***
— А это правда, что тебя едва не убила свинья? Дети… — Так это правда - американцы бестактные идиоты. … с их непосредственностью. Завтрак начался так себе.***
«— Ты Бербр, верно? — А ты первый ребёнок, выговоривший моё имя.» С племянницей по линии Абигайл мы делили комнату. Через пару недель её практика закончится, и я смогу выспаться. «— Мы действительно кузены? — В вашей ветви поколения быстрее сменялись, Лиам. — Позови тогда, пожалуйста, своих племянников обедать, сестра.» Глава семьи по линии Махона - младший сын. Видимо, я достаточно англичанка, чтобы это меня возмущало. «— Малышка, тебе не обязательно постоянно ходить в этом, расслабься, никакого официоза, все свои. — Это моя повседневная одежда. — Она похожа на похоронный костюм! — Удобный костюм. С подтяжками, прошу заметить.» С женой Лиама, Джейн, у меня не заладилось. Но она милая. И на кухне всегда есть печенье. «— Пэтер - папин брат. Почему ты зовёшь его дядей? Он ведь тоже твой кузен. — Потому что у фермера была собака и звали её инцест.*» С племянниками у меня некое подобие нейтралитета. Я не трогаю их трансформеров, а Колум и Финн - рыцаря и динозавров. Железную дорогу собирали вместе. Не зря она тяготила мой чемодан. Странное чувство. Все в этом доме старше меня. Половина - мои племянники. «— Что ты тут забыла, Принцесса-никогда-не-смеющаяся? Ээээ. — 'Несмеяна'. — Что? — Я интересуюсь славянской лингвистической группой. — И твой выбор пал на сказки, 'Ньесмеяна'? — Мне шесть недавно исполнилось, 'дядюшка'.» Единственный, кто может считаться старше меня - больше потомок Алоиса, чем Махона. Раздражает меня одним своим присутствием. Чувствую, я нашла своего любимого родственника.***
На пятый день моего заключения в атмосфере «дружной и любящей семьи» я поняла, что что-то надо менять. Я дико не высыпаюсь. По устоявшейся привычке я ложусь спать чуть позже восьми. А Бербр идёт спать часу в десятом. С тех пор спать я не могу. Не все приветы из прошлой жизни - приятные. С тех пор я стала ложиться спать в семь. А с десяти вечера, до тех пор пока не отрублюсь - читала. Или говорила с Пэтером. Он ночная птаха. Говорит, что может выспаться на работе. «Не поверишь, но работаю я с ужасными молчунами, 'Ньесмеяна'.» В его присутствии я могла заснуть. Это было странно. После очень раннего завтрака в одиночестве я наполняла сумку провиантом и уходила. Сегодня не вышло. Подарки родителям мне дадут перед отъездом. Мелисса предупредила их о моей боязни кукол. Сегодня дядюшка отвезёт мелких в гости к их друзьям на пикник и ночёвку. Я посижу у него на работе, а потом мы съездим в молл. Джейн и Лиам предлагали мне подождать у друзей племянников. Очень настаивали. Пэтер говорил, что его сотрудники не скажут и слова против.***
Конечно, никто не скажет и слова против если твои «сотрудники» - трупы. — Ты подавилась? Воды, успокоительного? — Всё в порядке. Я так смеюсь. — Оу… Точно ничего не надо? — Белое платьице и скакалка**? Его смех был явно лучше моего.***
Будь славен, Дисней, и твой мерчандайз. Огромный, ростом с меня, дракон из спящей красавицы. Это была любовь. Которую трудно вынести.***
Не понимаю бегунов. А особенно утренних. Для тренировки выносливости достаточно длительных прогулок. Дом был окружён лесом. Ушла рано. Пока отошла на достаточное расстояние, гольфы промокли насквозь. В тетради открытая запись на Р-шрифте. Перемещение в прыжке***
Что за? Видимо, я отрубилась. Что-то очень больно впивается в спину. До дня благодарения ещё нескоро, а у меня уже есть дикая индейка. Моя удача.***
У меня явно нет таланта к ощипыванию птиц. Вырвав маховые перья и немного пуха, вскрыла птицу грибным ножом. Отделив самые крупные куски мяса от кожи и костей, нанизала их на вязальную спицу. Пока горящее гнездо жарило мясо, я выпила яйца. Вышло сытно, но мне явно нужна соль. Я в поле. Вокруг ни одного дерева. А ведь прыгнула я в лесу. Вот ведь.***
