***
Бесконечные коридоры. Необходимость спешить, найти… Знакомо, но не менее страшно. Лео вновь бежит и вновь чувствует себя беспомощной белкой в колесе. А зал другой. Теперь вместо зловещего чана с мутагеном стоит огромная клетка, над которой и висит Дон. Он в сознании, смотрит на вбежавшего Лео умоляющими глазами, мыча сквозь повязку на рту. Внутри клетки нечто тёмное, зубастое и очень страшное. Тело этого «нечто» окутывает тёмный дым. Несомненно, оно, очень злое и голодное, вовсе не против закусить черепашатинкой. — Держись, я сейчас! — кричит старший, глядя на брата, но его тут же берут на прицел бластеров выступившие прямо из воздуха крэнги: — Так называемая черепаха нарушила соглашение с крэнгом. — Я не мог… — Черепаха-образец подлежит уничтожению как бесполезный для планов крэнгов. — Нет, не надо! Я… Но пришельцы не слушают мольбы Лео. По сигналу верхняя решётка клетки сдвигается, а цепь с висящим Донни опускается. Чудовищный рык монстра и отчаянные крики Донни заставляют кровь леденеть. Когда дым рассеивается, в клетке — кровавое месиво и… большое зеркало. Леонардо подходит к зеркалу, будто магнитом притянутый, и смотрит, дрожа: его собственное отражение скалит окровавленные острые зубы, на руках когти с ошмётками плоти. Лео парализован ужасом. — Ты его убил, ты! — безумно хохочет отражение. — НЕТ! И Лео проснулся от собственного крика.***
День (и наказание, к некоторому облегчению Леонардо) прошёл как в тумане. Мечник практически не обращал внимание ни на подколы Рафа, ни на тёршегося поблизости виноватого Донателло, ни на шумного, заполняющего собой всё, Майки. Ушёл в свои нерадостные мысли. К его немалому удивлению, Сплинтер не запретил покидать убежище, а значит, и вечернее путешествие к Кожеголовому в гости было в силе. Лео не участвовал в разработке планов, понял лишь, что ребята намерены вместе с аллигатором разобраться, работает ли Старый Бес с Пурпурными Драконами. О загадочном Учителе Рафа больше не упоминалось, или же Лео просто не слышал. Честно сказать, об этой детали он беспокоился меньше всего. Донни занимал все мысли. Тот самый Донни, который вчера был с ним так груб (конечно, заслуженно. Но не вчера же, а раньше!), тот, кто оттаяв, сегодня пытался строить из себя провинившуюся собаку. Тот, кто снится с пугающей частотой и в жесточайшем антураже. Совпадение? Лео уже перестал в это верить. Второе после Дона место в списке тревог занимал факт: Леонардо неотвратимо терял позиции в семье. И, самое страшное, сомневался, что стоит за них держаться. Почва, непоколебимая основа его жизни, принципы, стремления — всё шаталось, будто корабль в шторм. Страшно до тошноты. Сложно признать, что он заблуждался, чего это стоило. Но всего хуже — Лео понятия не имел, как выходить из этого тупика. Вчерашние слова Дона показали такую бездну вместо доверия… Как перекинуть мостики?***
— Леонардо, я хочу с тобой поговорить после вашего визита к мистеру Кожеголовому, — догнал мечника голос Сплинтера. — Придёшь ко мне. Как бы поздно ни было. И проследи, чтобы возвращение состоялось раньше. — Хай, сэнсэй, — заученно поклонился Лео. Учитель печально вздохнул, глядя вслед старшему сыну. От него не укрылась печаль, поселившаяся в синих глазах, и отчуждённость их обладателя. «Стоило поговорить с ним днём», — упрекнул себя Сплинтер. Оправданий у него не было, кроме чрезмерной болтливости Микеланджело, прицепившегося к нему с расспросами о названиях и свойствах всего имеющегося в арсенале Хамато оружия. Потом пришлось долго медитировать, восстанавливая душевный баланс.***
