Море

Элли категорически не нравилось происходящее. Первым пунктом шло, конечно, воссоединение «семьи». Мать вернулась неизвестно откуда, неизвестно насколько, и неизвестно зачем. Отец продолжал утаивать причины своей лжи о том, почему мамы не было большую часть жизни Элли. Сама же Элли не понимала, получается ли у неё чувствовать собственный дом таким же родным, каким он был раньше. - Она не должна узнать, Саймон. - Не узнает. - Пообещай мне! - Обещаю, Джин. Вся эта атмосфера ненужной таинственности жутко давила на нервы. Элли не могла подолгу находиться дома, так что по большей части она приходила домой только переночевать, а иногда и вовсе оставалась у Гвен, благо её родители вовсе не были против. Вторым пунктом, как ни странно, была сама Гвен Стейси. Элли привыкла быть единственной девчонкой в их трио, она иногда про себя сравнивала их «компанию» с Beatles. Ничего лишнего – всё идеально, как оно есть. Всего лишь кучка отшельников их параллели, к которым иногда прибивалась Мишель, потому что любила «не вписываться». И всё же, Мишель не претендовала на место в их компании. Она просто иногда садилась с ними на обеде, при распределении на пары в лабораторных высказывала желание работать с Элли или помогала с домашней работой. Своего рода «недо». Гвен же была другой. На третий же день своего возвращения в школу она публично изъявила желание пойти с Питером в кино, и тот, в силу своего воспитания и того, что он чёртов джентльмен, не смог отказать и оставить своей рукой пятно на репутации девушки. Элли видела, что, вообще-то, ему сейчас совсем нет дела до кино, потому что что-то его гложет. Однако она не могла спросить, потому что у самой был этот неприятный момент в жизни. Тогда она поняла, что у каждого есть что-то такое, что гложет, а высказать ты этого не можешь. Возвращаясь к Гвен, Элли не понимала, какие чувства испытывает к этой девушке. С одной стороны, Гвен помогала ей во время неприятной ситуации, предоставляла кров, еду и развлечения, отвлекала – в общем, была невероятно мила по отношению к ней. С другой стороны, она как-то незаметно очутилась в их компании, казалось бы, заняв в ней прочное место, однако не как «друг», а как «в обозримой перспективе девушка Питера». В классе вовсе не было пусто, как рассчитывала Элли. Питер сидел на своём месте, Нед рядом с ним, на парте, болтая ногами в воздухе, сидела Гвен и шутила, и все трое смеялись над её шутками. Элли, поблагодарив судьбу за то, что осталась незамеченной, скрылась за дверью и двинулась в неизвестном для самой себя напрвлении. Элли всегда была единственной девчонкой, «своей в доску». И вдруг другая, хоть и её подруга, влезла в её территорию. Это понимали, казалось, все, кроме самих Гвен и Элли. Однако, у Элли всё равно, чуть она видела Питера, Неда и Гвен вместе, отдельно от неё, все внутренности сжимало противной, холодной, когтистой лапой ревности. У них есть свой «кодекс», свои шутки, своя огромная тайна, они через многое прошли вместе, говорила себе Элли каждый раз. Гвен в любом случае не займёт её место, считала она. Надеюсь, добавлял тихий и противный внутренний голосок, совсем отдалённо напоминающий её собственный. Заткнись, откликалась она и натягивала настолько естественную и искреннюю улыбку, насколько могла. Третьим пунктом её недовольства стало внезапное отдаление Питера. Словно тот ночной разговор в её комнате, хоть и должен был их сблизить, напротив, выстроил между ними целую китайскую стену. Нед наотрез отказывался говорить об этом, уверяя её, что не имеет понятия, что с Паркером. Элли готова была об стенку головой биться, но понять этого никак не могла. - Эй, ты чего один сидишь? Питер вскидывает растерянный взгляд, а потом хлопает себя по