«Дорогой Санта, В этом году я была…
Хорошей девочкой? Легче поверить в то, что хорошей, чем в то, что девочкой.… и поэтому в подарок я хочу…
Ошейник, способный сдержать мою дурь. Особую прелесть подарков составлял элемент неожиданности. Подарят или нет? Этот блестящий пластилин - мой? Всё в порядке, потом, когда сможешь. Подарок от родственников, правда? А эти педантичные письма-списки… Нет, не моё.***
Платформу девять и три четверти пришлось покидать едва ли не под заклинанием невидимости. Максимально быстро, но не переходя на бег, иду к выходу в маггловский мир, короткими кивками обозначая прощание со всеми знакомыми. Список лондонских покупок оказался… Внушительным. Как и присланная мне сумма. По спине прошёлся неприятный холодок. Вдруг они решат, что я достаточно взрослая для работы по дому? К чёрту, к чёрту.***
Но, к счастью, я недостаточно взрослая, чтобы лишить меня подарков на Святого Николая. Интересно, праздничный носок с вишнёвыми цукатами висит на моей двери с шестого числа, или они его сегодня повесили?***
И всё же я скучала. По тишине чердака, огонькам светильников. И по телефонной связи.***
Украшенное Рождественское дерево, венки остролиста, светящиеся гирлянды и снеговик в цилиндре на дворе. Как минимум за это стоит любить новую жизнь. Завтра утром можно будет открывать подарки. Оценит ли профессор Снейп жареные кофейные зёрна? А Флитвик - бастурму? Своему декану я отправила большой букет белой сирени и коробку хурмы. Хурму, по правде говоря, я отправила почти половине факультета вместе с почтовыми открытками. Ну, а директору - пружинку-радугу. Не знаю, какие ответные подарки ждут меня, но ключ к лучшему из них мне вручили ещё в поезде. — Мелисса, не поджигай, пожалуйста, пудинг. Мне надо… отлучиться. Через минут двадцать проблема решена, и я сажусь за праздничный стол.***
Праздничное утро, а Пэт на работе. Ого, не знала, что Рождественская ночь столь продуктивна. Молча встаю рядом. Обморожение, алкогольное отравление, отравление омелой, неосторожность при использовании фейерверков… Суицидники здесь редкие гости. Человеческую жизнь прерывает, в основном, людской идиотизм. И несколько часов спустя работа завершена. Безмолвно обмениваемся подарками. — «Дорогой Санта, я могу объяснить»? — Носки с ножиками, Пэт? Они тёплые, а Пэтеру идёт свитер с наколдованной мною в Лапландии надписью. Ввезли новые подарки, готовые к вскрытию. — С Рождеством, дядюшка. — С ним самым, 'Несмеяна'.***
Волшебный ночник, масляная лампа, носки от Пэта, домашняя выпечка от хаффлпаффцев и носки из мармелада от Дамблдора. Несколько пар узорных, съедобных носков. Божечки.***
Эти каникулы - неспешные. Никакой учёбы, тренировок, планов. Я читаю комиксы, кушаю сладости и смотрю ночами фильмы с Пэтером. — Ранее я полагал, что эти «перемещения» требуют много энергии, но теперь ты только ко мне перемещаешься каждую ночь. Он смотрит на меня, сложив руки на груди. Тебя не было четыре месяца. Я не знаю, как начать этот разговор, как объяснить мою паранойю относительно возможной слежки. И, честно говоря, не хочу. — Ты даже родителям писала. Играют финальные титры Мизери, и мы можем вплести сотню шуток о странностях наших взаимоотношений, но вместо этого мы отыгрываем самую ленивую кульминацию «Отелло». Вздыхаю. — По достижению семнадцати лет - совершеннолетия, любой маг может пройти экзамен в министерстве и получить разрешение на аппарирование. Для шестикурсников ежегодно проводится платное обучение инструктором из Министерства. За эти деньги маг может обеспечить себя пропитанием на треть года. Он открыл рот. — Нет, слушай дальше. Аппарировать умеет хорошо если половина волшебников, остальные либо слабые маги, либо боятся расщепиться. Да, Пэт, расщепиться. Выпил, недостаточно сконцентрировался или вложил мало энергии и, вуаля, надейся, что оторвёт руку или ногу, а не содержимое брюшной полости. Облизываю пересохшие губы и тру ладони, пытаясь их согреть. — Даже для сильных магов имеются определённые ограничения.