Все, что ни делается — всё к лучшему: Сталь и Волшебство.

      Сэр Джонатан Фетцер не имел привычки поздно бродить ночью, но блохоловка дражайшей супруги, а именно — непонятное нечто, называемое «чихуахуа», именно сейчас попросилось на улицу. Так что, проглотив упрёки в сторону жены-инициатора «давай возьмем собаку, дети уже взрослые и редко приезжают», Джонатан оделся и повёл маленькое трясущееся исчадие ада на ночную прогулку.       По возвращении, слегка подталкивая несговорчивую собачонку в сторону дома, он заметил возле одного дома остановившийся автомобиль. Не сказать что достопочтенный сэр был любителем каких-то слухов — вовсе нет. Просто его привлекло идеальное состояние машины, что словно только что сошла с ленты завода и теперь сверкала в свете фонарей новеньким хромом на всю улицу. Как бы он не следил за своим фордиком, такого Джонатан добиться никак не мог. Он направился прямиком к машине, благо и парочка силуэтов возле неё виднелись. Не промелькнуло даже и мысли, что обычно ночью достопочтенные граждане отдыхают дома от трудов дневных и праведных, хотя и его самого сейчас можно было обвинить в этом.       — Доброй ночи, достопочтенные, — Джонатан легко и непринужденно поприветствовал двух парней, стоящих в темноте около дерева, докуда не доставал свет фонарей, и разглядывающих дом. — Отличная погодка, не правда ли? Простите за излишнюю назойливость, но я просто хотел бы узнать у вас секрет особого ухода за машиной, ибо мой старичок хоть и выглядит отлично, но до вашего не дотягивает по всем статьям. Просто красавец.       — Благодарю, — ответил один из парней, не выходя на свет, из-за чего Фетцер не мог разглядеть его лица. — Погода действительно прекрасная. Ответ прост — домашняя, изготовленная вручную полироль и свободное время младших членов семьи.       — Как я сам до этого не додумался! Великолепно! Благодарю вас, достопочтенные!       — Да не стоит, вы лучше скажите, а куда подевались жильцы этого дома? Просто приехали к дальним родственникам, давно не общались, а их и нет. Хотели сюрприз сделать.       — Это вы поспешили, да, они уехали куда-то до самого сентября. По крайней мере, мне так передала моя супруга; она частенько общается с миссис Дурсль.       — Ясно, обидно, что мы столько проехали впустую. Да и младшенький расстроится, — Джонатан только сейчас увидел на заднем сидении автомобиля чью-то фигуру.       — Ох, жалость-то какая! Оставьте мне письмо или записку с номером телефона, я обязательно передам.       — Не стоит. Обливиейт!       Глаза мужчины слегка расширились в удивлении, затуманились и он даже слегка обмяк, но продолжал стоять. Злобную собачину тоже чем-то приложили, и она просто упала на асфальт недвижимой статуей.       — Что будем делать?       — Ничего. Садитесь и поехали обратно, у меня много дел, — раздался голос из машины, на что двое парней быстро юркнули на свои места и завели мотор.       Когда Сэр Фетцер очнулся, рядом уже никого не было, лишь только недалеко от него сидела здоровая черная собака и внимательно смотрела на непонятную парочку, замершую посреди дороги ночью.       — Чего смотришь, а? Сучку небось хочешь? — Джонатан легонько дернул поводок, от чего чихуахуа протащило по дорожному покрытию. — Эй, что случилось?       Но маленькая фигурка собачки так и осталась недвижимой. Единственное, что она могла делать, так это еле-еле скулить и остервенело вращать глазами.       — Вот не было печали, стоило задуматься — как ты съела какую-то дрянь, от чего тебя парализовало. Теперь ещё и на ветеринара тратиться. Может, тебя здесь оставить, а ей скажу, что ты убежала?       Слабое поскуливание стало ответом.       — Но я слишком люблю свою жену, а она любит тебя. Пошли домой, а то как бы у тебя ещё и сердце не остановилось.       Подхватив чихуахуа, мужчина поспешил домой, провожаемый внимательным взглядом большого чёрного пса.       Собака посмотрела на закрытый дом, чихнула и потрусила куда-то по своим определенно важным собачьим делам.