затылку и испаряется, бросив что-то вроде: «Чёрт, испанский вот-вот начнётся, потом поболтаем!». До начала урока оставалось десять минут. Весна в это время расцветала во всей девичьей прелести, а значит, наступила пора переводных экзаменов. Погода, как назло, стояла прекрасная: солнце с утра до вечера поливало землю теплым нектаром, от которого облаками цвели фруктовые деревья, сочно зеленела трава, и разбухало все, что только может разбухать. Можно было подумать, что природа издевается и откалывает идиотский розыгрыш, главной героиней которого стала закопавшаяся в тени книг, хмурая и недовольная всем, что происходит вокруг, Элли Хендерсон. А главным антигероем был чёртов Питер Паркер, отношение которого к ней менялось быстрее, чем музыкальные тенденции последнего полугодия. Микросхема, блеснув игривой искоркой напоследок, выскочила из пальцев, оставив ожёг на мягкой коже. Элли злобно выругалась, сунув палец в рот, и едва удержалась от того, чтобы сбросить чёртово «творение» на пол. Не сказать, чтобы в запчастях у неё был достаток, так что потеря любой из них по неосторожности жутко выбивала Элли из эмоционального равновесия. - Да скрепляйся же ты, ну! – фотобумага плавно описала в воздухе петлю и опустилась на мягкий белый плед. Элли взвыла и ткнулась лбом в коленку. – Что ж ты будешь делать! Она на полную включила вентилятор в углу комнаты, чтобы он хоть как-то спасал от жары. Конец мая ознаменовался плюсом в двадцать пять градусов и безоблачным небом. А у Элли болели глаза и уши. Её мучали кошмары всю последнюю неделю, и она была жутко рада остаться на больничном, несмотря на то, что выход её назначался на первый день переводных экзаменов. - Ну и катись, - фыркнула она вслед очередной сгоревшей микросхеме. Все они были прозрачными, жутко дорогими и подаренными отцом и мамой в знак извинения. Их было не жаль. Прозрачная нано-плёнка и глянцевая фотобумага тоже были довольно дорогими, но тут уже Элли старалась экономить. На них она тратила свои карманные деньги. Мне нужно, чтобы ты за ней приглядывал. Элли дёрнулась, распахнув глаза. Несколько мгновений она дико озиралась вокруг себя, выискивая источник голоса, но в итоге списала его на дремоту. - Соберись, Хендерсон. Кто-то суперкостюмы строит, кто-то уже вовсю пользуется голограммами, а ты глупую фотографию сделать не можешь! Неумеха. Такие пинки самой себе под зад помогали двигаться дальше. Телефон под рукой завибрировал, оповещая сразу от двух новых сообщениях. Элли отложила в сторону хрупкое творение, покрутила в задумчивости телефон в руках и только спустя минуту решилась прочитать. Нед: «Ты как там? Болеешь ещё?» Гвен: «Желаем тебе скорейшего выздоровления! (два прикреплённых файла)» Элли вздохнула и открыла диалог с Лидсом. Тот исправно писал ей каждый день на протяжении всей «болезни», утром и вечером. Интересовался её самочувствием и делился новостями из школы, хотя, на самом деле, Элли не было интересно ни капли. Из обыкновенной вежливости она старалась отвечать так же воодушевлённо, как писал сам Нед, но внутри… Элли почему-то чувствовала себя опустошённой. «Сегодня последний день. Завтра в школу, боже упаси!» На диалог с Гвен она смотрела на порядок дольше. Стейси писала ей раз в пару дней, спрашивала, когда Элли вернётся в школу, и искренне уверяла её, что без неё в школе – тоска зелёная. Элли Неду-то отвечать с трудом находила в себе силы. Сообщения от Гвен она иногда просто игнорировала. Возможно, она бы чувствовала себя намного более «живой», если бы один её друг написал ей хоть раз. Спустя несколько минут раздумий, Элли всё-таки открыла диалог с Гвен и нахмурилась, ожидая, пока фотографии загрузятся. Просто. Блеск. С обеих фотографий на неё смотрела