фору. Взгляд зацепил хрупкую фигурку, мечущуюся в поисках выхода.       Лар пригнулся, готовый кинуться вслед за ней, словно гончая по следу. И тут же зажмурился, силясь задержаться еще на пару мгновений, не дать себе совершить непоправимое. Но тонкий ручеек знакомого запаха указывал нужное направление.       Издав низкий, рокочущий рык, Лар неспешно пошел по следу. Бежать смысла не было. Далеко она не уйдет. Снаружи послышался громкий вскрик и булькающие звуки. Мари, несмотря на ее крепкие нервы, рвало от вида того, что осталось от тела Патрика.        «Прости, милая, я не хотел, чтобы все так получилось».       Проходя мимо прислоненного к стене куска стекла, когда-то вынутого из разбитого окна, Лар краем глаза заметил свое отражение в тускло поблескивающих пыльных осколках и ужаснулся тому, что увидел. Он сейчас ничем не отличался от тех существ, которых до этого дня уничтожал пачками. Замерев на мгновение, он вгляделся в свое лицо. Каким оно будет, когда наваждение спадет, и он увидит плоды своих действий? Что он будет делать, когда осознает, что совершил, находясь под воздействием чистых инстинктов?       Тело все-таки сделало еще пару шагов, его словно магнитом тянуло к двери, за которой скрылась Мари.       Тяжело хрипя, он привалился к стене, с вожделением глядя на выход, маячивший в полуметре от него.       - Мари, солнышко, надеюсь, ты уже далеко, – слова давались ему с трудом, словно он разучился говорить, - Но если ты все же меня слышишь, сделай для меня одну вещь – забаррикадируй дверь снаружи и не выпускай меня. Слышишь? Обещай, что сделаешь именно так.       Лару, по сути, уже было все равно, слышит ли его Мари. Для него сейчас главным было просто говорить… говорить…       - Честно… я не хотел, чтобы все так получилось… Но такой уж я… непредсказуемый… Забавно, но видимо это последний мой шанс сказать тебе все, что до этого боялся сказать.       Лар прижался спиной к стене и медленно сполз на пол, стараясь усесться удобнее. Пальцы непроизвольно погладили кобуру.       - Знаешь… ты самое удивительное, что случилось со мной с момента обращения… Хотя, наверное, на первом месте все же останется моя поездка в Тибет, - Лар хмыкнул, рассеянно расстегивая кобуру.       - Но если хочешь быть на первом месте, пусть будет так. В Тибете все же было не так весело, как было с тобой… Даже когда ты каждый раз отказывала мне подвезти тебя до дома. И мне приходилось сопровождать тебя, чтобы убедиться, что ты добралась без происшествий.       Он покрутил в руках пистолет. Зачем-то вытащил и вставил обратно обойму.       - И даже твои попытки изучить биологию стригоев… Это было очень смело... Не думай, я не смеялся над тобой. В глубине души я восхищался твоим упорством и умом…       Лар и сам не понимал, зачем он говорит все это. Но эти слова давали ему иллюзию, что он способен контролировать ситуацию.       Хотя, кого он обманывал? Выпустив на волю своего монстра, он теперь даже не представлял, как загнать его обратно в клетку разума. Да и имело ли это смысл, если Мари уже увидела его таким… каким она всегда его и представляла. То, в чем он ее пытался разубедить, теперь оказалось обычной ложью. А на поверку, монстром он был, монстром и остался.       - Ты, если что, не обижайся… - Лар прижался затылком к стене и усмехнулся. Кто знал, что его путь закончится именно здесь, - У тебя все будет хорошо. Вон позаботится о тебе и о Ви.       На самом деле, засунуть дуло в рот оказалось той еще идеей. Жало мешалось, пытаясь инстинктивно вытолкнуть изо рта инородный предмет, поэтому пришлось приложить достаточно усилий, чтобы поместить пистолет под нужным углом. Он поймал себя на мысли, что если с первого раза не получится прострелить себе череп, на второй выстрел у него просто не хватит духу. И будет он влачить жалкое существование с покореженной челюстью или вообще без нее.       