Полтора часа спустя у меня на руках был шикарный букет. И я вышла к дороге. Не можешь выбрать правильный путь? Иди направо, это будет правильно.*** Спасибо тебе, Америка, за нумерацию трасс. Через минут сорок вышла к станции, а через час въехала в город. К обеду я успела вернуться.***
Бербр уехала, а график остался. Или мне просто хотелось проводить больше времени с Пэтером. С того случая моя сумка пополнилась спичками, сменной одеждой в герметичном пакете, влажными салфетками и солью. Меня выкидывает в сотне с плюсом километров от места прыжка. Последние три перемещения я не отключаюсь. Просто очень хочу спать, а после сна - есть. Однажды меня выбросило над водоёмом. Сначала воздух из лёгких выбил удар об воду, потом - животный ужас. Я стремительно проваливалась вглубь, что-то оплело мою ногу, и я на чистой панике портанулась. А вместе со мной - вода. Скользя ладонями по намокшей траве, отплёвывала воду. Её во мне оказалось много. Обернувшись на странный звук, среди травы и водорослей увидела огромную рыбину. Она содрогалась всем телом. Я оскальзывалась. Она поднимала и опускала жабры. Я задыхалась. Её огромные глаза, казалось, смотрели в мою душу. Меня мутило и казалось, что я вот-вот упаду. Она раскрывала рот, будто вопила. Я раз за разом поднимала ногу, втаптывала её в грязь, месила внутренности, смешивала их с травой, наступала на её голову, пока мозг не вытек через черепушку. Пригодились и салфетки, и сменная одежда. Соль и спички понадобились дважды.***
Джейн, в отличии от Мелиссы, сидит дома. Так что в дождливые дни я сбегаю от семейного времяпровождения к Пэтеру на работу. Сегодня не дождливый день, но я хочу укрыться в морге. У друзей Лиама намечается огромный пикник. Или что-то ещё. Дядюшка свалил, сказав, что и одного представителя линии Алоиса будет достаточно. Предатель. Барбекю, люди, солнце, дети и шум. Голова болела нещадно. Тошнило от запаха мяса, от сладкого, чёрт подери, лимонада и от людей. Хотелось залезть в холодильник. Не помню, что и кому говорила. Кажется, детей за чем-то отправили. Или кто-то что-то потерял. Очнулась я внезапно. Видимо, ударилась об стену. Кровь текла из разбитой губы, дети, вопя, убегали, а собаки, лая, приближались. Идиоты. Интересно, которая подбежит первой? Мне так плохо. Они так отвратительно громко лают. Господи, да просто… В абсолютной тишине смотрю на то, как их тела - без верхней челюсти и с открытыми черепами запинаются, переворачиваются, падают. Голова всё ещё болит. А в морге у Пэтера холодно. И меня выбрасывает на больничный кафель. Хочется плакать, холодной воды, и одеяло. — Что, дети тебя довели? Меня трясёт, молча приближаюсь к дядюшке. — Что с тобой? Я не даю договорить. Ударом в живот откидываю его на диван, забираюсь сверху и кладу свои ледяные руки на шею. Мне так холодно. — Прости… Я отключаюсь.***
Просыпаюсь от шума. — Ну, это уже ни в какие рамки! Зачем накрывать трупы пледом?! Со стоном тянусь за тёплым пледом. Ор неизвестного говоруна просто оглушает. Стоп. Я что, на труповозке? — Ну вы, дядюшка, шутник. Пэт хватает свою сумку, меня за руку и, посмеиваясь, выбегает из больницы.***
Не смотря ни на что, это было хорошее путешествие. Я нашла первого важного для меня человека. Переместилась туда, куда хотела. Вдоволь нагулялась по лесам и полям Орегона. Почувствовала себя ребёнком. Мне шесть лет и я счастлива.***
Обнимаю Пэтера. Крепко обнимаю Пэтера. Ладно, ладно. Держусь за Пэтера крепче, чем удав за свою жертву. Ненене. Я туда не пойду. Не хочу уезжать. Пэт смеётся и обещает звонить. Смотрю на своего дракона. С меня ростом. Не имею ни малейшего представления о том, как я его занесу в самолёт. Дядюшка говорит, что сама виновата.***
Я всё равно молюсь при взлёте. Но, свернувшись под пледом, успокаиваю себя не прошлым, а будущим.***
Чемодан, кажется, тяжелее. За драконом меня вообще не видно. Но Брендону, видимо, плевать. Или это отцовское чутьё? Меня обнимают и уводят домой.