донельзя весёлая Гвен. Она за шею обнимала Питера, размахивая розовой сладкой ватой. На первой фотографии он просто улыбался, отчасти робко и натянуто, отчасти же радостно. На второй фотографии Гвен беззастенчиво целовала Питера в щёку, убрав из кадра розовый клок сахара. Питер же выглядел до милого растерянным. Так быстро… Звонок прозвенел слишком быстро и неожиданно. Элли недовольно смотрела на исписанный её корявым мелким почерком вдоль и поперёк лист бумаги, хмурилась, грызла ручку, принадлежащую школе, и пыталась сосредоточиться на выводе. Класс был практически пустой. Она пришла на экзамен позже положенного, но справка её оправдала и она была допущена к экзамену, несмотря на опоздание. - Тебе нужно ещё время, Элли? – учтиво поинтересовался мистер Наварро, сверяясь с наручными часами. Он вёл у них одновременно и испанский, и литературу, и Элли очень жалела о своём выборе языка, иначе она бы сейчас сказала ему пару ласковых «эспаньоле». Однако, на последнем ряду сидели ребята и зачем-то ждали, пока она допишет, тихонько переговариваясь о чём-то своём. - Ни в коем случае, сэр. Почему именно за ней? Элли дёрнулась, оглянувшись, но как раз сейчас все в помещении молчали. Возможно, ей всё-таки стоило поспать ночью, а не читать Шекспира и размышлять о его вечных драмах. Питер настороженно смотрел на неё, пока она взглядом пыталась заставить кого-нибудь из них доказать, что ей не послышалось. - Элли, ты в порядке? Послышалось. - В полном. Куда вы там хотели пойти? До свидания, мистер Наварро! Хорошего вам отпуска! Учитель улыбнулся в ответ на её натянутую радость. Что-то было не так, она всем своим нутром это чувствовала, и это «что-то» ей не давало покоя и совсем не нравилось. Энергии Гвен было точно не занимать. Всю поездку в метро она свято уверяла всех, что спала от силы два часа из-за подготовки к литературе. И, в то же время, именно она настояла на прогулке в Центральном парке Нью-Йорка, до которого им от школы ехать надо было неполный час, да ещё и с пересадками. Элли, настоящий пример человека с бессонницей, прислонилась лбом к спасающе ледяному поручню, который так удачно спрятался в теньке между двумя окнами вагона, да так едва и не свалилась. Питер вовремя подхватил её под руки, хотя и стоял до этого к ней спиной. Настоящий Человек-Паук, с чёрт его разберёт каким чутьём. - Эй, ты точно в порядке? Элли закатила глаза. Гвен и Нед даже не обратили внимания на этот инцидент: они словно приклеились к окну вагона и наперебой выпаливали «Собака!». Питер усадил её на свободное место и присел перед ней на корточки, коснувшись её лба. - Да у тебя жар! – выдохнул он поражённо, хотя Элли чувствовала себя прекрасно и просто хотела спать. - Это потому что пауки – хладнокровные. - Вообще-то, температура тела паука зависит от окружающей среды, - вяло улыбнулся Питер в ответ, и уже хотел было что-то добавить про её самочувствие, но она не дала. - Я в норме, Питер. Если бы ты написал мне хоть раз за эту неделю, знал бы это. Раз. Питер весь понурился, поддаваясь её укоряющему взгляду. «Собака,» - послышался весёлый голосок Стейси. Элли понимала, почему он ей не писал. Ох уж эти любовные переживания. И всё же ей было обидно, а скрывать этого она элементарно не умела. - У меня телефон был сломан, - невпопад брякнул он, пытаясь найти себе оправдание. На самом деле, он каждый день по три раза спрашивал у Неда, как там Элли, просил писать ей чаще, и знал обо всех её симптомах и недомоганиях за эту неделю. По вечерам он залезал на крышу соседнего с ней дома и наблюдал, как она слушает музыку, крутясь по комнате с уборкой, как смотрит фильмы, то расстраиваясь до слёз, то смеясь до колик. Больше всего она смотрела детективов. Он видел, как