Жертва для себя

Следующим уроком был ненавистный Майке русский. Из-за дисграфии она продолжала ошибаться при написании самых простых слов. Вот и сегодня у доски она сделала ошибку в слове «ворона», и русистка Надежда Петровна начала долгую и обидную лекцию про «орфограмму, которую знает даже первоклассник» и про то, как стыдно быть безграмотным. По привычке Майка искала глазами Ирку, которая всегда спасала ее в таких случаях. Закатывая глаза и кривляя училку, подруга превращала происходящее в сцену из кинокомедии. Но сегодня Ирки не было. Вместо нее за Майкиной партой сидел обладатель взъерошенных волос и голубых глаз. Встретившись с его серьезным спокойным взглядом, девочка вдруг почувствовала, что сможет сдержаться и не расплакаться на глазах у всего класса. Вернувшись на место Майка часто моргала, пытаясь загнать стоявшие в глазах слезы обратно. Но две слезинки все-таки упали вниз, на парту, и она заметила возле своей тетради лист с рисунком. На нем шариковой ручкой второпях была нарисована ворона. Раскрыв крылья и смешно вытянув голову вперед, большая птица защищала два бублика от стайки наглых, голодных воробьев и было видно, что долго обороняться у нее не получится. Майка вглядывалась в рисунок, и вдруг к ней пришло понимание: два круглых бублика — это две буквы «о» в слове ворона. Больше она никогда не сделает в нем ошибку! Удивленная, Майка бросила вопрошающий взгляд на новенького, но он списывал с доски предложение и не посмотрел на нее, только тихо подвинул к ней другой листок, на котором той же ручкой было написано: «не знать чего-то — это нормально». Вечером, перед сном, Майя повторяла эти слова, беззвучно шевеля губами. Ей было неприятно испытывать благодарность к человеку, которого она не могла уважать. Если позволить ему приблизиться, на нее падет проклятье всех изгоев, она присоединится к компании Борисова и Тани Лосевой, которых каждый может безнаказанно толкнуть или оскорбить. Но в то же время она не могла отрицать, что этот новенький здорово помог ей сегодня. Майя очень хотела поделиться всем с Иркой, но та не отвечала на сообщения. На звонок ответила ее мама и сказала, что у девочки температура, она проспала целый день и опять спит. Утром следующего дня перед уроками к девочке подошел Вадик:  — Тебя этот дурачок не достает? Хочешь я к нему Борисова отправлю, а ты сядешь со мной? Еще три дня назад такое предложение сделало бы Майку самой счастливой девчонкой на земле, но сейчас, удивляясь сама себе, она пожала плечами: — Нет, все нормально. Еще никогда Майке не было так спокойно в школе. «Не знать чего-то — нормально» — эти слова, как будто окружили ее непробиваемой броней. Майя на удивление отлично рассказала на литературе стих, который не очень хорошо подготовила. И еще, краешком сознания она чувствовала, что в классе был кто-то, кто не осудит за ошибку, не посмеется над ней. От этого на сердце было легко и хотелось улыбаться. Историк открыл кабинет и благоразумно отшагнул в сторону. Ученики седьмого «Г» класса, как обезумевшие зомби начали пытаться одновременно проникнуть в узкий проем двери, отталкивая соседей и карабкаясь друг на друга. Майка, не участвовала в общем веселье, а задумавшись, шла в конце. Вдруг к ней подбежал Борисов. Он сглатывал, пытаясь отдышаться и показывал рукой направо:  — Там, там… новенького бьют! Майка сунула свой рюкзак в руки Борисову: — Скажи что я к медсестре пошла. Она увидела Тимофея в коридоре ведущем в спортзал. Громов и еще пара ребят из параллельного класса окружили его у стены. Майя видела, что они не избивали его, а пытались унизить и запугать, оскорбляя и нанося несильные удары. И опять он стоял беспомощно, не защищаясь от них. Майка застыла не в силах двинуться. Она чувствовала бессилие, злость и стыд одновременно и не могла решиться на действия. — И что это у нас Колесникова делает в коридоре во время урока? — угрожающе прозвучал голос завуча за спиной. — Я в туалет ходила, Эльза Эдуардовна, — обернувшись к завучу, выдала стандартный ответ Майка, — Я все понимаю, но с каких пор у нас туалет к спортзалу перенесли? — не успокаивалась Эльза. — А я на физкультуре телефон забыла, — ответила девочка, и, изобразив для завуча, что спешит на урок, потихоньку обернулась. Троица хулиганов уже исчезла испугавшись Эльзы. Тимофей стоял один у стены и Майке на одну секунду показалось, что на его лице была улыбка. А на следующий день он не пришел в школу