Наконец, ствол был благополучно заткнут в рот. Лар сделал глубокий вдох, собираясь с мыслями. Хотелось говорить и говорить о том, какая Мари замечательная, умная, красивая, достойная всего самого лучшего, но кого он обманывает? Ее давно уже след простыл, и все его откровения были попыткой удержать самого себя от того, чтобы кинуться за ней следом.       Именно поэтому, когда дверь в ангар с громким грохотом распахнулась, он сперва даже не придал этому значения. А потом открыл глаза и его взгляд встретился с взбешенным взглядом блондинки, нависающей над ним с куском арматуры наперевес.       Он впитывал каждой клеткой своего тела ее образ: опухшее, раскрасневшееся от слез лицо, горящие от ярости глаза, торчащие во все стороны растрепанные волосы, слипшиеся от крови. Этот образ он готов был унести с собой в могилу.       А Мари, наверное, так его и запомнит: забившимся в угол, с неловко засунутым в рот стволом, и взглядом, полным отчаяния и тоски.       Лар зажмурился в надежде, что лицо Мари будет последним, что он увидит в своей жизни. Палец дрогнул, готовый нажать на спусковой крючок и в этот же момент руку обожгла боль. Пистолет отлетел в сторону, выбитый ударом металлического прута, гулко стукнувшись о бетонный пол.       Следующий удар пришелся по предплечью, заставив Лара отшатнуться. Распахнув глаза, он встретился с бешеным взглядом девушки.       Размахнувшись, она со всей дури приложила его арматурой, попав по плечу, а потом ткнула ею же в грудь, используя свою оружие в качестве копья.       Боль немного отрезвила, и Лар, чувствуя, что понемногу начинает мыслить здраво, попытался отползти подальше от разъяренной девицы, но та продолжала наступать на него, хаотично размахивая металлическим штырем, в попытке снова в него попасть. Спустя еще пару мгновений он понял, что Мари не просто беззвучно открывает рот, а что-то ему кричит, но из-за своего пограничного состояния, в котором его разум зациклился только на жажде крови и предстоящей смерти, он не сразу разобрал слова.       - … и даже не надейся вот так просто слиться, после всего того, что ты тут наворотил! – голос Мари сорвался на визг. Она попыталась снова ткнуть в Лара арматурой, но тот успел вывернуться и, инстинктивно перехватив угрожающе наставленный на него стальной прут, потянул его на себя.       Разъяренная девушка вцепилась в свое оружие обеими руками и попыталась перетянуть удержаться на месте, но силы оказались не равны. Спустя несколько мгновений Лар уже волоком тянул за собой упирающуюся, шипящую и изрыгающую проклятья блондинку, которая упрямо вцепилась в свое оружие и отказывалась его отпустить. Дотащив ее до выхода, он легким движением выпихнул девушку наружу и захлопнул за ней дверь. Снаружи тут же полилась отборная брань, словно Мари специально проходила практику у портовых грузчиков и бродяг. Неужели она таких слов в больнице нахваталась?       Только убедившись, что дверь надежно закрыта, Лар поймал себя на том, что в голове окончательно прояснилось. Непонятно, что сработало катализатором: то ли стресс от попытки покончить со своей жизнью, то ли неожиданное появление разъяренной фурии в лице Мари, с последующим нанесением побоев, но Лар осознал, что опасное безумие отступило.       Прислонившись спиной к двери, он прислушался к происходящему снаружи. Оттуда доносились шаги, раздраженное бормотание, удары чем-то твердым по стенам. Наконец Мари перестала бессмысленно метаться перед входом и затихла.       - Ты там как? Успокоилась? – робко спросил Лар.       - Этот вопрос стоит задать в первую очередь тебе, - раздраженно пробормотала девушка с той стороны двери, - Нагнал тут жути, и теперь строит из себя невинную овечку. Это что вообще такое с тобой было?       - Я бы не хотел сейчас обсуждать эту тему, - буркнул охотник, понимая, что говорить все-таки придется. Мари была не из тех, кто готов был так просто смириться с невозможностью удовлетворить свое любопытство.       - Ну, уж нет. Ты мне сейчас все расскажешь. И мы будем обсуждать эту тему столько, сколько потребуется, поскольку ты прочно обосновался в моем окружении. И мне просто позарез надо знать, что это с тобой произошло, и как часто мне придется ожидать подобных рецидивов.       - Этого больше не повторится. Обещаю, - мрачно сообщил охотник, прислушиваясь к доносящимся снаружи звукам, - А то, что случилось со мной, считай небольшим помешательством на фоне нервного стресса.       - Нервный стресс был у меня. А у тебя – загон на фоне твоей общей монструозности, - парировала девушка, - Хотя, все равно, спасибо, что спас меня от того утырка.       Лар с легкой улыбкой услышал, как Мари с руганью пинает ногой тело Патрика. Она все-таки оказалась еще тем хладнокровным циником. Но улыбка так же быстро сползла с его лица, как только он услышал следующий вопрос.       - Можешь мне объяснить, как ты вообще меня нашел? Я же помощи просила однозначно не у тебя. Опять твое стригойское мамбо-джамбо? Или ты…. – внезапно Мари охнула и замолчала. Когда ее молчание стало подозрительно долгим и нервирующим, Лар завозился в попытке понять, что же там сейчас происходит. И в этот момент завибрировал его телефон. Тот самый телефон. С номером Джона.       Охотник, шипя ругательства, полез в карман, но липкие от засыхающей крови руки никак не могли ухватить мобильник, в результате тот вывалился на пол и, дребезжа, пополз по бетону, издавая жуткий грохот.       - Капец, - одними губами прошептал Лар, глядя на ползущий по полу мобильник, словно это была ядовитая гадюка.       И в следующий момент в дверь ударилось что-то тяжелое.       - Немедленно открой чертову дверь! - на этот раз голос Мари был на удивление спокойный. Но от этого стало еще страшнее, - Предупреждаю сразу – считаю до десяти, и если ты не впустишь меня внутрь, я…. я…., - девушка запнулась, явно не зная, чем бы таким страшным напугать бывалого Солнечного охотника, и не придумав ничего лучше, выпалила: - Я навсегда исчезну из твоей жизни. Можешь мне больше на глаза не показываться!       Лар судорожно вздохнул, чувствуя себя в западне. Выход из этого здания был один и сейчас охранялся Кусачим драконом. Вылезти через окно? Он с сомнением посмотрел на зияющие под самым потолком маленькие окошки, больше напоминающие технические отверстия в вентиляционной шахте. Застрять там… вот Вон с Ви порадуются, доставая его оттуда. Если, конечно, Мари раньше не проткнет его своим копьем.       - Десять, девять… – прозвучало снаружи.       Проверив, что вход надежно заперт, Лар заметался по помещению. Тут должен был быть какой-нибудь выход, лаз, нора, что угодно, главное, чтобы это вело наружу, и он мог туда протиснуться. Копать подкоп смысла не было. Тут понадобился бы отбойный молоток, а не лопата.       - Восемь, семь…       Взгляд поднялся к потолку. А может просто проделать дыру в крыше? Он тут же начал примеряться к опорным столбам, прикидывая, как можно сподручнее вскарабкаться по ним наверх.       - Шесть, пять….       Никогда еще Лару не было так страшно. Даже в тот день, когда его обратили, он не испытывал такого запредельного ужаса. И всему виной были масштабы катастрофы, надвигающейся со скоростью урагана.       - Четыре…       Лар с сомнением посмотрел на валяющийся на полу пистолет, но тут же понял, что во второй раз у него просто не хватит сил даже направить оружие на себя. Помрачение рассудка прошло, а жизнь, он слишком ее любил, чтобы так просто расстаться с ней…       - Три…       Что делать? Взгляд метался по сторонам, в поисках выхода из ситуации. Даже возникла сумасшедшая мысль прикинуться мертвым, но от этой идеи он тут же отказался. Мари на это не купится. А если купится, то сначала проведет реанимационные процедуры, а когда убедиться, что пациент жив, то тогда собственноручно прикончит его.       - Два…       Лар представил, как неодобрительно будет качать головой Вон, как будет хихикать Ви, когда они услышат от Мари историю о том, что он трусливо прятался от ее возмездия, и мысленно взвыл.       - Один!       Эхо голоса Мари отражался от стен ангара, и в этот же момент щелкнул замок. Лар, понурив голову, распахнул дверь, но тут же вскинул ее, смело глянув в глаза надвигающейся опасности. Умирать, так с честью…       Перед раскрытой дверью стояла Мари. Она занесла, было, руку, чтобы снова ударить по двери кулаком, но так и замерла, распахнув глаза и вперив взгляд в охотника. Молчание затягивалось, но никто не проронил ни слова.       Первым не выдержал Лар.       - Может, все-таки зайдешь? Со мной уже все в порядке, можешь не бояться.       Девушка несмело шагнула внутрь, и осторожно закрыла за собой дверь, словно опасалась, что кто-то посторонний снаружи мог подслушать их разговор.       - Джон – это ты? – просто спросила она, вглядываясь в лицо охотника, словно пыталась отыскать в нем ответы на все терзающие ее вопросы.       Лар просто кивнул. Он не собирался оправдываться или просить прощения. В конце концов, это уже не играло никакой роли.       - Зачем? – Мари заморгала, растерянно глядя на охотника, и внезапно всхлипнула, - Зачем ты это сделал? Ты это сделал специально?       - Ты случайно меня тогда увидела. Предполагалось, что тебя не будет дома. Твое появление было полной неожиданностью для всех.       - А почему сразу не сказал? - на несчастное выражение лица Мари было больно смотреть.       - Сам не знаю… Сперва даже роли этому не придал… - Лар потер затылок, собираясь мыслями, - Послушай, я даже сам не придал значения той нашей встрече. Воспринял ее как очередной забавный случай из моей жизни. А потом… потом ты начала звонить, писать… Проклятье! Я даже отвечать тебе сперва не хотел. Но ты была так настойчива...       Лар отвернулся, и нервно начал нарезать круги по ангару, периодически бросая в сторону Мари настороженные взгляды. Кто знает, на что способна женщина в состоянии аффекта. А Мари уже была близка к этому. По крайней мере, выражение ее лица как раз сменилось с «да ну, нафиг», на «вот же, сученыш». Следующим, если он достаточно изучил ее, стоило ожидать: «где мой большой скальпель?!».       Ввиду отсутствия скальпеля Мари опять успела вооружиться арматурой, и теперь задумчиво взвешивала ее в руке.       - Предупреждаю, если ты опять будешь драться, я вынужден буду применить силу, - поспешно сообщил Лар, надеясь, что у нее все же остались жалкие ошметки от здравого смысла, и она его хотя бы просто покалечит.       Покрутив железяку в руке, Мари раздраженно отшвырнула ее на пол. От раздавшегося в тишине звона вздрогнули оба.       - Боже, какая я дура, - еле слышно прошептала она, закрыв лицо ладонями, - Как я могла поверить, что в мире действительно существует столь идеальный мужчина. Как я могла вообще тебе поверить.       Ее плечи затряслись от беззвучных рыданий. Лар шагнул, было, к ней навстречу, но она тут же в предупреждающем жесте выставила вперед руку.       - Даже не подходи. Я не хочу тебя видеть. Я не хочу тебя слышать. Я вообще не хочу тебя знать. Я хочу забыть, что ты вообще существуешь на этом свете.       Мари медленно сползла на пол, прислонившись к стене. Подняв вверх лицо, залитое слезами, она обхватила себя руками, раскачиваясь из стороны в сторону.       