она возилась с очередным изобретением, как она ни разу не вышла из комнаты до наступления глубокой ночи, как она посылала бумажные самолётики из окна. А сам с ней общаться не мог. Разговор со Старком слишком сильно выбил его из колеи. Но Элли об этом знать не стоило. - Забей, - мотнула головой Элли, откидываясь на спинку сидения и прислоняя голову к нагретому стеклу. Паркер ещё немного постоял перед ней на корточках, а потом сел рядом, стараясь заглянуть ей в глаза. Элли не помогала ему, упрямо смотря в потолок шумной консервной банки, в которой они ехали. - Слушай, я знаю, что поступаю в последнее время не как примерный друг, но ты явно не из-за этого так расстроена. Ты можешь поделиться, чем захочешь, со мной, Элли. Я же твой друг. Два. Граница выстроена, стена неприступна и непобедима. Элли, затаив дыхание, заглянула в глаза Питеру. Сострадание, преданность, доброта. Идеал для «жилетки». - Просто у меня некоторые разногласия с родителями, - пожала плечами Элли, заставив Питера нахмуриться. - Погоди, у твоего отца появилась… ну?.. - Женщина. Да. Я с ней очень хорошо была знакома какое-то время, лет до семи вроде бы. Мать, как-никак. Питер поперхнулся воздухом, выпучив глаза. И он, и Нед прекрасно знали эту «сторону» жизни Элли. Мама, таинственно скончавшаяся то ли дома, то ли в аварии, когда Элли было семь лет. Отец, так и не расставшийся с потерей. В плане семейных трагедий Питер и Элли понимали друг друга как никто другой, так что могли и доверить абсолютно что угодно. - Т-твоя мама? – он от растерянности даже начал заикаться, и выглядело это настолько умилительно, что Элли, несмотря на внутренний раздрай, не сдержала приподнятых уголков губ. – Она жива? - И в добром здравии! – с наигранной бравадой протянула Элли, снова откидывая голову на окно. Питер не нашёлся, что ответить. Он только взял Элли за плечи, да крепко обнял, слегка ошарашив этим действием. Ей нужны были объятия, тем более близкого друга, который её понимает больше остальных, но кое-что всё-таки напрягало. - Эй, Паркер, - она выпуталась из объятий с щемящим сердцем. – Ты с этим поосторожнее, а то твоя девушка будет ревновать. Поезд остановился. Элли вскочила со своего места, устремившись к выходу за Недом и Гвен, не дав Питеру и шанса возразить. Центральный парк действительно поражал своей величественностью. Он вмещал в себя несколько искусственных озёр, большое количество аллей, два ледовых катка, уголки «нетронутой дикой природы» и лужайки, используемые для различных спортивных состязаний, а также детские игровые площадки и свой зоопарк. Пройтись хотелось по всему этому списку, увидеть всё, сфотографировать, и всё же были пара отвлекающих моментов. - Ребят, я знаю, что всем очень не терпится дойти до катка, или потискать бедных кроликов, - Элли остановилась, чувствуя слабость в ногах и руках. – Но я настаиваю на обеде. - Да ладно, - Гвен расслабленно махнула рукой, завороженно наблюдая за незнакомой, но очень красивой птицей, приземлившейся на ветку прямо над ней. – Купим хот-доги, их же тут полно. Элли прикрыла глаза, чтобы выровнять дыхание и успокоить недовольство. Спорить на пустом месте ей сейчас не очень хотелось. Чем дольше они простоят на входе, тем позже она доберётся до съестного. Не задавай вопросов, на которые я не смогу ответить. Просто так надо. Голос был расплывчато-ясным и каким-то образом знакомым. Элли круто обернулась вокруг своей оси, настороженно вглядываясь в толпу горожан, спешащих по своим делам. Неужели у неё от голода и бессонницы уже начинаются галлюцинации? Это было бы тут вообще некстати. - Элли, ты чего? – послышался голос Неда за спиной. Он осторожно тронул её за локоть, заставив подскочить на месте. Элли замерла, недоумённо