Оказывается, что пение школьного гимна не настолько ужасно, если ты сам принимаешь в этом участие.
Оказывается…
Да много чего оказывается.
Например, наш староста объяснила мне предпосылки, ведущие к тому, что произошло на вокзале между мной и старостами Гриффиндора-Рэйвенкло.
Учитывая непропорциональное количество поступивших на Хаффлпафф в прошлом году, они взволновались, что и на этот раз может произойти нечто подобное, а меня, по некоторым причинам, сочли к этому причастной.
Глупо, но это их право.
Да и не так, чтобы это им особо помогло.
Возможно, им бы стоило следить за тем, чтобы каждый первокурсник мог чем-то перекусить в дороге, особенно если кто-то особо одарённый решает самолично облегчить тележку со сладостями.
Оказывается, что…
Что вздремнуть в поезде, буквально на час ниже по графику, это отличная идея, помогшая мне не отключиться за праздничным столом.
Что ловить путающихся в мантиях первогодок это буквально моё предназначение.
Что ловить по-детски обиженные взгляды однокурсников до чёртиков приятно.
Что изображать невозмутимость при скоростной попытке отхватить самый удобный пуф - весело.
Что, в принципе, я ведь могу спокойно переноситься за любой требуемой мне вещью или вкусняшкой.
Что…
неважно.
Что вернуться свою комнату так же приятно, как и вернуться домой.
Ну, почти.
Своей эта комната становится после того, как я зову Броди, а уже с его помощью извлекаю из чемодана и ставлю на свои места всё то, что делало эту комнату моей: музыкальные шкатулки, фигурки, конструктор-замок, а также памятная фотография из Йеллоустоуна.
Всё это, все эти безделицы напоминают мне о семье. О том, ради кого я должна стараться. Брендон и Мелисса слишком долго безвозмездно отдавали мне всех себя. Я… я обязана быть хорошей. Ради них.
Пэтер насмешливо улыбается окровавленными губами с фотографии.
Нет.
К чёрту.
Я обязана попытаться.
***
Удивительным образом утром, когда я совершила первую кухонную вылазку, будучи уже второкурсницей, в гостиной не наблюдалось ни одного тела. Возможно, это магия понедельника.
И всё же, наблюдать за утренним факультетским представлением с другой стороны - интересно. Нынешние первокурсники достигли бы моего плеча разве что в прыжке с разгона. Но всё равно, их взгляды, обращённые к моей нише, где я как раз наполняла чашку ароматным чаем из фарфорового чайника, заставили меня чувствовать себя неловко. Слышать от старосты факультета: «А это Мэйв, обращайтесь к ней, если проголодаетесь, потеряетесь, или чувствуете, что падаете на лестницах - она всегда вас поймает» было…
Это было.
Я знаю, что не была воплощением дружелюбия. Я до сих пор им не являюсь. Звучит ужасно, но не подглядывая в блокнот с прошлогодними записями слухов, я, фактически, не способна назвать никого из них по имени.
Но слышать от них то, что на меня можно положиться… Хаффлпаффцы странные.
Странные.
Я этого не заслужила.
***
В принципе, жизнь налаживается.
Я привыкла ловить новых детей за капюшоны их мантий. Как и привыкла к тому, что теперь залезать под парту, не ударившись при этом головой, стало сложнее.
Я… всё же не струсила и подарила своему декану и профессору Снейпу собранные по пути в Йеллоустоун и обратно цветы.
Теперь ночи я трачу не на разборку Выручай-Комнаты, а на постоянное систематизирование информации, которую записывает летающие за мной под чарами скрытности километровая ручка с отрывным блокнотом. Я искренне, искренне пытаюсь запомнить, как кого зовут. Как зовут нашего старосту, как зовут этих неуклюжих первокурсников, как зовут моих погодок, как зовут квиддичную команду, с которой я по утрам бегаю и разминаюсь, как зовут людей из моего факультета. Соотнести информацию с именем и внешностью.
Я изо всех сил старалась.
Быть
неискренней, напрягать лицевые мышцы, регулярно писать родителям, пытаться писать им больше, чем короткие обрывки, не пускать голодные слюни от чесночного запаха от преподавателя Защиты, не выводить из себя МакКошку, адекватно комуницировать с Мышью и Уиллигом, не быть такой замкнутой тварью, не… не вопить от ужаса, пуская слюни и слёзы уткнувшись в плечо Пэтеру, когда в панике перемещалась к нему в комнату, морг, руки.
Потому что да, не сразу, но на распределении до меня дошло. Потому что Поттер поступил в Хогвартс. Потому что от профессора Квиррелла не просто так пахнет чесноком. Мне страшно, чертовски страшно, я боюсь, что Волдеморт, чем бы он ни был, прочтёт мои мысли. Я постоянно, фактически насильно заставляю себя думать о еде, а не о том, что это чудовище может с нами сделать. Со мной.
Ещё страшнее то, что события канона частично стёрлись у меня из головы, оставив лишь редкие яркие пятна. Я даже, мать его, не уверена, в книжной или в киношной версии я нахожусь. Или это ещё одна сумасшедшая версия происходящего, или, что хуже всего, чей-то фанфик, где автор оправдывает любимых персонажей и очерняет всех прочих в угоду ОТП, отрёкшись от логики и оригинальных характеров. Я просто жила этой жизнью, не задумывалась о том, что у неё есть намеченный сюжет. Что я - один из персонажей в истории, где гарантию выживаемости получает исключительно главный герой.
***
В принципе, при отсутствии частого контакта с раздражителями, я могла спокойно закрыть глаза и забыть о существовании рельс для мира в котором я живу.
В конце концов, вне собственного факультета точек пересечения у представителей разных курсов фактически нет.
Я искренне пыталась себя этим успокоить.
Я отвлекала себя как можно более мирными,
полезными для социальной адаптации, занятиями.
И мне почти удалось.
Почти.
Почти.
Потому что в начале октября я в очередной раз пожалела о своей абсолютной неспособности к зельеварению.
Это случилось.
Профессор Снейп сделал мне предложение от которого я не смогла отказаться.