Они недалеко отошли от дома, когда Раф тормознул остальных и предупреждающе наставил палец в пластрон Лео: — Ты не идёшь. — Что? — нахмурился мечник. «Ну и наглость…» — Боюсь, Раф прав, — кивнул Майки. — Понимаешь, КГ реагирует на агрессию. Его может спровоцировать как какое-нибудь слово, так и жест, или вот, как вчера, блеск стали. Он… Крэнги пытали его довольно долго и… вот. Может, ты лучше прогуляешься, воздухом подышишь? Мы недолго, не переживай! — Да, эм… — выступил и Дон, неловко протянув панциреобразый приборчик. — Ты же помнишь, как пользоваться Че-фоном? Если что, я позвоню или ты… «Этого следовало ожидать, — с холодным смирением подумалось Лео. — Я им не нужен…» — Ладно. Пока. Он ничем не выдал своего состояния, изобразив безразличие, уходя. Они поверили.***
Он остановился на крыше, на которой стоял огромный щит с рекламой колы. Бодрящий ветер слегка остудил его лицо. Да, наверное, ему это было нужно, вырваться подальше ото всех, чтобы наконец расслабиться. Лео несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, а затем извлёк из ножен мечи. За день ему не удалось настроиться на нормальный «бой с тенью». Теперь, на крыше, вдали от преследующих ядовитых глаз Рафа и осуждающих взглядов сэнсэя, настрой был с успехом достигнут. Леонардо закружил, целиком и полностью поглощённый ката. Тем не менее, вторжение на крышу он почувствовал, чуть улыбнувшись и открыв глаза: — Отлично, как раз хотел размяться, — сказал черепашка наступающим футам. Враждебных ниндзя было пятеро, и с ними Лео расправился на удивление быстро, отделавшись несколькими царапинами. Как-то даже неприлично легко. — Что, это всё? — насмешливо произнёс он. — Какое разочарование. — А ты неплох, — прозвучала ответная насмешка. На большом рекламном щите неведомо, когда и как, возникло новое действующие лицо, полуприкрытое металлической маской. — Разумеется, для того, чтобы побить новичков на первом патруле. Брысь! — бросила девушка (а это явно была она, судя по тонкой фигурке, которую броня только подчёркивала). Тихо-тихо постанывающие ниндзя собрались, подхватив отключённых товарищей, и исчезли в клубах дыма. Оставшаяся их, видимо, командир, удовлетворённо фыркнула: — Ну, хотя бы про скрытность помнят. Ох им и влети-и-ит сегодня, — она не снимала маску, но ухмылка прямо-таки слышалась в её голосе. — Ну, а что до тебя, черепаха, надеюсь, ты не струсишь потягаться со мной. — У меня вся ночь, — улыбнулся в предвкушении Лео, пряча один из мечей, как он решил, для уравновешивания сил, в ножны. — Правда, это не значит, что она понадобится мне вся. Дамы вперёд! Куноити всё же сняла пластинку с нижней половины своего лица, открыв ярко-красные губы. Она была прекрасна, на неискушённый взгляд Лео. Что-то такое хищное, опасное, но, тем не менее, притягательное. В её светло-карих, до янтарного оттенка, глазах плескался вызов, что ему тоже весьма пришлось по душе. — А ты самоуверен, мальчик-черепаха. И это тебя погубит! Она извлекла свою облегчённую катану из ножен на поясе, и очень быстро Лео понял, что в послаблениях эта воинственная особа не нуждается. Их бой смахивал на смертельно опасный танец, и, честно сказать, Леонардо это нравилось. Да, и не только потому, что в некоторые мгновения их лица оказывались довольно близко — когда они скрещивали клинки, например. Просто приятно сражаться с действительно достойным противником. А она была достойной, хитрой, изворотливой и весьма внимательной — последнюю характеристику он добавил, услышав вопрос в свой адрес: — И что же ученик Хамато Йоши делает на крыше? Ха! — На миг замерший от неожиданности Лео всё же сумел увернуться. Лезвие лишь чиркнуло его по краю карапакса. — Я наблюдала за тобой, черепаха. Ты здесь не от хорошей жизни. С сэнсэем не повезло или с командой? — Ты ошибаешься! — Он оттолкнул напирающую на него кутоити, тут же атакуя сам. — Вот чего мне не надо, так это психоанализа от прихвостней Шреддера! — Знаешь, значит. — Девушка отскочила и, сделав сальто, приземлилась чуть дальше, на возвышение-фундамент