глядя на друга. Он, правда, ничего не слышал? - Почувствовала запах пиццы, - вяло буркнула она, сразу стремительно зашагав в сторону спасительной тени под кронами деревьев. – Но мне показалось. Пойдём искать фастфуд, что теперь поделаешь? Парк потрясал своим природным изяществом. Хотя и создана была эта природа рукой человека, что-то магическое в этом всё равно было. Переплетения ветвей над головой, кустарники, похожие на облачка, то тут, то там, каменные тропинки и озёра. Всё это создавало ощущение единения с природой. Элли наслаждалась этим единением, поглощая уже второй хот-дог, а в пакете у неё была ещё парочка. - Боже, как ты можешь столько есть? – спросила Гвен, с трудом дожевав один и уже страдальчески поглаживая плоский живот. - Неподражаемый метаболизм, - легко отпарировала Элли, хватаясь за третий с наслаждением голодного человека у шведского стола. Когда они дошли до искусственного катка, было уже около трёх дня. Солнце было в зените, жара стояла неописуемая, так что спасение в виде ненатуральной прохлады ненастоящего льда вполне подходило. В детстве Элли занималась художественной гимнастикой и обожала каток, так что умение выделывать «пируэты» на льду у неё были, вроде умения есть ложкой. Неотъемлемым. Однако, Человек-Паук оказался не таким большим умельцем летать по льду на коньках, как летать по городу с паутиной. Только ступив на каток, Питер раскрутился и спасся от падения только тем, что схватился за бортик. Элли вдоволь насмеялась, после чего взяла его, и такого же грациозного, как Паркер, Неда под локти и медленно поехала вперёд, в то время, как Гвен вырисовывала вокруг них круги, не переставая шутить и кривляться. - Соберись, Питер, даже у Неда начало получаться! – воскликнула Элли, потирая коленку, когда Питер споткнулся на ровном месте и потащил её за собой. Он виновато улыбнулся и неуклюже поднялся, протягивая ей руку. - Я, правда, стараюсь! Просто это не моё. - Я могу научить тебя азам, - протянула Гвен и, стоило Питеру отпустить руку Элли, подхватила его под локоть и повела вперёд, постепенно увеличивая скорость и что-то щебеча. - Даю им две недели, - Нед помог Элли отряхнуться, наблюдая за сладкой парочкой. Элли сморщилась. - Два дня, и их придётся оттаскивать друг от друга. - Идёт, - они пожали друг другу руки, заключив этим самым своеобразное пари без ставок. Элли было неприятно спорить об этом. Она привыкла считать Питера, как и Неда, своим. И сколько она ни убеждала себя в том, что это всего лишь детский эгоизм, неприятный осадок не исчезал. Хотя бы Нед остался с ней, тихо и мирно наворачивать круг за кругом на коньках, взятых напрокат за убийственно низкую сумму денег. После катка они отправились к контактному зоопарку. Гвен не терпелось сделать фотографию с маленьким пингвинёнком. Элли была отвратна одна мысль о том, чтобы держать бедных мартышек и пингвинов взаперти, да ещё и позволять всем подряд их мучить своими «ласками». Это же жуткий стресс для беззащитных зверушек, размышляла она, наблюдая за тем, как Нед с огромным трудом старался сделать достаточно идеальную фотографию светловолосой красавицы, обнимающей недовольного пингвина. - Я хочу есть, - заявила она, когда Гвен была довольна фотографиями. – Съела бы пару тех прекрасных мартышек, да мне их слишком жалко. Питер хохотнул, поддерживая идею. Его супергеройским силам всегда нужна была подзарядка, даже в моменты «неприменения».

Birds flying high you know how I feel Sun in the sky you know how I feel Reeds drifting on by you know how I feel It's a new dawn it's a new day it's a new life for me