Лар дернул щекой, глядя на рыдающую девушку. Раньше он не понимал, почему все мужчины не выносят женских слез, но теперь он начал понимать – почему. Он чувствовал абсолютную беспомощность перед ней, не зная, что сделать, чтобы она прекратила. И нежность переплеталась со страхом.       - Что я могу сделать, чтобы тебе стало легче? – наконец, спросил он.       - Ничего… - хлюпая носом пробормотала Мари, и яростно глянула на него, - Хотя, нет, я знаю, что ты можешь сделать. Верни мне Джона, настоящего, а не ту бутафорию, которой ты все это время меня кормил.       Лар отшатнулся.       - Бутафория? С чего ты решила, что все это время общалась с «бутафорией»? Все это время вместо Джона был я, настоящий!       Но Мари свернулась клубочком и снова начала подвывать, глотая слезы.       Внезапно на него накатила злость. Резко шагнув к Мари, он опустился перед ней на колени и хорошенько встряхнул ее за плечи.       - Это что получается: как я или Вон появляемся перед тобой в своем обычном облике, так ты готова нас на салат своим скальпелем нашинковать и вой поднимаешь: Ой, страшные стригои! Мы все умрем! Они меня сейчас съедят! Кошмар, кошмар, кошмар! А стоило на меня налепить пару фунтов грима и одеть как какого-то хлыща с Манхеттена, так все - ты уже на меня начала смотреть с немым обожанием и готова была слюнями залить с ног до головы! Но внутри-то я – то же самое. Я как был Ларом, так им и остался, как меня не наряжай и не гримируй! А ты, оказывается, в первую очередь смотришь на обертку, а не на содержимое! А как же душа? Как же мой внутренний мир?! А?! А ты не думала, что я бы хотел, чтобы так, как ты общалась с выдуманным тобой Джоном, ты общалась со мной настоящим? - выдав все это на одном дыхании, Лар замолчал и угрюмо вперил взгляд в стену над плечом девушки.       - Ты - стригой, - заикаясь, упрямо попробовала возразить Мари.       - И что? – округлил глаза Лар. Он все еще сидел перед ней, держа ее за плечи. Но, что странно, несмотря на все те обидные слова, что успела наговорить, она не предпринимала попыток отстраниться, скинуть с себя его руки.       - Ты опасен… - Мари зажмурилась, отчего слезы потекли по щекам еще обильнее.       - Все бывают опасными при определенных обстоятельствах, - пробормотал Лар, - Вот ты, например, тоже не невинная ромашка, особенно когда добираешься до своего скальпеля.       - Ты асоциальный тип с подтекающим чердаком.       - Уж кто бы говорил, - Лару внезапно стало смешно, - Ты бы иногда за собой со стороны понаблюдала. Будь у меня волосы, давно поседел бы от такого зрелища. И вообще, Вон считает, что из всей команды я самый социализированный, так что…       Договорить он не успел. Снаружи внезапно послышались характерное урчание – похоже, к ангару, привлеченные запахом крови, начали стягиваться обращенные. Лар замер, прислушиваясь к звукам, пытаясь оценить обстановку. Пока рядом с ангаром крутилось не больше пяти особей, но он мог побиться об заклад, что в данный момент Младший стягивает к этому месту всех окрестных стригоев.       - Знаешь, если мы сейчас не свалим отсюда, мы можем оказаться незваными гостями на очередной кровавой вечеринке, - он поднялся и галантно протянул руку Мари.       Та несколько секунд просто смотрела на него, словно не могла сделать выбор. Но когда в дверь снова кто-то поскребся, явно проверяя ее на прочность, девушка не выдержала. Она приняла протянутую ей руку, вставая на ноги. По пути она подхватила брошенную ранее арматуру, поле чего приобрела более уверенный вид. Шмыгая носом и вытирая рукавом еще не просохшие слезы, Мари с решительным видом двинулась вслед за Ларом.       Охотник легко подхватил с пола пистолет, привычно проверил обойму. Остановился он только перед самым выходом, жестом заставив Мари замереть на месте.       