И они платят - за портключи, дымолётный порошок и услуги Ночного рыцаря. А я магглорожденая первокурсница. Хуже всего то, что у кое-кого был артефакт, способный отслеживать нынешнее месторасположение всех, находящихся на территории Хогвартса. Притягиваю колени к подбородку. Мне страшно. Что, если бы я попалась? Пэтер неспешно тянет меня за волосы, заставляя поднять голову. — Ты ведь могла написать мне письмо. Ох, прошу прощения, их могли прочитать. Он выглядит недовольно. — Нууу, расстояние между нами выходит за рамки возможностей школьных сов. Звучит жалко. Пэт протяжно вздыхает. — Значит, я могу творить разврат до начала твоих летних каникул, да? — Но-но, проблема уже решена. Впервые, с начала разговора, улыбается. — И сколько же крови ты пролила, Мэйв? — Одно ведёрко, не больше! — Тебя хоть не заподозрят? — Да я же хаффлпаффка! Это что-то между алиби и индульгенцией, только вместо исповеди или платы - поступление на факультет. Пэтер прикладывает ладонь к лицу и смеётся. — Знаешь, со своевременностью разговоров у нас какое-то дерь… — меня ощутимо дёргают за волосы, — фтото не так. — Разговор до или вскоре после Рождества был бы жалким праздничным клише, 'Несмеяна'.***
— Да вы издеваетесь. Колум стоит в дверном проёме. — Ты не закрыла дверь? — Разве за это не мужчина несёт ответственность? — Дядя, у тебя есть «Чужой» на кассете?! Это действительно удивляет Колума больше, чем моё присутствие в доме. Посреди ночи. В обнимку с Пэтером. Ох уж эти подростковые приоритеты. Впрочем, этот слабак не выдерживает уже на лицехвате, и сбегает. К рассвету мы успели посмотреть все вышедшие фильмы про Чужого и Хищника.***
Чтобы что-то найти, надо просто перестать в этом нуждаться. Уиллиг Эгню, чья семья занимается волшебными фейерверками, с лихвой окупил пирог, хурму и крекеры. Что же, иногда стоит подкармливать гриффиндорцев.***
Праздничный ужин вот-вот начнётся. Быстро замазываю родинки тоналкой, скручиваю волосы, надеваю парик и чёрную хламиду. В руки - ведро со свиной кровью. Обсыпаюсь солью и крошенным мелом. Перекрестившись, аппарирую. Хогвартс, Хогвартс. Милый Хогвартс. Стоя на парапете одного из окон, находящихся под потолком, бросаю подслушивающее заклинание на коридор, ведущий из холла к Большому Залу. Парапет скользкий, и от падения меня удерживает лишь заклинание приклеивания. Холодно. Но должно сработать. Слышу шорох и смешки. А вот и шутники с бракованным фейерверком. — Братец Дред, проверь бесценный фолиант. — Как скажете, Ваше Форджейшество! — В коридоре… — Никого. О, Боже, да. Щеки заболели от улыбки. Резко портуюсь к ним в коридор, обливаю кровью из ведра, а пока они пытаются оттереть глаза, выхватываю карту и за долю секунды сжигаю. На финальной ноте пинаю коробку с фейерверком и портуюсь домой, к плам-пудингу. Дома сбрасываю парик и накидку, привожу себя в порядок и сажусь за стол. В этом году пропитанный ромом пудинг фламбирует Брендон. Он горит синим цветом, а я пытаюсь не засмеяться. Господи, сколько синего вокруг.