В пиццерии около выхода из парка был кондиционер. Это всё, что заметила Элли, очутившись там. В помещении было прохладно, уютно, тихо и спокойно. Этого ей хватало для счастья. Гвен и Нед не успела проголодаться за полтора часа, так что Элли и Питер заказали себе целую пиццу на двоих и умяли её в два счёта. - Вы не лопнете? – скептически вопрошала Гвен, потягивая прохладную газировку через трубочку, на что те недоумевающе ответили синхронное «Нет». Не успели ребята восстановить силы после плотного обеда, как Стейси потянула их обратно в парк. Сил правда у всех четверых хватило только дойти до озера и развалиться на траве. Они обсуждали всё подряд, от переводных экзаменов до формы облаков, когда Питер внезапно подскочил на месте и выпрямился под струнку. - Эй, ты чего? – посмеиваясь после предположения об облаке-драконе, протянула Гвен. Питер выглядел напряжённым и тревожным. Проблемы, сразу поняли Элли и Нед. - Я… э-э… У меня живот прихватило, - запинаясь протараторил Питер, вскакивая на ноги, однако его перебил свист воздуха и внезапная вспышка света. Гвен вскрикнула, перекатываясь на живот и прикрывая голову руками. В земле, где всего пару секунд назад находилось её правое бедро, зияла сверкающая искрами яма. Глаза Питера округлились, даже волосы на руках, казалось, встали дыбом. Элли вскочила на ноги, словно пружина, быстро помогла Гвен подняться и в один прыжок увела её в ближайшему дереву. - Нед, уводи их! – крикнул Питер, убегая в противоположную сторону. - Что происходит?! – Гвен слегка трясло. Пока она жила во Флориде, вся эта супергеройская тема вышла на повседневный уровень, однако ей она всё же была в непривычку. - Обычное дело, очередной злодей в маске хочет убить пару-тройку горожан и получить власть над миром. Добро пожаловать в Нью-Йорк, - Элли напряжённо всматривалась то в место, откуда прилетел выстрел, то в путаницу веток и листьев, за которыми скрылся Паркер. - Куда пошёл Питер? Нам нужно уносить ноги, срочно! - Спасать беззащитных зверушек, полагаю, - откликнулся Нед, тщетно стараясь увести девочек подальше от места событий. И, когда его уже совсем не ждали, откуда-то сверху прошелестел голос, неприятный, скрипучий и словно сверкающий, как вспышка. - Выходите, мисс Стейси. У меня есть некоторая потребность поквитаться с вашим отцом. Гвен замерла. Ситуация была патовая, ничего не сказать, однако одного нельзя было отнять у Гвен: у неё был стержень. И если они пришли сюда вчетвером, то и уйти должны были вчетвером, и никак иначе. Элли сорвала с себя рубашку, а с Неда кепку, протянув их Гвен. - - Надень это и бегите к выходу из парка. Если так неймётся, то ждите там, хотя я бы советовала зайти в пиццерию, - она уже сделала пару шагов в обратную сторону, как её нагнал голос Стейси. - Ты куда? Она может быть опасна. Или в опасности. Опять этот голос. Совсем неподходящее время и место. - Спасать пропащую душонку нашего добродушного дружка! Питер абсолютно точно нуждался в спасении меньше их всех вместе взятых, однако, Элли не могла уйти, не увидев, что он в порядке. Убедившись, что друзья скрылись между деревьями, она вышла на солнечную сторону полянки и тогда увидела его. Человек-Паук, во всей своей красе, вылетел из гущи листьев, подобно потревоженной птице. Он зацепился за фонарный столб паутиной, оттолкнулся от него и в полёте двинул ногой прямо в сгусток зеленоватого света. Лазеры ядовито-зелёного цвета застреляли в беспорядочном направлении, и Элли пришлось юркнуть за лавочку, чтобы остаться невредимой. В небе послышался вскрик, свет стал чуть слабее, и из него показался мужчина, зависший на уровне трёх метров над землёй, с грубыми чертами лица, по большей части спрятанным за сцепившейся на носу зелёной маской. Вряд ли эта маска была сделана вручную – скорее она напоминала облепившую поверх лица кожу, толстую и плотную. - Не в