За дверью снова кто-то заскребся.       - Только не думай, что мы закончили наш разговор, - горячо зашептала ему на ухо Мари, встав при этом на цыпочки, чтобы дотянуться до него, - Как только выберемся отсюда, тебя ждет основательный скандал.       - Только обязательно с битьем посуды, - ухмыльнулся охотник, - Люблю, знаешь ли, накал страстей. У тебя дома, кстати, тарелок много? А то я поиздержался.       - Не увиливай от темы, - тихо зарычала Мари, и для острастки потянула его за мочку уха.       Лар скривился, словно проглотил целый лимон.       - Ты явно неравнодушна к моим ушам. Но это не значит, что я позволю тебе оторвать или откусить одно из них на память. Они мне тоже дороги.       К Лару, предвкушавшему близкую драку, снова возвращалось его привычное цинично-язвительное настроение.       - Я тебе, пожалуй, кое-что другое оторву, если не заткнешься, - раздраженно буркнула Мари.       Охотник испуганно вытаращил глаза, но тут же ухмыльнулся и прильнул к двери, прислушиваясь к звукам снаружи.       - Их там пятеро, и они знают, что мы здесь, - зашептал он, - Так что можно особо не скрываться. Но одно условие: ты идешь сразу за мной, не отстаешь, никуда не отходишь, даже если посчитаешь, что увидела более безопасное место. Сейчас тебе безопаснее будет только рядом со мной. Учти, нападать будут в первую очередь на тебя, - и на вопросительный взгляд Мари пояснил, - От тебя кровью за милю разит. Короче, отойдешь в сторону – однозначно погибнешь. Ты меня поняла?       Дождавшись утвердительного кивка от Мари, он рывком распахнул дверь и тут же сделал несколько выстрелов. Снаружи раздался пронзительный визг, свидетельствующий, что все пули достигли своих жертв.       - Быстро, бегом! - рявкнул Лар, и стремительно нырнул наружу.       Еще полчаса назад Мари казалось, что она полностью выбилась из сил и держится на ногах только благодаря своему упрямству. Но куда девалась усталость, когда она со стальным прутом наперевес выскочила из ангара, стараясь не отставать от охотника. Тот мчался так, словно за ним черти гнались, хотя девушка осознавала, что бежит сейчас он вполсилы, давая ей возможность успеть за ним. Одного Мари понять не могла, почему слушалась его. Какой триггер сработал в ней, когда она словно послушная девочка, беспрекословно начала выполнять команды этого… сейчас она даже не могла подобрать слова, которым назвала бы Лара.       Голова шла кругом, и горечь понимания того, что весь ее привычный мир, в котором все было просчитано, спланировано, и в который она уже прочно вписала Джона, рассыпался, как карточный домик, заставляла подкатывать кому к горлу. Но слез уже не осталось. Была холодная отрешенность, позволяющая ей четко мыслить и не скатываться в истерику. Такое с ней случалось всегда, стоило оказаться в критической ситуации. Легкоранимая истеричная блондинка исчезала, и на ее месте появлялся расчетливый хладнокровный профессионал.       И сейчас этот профессионал подсказывал ей, что самым рациональным будет полностью положиться на охотника. Он был монстром, но монстром своим, привычным, относительно безопасным. Из двух зол она выбрала свое, родное.       Погруженная с невеселые мысли, Мари и сама не заметила, как со всего маху врезалась в спину внезапно остановившегося Лара. Тот стоял, расставив ноги, и целился в приближающихся к нему двух обращенных Те, чувствуя в нем опасность, старались держать дистанцию, но стоило им заметить девушку, как они беспокойно заметались из стороны в сторону, ища возможность добраться до нее. Спасало их только то, что движение обращенных было ограничено тенью, отбрасываемой двумя стоящими рядом ангарами. Но чтобы выйти из этой тени, им все равно надо было пройти через узкий проход между строениями, который сейчас блокировался стригоями.       - Ты что не стреляешь? – шепотом спросила Мари, вцепившись в плечи Лара.       - Патрон остался один, - едва слышно буркнул он, - Выбираю, как рациональнее его потратить.       - Тогда стреляй в левого, а правого я возьму на себя, - Мари поудобнее перехватила арматуру и пригнулась, готовая кинуться на противника.       - Я тебе сказал, не высовывайся! – прорычал Лар, в попытке закрыть ее своим телом.       - А как мы будем выбираться отсюда? – внезапно озарило Мари.       - Ключи от машины у меня должны быть в левом кармане куртки, - пробормотал Лар, делая вперед небольшой шаг, и потом добавил, - Наверное.       Обращенные, недовольно ворча, тоже отодвинулись назад, но дистанция осталась все та же – на длину жала. Лар понимал, что стоит ему ослабить внимание, и один из стригоев просто попытается достать Мари, и в этот момент холодная ладошка скользнула в карман в поисках брелка с ключами, заставив его вздрогнуть.       - Да сколько их у тебя, этих карманов-то? - недовольно бормотала девушка, обшаривая уже третий по счету.       - Извини, похоже, я их в машине оставил, - Лару внезапно стало неудобно за свою забывчивость. И что на него нашло?       Мари раздраженно вытащила руку из очередного ощупываемого ею кармана.       - Пора заканчивать этот фарс, - буркнула она, неожиданно для себя покраснев. В копилку претензий к Лару добавилась еще одна – этот инцидент с карманами. И что на него нашло?       От очередного выяснения отношений их спасло то, что у обращенных, наконец, кончилось терпение, и они начали действовать. Лар участвовал во множестве боев, но до этого ему ни разу не приходилось стрелять в одного обращенного, одновременно пытаясь поймать жало другого. Получилось у него это только в последний момент, когда до горла Мари оставалось какой-то десяток сантиметров.       Дернув за жало со всей силы, он с наслаждением вырвал его из глотки нападающего и отбросил извивающийся отросток как можно дальше в сторону. И тут же обернулся в Мари, чтобы убедиться, что она не пострадала.       - Со мной все в порядке, - она словно поняла его без слов, тут же продемонстрировав открытый участок шеи.       Лару хватило одного взгляда, после чего он без лишних слов вцепился в ее руку и практически поволок по направлению к виднеющейся за ангарами машине. Мари, стараясь не уронить свое оружие, мчалась, не чувствуя под собой ног. По пути попалось тело стригоя с отсутствующим жалом. Вокруг расползались черви, и ей пришлось перепрыгивать его, опасаясь случайно подцепить заразу. Уже перед самой машиной Лар резко затормозил, поглубже натянул на голову капюшон, и шагнул из тени на освещенный солнцем участок. Но как бы он не хотел поскорее нырнуть в безопасный сумрак салона автомобиля, он проследил, чтобы первой в машине оказалась Мари.       Машина мчалась по дневным улицам Нью-Йорка, а никто из них не мог осмелиться нарушить молчание. Мари иногда бросала задумчивые взгляды на Лара, который сосредоточенно вел Хаммер, вцепившись руками в руль так, словно от этого зависела его жизнь.       - Слушай, ответь мне на один вопрос, - наконец не выдержала она, - Из всего того, что ты мне присылал, писал от имени Джона, где был именно ты?       - Это всегда был я… Это была моя история, моя жизнь, мои мысли, мои чувства. Ты просто не хотела этого замечать…       Отвернувшись к окну, Мари впервые в жизни не знала, что ответить Лару.       А в памяти почему-то всплыла как-то присланная им фотография: снежные склоны Альп, серебрящиеся в лунном свете, уютно сияющие вдалеке окна шале, и пришедшее следом сообщение: «Когда-нибудь я отвезу тебя сюда. Дай только знать, что ты действительно этого хочешь».