****

      — YA PRISHLA K TEBE S PRIVETOM RASSKAZAT CHTO SOLNCE VSTALO! — закричала Тони и просто сдёрнула с Поттера одеяло. Мальчишка застонал, поправил пижамные штаны и зарылся головой под подушку. — Не, я не поняла. К нему, значит, приходит девушка при параде, причем сама! А он смеет дальше дрыхнуть?! — Тони скрестила руки на груди и сурово посмотрела на мальчишек.       Взлохмаченный Дадли, что грохнулся с кровати от внезапной побудки, осторожно выглядывал из-за кровати Поттера.       — Тони… мы легли спать четыре часа назад. Это тебе достаточно потом выпить чашку кофе, чтобы прекрасно себя чувствовать. А Я. ХОЧУ. СПАТЬ. — пробурчал Гарри из-под подушки.       Шмыг.       Подушка сильнее прижимается.       Шмыг-шмыг.       Поттер нащупал одеяло на плечах Дадли, и, стянув, замотался в него.       Шмыг. Шмыг. Шмыг.       Один уголок подушки приподнимается, и на довольную, ничуть не плачущую Антуанетт устремляется недовольный взгляд.       — Ну вот, ты проснулся. Пойдем! Надо столько всего успеть!       — Манипуууу, — зевок, — ляторша. — еле пробурчал ещё более вихрастый, чем обычно, пацан, садясь на кровати. Дадли куда-то исчез, видимо, отсиживался под кроватью. Гарри его даже в чем-то понимал. Пока они летели в самолете, Тони успела выиграть у Дурсля всю одежду, все фантики от жвачек, пару его любимых машинок, комиксы, а когда ставить уже было нечего, пошли в ход желания.       Поттер не понимал, как так получилось, но у Тони были прямо магические способности по убалтыванию собеседника «да ладно отыграешься, ставлю всё твое плюс новую приставку, ещё партейку?» и в таком роде прошел их полет, благо Гарри был уже ученым, и сразу сказал, что играет на щелбаны. Их получать хоть и обидно, но зато все вещи на месте, и ему не надо уговаривать тетушку на разрешение для татуировки, как Дадли. Блеск. Хотя что-то такое внутри шептало и просило купить попкорн. Это точно будет незабываемо.       — Что, опять заснул сидя? Просыпайся, засоня! — в лицо прилетела подушка, от который мальчик с трудом, но увернулся, и тут же послал её обратно.       — Ах, так! — Тони бросилась к креслу, на котором лежало несколько мягких подушек.       — Так, дети, автобус будет скоро, вы уже гото… — занятый застегиванием часов на руке, Георг заходил в комнату фактически не глядя. Нет, в него ничего не прилетело благодаря законам жанра, он просто замолчал, увидев, во что превратилась комната гостей.       Пух, синтепон, какие-то ещё наполнители подушек были разбросаны по всей комнате, из-за чего казалось, что в отдельно взятом помещении наступила своеобразная, очень теплая зима. Отдельно можно сказать про двух «пуховиков», которые азартно перекидывались остатками подушек и комками поролона.       Георг завладел вниманием только тогда, когда уже думал, что кашель они вообще не слышат, и придется гаркнуть.       — Ой! Дядя Георг, — дети произнесли это синхронно, один только Дадли уже давно сбежал. Умно поступил.       — Так, детишки, теперь я и Петуния с сыном едем в музей, а вы остаетесь здесь и прибираетесь.       — Но…       — Я сказал, прибираетесь! Продукты в холодильнике, позавтракаете. Вечером тренировка! — и спокойно вышел, не обращая внимания на раздавшеся бурчание и «буканье» в спину.       — Не слишком ли строго? — Петуния в легком платье и соломенной шляпке удерживала Дадли и стирала с его лица какую-то только видимую матерям грязь.       — Нормально. Если уж так получилось, что мне надо заняться их воспитанием — сделаем всё качественно.       — Вам не стоило…       — Не беспокойтесь, Петуния, мне не в тягость. Тони нужен сверстник, который бы её понимал или хоть пытался её понимать. А один или два ребенка — мне без разницы.       Дурсль-младший недоуменно переводил взгляд с одного взрослого на другого, потом пожал плечами — «не мое дело», сейчас его интересовало в действительности только одно.       — А кушать будем?       — Да, сейчас поедем в музей, там недалеко есть отличный ресторанчик. Я отвратительно готовлю, а Джарвис уезжал к родным, пока нас не было, и будет только к вечеру.       Накинув свой извечный черный плащ, (Дурсли аж поежились: как не жарко ему в нем?) Георг хлопнул в ладоши и начал поторапливать семью.       — Не бойтесь, с мелочью ничего здесь не случится. Территория охраняется.       На что Петунья со смешком ответила:       — Я больше беспокоюсь, чтоб Гарри не потерялся на территории этого крохотного домика, — фыркнула она. — Потому, что огромное поместье недалеко от берега моря, совсем не тянуло на «прибрежный домик, где вы сможете неплохо отдохнуть», о котором говорил мистер Старк.       Долохов улыбнулся, открывая дверь микроавтобуса.       — Старки — они такие, привыкайте.       — Чем займемся, раз с музеем нас обломали? — Гарри выкинул в мусорку последние кусочки пуха и потянулся, разминая спину.       — Ну, пойдем, покажу тебе свою мастерскую. Там намного интереснее, чем в каком-то музее.       — Я только в одном был, нас пару лет назад со школы водили. Так что не могу сравнивать, — Поттер пожал плечами.       Тони задумчиво прикусила губу.       — Прости, не знала. А вы с семьей никуда не ходили?       Старк повела мальчишку на кухню, рассудительно заметив, что лучше сначала позавтракать, попутно расспрашивая о прошлом. Как-то они не затрагивали эту тему в разговорах раньше.       — Ну, мы, честно говоря, не особо ладили. Я огрызался или высокомерно молчал на каждое слово, был недоволен, что меня заставляют мыть посуду и помогать по дому и саду, а мне отвечали тем же, — Поттер пожал плечами, а потом, увидев двухкамерный холодильник, сверкнул глазами. — О, большой. Что будешь? Я могу приготовить классический английский завтрак.       — Бэээ, только не овсянку! — Тони сделала вид, что пытается выбежать из кухни. — Ой, ты умеешь готовить?       — Я же говорил, меня заставляли помогать по дому, в том числе и готовить. Тогда мне почему-то казалось это дико несправедливым, — доставая продукты, бурчал под нос Гарри. — А потом, примерно год назад, между нами как будто сломалась стена. Стоило сесть и поговорить. Вот так просто.       — Да уж. Тебе помочь?       — Да, просто… — перед глазами мальчика пронеслись воспоминания о горящем Квирреле и той ночи, где Петунья, несмотря на все обиды между ними, обнимала и успокаивала его. — А? Лук порежь пожалуйста.       — Ты так хочешь увидеть меня плачущей?       — О, нет. Извини, тогда помидорки.       — Это другое дело.       Дети некоторое время стояли молча, готовя завтрак.       — А я приемная, — тихо прошептала Тони, но Гарри все же её услышал. Правда, мальчик понятия не имел, что на такое ответить. А тем временем она продолжала. — Сначала случайно нашла документы, потом отец слишком громко разговаривал с кем-то по телефону, доказывая, что не отдаст меня обратно. В общем… как-то так, — скомкано закончила она.       — Но ты же до сих пор зовешь его папкой, разве нет?       — Да, он хороший, — солнечно улыбнулась Тони. — Он хоть порой и забывает про меня, полностью погружаясь в работу, но за всё время он ни словом, ни делом не показал, что я ему не нужна. В принципе, ты был свидетелем одной сценки.       — Хм, точно. Лоб, кстати, не болит? — Гарри ссыпал овощи в миску и аккуратно отодвинулся от девочки.       — Что? Нет, не болит. Причем тут он?       — Ну, значит, хороший лоб, крепкий, который точно сможет защитить твои очень умные мозги, — к этому времени Гарри уже был по другую сторону стола.       — Что за… — На Тони обрушилось воспоминание, как её треснули внезапно открывшейся дверью буквально из ниоткуда.       Кстати, ещё один вопрос к Поттеру, но сначала:       — То есть, я твердолобая?!       — Да ты сама это сказала! — закричал мальчик, уворачиваясь от кожуры помидора. Через минут пятнадцать дети, тяжело дыша, стояли напротив друг друга, осматривая заляпанную кухню.       — Джарвис нас убьет.       — Не знаю, кто такой Джарвис, но согласен.       Так что, быстренько перекусив салатом и фруктами, дети принялись за уборку.       — Гостиная, кухня. Где мы ещё не поработали? — с улыбкой Гарри смотрел на смущенную Тони.       — В мастерской, пошли уже.       Под мастерскую был отведен огромный гараж. Обычно у каждого уважающего себя богатея там обязательно стоит пара десятков машин. В принципе, тут не было никаких отклонений — десяток машин присутствовал, но был укрыт плёнкой и стоял в самом дальнем углу, всецело отдавая пространство под самые разные верстаки.       Тони, заходя, включила свет привычным движением, и ведя Гарри меж станков, гордо и немного пафосно изрекала:       – …это я папе помогала делать, да, двигатель сбоит, вот этот уже я сама проектировала, но никак руки не доходят. О! Кстати!       Перед Поттером возник страшный сон автомеханика.       Цепи, пилы, несколько тяжелых бамперов, решетки на окнах и тяжелая подвеска… Машина была просто чудовищем и напоминала танк, особенно с этой штукой на крыше. Мальчик даже смутно начал припоминать, что о чем-то таком он уже слышал.       — Доставили ночью. Помнишь, я тебе писала о том, что перебрала машину для постапокалиптики?       — Ну да, правда…       — Что, неужели ты думал, что я привираю? — пристальный взгляд не сводился с лица занервничавшего мальчика.       — Ни в коем случае! Просто поразился богатой фантазии!       — Это одно и то же. Хотя и сам написал что, кто ты там? Волшебник? Сражаешься с Троллем? — скептическая моська подруги почему-то страшно напомнила ему об одном учителе из подземелья.       Вздохнув, и запустив руку в непослушные волосы, Гарри огляделся, потом засунул руки в карманы и покачался с мыска на пятку, продолжая не смотреть в лицо девочки. Антуанетт же молчала и внимательно наблюдала за его действиями.       Поттер встрепенулся, вздохнул и буквально на выдохе с улыбкой произнес:       — Тони, магия существует, и я волшебник!       В ответ ему просияла такая же солнечная улыбка:       — Я уже догадалась, глупый.