мою смену, фонарик! – послышался задорный голос Питера из неба. Наблюдать за Человеком-Пауком, зная, что это её лучший друг, Питер, было совершенно не так, как наблюдать за всеми другими супергероями. Появлялся противный червячок тревоги внутри, вопящий каждый раз, когда он приближался к источнику неприятного зелёного света. - Тебе меня не обставить, мелкая букашка! – Свет нацелил на Человека-Паука обе руки, явно готовясь выстрелить. – Я Свет! Беги, не беги, всё равно поджарю тебя до хруста, Гвен Стейси! Элли разрывалась между желанием достать телефон и начать снимать, и тем, чтобы как-то помочь Питеру. Впрочем, что мешает ей убить двух зайцев одним выстрелом? Она вытянула телефон и быстро включила видеозапись, одновременно с этим напряженно думая. Голова гудела совсем непривычно. Паутина, которой стрелял Питер в противника, растворялась, только касаясь его тела. Видимо, температура или электричество, которое Свет воспроизводил сам по себе, сжигала её моментально. - Тебе бы свои силы на благое дело бросить! Мобильники, там, заряжать, или аккумуляторы у ноутбуков превращать в бесконечный поток энергии! – пыхтел Питер, пытаясь правильно подобраться к Свету. За своими стараниями он совсем забыл уклоняться. Три последовательных выстрела лазера скользнули прямо по его телу, порвав костюм и наверняка оставив неприятные раны: на груди, ноге и руке. Элли с земли услышала недовольное ойканье парня, и всё же способа помочь ему не представляла. Она не опасна. Не может иногда даже бутылку воды открыть! Вода, точно! Элли впервые была искренне благодарна этому бестелесному голосу, который, видимо, действительно звучал только в её голове. - Эй! А кто костюм потом штопать будет?! Питер ухватился за фонарный столб, приземляясь на него так мягко, словно это был мат на уроке физкультуры. В это же мгновение Свет резко ударился о землю, исчезнув из виду, и только по зелёной волне, двигающейся в сторону столба, можно было всё понять. Боль в голове Элли взорвалась, словно бомба с осколками. - Берегись! – взвизгнула она, сжимая одной рукой телефон, а другой голову. Питер совсем не ожидал увидеть здесь «группу поддержки», так что растерялся и только механически успел ухватиться за ближайшее высокое дерево и слететь с фонаря за секунду до того, как тот взорвался, разбрызгивая вокруг себя осколки. - Ты что тут делаешь?! – пролепетал он, уклоняясь от очередных выстрелов лазера и пролетая мимо подруги. - Веду репортаж, мистер Ткач! - откликнулась Элли, замечая, что боль в голове улетучилась, словно её и не было. – Помощь не нужна? - Мне очень нужно, чтобы ты смылась! - А я в это время кое-что нашла! – она перекатилась к перевозному холодильнику с мороженным, буквально за доли секунды до того, как лазер распилил лавочку, за которой она пряталась, напополам. – Знаешь такого персонажа, как Артур Паркс? - Впервые слышу! - Бывший сотрудник отдела прикладных наук Старк Индастриз. Он зовёт себя Живым Лазером! Его капитан Стейси посадил лет десять назад. Похоже, он вышел на свободу! - А я и не заметил! – очередная серия нитей паутины растворилась вблизи Паркса. - Я ВАС НА ШКВАРКИ ПУЩУ! – проревел голос Артура, после чего лазеры застреляли во все стороны со скоростью пулемётчика. В небе, намного выше битвы Паучка и Живого Лазера, раздался гул двигателей. Возможно, не только светопроизводительность у Паркса была выше нормы, но и слух, так что не успел звук приблизиться, как он снова врезался в землю, и его как не бывало. Только разрушенная аллея парка, да парочка валяющихся деревьев напоминали о произошедшем. И тогда Элли впервые в своей жизни вживую увидела Железного Человека. Не Тони Старка, гения и миллиардера, а супергероя, спасшего миллионы жизней уже