***
Ох, маги. Вы создали заклинание, превращающее любой объект в резиновую уточку, но не сочли нужным заклясть от грязи и слякоти школьные дорожки.***
Весна пришла в апреле, сразу после Пасхи. Таяло, кажется, всё вокруг. Таяло и стекало вниз, по холмам, к Запретному Лесу, оставляя после себя грязь, слякоть и редкие, только-только проклюнувшиеся травинки. Бегать на разминку стало труднее, но теперь я могла не дожидаться окончания тренировок и сразу уходить в замок.***
Сегодня тот самый день, когда мне на всё наплевать. Ночь вообще-то, но здесь, на острове, день. Рядом со мной лежит последний тюбик с солнцезащитным кремом. Я выдавила всё, что смогла. Хватило только на руки и шею. Лицо скрыто в тени шляпы. Жарко. Сегодня, впервые за долгие ночи, я не перебираю содержимое склада, а отдаю дань острову, чьи обитатели дружелюбны настолько, что не открыли по мне огонь. Всё население острова Кларион состоит из, кажется, небольшой военной базы. Мы не встречались. Магия.***
Идёт матч за третье место, у нашей команды новый ловец, и все вокруг орут. Лётное шоу агрессивных суицидников мне не особо интересно, но пропустить его я не могу - ребята из нашей команды не дают мне лениться и пропускать зарядку, а это многого стоит. Приходится терпеть. Убитый выходной, кричалки и сильные порывы ветра. Толпа вокруг, а особенно мальчишки, беснуются, сопровождая каждый забитый мяч восторженным гулом. Часа через три крики утихают. На четвёртом часу учителя заклинанием проверяют наличие снитча на поле. На пятом часу игры у меня кончаются запасы съестного. Хаффлпафф и Эгню начинают волноваться. А ещё через два часа, когда одного из игроков сбивают, тот орёт: «Он здесь!» - и ловцы летят, обгоняя друг друга к подножию трибуны, чтобы… выковырять застрявший снитч. Побеждает никто - доставали вместе, и продрогшая, голодная толпа возвращается в замок. Ну его к чёрту, этот квиддич.***
До экзаменов ещё два месяца, что не мешает отдельным личностям впадать в панику и пытаться срастись с учебниками. Видя это, нервничать начинают остальные. Короче, крик опоздавшего на зелья гриффиндорца, доносящий до нас сведения о том, что Хоуп родил, не выбивается из атмосферы общего безумия. Родил так родил. У кого токсикоз, тот и родил. Магия, да. В школу он не вернулся, оставив нас на сослуживцев. Те в свою очередь сконцентрировались на пяти- и семикурсниках. Я всеобщего мандража не понимала. Вряд ли кто-то пропустил больше недели занятий, да и вообще - мы живём в школе, а ответы на все вопросы профессоров можно найти в библиотеке. Но было то, что заставляло меня недовольно хмуриться. Практика Зельеварения и Трансфигурации. А особенно последняя. Мы перешли от теории трансфигурирования живого в неживое к практике.***
Серая мышь флегматично обнюхивала учебник, пока её товарок превращали в шкатулки. Дети смеялись. Шкатулки на лапках, с хвостами, ушками, усами и головами. С мехом внутри, или снаружи. Лучше всего справился один из слизеринцев. Его полностью деревянная шкатулка была покрыта мышиным узором. Мне смеяться не хотелось. Кажется, будет милосерднее пробить ей черепушку палочкой, чем попытаться трансфигурировать. Я смотрела в глаза МакГи, она смотрела в мои. Урок окончен, все ушли. Кроме нас. — Грэхам, для начала покажите мне движение палочкой. Я выдала несложный пасс, а затем громко и чётко проговорила формулу заклинания. Закрепив это повторением, направила палочку на мышку. С ней ничего не случилось. Я выдохнула с облегчением. МакКошка тоже. Слишком рано. Мышь завалилась на бок, и мы, в тишине пустого класса, слышали хруст костей и влажный звук, с которым разрывалась кожа на сером брюшке. Кишки медленно вываливались на стол, открывая обзор на остальные внутренние органы и судорожно сокращающееся сердце. Тонкая струйка крови, смешанная со странной желтоватой жидкостью, капала со стола. Лишь бешено вращающиеся зрачки доказывали - мышь ещё жива. А затем она окаменела. Совершенно.***