рекламного щита. Её позиция теперь была выгодней, однако она не торопилась ею воспользоваться. Наоборот, демонстративно спрятала катану и испывающе взглянула на Лео. — Наверняка твой Мастер, — с презрением выговорила футклановка, — не всё тебе рассказал. Он что-то утаивал, недоговаривал… — черепашка нахмурился, и куноити это заметила с тайным торжеством. — Тебе никогда не хотелось взглянуть с другой стороны? — Я… — О, знаешь, ты можешь не отвечать сейчас. Подумай, присмотрись, всё ли в вашем клане так замечательно? И помни, Шреддер не щадит врагов, но принимает заблудшие души. Черепаха… — Леонардо, — сказал он, лишь чтобы его не называли «черепахой». Голос девушки завораживал. — Леонардо, с тобой было забавно. Этот город не так скучен, как я думала. — Кто ты? Она спрыгнула и, мгновенно оказавшись рядом, опрокинула мечника на панцирь, приставив к пластрону меч, прежде чем шепнула: — Я Караи. До скорой встречи, Леонардо. Клубы дыма, прикрывшие её отход, заставили Лео кашлять. Конечно, девчонки и след простыл, но… Внутри поселилось нечто незнакомое, какое-то волнение. Она так смотрела… «Это что-то значит или нет? Девушки сложные. Может, спросить у Эйприл?» Но он быстро отмёл идею поговорить с рыженькой. Они не были настолько близки, она в основном липла к Дону, чему тот был рад до восторженного писка. Лео внезапно осознал, что смеяться над влюблённым братом уже не тянет. Совсем. «Да, кстати о нём, уже поздновато, — спохватился мечник, взглянув на часы в Че-фоне. — Стоит ли мне их поторопить? Надеюсь, они не влезли куда-нибудь…» Как иногда бывает, стоит подумать о ком-то, как тот тут же возникает на горизонте, будто услышал. Лео дёрнулся от бодренькой мелодии, которую издал приборчик в его руке, и принял вызов: — Да? Что, не можете без меня о… — не успел он договорить, как вопль Дона оглушил даже через динамик: – Ты прав-прав-прав! Мы в… ОЙ!.. большой беде! Ты оч… А-а-а! *ответный вопль на заднем плане и свистящий звук, будто кнут разрезает воздух* очень нам нужен! Не знаю, сколько мы продержимся. КГ предупреждал Майки… Новый мутант, похищающий….дей… Под пересечением 47-й и… — Что-то грохнуло, заглушая конец фразы. – Пожалуйста, поторо… — Я иду! Дон, где?! — Но прибор не отвечал, что было куда страшнее любых панических воплей. — Куда они опять ввязались?! — бормотал он, спускаясь вниз. — Вот погодите, я до вас доберусь, лично привяжу к сэнсэеву дереву цепями! «Только живы будьте, пожалуйста…»***
Длинный, оформленный в мрачных тонах зал. Центральная дорожка вела к угрожающего вида креслу, расположенному на возвышении, спинкой к широкому окну. Она прошла до возвышения, а затем привычно склонилась перед человеком в доспехах, сидящим на троне. — Итак, ты встретилась с одним из учеников Хамато Йоши, и он остался в живых. — Этот леденящий душу голос легко нагонял страху на подчинённых. Многие вздрагивали, лишь заслышав намёк на неодобрение в нём, но только не эта девушка. Она продолжала стоять, преклонив колено и опустив голову. — Я хочу знать почему. Почему ты начала с ним бой, хотя тебе было велено испытать в полевых условиях новобранцев — и только! И почему рептилия ушла живой. — Я вижу в этом перспективу, Мастер. Эту черепаху, Леонардо, можно использовать в наших целях. Он молод, самоуверен и недальновиден. К тому же я ему понравилась. — У тебя есть план, Караи? — Да, сэнсэй. Если Вы позволите… — Позволю. Очень хорошо, дочь моя. Можешь быть свободна. — Хай. Она вышла из зала, и улыбка торжества кривила её губы. Похвалы Ороку Саки были редки и оттого особо ценны. После неё Шреддер позвал своего лучшего наёмника-должника, и тот не замедлил явиться. — Тигриный Коготь, как продвигаются твои переговоры с Союзником? — Он скользкий, как угорь, Мастер, но в наших руках, потому как и глуп и жаден…