не один раз. Питер приземлился рядом с ней, помогая подняться. Колени внезапно прошило жгучей болью. Элли глянула вниз и только сейчас увидела рваные джинсы и кровоточащие ссадины. Саднило чертовски неприятно. - Вы что тут устроили?! – громыхнул прямо перед ними голос Тони Старка. Костюм приземлился перед ними, раскрылся, словно кейс, и из него вышел сам Старк своей персоной. В деловом костюме, он вытащил из кармана пиджака очки с оранжевыми стеклами, и нацепил их на нос. – Кто давал вам разрешение громить национальную гордость Нью Йорка? - Это не мы, м-мистер Старк, это всё Свет… точнее Живой Лазер… т-точнее Артур Паркс! – Питер от волнения начал заикаться, и даже маску сорвал с лица, стараясь отдышаться. Благо вокруг, кроме них, никого не было. – Он появился из ниоткуда, начал угрожать Гвен, а потом я с ним сражался, а потом он прямо в землю врезался и исчез! Тони сжал пальцами переносицу, словно жутко устал от этого всего. Элли чувствовала себя здесь крайне неловко, а потом её вдруг проняла ледяная паника. Кристалл Дайер! Он думает, что она – это Кристалл Дайер! Если бы она могла, она бы с радостью сейчас растворилась в земле, как Артур Паркс. - Я разберусь. А вы идите домой. Ты и… - его взгляд наткнулся на Элли, неловко переминающуюся с ноги на ногу. Мгновение он задумчиво её рассматривал, а потом сощурился. – Мисс Дайер. Или лучше Хендерсон? Элли приподняла брови, удивленно и растерянно. - Хендерсон даже лучше звучит, - промямлила она. Питер почему-то не выглядел удивлённым. Стоит потом его расспросить об этом. - Впредь не обманывайте тех, у кого берёте интервью. Особенно так банально. Элли вспыхнула. Поднести к ней сейчас спичку, и она загорится без всякого трения. - А ты, Питер, зайдёшь ко мне с починкой костюма в субботу. И больше не влезайте в разборки тех, кто априори сильнее вас, мисс Хендерсон! Чревато, знаете ли. И, не сказав ни слова больше, он сделал шаг назад. Костюм захлопнулся, подобно мухобойке, и взлетел в небо, оставив черное пятнышко на каменной тропинке. Питер наблюдал за этим так заворожено, словно видел впервые в жизни. Элли пришлось щелкнуть у него перед носом пальцами, чтобы привлечь внимание. - Ты бы маску нацепил. И вообще, иди, переодевайся. Сейчас сюда набегут зеваки. Ко мне нельзя, так что лечить твои боевые раны поедем к тебе. Мэй ведь до семи работает, да? - Я хочу, чтобы ты рассказал мне всё, что знаешь о своей подруге. Элли Хендерсон. Про семью, учебу, увлечения, оценки, домашних животных и про каждую грамоту. Питер замер, недоумённо глядя на Старка. - В… в каком смысле? Зачем? Тони помялся с десяток-другой секунд. То, что Старк мнётся и выглядит нерешительным, уже выглядело до чёртиков необыкновенным, однако в то же время это жутко интриговало. - Боюсь, что у мисс Хендерсон, которая не так давно заявилась ко мне под именем «Кристалл Дайер» в целях взять интервью, не всё так просто с семьёй. Элли? Интервью у Старка? Видимо, ссора с Питером у неё напрочь мозги отшибла… - Её мама скончалась уже очень много времени назад, и это не стоит… - Её мать жива, Питер. И ей нельзя об этом знать. Пеппер кажется, словно Элли её дочь, и я просто вынужден успокоить её. Однако, если это правда, мне понадобится твоя помощь, Питер. Мне нужно, чтобы ты за ней приглядывал. Паркер сжал руками голову, растрепав волосы. Почему всё это сейчас узнаёт он? Почему он должен хранить ещё тайны? Тем более, от Элли! - Почему именно за ней? – беспомощно протянул он, падая в кожаное кресло. Мать Элли жива? И это может быть мисс Поттс? Какой бред! - Не задавай вопросов, на которые я не смогу ответить. Это необходимая мера. - Но почему?! - Она может быть опасна, Питер. И очень опасна, если всё так, как подозревает Пеппер.