Не складываются у меня отношения с учителями-аврорами, не складываются. Повинна ли в этом я или нелепое клише, не дающее двум разнополым ученикам учить астрономию вместе. А то, что ночью и на Астрономической башне… Так у нас есть записка от декана, вот. А ещё куча астрономически карт и, вообще, дяденька, не мешайте - экзамены скоро.***
Не все находки в Выручай-Комнате были бесполезны. Больше всего меня радовали учебники, а в особенности выходящие за рамки школьной программы, или те, экземпляров которых в библиотеке явно нет. В «Астрономии для слепых идиотов» не было лёгкого решения моей проблемы. Но там было несколько интересных заклинаний, связав которые, можно было получить нужный мне результат. Собрав все нужные материалы и заручившись помощью разбирающегося в предмете шестикурсника, пошла к декану. Нет, я что - бравая гриффиндорка, в комендантский час ходить по коридорам без оправдательной записки? Это было непросто. Вручную рисовать карту звёздного неба со всеми пометками, слушая объяснения парня, прослеживая взглядом каждую указанную им звезду и созвездие. Это были долгие три ночи. А по завершению нужно было сделать кое-что не менее сложное: уничтожить карту. Прочитать над ней особое, «открытое» заклинание, вмещающее в себя все звёзды и созвездия, чьи наименования были указаны. Одновременно с этим нанести на веки чернильно-кальциевую смесь и, дочитав до конца, ткнуть кончиком палочки себе в глабеллу.***
Возможно ли опьянеть от боли? Меня колотит от холода. Кажется, я полезла в резервуар с ледяной водой оттого, что глаза жутко пекло. В памяти запечатлелось лишь начало. Чернила из карты, словно черви под кожей, ползли к векам и вгрызались в глазные яблоки. Не помню, как сюда добралась. И не могу встать. Мокрая одежда тянет ко дну и неприятно давит на разбитое колено. Господи, а ведь вверх по лестнице надо непременно бежать - по-другому из сундука не выбраться. Покупка года, чёрт подери. Срезаю одежду заклинанием, выбираюсь из ванной, а затем неловко ковыляю к кабинету и уже там, на траве, завёрнутая в одеяло, засыпаю.***
За три недели до начала экзаменов мадам Спраут спросила у первокурсниц нашего факультета, не можем ли мы помочь профессору Кеттлберну. Я подумала, что ничего сложного он мелочи не доверит, а мне надо было отвлечься и успокоить нервы. Мышь. Становилось всё теплее, и ученики при любой возможности старались задержаться на улице. Весеннее солнышко радостно горело в небе. Самопишущее перо дописывало последние строки эссе, а я тем временем приманивала Акцио очередного грызуна. Экзаменационные задания по некоторым дисциплинам не менялись десятилетиями. От того, что мне известно задание по Трансфигурации, легче не стало. Превратить мышь в табакерку. Чёрт. В этот раз я не стала упорствовать. Мне хватило четырёх «раскрывшихся» и окаменевших мышей. Но что, если… Вообще, моей идеей была трансфигурация мёртвой мыши. Но что удивительно, я не знала, как убить грызуна без физических повреждений. Пришлось искать другие варианты. Замороженные мыши, под Ступефаем, погружённые в сон и связанные. Особых различий в результате не было. Я уже думала, как подстроить очередной партии инфаркт, или хотя бы обморок, как меня прервали. — Ты ведь этого хотела, верно? Мышь находилась за моей спиной, и её тихий голос вызывал у меня неистовое желание разорвать ей глотку. Своими зубами**. Она зашла в поле моего зрения. — Я ошиблась? Внутренности сжались. Как долго за мной наблюдают? Зачем это ей? — Что же, мне действительно нужна была мёртвая мышь.